- Стало быть, ты меня тоже любишь?
- И вас люблю.
Я хотел было обнять ее, но она проворно отодвинулась...
- Нет, нет, пожалуйста, господин, пожалуйста.
- Ну, так посмотри на меня по крайней мере. Она остановила на мне свои черные, пронзительные глаза
и тотчас же с улыбкой отвернулась и покраснела.
Я с жаром поцеловал ее руку. Она посмотрела на меня
исподлобья и тихонько засмеялась.
- Чему ты?
Она закрыла лицо рукавом и засмеялась пуще прежнего. Гиршель появился у входа палатки и погрозил ей. Она замолчала.
-Пошел вон!-прошептал я ему сквозь зубы.-Ты мне надоел.
Гиршель не выходил.
Я достал из чемодана горсть червонцев, сунул их ему в руку и вытолкал его вон.
- Господия, дай и мне...- проговорила она. Я ей кинул несколько червонцев на колени; она подхватила их проворно, как кошка.
- Ну, теперь я тебя поцелую.
- Нет, пожалуйста, пожалуйста,- пролепетала она испуганным и умоляющим голосом.
- Чего ж ты боишься?
- Боюсь.
- Да полно...
- Нет, пожалуйста.
Она робко посмотрела на меня, нагнула голову немножко набок и сложила руки. Я оставил ее в покое.
- Если хочешь... вот,- сказала она после некоторого молчанья и поднесла свою руку к моим губам.
Я не совсем охотно поцеловал ее. Сара опять рассмеялась.
Кровь меня душила. Я досадовал на себя и не знал, что делать. Однако, подумал я наконец, что я за дурак?
Я опять оборотился к ней.
- Сара, послушай, я влюблен в тебя.
- Я знаю.
- Знаешь? И не сердишься? И сама меня любишь? Сара покачала головой.
- Нет, отвечай мне как следует.
- А покажите-ка себя,- сказала она.
Я нагнулся к ней. Сара положила руки ко мне на плечи, начала разглядывать мое лицо, хмурилась, улыбалась... Я не выдержал и проворно поцеловал ее в щеку. Она вскочила и в один прыжок очутилась у входа палатки.
- Ну, какая же ты дикарка!
Она молчала и не трогалась с места.
- Подойди же ко мне...
- Нет, господин, прощайте. До другого разу.
Гиршель опять выставил свою курчавую головку, сказал ей два слова; она нагнулась и ускользнула, как змея.
Я выбежал из палатки вслед за нею, но не увидел ни ее, ни Гиршеля.
Целую ночь я не мог заснуть.
На другое утро мы сидели в палатке нашего ротмистра;
я играл, но без охоты. Вошел мой денщик.
- Спрашивают вас, ваше благородие.
- Кто меня спрашивает?
- Жид спрашивает.
"Неужели Гиршель!" - подумал я. Я дождался конца талии, встал и вышел. Действительно, я увидел Гиршеля.
- Что,- спросил он меня с приятной улыбкой,- ваше благородие, довольны вы?
- Ах ты!.. (Тут полковник оглянулся.) Кажется, нет дам... впрочем, все равно. Ах ты, мой любезный,- отвечал я ему,- да ты смеешься надо мной, что ли?
- А что-с?
- Как что-с? Еще ты спрашиваешь!
- Ай, ай, господин офицер, какой же вы,- проговорил Гиршель с укоризной, но не переставая улыбаться.- Девица молодая, скромная... Вы ее испугали, право испугали.