В тот день я как обычно ехал с работы домой, по Сочинским серпантинам.
Ремни TAKATA крепко держали меня в ковше, гирлянда на торпеде показывала, что все агрегаты двигателя в норме, моргающая лампочка напоминала, что нужно бы заправиться, а заученные на сотни раз повороты мой «Ниссан» 70-го года проходил в легкую — вот после быстрого правого поворота я резко кидаю задницу в занос и пролетаю левый поворот S-образного спуска. Сколько лет я езжу по этой трассе… Знаю каждую трещину в асфальте, помню каждый поворот.
Мысли, эмоции, переживания постепенно растворялись, оседая на крутых поворотах дороги, давая мне сосредоточиться. Вот моя медитация. Не повезет тому пассажиру, кто рискнет прокатиться на моей ласточке.
Сразу вспомнилось, как мы с друзьями, парнями еще, рассекали здесь на отцовских жигулях…
«Эхх… Да, давненько что-то я их не видел.» — думал я.
Помню, как мы в молодости создали свою первую гоночную команду: Вадя на его «180SX», Колян и его рыкса, балагура Серёга на 34-том Скайлайне. Как они интересно там? Года два уже не виделись.
Они уже остепенились, завели семью, детей, а их тачки теперь пылятся в гараже, дожидаясь когда хозяин вернется, сбросив оцепенение повседневности, снова вдавит гашетку акселератора в пол, когда стрелка тахометра упрётся в отсечку, а на спидометре не будет хватать делений чтобы определить текущую скорость.
Да, хорошие были времена. Мы ночи напролет жгли протекторы на горных склонах Ахуна, совершенствуя технику езды, днями пропадали в гаражах, тюнингуя и настраивая наши корчи. Это были свободные времена, когда мы жили в гараже, сдавали квартиру и работали только для того, чтобы купить запчасть. Счастливое время. Нам тогда лет двадцать пять было и кровь в жилах бурлила, вперемешку с закисью азота — на весь Сочи суету наводили. Менты нас так и не смогли поймать, а сколько раз пытались, я даже не берусь подсчитать…
Вадин белый «Слепыш», «180SX», родной «SR20» был раскочегарен по самое не балуй. 570 лс — это не шутки. В свое время он давал просраться по прямой, выпендрежникам на мерсах. Этот парень обожал лететь на спуске, на такой скорости, что у стоящих на обочине сердце в пятки уходило. Контролируемый снос всех четырёх колёс с минимальными коррекциями рулём — вот его стиль.
Коля и его черная, как смоль, роторная «RX7 FD3S» — чудовище, принявшее облик автомобиля. Шестьсот лошадок на тонну веса заставляли оппонентов заливаться валерьянкой. Этот псих гнал, не отпуская педали газа, резину жег как не в себя. После его проезда всегда оставались клубы сизого дыма.
Серый на своей «Годзилле» цвета небесной лазури и вовсе рвал асфальт под собой. Легендарный «RB26DETT», снятый с GTR-а и поставленный в своего заднеприводного родственника, выдавал умопомрачительные семь табунов лошадей (700 л с) — гроза всех любителей немецкого автопрома. Он обожал ездить на подъёме, так как тут, в скорости на прямых, и ускорению при выходе из поворота, ему не было равных. Его агрессивный стиль вождения был под стать внешности Скайлайна.
Ну и я на своём синем Nissan «Fairlady Z S30», моя девочка была на 20 лет старше остальных машин нашей команды, но при этом она им ничуть не уступала. «L28» расточенный до 3.1-го литра выдавал 620 л.с. Она и сейчас всем желающим погоняться покажет, где раки зимуют.
А сейчас нам всем за тридцатник и из всей команды гоняю только я. По щеке скатилась скупая мужская слеза, от тоски по былым денькам. Дальше идёт затяжной левый поворот и я вжимаю газу до отказу, рукоять КПП втыкается на четвёртую, и вот на спидометре 230 км/ч, а спортивные покрышки «TOYO TIRES» как по рельсам ведут машину в повороте. Стрелка тахометра ушла в красную зону, а по телу прошли мурашки, от яростного рева двигателя. Вдруг резко вспышка и… Пустота…
Через сколько начал приходить в себя не знаю, о голову точно кирпич разбили. Да и блевать сильно тянет, прямо как с похмелья.
Вокруг заливисто пели птицы и рядом мерно журчал ручеёк. Стоп… Какой ручеек? Я же всю местность как свои пять пальцев знаю и тут отродясь не было речки! Это явно не больница. Я огляделся вокруг — ничего не понимаю. Гор нет и в помине — распластало меня прямо на зеленой полянке, рядом стояла моя «Z», абсолютно целая. Да куда ж меня забросило? Сколько я не ломаю голову, не могу припомнить, чтобы в Сочи росли такие огромные хвойные деревья. Примерно с десятиэтажный дом высотой, и стволом где-то в четыре человеческих обхвата. Что за чертовщина? Встав, я вдруг понял, что намного ниже чем был: ладони уменьшились, пропали мозоли от рукоятки КПП. Я тут же ринулся к ручью: кроссовки свободно болтались на ногах, из-за непривычных размеров тела я умудрился несколько раз упасть, споткнувшись о собственные штаны. Подобравшись к лазурному ручью, наконец-то можно было разглядеть себя. Ого…
Я был совсем другим человеком, точнее это был я но… лет на 15–17 моложе. Не было щетины на лице, натренированных мышц, которые стальными тросами вились под кожей, помельчал я на сантиметров 30, серые, широко посаженные глаза пепельного цвета волосы и чисто славянские черты лица… Какого хрена волосы стали такими, если они были чёрные как уголь? Смочив горло и немного успокоившись, я нащупал в кармане пачку сигарет, достал дедовскую зажигалку и закурил. Затянувшись и выдохнув пару колец сизого дымка я подвернул гачи, затянул ремень чтобы штаны не сползали, и закатал рукава чёрной ветровки. Надо осмотреться вокруг и понять что за чертовщина творится. Поднявшись на ноги и примеряясь к своему телу, я пошёл к машине: дверь была открыта, а ключи торчали в замке зажигания. В салоне валялась гитара и кожаная куртка, в подстаканнике томилась начатая банка энергетика. Открыв багажник я удостоверился в сохранности вещей. Набор ключей и головок с трещоткой, домкрат с балонником и удлинителем, чехол на машину, полная канистра на двадцать литров бензина, запаска, два блока сигарет, армейский спальник, трос, кусок бечевки, плоскогубцы, тонкая проволока, старая общевойсковая форма цвета зелёной цифры: вся потертая, со следами масла и мазуты, советского производства кирзачи, аптечка, бамовский топор лежащий тут с последней поездки на природу, как и большинство здешних вещей, лом, пара ножей, и спрятанный за обивку багажника тульский токарев, он же «ТТ» и восемь коробок на двадцать патронов к нему. Проверил обойму — полная, всё на месте. Что же случилось?
Хотел было залезть на дерево, да только хрен там плавал. Обувь болтается, да и в нынешней физподготовке я ни черта не уверен. Расшибусь как пить дать.
Ладно, тогда осмотр окрестностей отложим — солнце уже клонится к закату, надо подготовить место для ночлега и развести костёр.
Для начала я переоделся в форму — в ней было удобнее передвигаться, хоть и висела она на мне, как балахон. Намотав портянки, я обул кирзачи, зашнуровав их потуже. Попробовав походить, остался доволен — ботинки сидели довольно плотно. Побегав по округе, я с горем пополам набрал немного хвороста, достал зажигалку и развёл костёр, благо утреннюю газету не выкинул, на розжиг пошла как нельзя лучше.
Теперь надо и желудок чем нибудь набить. пошевелив малясь извилинами, единственное что я придумал это попробовать поймать рыбу. С помощью ножа копнул немного червей и срезал гибкую ветку для удилища, а из бичевки сделал леску. Кусочек проволоки пошёл на крючок, поплавком послужила шишка этих огромных хвойных деревьев, коих в округе валялось немало. И я почему то не допер использовать их вместо хвороста. Эх… скрутив свою удочку, побрел к речке.
С горем пополам, за пару часов, я поймал несколько рыб похожих на крупного карася и отморозил все чем сидел. Достал нож и на месте почистил и выпотрошил их, на месте промыв речной водой.
Через пол часа я уже наслаждался жареной рыбкой, которая хоть и была совсем без специй, получилась вполне вкусной.
Вокруг уже совсем стемнело, на мглистом небе загорелись звезды, но ни одного созвездия я не узнал. Странно.
Доев последнюю рыбину и залпом допив оставшийся энергетик, подкинул веток в костёр, расстелил спальник и лёг на него у костра. Только сейчас я понял насколько устал: мозг, несмотря на выпитый энергетик, начал проваливаться в сладкую дрему, подталкивая меня отправиться в царство Морфея, а рядом мирно потрескивал костёр, давая мне немного тепла, хотя ночь и не была холодной.
2
Сквозь сон я услышал отдаленный звук, больше похожий на удар металла о металл. Вынырнул из полудремы, уже готовый ко всему — уж это служба мне вбила в подкорку. Нужно проверить что происходит, может пойму где я. Беру токарев в руки и, повесив ножи на пояс, двигаюсь в сторону, откуда доносился шум. Пробираясь через бурелом, я старался не издавать лишних звуков.
Ветки так и норовили ударить в глаза, а ноги постоянно путались в извилистых корнях. Огромное поваленное дерево, величественной аркой стояло чуть сбоку. И вот уже виднеется, слабый, неравномерный свет за деревьями, открывая взору край довольно обширной поляны. Добравшись до места я спрятался за кустами, дослал патрон в патронник и взвел курок на полувзвод. Выглянув из-за куста я мысленно выругался.
Подойдя ближе, можно было подумать, что тут снимают сцену для какого-нибудь средневекового фильма. Посреди, не до конца установленного, палаточного лагеря, сражались на мечах гаврики в разномастной броне. Вот только эти клоуны в консервных банках реально крошили друг друга. Запах крови сложно с чем-то спутать, особенно учитывая количество порубленных на куски трупов. Меня чуть не стошнило от вида бедолаги со вспоротым брюхом, из которого вываливались неостывшие внутренности.
Вдруг, озарив поле сражения, из рук рыцаря, ослепляя своей яркостью окружающих, вылетел огненный шар, насквозь пробивший доспех противника.
Битва экстрасенсов тут что-ли? Судя по всему это реальная бойня с использованием какой-то… Магии что ли. В этом бою одни больше похожие на бандитов, одетых в подобие кожаного доспеха с металлическими вставками, нападали на вторых — рыцарей, в полной стальной броне, блестящей в свете костров и факелов. Они защищали карету с каким-то знаком, в виде синей розы оплетённой лозой, на дверце. Одну вороную лошадь уже прикончили — она лежала у кареты. Из-за численного превосходства бандиты потихоньку одерживали верх. Несмотря на кудесника, который к слову, судя по виду начал выдыхаться и весь покачивался как пьяный, рыцарей теснили по всем фронтам. Вот глупо подставившемуся воину прилетело топором по шлему, проломив голову, а вон ещё одному отвлекшемуся на лобовую атаку, сзади воткнули меч в шею, а из раны хлынул фонтан крови. Тут дверь кареты приоткрылась и в проеме показался какой-то старик с короткой седой бородкой: махнув рукой он создал целую гроздь огненных шаров — диаметром они были гораздо больше, чем у рыцаря. Но пронесшаяся со свистом стрела успокоила старика, пробив его грудь. Брызнула кровь. Судя по траектории полета стрелы, атакующий находился совсем близко. Рядом, чуть левее от меня захрустели ветки.
«Сука, — подумалось мне, — если выйдет сюда придется стрелять. — с ножом против взрослого, с таким телом я не потяну. Но если выстрелю — услышат». Оглянувшись на поле боя я увидел, что с последним рыцарем разбирается оставшаяся тройка бандитов. Значит четверо, а возможно есть ещё стрелки, которые спрятались неподалеку. Взвожу курок. Вот и вышел на меня, как оказалось, лучник. Он ошалел, увидев неожиданного гостя. Громыхнул выстрел. Гильза звякнула о камень и на траву шлепнулась безжизненная туша врага, с дымящейся дыркой во лбу. Развернувшись на пятках, я перевёл ствол в сторону последней троицы, сделал три точных выстрела в головы начавших разворачиваться бандитов, и три двухсотых, как подкошенные рухнули на землю. Быстро уходя с этой точки в бок метров на двадцать, я сменил позицию и залег в ожидании. Вглядываясь в темноту чернеющего леса, я искал противника. Подождал некоторое время, но никого не было. Вернувшись к трупу лучника, так и лежащего с удивленной рожей, я порыскав по траве вокруг, забрал гильзы. Поднявшись пошел к карете: здесь было десятков пять тел. Солдаты были изрублены так, что пульс проверять смысла не было. Видок напоминает одну из первых моих боевых операций в Сирии, где я служил по контракту. Тогда мы обложили группу террористов в долине. Приблизившись к карете я услышал всхлипы, раздающиеся изнутри:
— Пожалуйста не убивайте… Пожалуйста.
Ну хоть на русском говорят, а то я в этом дурдоме совсем с ума сошёл бы.
Прислушавшись я понял, что это был ребёнок. Ребёнок? Откуда он здесь? Неужели это его охраняли?
Держа пистолет наизготовке, я проверил рядом лежащего, раненого старика.
— Хех… Счастливчик.
Он был еще жив — пульс шел ровно. Осмотрев его внимательней, я увидел, что стрела попала в точно ребро и, сломав его, остановилась. Сознание он потерял скорее всего из-за болевого шока. Зайдя внутрь кареты я увидел, только забившуюся в угол девочку лет тринадцати. Увидев меня она сжалась в комок, всхлипывая повторяя одно и то же.
— Прошу не убивайте, пожалуйста… — рыдала она, глядя на меня своими испуганными глазами.
Да, сильно её нервы потрепало.
— Я не бандит и не собираюсь тебя убивать, так что успокойся. — пытаясь успокоить девочку сказал я. (Ну не умею я с детьми общаться, я инженер, а не психолог!)
Девочка недоверчиво посмотрела на меня:
— А где бандиты и Ланс?
— Бандитов уже… Нету. А кто такой Ланс? — попытался дружелюбно улыбнуться, но вряд ли получилось.
— Мой дворецкий, О-он меня сопровождал — всхлипнула девочка.
— Тот старик, что вышел из кареты?
— Д-да, с ним всё впорядке? — она почти кричала.
— Жить будет, это точно. Но сейчас он без сознания. Пошли, нужно уходить отсюда.
На лице ребенка проступила еле заметная улыбка, она поднялась и, на подкашивающихся ногах подошла к двери, как вдруг остолбенела. Увидев произошедшую резню — кучу сваленных друг на друга тел, истекающих кровью, — она прикрыла рот куками. После того как ее вырвало, она без сознания рухнула на землю.
«Мдаа… зря я ее пустил» — мелькнуло у меня в голове. — «Теперь придётся их обоих нести в лагерь на себе. Хотя…»
Мой взгляд остановился на лошади, бездумно топчащей траву, рядом с каретой. Отцепив животное от повозки и, погрузив девочку со стариком ей на спину, я взял поводья и побрел в сторону лагеря. Вот же выдался денёк.