Глава Культа солнца Альдо Монти с задумчивым видом сидел на чудом уцелевшем стуле. Стул вероятнее всего выбросило наружу в момент, когда один экспрессивный индивид решил перевоплотиться в дракона прямо посреди таверны. Решение довольно рискованное, но, при некотором опыте, позволяющее нанести окружению немалый урон.
Недалеко от сидящего на стуле Главы рабочая бригада заканчивала разбирать обломки уничтоженного драконом здания. Слегка в стороне от места проведения работ были разбиты два больших белых шатра. В дальний шатёр переносили мертвые тела постояльцев и работников «Доброго путника». В ближний, остатки тел загадочных существ из-за которых, собственно, и произошёл ночной инцидент.
С телами, однако, имелось две проблемы. Точнее, одна действительно серьёзная, а вторая «около того». И с этим «около того» Альдо и остальным очень крупно повезло.
Кто бы не проектировал этих странных созданий, он заложил в свои творения весьма надёжную функцию самоуничтожения. Всё что оставили после своей гибели непонятные «путники» — это лишь обугленные адамантовые скелеты.
Но два тела все же достались следствию в более-менее целом виде. Судя по всему те из них, кого лишил энергии дух-помощник Маргариты.
Но саморазрушение — это полбеды. В сохранившихся телах отсутствовала какая-либо магическая энергия. Точнее не так. Останки активно фонили магией, но в том, что увидел магическим зрением Альдо, отсутствовали какие-либо осознанные связи. Очень похоже, механизмов саморазрушения имелось несколько и некоторые из них сработали в том числе в оставшихся целыми телах.
Это всё к тому, что сам он не смог выяснить никакой полезной информации. Но если не смог он, то наверняка смогут другие. Результатов работы этих других, сидящий на стуле мужчина как раз и дожидался.
Обернувшись в сторону дороги, Альдо стал свидетелем смены оцепления. Четыре часа прошло, отчего уставших от долгого стояния стражников сменяли другие.
Привлекая внимание Главы, полог ближнего шатра приоткрылся, выпустив наружу троих очень непохожих людей. Выйдя на улицу, троица уверенно направилась в сторону скучающего на стуле Альдо.
Возглавлял процессию высокий, худощавый, слегка сгорбленный, с бледным лицом и жиденькой серой шевелюрой мужчина в замызганном рабочем комбинезоне. Глава отметил про себя удивительную вещь: чем грязнее выглядела рабочая одежда Симона, тем более солидное впечатление он производил.
За Симоном следовала невысокая крепкая женщина. Этакая пышечка, грудастая и симпатичная. Образ томной крепышки портили разве что широкие плечи и массивные руки, которыми, очень возможно, можно было свернуть в бантик среднего размера лом. В женщине угадывались гномьи черты, но уверенно отнести её к гномьему племени было, пожалуй, нельзя.
Полугному, а технически это была именно полугнома, звали Пина. Как и Симон, она была мастером. Но, если худощавый Симон специализировался на механике в самом широком её смысле, то Пина занималась магической инженерией и являлась ко всему прочему магом Первого круга.
Замыкала процессию ещё одна женщина — среднего роста, хрупкая и неестественно бледная. Её густые шелковистые волосы цвета соломы прикрывали вытянутые округлые уши. Иногда её принимали за полуэльфа, пусть полукровки, как и чистокровные эльфы, имели заострённые кончики ушей.
Женщину звали Лавира и она, как знал Альдо, являлась полуфеей созданной искусственным путём. О какой-либо естественности не могло быть и речи, ведь воплощённые в плоти духи, они же феи, имели рост не более пятнадцати сантиметров. А ещё они обладали удивительной способностью управлять самой жизнью.
Неизвестно, о чём думал Шато, когда решил при помощи генно-магической инженерии скрестить фею и человека, но полученный результат указывал на невероятную глубину его знаний. А то, что созданная им «фея» оказалась способна управлять самой смертью, намекало на замысловатую извращённость его нечеловеческого ума.
Все трое относились к так называемому «Наследию». Как и Антон, они являлись «продуктами жизнедеятельности» старшего лича Шато Нагари. При этом из всех четверых лишь Антон родился естественным путём. Все остальные были выращены в наполненных физиологическим раствором баках и предназначались лишь для одной цели — выиграть Шато немного времени, в случае, если сюда заявится недовольный его предательством хозяин.
Той же цели, строго говоря, служил и весь их город.
Подойдя к сидящему на стуле Главе, весёлая компания, а недостатком хорошего настроения троица не страдала, обступила немолодого уже мужчину. При этом все трое смотрели на Альдо с немалым уважением.
В их представлении Альдо Монти не только имел адамантовые яйца, но и был чертовски умным человеком. Ну а как по-другому, ведь возглавляемый им Культ не просто бросил вызов их хозяину, он в каком-то смысле победил. Точнее, нашёл способ привести ситуацию к выгодному для всех сторон знаменателю.
Впрочем, сам Альдо считал, что всем им очень и очень повезло.
Сосредоточившись, Глава развернул магическую защиту. В первую очередь установленный барьер блокировал звук. В качестве приятного бонуса он оповещал о попытках прощупать себя при помощи магии.
— Вы такие весёлые потому что всё плохо или потому что всё хорошо? — с вполне искренним интересом поинтересовался Альдо.
Пина, которая, как оказалось, обладала низким басистым голосом, с энтузиазмом произнесла:
— Мы сошлись во мнении, что жить всем нам осталось недолго. Так почему бы не провести оставшееся время в радости и позитиве!
— А если более конкретно? — попросил Альдо.
— Если конкретнее, эти ребята сделаны по той же технологии что и я, — взял слово Симон. — Псевдо-клеточная ткань на основе плоти Теневой гиддеры. Адамантовый скелет и источник питания в виде сложно-структурированного кристалла магического кварца. Последний выращен искусственно. Судя по скелетам — «серийные модели». Но, как мне кажется, самый их цимус не плоть, а магическая составляющая, заложенная на уровне ауры. Но тут нам ничего полезного не осталось. Следующее, что стоит отметить: не использовано никакой некромантии. А ещё, у меня такое ощущение, что они не активированы. Ну, как бы сказать. Если сравнивать со мной, они сделаны на три порядка «дешевле», но относительно использованных материалов и технологий очень продуманны. Отработаны, так сказать. Они явно способны на большее. И то, что Сатор их относительно легко раскатал, намекает, что парни работали в треть силы. Вероятно, основная часть их функций заблокирована до некоего момента.
Здесь Симон повернулся к Пине.
— Например, до момента мимикрии под выбранную цель, — продолжила женщина. — В их скелеты заложена возможность изменения роста и прочих параметров вроде длины конечностей и объёма грудной клетки.
— Отсюда вопрос, — пристально глядя на Главу, взяла слово Лавира. — Что такого важного вы знаете, что почти сразу вызвали сюда нас троих?
— Знаю я немало и тут же почти ничего конкретного, — произнёс Альдо, задумчиво посмотрев на дорогу, на которой, заинтересованно уставившись на развалины таверны, остановилась группа путников.
— До сегодняшнего утра все мои знания находились на стадии слухов и подозрений, — продолжил мужчина. — Но, если прибавить к ним сказанное вами, я, получается, самый информированный человек в Империи…
«Наследие» и Культ не являлись единой системой. Первые держались обособленно и в дела Культа не лезли. После вознесения Шато они, строго говоря, жили в своё удовольствие, по мере сил заботясь о его наследии.
Вздохнув, Глава принялся излагать торице имеющуюся у него информацию. Подмены в Империи. Понтий и его «сопротивление». Подозрения насчёт бургомистра. Предположение о причинах активности эльфов.
Конечно же Альдо предполагал, что происходящее, если оно получит подтверждение, связано с активностью Повелителя нежити. Но и поднимать панику раньше времени он не желал, дожидаясь разрешения ситуации с бургомистром.
— Выходит, что всё не так плохо, как мы думали, — забасила Пина. — Сейчас они заканчивают с Империей, далее возьмутся за нас. Точнее, уже взялись. Текущая «десяточка» — «кадры» для южных городов. Из того что предполагал Шато, схема их действий очень простая — захватить власть, перессорить всех со всеми, развязать войну и настрогать как можно больше трупов. Ну а дальше зачистить континент при помощи нежити. А может прямо здесь построить свою «Идеальную ферму».
— Хм, Империя уже воюет с Ленграмом. Куда смотрит Антон?.. — пробормотал Симон.
— Я очень сомневаюсь, что Антон в курсе. Похоже, они начали действовать недавно, взяв, однако, очень хороший темп. Если бы Антон знал, то сразу бы сообщил Шато. А Шато ущипнул бы за задницу вас, — обращаясь к Альдо, произнесла Лавира.
— На счёт начали активно действовать недавно, возможно, — пробормотал Глава. — А вот насчёт готовиться, не уверен. И я, признаться, потому и был так спокоен, что от богов не поступало никаких предупреждений.
— С богами всё сложно, ведь закон о невмешательстве никто не отменял, — покачала головой Лавира. — Как рассказывал Шато, всё, что связано с действиями Повелителя нежити, дополнительно блокируется от их внимания. Да и что знают боги? Только то, что видят клевреты. Ну и происходящее в лабиринтах. Даже чаяния смертных они воспринимают в обезличенной форме. К тому же, сейчас их внимание наверняка приковано к другим континентам.
— Надо срочно привезти сюда Арта и показать ему этих созданий, — интонацией человека опрометчиво позабывшего о чём-то важном, произнёс глава.
— Смотрите, что-то происходит? — указала в сторону форта Пина.
Из-за поглощающего звуки магического барьера собравшиеся упустили начало непонятной активности. Из ворот форта стрелой вылетел всадник. Уведя лошадь с дороги, он галопом проскакал окошенный пустырь, резко осадив скакуна перед линией оцепления. Стражникам подобная прыть не понравилась, отчего они перестроились, выставив в сторону неизвестного острия алебард.
Спешившись, человек принялся им что-то торопливо объяснять, махая рукой в сторону Главы. Альдо отменил звуковой барьер, мир наполнился звуками.
— О, да это же ваш «всеяшпик», — прокомментировал появление начальника службы безопасности Культа Симон.
— Если что-то важное, то почему не доложили при помощи футляров связи? — непонятно кому задала вопрос Пина.
— Я не пользуюсь артефактами связи. Принципиально, — наблюдая за спешащим к ним человеком со шрамом, произнёс Альдо.
Подбежав, Григор, так звали подчинённого Главы, принялся торопливо докладывать:
— До Бургомистра дошла информация о ночном инциденте. Он выразил желание ознакомиться с последствиями лично, отчего направляется сюда.
— Вот и отлично. Здесь мы его и прихлопнем. Точнее проверим… Действовать скрытно более нет смысла, — прокомментировал Симон.
— Пороть горячку нельзя. Нам необходимо взять его «живым», — строго произнёс Альдо.
— Всё не так просто, — безуспешно пытаясь отдышаться, продолжил безопасник. — Предварительно он вроде бы собирался заехать домой к Арту Стиглару. Так сказать, нанести визит вежливости появившемуся в городе клеврету. На всякий случай я отправил людей разыскать Маргариту.
— Как скоро это произойдёт? — заволновался Глава.
— Да демон его знает! — выпалил Григор.
Пина демонстративно вынула из кармана небольшой черный цилиндр.
— «Звонок» другу, — прокомментировала она.
— Это та, о ком я думаю? — нахмурился Альдо.
— Вы забыли добавить «долгими одинокими вечерами», — захихикала невысокая женщина, после чего, направив в артефакт ману, активировала функцию связи.
Несмотря на критичную для магической связи дистанцию, вызов нашёл своего адресата.
***
Проснулись мы, что уж душой кривить, помятыми. Но чего-либо похожего на суровое Земное похмелье ни за кем из участников вчерашней попойки не наблюдалось. Мы вполне себе шевелили лапками, головной мозг не пытался выпрыгнуть из черепной коробки, а окружающая реальность изобиловала улыбающимися единорогами. Ну, почти…
Более того, ничего положенного хорошей пьянке не произошло. Никаких тебе блеваний, мордобоев, фэнтезийных вытрезвителей, незапланированных беременностей, разных противоестественных сближений со златовласыми эльфами (чур меня чур). Хорошо посидели, поговорили, сбросили «кеш», форсировали сближение. Короче, всё зашибись.
Из действительно негативных факторов имелось лишь несмолкающее нытьё Лютика. Подтвердив опасения эльфа, Хина, уложив Лику спать, устроилась на полу её комнаты и, собственно, заснула.
Барда перспектива даже эпизодического заселения Хины в мой дом категорически не устраивала. Если судить по его ворчанию, ночевать в одном доме с «вшивыми вонючими кошками» приличным эльфам не полагалось.
Да и мне, что уж душой кривить, столь стремительное «братание» душу не грело, даже с учётом того, что и я, строго говоря, Лике и младшим не пойми кто.
— Ты говорила, твоя мать больна? — обратился к ушастой девушке Лютик. — Тебе к ней не надо? — спросил он.
Отворчавшись за утро, эльф сдулся и начал общаться с Хиной по-человечески.
Сидящая напротив девушка, а сейчас я, эльф и зверочеловек скучали на кухне первого этажа, потухшим голосом пробормотала:
— Мама принимает новые лекарства. От них она спит, ходит под себя и опять спит. За деньги старика я наняла сиделку и приходящего лекаря. На время переложила заботы на них. Я устала. Мне хочется отдохнуть от «этого», — глядя в стол, сообщила она.
— Что у неё? У матери, в смысле, — спросил Лютик.
— Ведьмино обезвоживание… — скребанув коготком столешницу, ответила девушка.
— Сочувствую, — прокомментировал эльф и, как мне показалось, вполне себе искренне.
Я напряг память. Про магические болезни мне рассказывал ещё Грин. Самых опасных имелось три — «кровавый понос», «серая чума» и «ведьмино обезвоживание». При последней в теле переставала задерживаться жидкость и ментальная сила. Человек постоянно спал, ходил под себя, худел и неумолимо угасал. По типу распространения «ведьмино обезвоживание» походило на земной сифилис. И, что плохо, у кого-то оно проявлялось сразу, а кто-то умудрялся натворить дел.
Кровавый понос передавался главным образом через воду. Кипячение не помогало. Единственное гарантированное средство — надёжные источники воды и специальные проверки. В единичных случаях можно было заболеть, пренебрегая элементарной гигиеной вроде мытья рук.
Серая чума походила на грипп. И, что плохо, наиболее часто от неё умирали дети.
Один простой вопрос я Грину тогда не задал. А ведь вопрос интересный.
— Почему от магических болезней не помогает целительная магия? — поинтересовался я у понурых товарищей.
— Так она и не лечит вирусные заболевания, — взялся объяснять Лютик. — Целительная магия либо подстёгивает клеточную регенерацию, либо возвращает тело к базовому знаменателю. Побочно это подстёгивает иммунитет и, как следствие, помогает от большинства недугов. Проблема же магических болезней в том, что они развиваются за счёт жизненной энергии. Если не лезть в подробности, целительная магия не лечит, а наоборот подстёгивает их развитие.
— Ну да, маму лечат в том числе угнетающими жизнь перепадами. В малых дозах, — добавила Хина и грустно посмотрела на дверь.
Встав с утра, мы попили чаю и распределили обязанности. Лика и младшие вызвались сходить за продуктами, что было в каком-то смысле хорошим событием, ведь с того момента, как сестра перестала ходить, она ни разу не покидала дом. Наша же бравая троица отправилась забирать мой пистолет и две кобуры к нему.
Вернувшись, мы, собственно, скучали и дожидались остальных. При этом дел имелся вагон и маленькая тележка. Ещё вчера Хина «принесла» переданную Хватом «программу-минимум». По ней нам троим следовало явиться в гильдию. Там нам предлагалось пообщаться с неким сотрудником, имевшим опыт посещения «Лабиринта откровений». Далее с нас должны были снять мерки и наши пожелания заодно. На их основе предстояло покопаться в загашнике гильдии, подобрав для нас необходимое снаряжение. Конкретного времени назначено не было, но подразумевалось, что с визитом в гильдию следовало поторопиться.
Из менее срочных дел, по совету Хины я собирался посетить местный храм Белой церкви. Далее хотелось, точнее следовало, пострелять из сделанного Симоном револьвера. То-есть, необходимо было разыскать тир и найти рекомендованные мастером магазины, в которых, по его словам, продавали недорогие тренировочные патроны.
К делам не особо срочным, но таким, что лучше не затягивать, относилось общение с осмотревшими Лику целителями и с магом-иллюзионистом, которого посоветовал нам Вигорт. Рыжий взял на себя большую часть забот связанных с будущим выступлением, однако, договариваться с магом предстояло именно нам. По словам Вигорта, старик его не переваривал и при личной встрече обещал превратить в щетку для чистки унитаза.
А ещё нам троим требовались деньги. Блестящие монетки имели волшебное свойство тратиться тем быстрее, чем больше их появлялось в моём кармане.
Всё это к тому, что пора бы было оторвать задницы от стульев и бежать воплощать перечисленное, но, первое, не особо хотелось, а второе, следовало дождаться остальных и нормально поесть.
С улицы послышался цокот копыт. Судя по натужному скрипу рессор, рядом с домом остановилось что-то помассивнее обычного экипажа. В дверь громко и настойчиво постучали.
— Открыто! — крикнул я в сторону двери.
Стоило мне озвучить приглашение, как дверь толкнули столь сильно и энергично, что, будь она заперта, сорвало бы засов. В дверной проём шагнул ну очень большой человек. Точнее, первым делом в дом заглянул его живот, а уже после вошёл сам хозяин живота.
Лютик и Хина невольно оживились, да и я был впечатлён видом незнакомца. Высоченный, больше двух метров, телосложением он напоминал картошку, в которую воткнули пять длинных спичек. На спичку играющую роль шеи насадили виноградину, а на виноградину надели представительный котелок.
За исключением котелка, картину представительности дополняли чёрный сюртук, брюки на худых ногах, начищенные до зеркального блеска ботинки и щекастое румяное лицо вошедшего.
Я говорил, что в этом мире крайне мало людей, страдающих ожирением?
Так вот, «колобок» им тоже не страдал, на что указывала исходящая от него энергичность. В его случае скорее сказывались возраст, специфическое телосложение и простое человеческое желание иметь второй завтрак, дополнительный обед и вспомогательный ужин.
— Ба, я как знал, что застану вас, молодой человек! — войдя в дом, звонким басом заголосил представительный толстяк. — Но что за понурые лица? И мне кажется, или в доме витает запах алкоголя? Вы, милейший, надеюсь не злоупотребляете? — сделав шаг к столу, обратился он ко мне. — Обидно, всем нам будет очень обидно, если клеврет столь уважаемой мной богини утопит в стакане свою будущую карьеру.
Толстяк сделал ещё один шаг к столу и принюхался.
— М… «Оковы богов». Забираю свои слова обратно. На моём опыте сим замечательным напитком ещё ни разу не спивались. Не хотите пропустить ещё по стаканчику? Завтра вечером у меня званый ужин с городскими толстосумами. Ой, простите, с нашей уважаемой городской элитой. Рекомендую поприсутствовать…
В момент, когда этот странный колобок закончил приветственную речь, он уже нависал над столом, практически касаясь его своим натянувшим сюртук животом.
Судя по книжкам, которые я почитывал в «прошлой жизни», любому приличному попаданцу полагался вагон навыков и роялей. Рояли распихивались автором по сюжетным кустам, а вот навыки чаще всего доставались герою в виде личной истории.
К некоторому своему сожалению, а может и счастью, в спецназе я не служил, воприкатор здравого смысла на коленке не собирал и даже «курсам начинающего супермена» предпочёл очередное обновление своей любимой игрушки. Однако, один полезный навык у меня всё же имелся. «Волшебный рояль», что даётся лишь матёрым сисадминам. Так уж сложилось, что я абсолютно не робел перед официальными лицами.
— Пить предпочитаю исключительно с проверенными людьми. И не могли-бы вы представиться? — культурно, но настойчиво попросил я.
— Ах, конечно, конечно! Что это на меня нашло?! — запричитал толстяк.
Сделав шаг назад, он комично присел, приподняв в процессе свой котелок, под которым обнаружилась жиденькая рыжеватая шевелюра.
— Папон Юма. Да, да, моего отца звали так же, как и вашего многоуважаемого деда. И я был с ним знаком. Умнейший, стоит заметить, был человек. А насчёт того, кто я? Позвольте представиться, бургомистр города Флаенбург. Если его сиятельство Альдо Монти заведует умами и идеями, то я «повелеваю» городским хозяйством. Так сказать, всем тем, что находится «ближе к людям», — здесь Папон демонстративно похлопал себя по тугому животу.
В этот момент я напрягся. В голове моей всплыли подозрения местного гильдмастера, из которых следовало, что сейчас передо мной, быть может, стоит очень опасное создание. Хотя… Что-то мне этот колобок особо опасным не кажется. Опасен он разве что для городских кондитерских.
Несмотря на кривляние и некоторую несерьёзность, бургомистр, похоже, являлся весьма наблюдательным человеком, отчего мою напряжённость сразу же считал. Благо, расценил он её по-своему.
— Спокойствие, молодой человек, только спокойствие, — запричитал он. — Я заглянул к вам исключительно познакомиться. Решил заглянуть по пути и, счастье то какое, застал. Уж извините, редко выбираюсь из своей обители, а тут пришлось. А то, знаете ли, пойдёт молва, что мне нет дела до городских дел. Ещё как есть! Хороший хозяйственник должен регулярно делать инвентаризацию. Как имущества, так и людей. Я могу присесть, кстати? — кивнув на свободный стул, поинтересовался он.
— Да, конечно, присаживайтесь, — опомнился я.
Я не знаю, как работает мышление человека. То есть, как человек образованный, имею представление об отдельных его механизмах. Например, вполне ясно понимаю, чем разум отличается от интеллекта. Несмотря на данное понимание, мне порой кажется, что в голове моей сидит обезьянка с двумя металлическими тарелками. Периодически она делает ими «БУМС», рождая годные или не очень мысли. Ну а как ещё объяснить, появление некоторых из них?
Вот и сейчас, чёртова обезьянка сделал радостное «бумс». Мысль, однако, возникла толковая. А именно, если мы здесь и сейчас пообщаемся, то есть шанс, что надобность в моём визите к бургомистру отпадёт. Следовательно, необходимо по возможности договориться о новой встрече. Спасибо, обезьянка!
Но здесь чёртово животное жахнуло новый «бумс».
Знаете, в этой жизни надо рождаться либо умным, либо идиотом. И боже вас упаси родиться «умным идиотом». Вот прямо таким как я.
Глядя на устраивающегося на стуле бургомистра, я сообразил, что у меня, в общем-то, есть возможность выполнить задание Хвата не отходя от кассы. А почему бы не попытаться, ведь у Хины имеется в распоряжении весьма интересная способность определять «ценность» человека.
Ко всему, всё та же Хина обмолвилась вчера, что ни разу не случалось, чтобы использование её навыка почувствовали. Ведь он относится к разделу так называемой «магии души» или «божественной магии».
Какой я умный, да? Прямо хитрожопый идиот.
— Не желаете чаю? — старясь быть вежливым, поинтересовался я.
— Ах нет, премного благодарен, но нет, — усевшись, заулыбался бургомистр. — У меня сегодня обширная программа и не везде она предполагает наличие туалета. Увы, положение не всегда удобная штука, — как-то разом став куда более приятным индивидом, вздохнул мужчина.
— Хина, предложи нашему гостю вчерашних сухариков. Я уверен, это будет ЦЕННО для него… — попытавшись ненавязчиво выделить интонацией слово «ценно», попросил я.
Уши мохнатой девушки дернулись, похоже поняла.
Изобразив на лице печаль невосполнимой утраты, она вышла из-за стола, направившись к кухне.
— Зверолюди — те ещё проглоты, — подмигнув мне и Лютику, еле слышно произнёс толстяк.
Впрочем, он наверняка понимал, что девушка его слышит.
— И вы не подумайте, что я бесполезный болтун, — откинувшись на спинку стула, продолжил бургомистр. — Хотя, что уж душой кривить, болтать люблю и умею. Я к вам, молодой человек, не то, чтобы прямо по важному делу, но кое-какие вопросы имеются. Точнее не вопросы, а своеобразная «рука помощи». Я, видите ли, в курсе ваших приключений с баронессой. И по моим сведениям, наша златовласая ведьма всё ещё точит на вас зуб, — многозначительно уставился на меня мужчина.
Хина вернулась за стол, поставив перед бургомистром коробку с сырными сухариками.
— Ох, мои любимые! — по-детски поразился толстяк. — Вас точно не предупреждали о моём визите? — очень серьёзно поинтересовался он.
С улицы донеслись звуки возни и не особо горячей перебранки. Похоже, нашей улочкой решил воспользоваться какой-то транспорт, не сумевший разойтись с экипажем бургомистра.
Привлечённый шумом, «колобок» уставился в сторону двери, попытавшись разглядеть, что там за занавешенными окнами происходит. Подгадав момент, Хина впилась в него взглядом жёлтых глаз, приступив к необходимой для выполнения навыка последовательности.
— Не дракон, объедет, — обратился толстяк к здешней вариации пословицы, примерно переводившейся как «Сдвинуть с места нельзя лишь дурака и дракона».
— С баронессой у нас действительно имеются некоторые «пикантные» сложности, — привлекая внимание гостя, начал я. — И не только у меня, но и у моего товарища, — кивнул я на Лютика. — Он до сих пор боится вернуться в её, хм, рабство…
Сообразительный эльф, который похоже что-то понял, состряпал лицо жертвы сексуального насилия и утвердительно закивал.
— Наслышан, наслышан… — сочувственно пробормотал бургомистр. — И этот пикантный вопрос нам тоже стоит обсудить. Видите ли, я представляю силы, которых совершенно не устраивает охват власти Агелины. Излишне широк этот охват… — став куда более серьёзным, заявил он.
Хина пронзительно завопила! Я толком не понял, как она умудрилась в один прыжок соскочить со стула, пролететь метров пять и забиться между раковиной и объёмистым рукомойником. На её перекосившейся морде возник невыразимый животный страх.
Что-то изменилось. Толстяк медленно повернул голову в мою сторону. От той механистичности, с которой он это сделал, меня откровенно пробрало.
— И правда непробиваемый, — пробормотал он, переведя взгляд на Лютика и Хину.
Заставив обернуться, дверь в дом распахнулась. На пороге стояла чертовски красивая женщина. Высокая, полногрудая, с широкими бедрами и осиной талией. При этом её броское розовое платье имело тот фасон, когда всё подчёркнуто, но тут же не докопаешься.
— У вас всё хорошо, мальчики? — обольстительно улыбнувшись чувственными алыми губами, незнакомка намотала на палец прядь шикарных каштановых волос.
Повернувшись в сторону двери, бургомистр кисловато улыбнулся улыбкой загнанного хищника.
Чем меня ударили я не понял, скорее всего пнули чертовой «ногой-спичкой». Будь позиция толстяка более удобной, один неудачливый сисадмин наверняка бы помер. Но бить, судя по всему, было неудобно. Получив удар в живот, от которого мне резко стало не до чего, я отлетел к стене.
Победно завопив, Хина в прыжке набросилась на Лютика. Ловко отскочив, эльф далеко не по-рыцарски сумел ударить девушку ногой в корпус. Отлетев, зверочеловек покатился по полу, вскочив на третьем обороте. Поднявшись на ноги, он уставился на ненавистного противника. Ожесточённо улыбнувшись, Лютик бросился в бой.
Даже самому непрозорливому наблюдателю стало бы понятно, что в головы этих двоих постучался старый добрый бзик. И они наверняка поубивали бы друг друга, если бы не произошло маленькое чудо. Действительно маленькое, сантиметров четырёх в диаметре.
Между эльфом и зверочеловеком возник небольшой голубой шарик. Люто жахнув за мгновение до момента, когда кулаки и когти должны были достать до тел, он отправил драчунов в полёт. Лютик влетел в перила лестницы, сломав одну балясину своим телом. Хину отбросило в стену рядом с окном. Упав на пол, они так и остались на нём лежать.
Я тем временем пребывал в том уникальном состоянии, когда тело ещё не решило, выплёвывать ему внутренности или спешно втягивать выбитый из лёгких воздух. Отлетев к стене и сильно ударившись о неё спиной, я сумел наконец повернуть голову, переведя взгляд на бургомистра.
От увиденного пришлось временно позабыть о дикой боли в животе и груди. Бургомистр убивал красавицу-незнакомку. Делал он это жутким и каким-то совершенно непрактичным способом.
За то небольшое время, в течении которого я приходил в себя, женщина успела к бургомистру подскочить, присесть и обхватить его руками за бедра. Здесь нелишне было бы вставить пошлую шутку, но места для неё уже не осталось. Сложив ладони в замок, толстяк принялся со страшной силой бить незнакомку по голове, с первого же удара размозжив ей череп словно перезревший арбуз. На пол обильно полетели розоватые ошмётки.
Но даже совершив убийство, высоченный мужчина продолжал неистово и с нечеловеческой силой бить, сминая чужое тело в бесформенную массу. Тело, однако, от его ног не отлеплялось.
В этот момент я сообразил нечто удивительное и видимо важное. Как бы жутко не выглядела наблюдаемая мной сцена, в ней полностью отсутствовала кровь. На пол летела розоватая сукровица и беловатые, похожие на влажную древесину ошмётки. А ещё было очень много липкой тягучей слизи. Она буквально выплёскивалась из тела женщины на штаны бургомистра.
Толстяка происходящее явно не устраивало. Разбив голову, он принялся в буквальном смысле разрывать красавицу на части. Оторвав от обезглавленного тела руки, он, как ножи, вонзил в корпус женщины раскрытые ладони, оторвав её фигуристое туловище от своих ног. При этом розовое платье большей частью осталось прилеплено к его ногам.
Избавившись от чужих «объятий», бургомистр попробовал шагнуть в мою сторону. Но не смог. Ноги его оказались плотно облеплены похожей на прозрачный силикон массой, которая уже успела застыть. Она тянулась словно резина и не желала отставать от брюк.
Гневно фыркнув, толстяк разорвал поясной ремень и принялся стягивать с себя брюки, пытаясь содрать слизь вместе с тканью. Слизь тянулась, сопротивлялась и в какой-то момент начала отрываться от тела вместе с кожей, под которой обнаружилось нечто фиолетовое, совершенно непохожее на человеческую плоть.
А после, сантиметров через десять фиолетовой субстанции, выяснилось что там, где находились руки женщины, слизь буквально проросла до костей. По крайней мере, отрываться от тела она более не желала. Похоже, освободиться без вспомогательных средств было решительно невозможно.
Буквально зарычав, бургомистр бросил на меня тот взгляд, каким смотрит вынужденный бросить добычу хищник.
В последующие секунды в дом забежало двое мужчин с неосмысленными лицами. Подхватив бургомистра под руки, они принялись торопливо протаскивать его в дверь. Похоже, мужчины находились под действием некой магии, из-за которой испытывали большие проблемы с уровнем интеллекта. Это к тому, что покорить дверной проём с ходу они не смогли. Толстяку пришлось выдать им пару корректирующих затрещин.
Вы когда-нибудь слышали, как кричат лошади? Я вот тоже думал, что они способны только ржать. Но стоило бургомистру оказаться на улице, как они именно закричали. Далее до моего слуха донёсся сбивчивый стук копыт и скрежет ударяющегося о стену дома экипажа.
Ага, похоже, в режиме отдачи ментальных приказов, животинка этого хрена не переносит. А приказы толстяк отдаёт, о чём свидетельствует поведение Лютика, Хины и примчавшихся с улицы «носильщиков».
Понимая, что мне необходимо встать и что-то предпринять, я попытался приподняться. Нутро ударило в мозг лютой болью. Судя по ощущениям, моя правая почка поменялась местами с печенью.
Внимание моё привлекло странное движение. Из лежавшего посреди помещения растерзанного туловища начали прорастать тонкие белые нити. Они быстро и удивительно точно тянулись к разбросанным по полу кусочкам плоти, оторванным рукам и лужам розоватой сукровицы.
Не прошло и минуты, как мне опять стало не до боли. Перед моими глазами происходило совершенно ненормальное явление. Разорванная на части женщина с пугающей скоростью стягивалась, собиралась и срасталась. Не прошло и двух минут, как посреди комнаты стояла обнажённая красотка с идеальной линией бёдер. Разве что грудь её заметно уменьшилась размерах, не став при этом менее привлекательной.
Нагнувшись, покрытая влажной слизью женщина подняла с пола прядь каштановых волос, принявшись прилаживать их к своей голове. Стоило лишь волосам коснуться кожи, как они моментально к ней приросли.
Разобравшись с волосами, она, сексуально виляя бедрами, направилась ко мне.
— Давай-ка мы тебя подлечим, — подойдя, женщина склонилась над моим лицом.
В следующую секунду к моим губам прикоснулись губы чужие — холодные и неприятные. В рот ворвался чужой язык. Быстро удлиняясь, он закупорил мне горло и пополз вниз, по пищеводу.
Боженька, ну скажи мне, это кара за то, что я разок посмотрел азиатскую порнушку с тентаклями?
Пугающая и неприятная процедура возымела неожиданное действие: боль начала уходить, а холодное «щупальце» покидать моё тело. Зашевелившись, я, постанывая, принялся неуверенно подниматься на ноги.
Отлипнув от меня, голая красавица распрямилась во весь рост, после чего вкрадчивым голосом произнесла:
— Мне тут передали, что у тебя есть огнестрел с карцезитовыми пульками? Ну так хватай его скорее, мы отправляемся загонять «поросёнка».
— И хватит на меня пялиться! — возмутилась она. — Лучше найди мне какой-нибудь халат. Я, собственно, всегда за, но сейчас у нас банально нет на «это» времени.
Не знаю, про какое-такое «это» она говорит. Если про «то», мне сейчас точно не до него.
А после в голове моей родилась мысль, что в этой «жизни» вокруг меня чересчур много секса. И весь он, сука, какой-то сильно «нетрадиционный»!
***
Когда человек попадает в поток быстро меняющихся и, главное, опасных для его жизни событий, часто приходит состояние своеобразной прострации. Сознание абстрагируется от происходящего, забиваясь в уютный мирок черепной коробки. Да, всё вижу, да, всё знаю, но реагирую с опозданием, если реагирую вообще.
Увы, но приходилось с неохотой признавать, что в данное состояние угодил я сам. И, что обидно, голова моя работала относительно хорошо, исправно анализируя творящиеся вокруг вакханалию и трындец. Но вот реагировать, точнее действовать, следовало пободрее.
— Не отвлекайся, милый. Сосредоточься на нашей цели! — отвлекая от созерцания страшной сцены, одёрнула меня Роза.
Сидящий на женском теле мужчина пытался вскрыть чужую грудную клетку перочинным ножом. Выходило плохо. С одной стороны, непрофильный инструмент, с другой, «потрошитель», с какой стороны не посмотри, находился сильно не в себе.
И что угнетало меня особенно, всего пару минут назад этот мужчина преспокойно шёл по своим делам, даже не думая никого душить, а после остервенело пырять острым предметом.
За то небольшое в общем-то время, которое я пробыл во Флаенбурге, этот город начал казаться мне незыблемым в своей размеренности. Казалось, ничто не способно выбить течение его жизни из колеи.
Но, как оказалось, может.
Тут и там на улице лежали трупы. Благо, хоть их было относительно немного. Попадая под действие калечившей разум магии, горожане либо набрасывались на других людей, либо спешно пытались куда-то спрятаться, забиться. Некоторые начинали беспорядочно бежать, но, попадая в людное место, резко останавливались и бросались в драку. По ходу погони за бургомистром я периодически видел, как смутьянов валили на землю на относительном удалении от нашего маршрута.
Судя по происходящему, генерируемая толстяком аура безумия имела радиус около пятидесяти метров. Попадая под неё, взрослые люди тем или иным образом сходили с ума.
Слева от нас разбилось окно второго этажа. На дорогу упал ребёнок лет семи. Упав, он остался неподвижно лежать на камнях мостовой. Следом за ребёнком из окна выпрыгнула молодая женщина. Ухнувшись на мостовую, она вывернула себе ногу, что не помешало ей вскочить и с перекошенным от безумия лицом наброситься на нас.
Моя провожатая встретила нападающую молниеносным пинком в живот. Сложившись, женщина упала на дорогу.
Следом за женщиной, пришлось отбиваться от выскочившего из подъезда мужчины. Вырубив его ударом кулака, Роза потянула меня в переулок. На ходу она произнесла:
— Я поняла куда он направляется. Сделаем крюк. Нас замедляют все эти «побочные явления».
В этот момент над городом разлетелся тревожный звук колокола. Пробив четыре раза, колокол замолк, но лишь для того, чтобы спустя секунд десять прозвучать вновь.
Проскочив переулок, мы попали на параллельную улицу. Здесь, в отличие от обезлюдевшего маршрута бургомистра, царила более-менее осмысленная паника, в основном связанная с обезвреживанием обезумивших людей. Горожане, однако, действовали до удивительного слаженно. Женщины и дети попрятались в дома. Сейчас они занимались тем, что сбрасывали из окон простыни и верёвки, чем помогали оставшимся на улице мужчинам. Последние занимались тем, что сбивали с ног и вязали безумцев.
Нашей странной паре не препятствовали, пусть и провожали удивлёнными взглядами. Ну а как ещё. Красивая фигуристая женщина в сером ночном халате и молодой мужчина в брюках, рубашке и с револьвером в руке. При этом первая занималась тем, что тащила за руку второго, держа при этом весьма приличную скорость.
— Ну наконец-то Пина ответила! — на бегу обрадовалась Роза.
— Кто это? — растерянно уточнил я.
— Моя «сестричка». Помолчи, я расскажу ей что произошло, — попросила она.
Примерное понимание сказанного у меня имелось. Некоторое время назад, в момент, когда я спешно снаряжал револьвер и вешал на пояс кобуру, незнакомка сообщила мне, что её зовут Роза и что её попросили проведать нас, связавшись при помощи футляра связи. И что футляр этот находится сейчас при ней.
На моё растерянное хлопанье глазами, мол, в каком таком месте вашего обнажённого тела он находится, женщина пояснила, что подобные штуки она предпочитает хранить внутри себя.
С учётом увиденного ранее, более разъяснений мне не требовалось.
Минут пять мы бежали молча. За это время окружающая архитектура сменилась. Скученные домишки и многоквартирные дома остались позади. Улицы стали шире, по краям их появились представительные двухэтажные особняки, которые могли похвастаться таким явлением как «личное пространство». Во Флаенбурге наличие дворика, а то и небольшого сада, говорило о состоятельности владельца куда больше, чем всякие там архитектурные украшательства.
— Мы бежим к Агелине? — сообразив, что где-то рядом находится поместье баронессы, решился спросить я.
— Нет, нам необходима резиденция бургомистра. Судя по следу моих феромонов, его тащат именно туда. А ещё у меня не очень позитивные новости. Помощи в ближайшие двадцать минут не будет. Хотя, возможно, они успеют быстрее. Короче, нам с тобой поручено остановить толстяка. Ну или хотя бы пресечь излучаемую им магию. Видишь ли, сейчас в городе всего три человека, на которых эта тварь гарантированно не способна повлиять. И два из них — мы с тобой.
Вопросов имелось множество, но вот времени их задавать не оказалось: мы опять попали в зону распространяемого бургомистром безумия.
Выбежав из-за угла, прилично одетый мужчина с перекошенным от ярости лицом набросился на женщину с ребёнком, что вероятно спешила к себе домой. Сбив мать с ног, он избрал своей целью ребёнка — девочку лет семи, которую повалил на мостовую и принялся душить.
Попытавшись вырваться из чужой хватки, я бросился было на помощь. Вырваться, однако, не удалось: Роза оказалась сильнее меня. Раз так в пять.
— Оставь, на это нет времени, — стальной хваткой держа меня на запястье, произнесла она. — Или ты хочешь, чтобы жертв стало ещё больше?
— В смысле, больше? — был вынужден подчиниться я.
Ударами ног сумев оттолкнуть безумца от дочери, женщина подхватила ребёнка и бросилась бежать.
Роза принялась на ходу объяснять:
— Пораскинь мозгами. Толстяк настолько торопился, что не добил ни тебя ни меня — тех немногих, кто способен ему противостоять. Ему необходимо сделать что-то очень срочное. Нужное ему, но ненужное нам. И это что-то находится у него дома.
Свернув на перекрёстке, мы опять были вынуждены отбиваться от обезумевших жителей. Хорошо хоть занималась этим моя странная провожатая. И с огоньком занималась, пинками отправляя нападающих в полёт или вырубая их с одного удара кулаком.
Я же пребывал в состоянии буксируемого наблюдателя. И не только из-за смятения души. Полученный от толстяка удар натворил дел, из-за которых мне полагалось сейчас лежать, постанывать и мечтать о целителе. Однако, Роза чем-то накачала моё тело, отчего боль полностью ушла, но вот моя иномирская прыть вернуться не пожелала.
В какой-то момент мы увидели бургомистра. Двое крепких мужчин быстро тащили его к большому трёхэтажному зданию. Находясь в конце улицы, обнесённое высокой оградой строение отличалось от окружающих особняков куда большими размерами и ему действительно подходило определение резиденция.
— Скорее! Ты должен засадить в его тушку хотя бы одну пулю. Тогда излучаемое им поле исчезнет, — скомандовала мне женщина.
От цели нас отделяло метров сто двадцать. Конечно, никуда я с такой дистанции не попаду, и не только потому, что с точностью у карцезитовых пуль так себе. Меткости мешало хреновое состояние, трёхкилометровая пробежка и жалкие шесть выстрелов в наличии.
Как итог, следовало сократить дистанцию, чему способствовала возникшая у ограды заминка. Направив своих носильщиков к имеющейся в металлической ограде калитке, бургомистр обнаружил, что она заперта. Отпихнув помощников, он просто взял и выломал возникшее перед ним препятствие. После чего, комично прыгая на склеенных ногах, поскакал к дому.
Не встречая особого сопротивления со стороны обезумевших прохожих, мы бросились к цели.
Словно почувствовав наше присутствие, добравшийся до дверей толстяк обернулся. Стоило этому произойти, как в нашу сторону, как с цепи сорвавшись, бросилась вся улица. Получив чёткий приказ, люди вокруг побросали свои «важные» дела и дружным скопом устремились к нам. И что плохо, медлительностью они не страдали.
— Быстрее! — скомандовала Роза, на бегу отпихнув бросившуюся наперерез женщину.
Происходящее люто напоминало киношный зомби-апокалипсис с той лишь поправкой, что все эти люди скорее всего оклемаются, отчего их категорически не следовало калечить или убивать.
Дальнейшее напоминало безумный и очень реалистичный сон. Ускорившись до сверхчеловеческих скоростей, Роза устремилась к калитке. Само собой отпустить мою левую руку она не пожелала, отчего я «обрёл контакт с реальностью» лишь в момент, когда меня в эту калитку пропихнули.
— Догони бургомистра! — толкнув меня в направлении к особняку, потребовала женщина и осталась защищать брешь в высокой кованой ограде.
В голове мелькнула вполне разумная мысль о мотивации. Мол, а оно мне надо?
Будь я более в себе, возможно заявил бы, что да, надо. Ведь я являюсь человеком, для которого не чуждо слово ответственность. И что двигало мной в том числе банальное чувство вины. Ведь, с какой стороны не посмотри, я имею определённую причастность к происходящему.
На деле же всё было не так. Сейчас по моим сосудам циркулировала смесь из 30 % аффекта, 30 % событийной инерции и 30 % банального «сказали надо, значит надо». А что там замешалось в оставшихся 10 % одному богу известно.
Как итог, отбросив вечное «кто виноват и почему отдуваться мне?», я пролетел обсаженную ухоженными кустами мощеную дорожку, буквально влетев в распахнутые двери резиденции.
Стоило мне в холле оказаться, как на меня с ходу набросились две обезумевшие служанки, намеревающиеся выцарапать незваному гостю глаза.
На мою удачу, то ли бургомистр предпочитал окружение миниатюрных женщин, то ли оно само так получилось, противницы мне достались малогабаритные. Убрав револьвер в поясную кобуру, я смёл в охапку враждебные тела, после чего выпихнул их на улицу, закрыв следом дверь.
В момент, когда я в поместье оказался, звуки прыгающей туши раздавались из уходящего налево коридора. Он, как оказалось, вёл в просторный тренировочный зал.
Оглядев козлы, лестницы на стенах и тренировочные манекены, я остановил взгляд на неприметной дверце в стене. За дверцей обнаружился небольшой, забитый матами, тренажёрами и стойками с тренировочным оружием склад. В глаза сразу же бросилось то, что несколько матов в углу торопливо и хаотично откинули. И ясно почему, в полу зиял черный квадрат примерно метр на метр размером. Закрывающий его деревянный люк лежал здесь же, на матах. Похоже, времени возиться с отпирающим механизмом не было, отчего его попросту грубо и без затей вырвали из пола.
Ну вот, только чёртовых подземелий мне не хватало!
Внизу царила непроглядная тьма, постепенно съедающая уходящие вниз ступени.
Из увиденного и пережитого ранее следовал нехитрый вывод, что скрывающаяся под личиной бургомистра тварь значительно сильнее обычного человека. Это к тому, что спускаться в темноту мне категорически не хотелось даже с заряженным револьвером в руках.
Конечно же, я знал формулу вызова светлячка при помощи драконьих рун. Простейшая, строго говоря, формула. Разве что требующая выверенной интервальной накачки маной. Возможно, потупив пару минут, я с ней даже справлюсь. Но и вариант тупить с закрытыми глазами привлекательным мне не показался.
Выписав себе индульгенцию, мол, ничего не могу в текущей ситуации поделать, я бросился обратно в холл, с целью вернуться к калитке. Вот научусь отращивать себе голову, обязательно спущусь. А пока извините, лучше привлеку к делу «проверенного специалиста».
Двери на улицу оказались закрыты, свихнувшихся служанок не наблюдалось. Подбежав к дверям, я повернул ручку одной из створок, с силой её толкнув. Створка не поддалась. Точнее не так, слегка приоткрывшись, она уткнулась в невидимое препятствие.
Бросив затею с дверьми и вернувшись в тренировочный зал, я схватил со стойки деревянный шест, которым безжалостно выбил стекла в большом окне. Разбив стекло, шест уперся в невидимое препятствие.
На то чтобы понять: на текущий момент поместье надёжно изолировано от окружающего мира магическим барьером, мне понадобилось около минуты несложных экспериментов. Вывод следовал простой, я заперт в этом месте за компанию с бургомистром.
Как итог, планов действия имелось два. Первый — дождаться помощи, спрятавшись в каком-нибудь укромном месте. Помощь наверняка придёт: местные подобного не оставят, а на любую магию, как ни раз говорил Антон, имеется контрмагия.
И всё бы ничего, но моей интуиции этот вариант категорически не нравился. Да и действия врага намекали: если вы не придёте к трындецу, трындец заявится к вам.
Отсюда следовал второй вариант — держа оружие наготове спуститься во тьму и в ней, разя огнём и магией, пафосно нагнуть всех супостатов.
Второй вариант не нравился мне ещё больше, отчего был оперативно выработан вариант «два с половиной», к реализации которого я немедленно приступил.
Вернувшись в холл, я бросился к смонтированному на стене рычагу, при помощи которого опустил с потолка большую раскидистую люстру. Далее, самым грубым образом надергав с неё кристаллов люмена, вернулся к ведущему в темноту люку.
Теперь дело за малым. Пусть осознанно работать с люменом я ни разу не пробовал, но, по словам Грина, заряжать его маной — самое простое из того, что вообще имеется в магии.
Если вчера, на хмельную голову, моя мана беззастенчиво послала меня в эротическое путешествие, то сегодня она неохотно, но подчинилась. И если в люминесцентный кристалл она затекала как доктор прописал, то из манаканала её приходилось буквально выпихивать огромным усилием воли.
Ну почему, спрашивается, армагеддец случается ровно в тот момент, когда ты решаешь напиться или уйти в отпуск?
Как итог, на зарядку зажатой в ладони жмени из десяти кристаллов мне понадобилось что-то около минуты, в течении которой на лбу моём проступил пот.
Убрав заструившиеся ярким светом камни в карман брюк, я оставил один, который и бросил вниз. Создавая контрастные тени, кристалл проскакал по каменным ступеням, осветив небольшой, два на полтора метра коридор.
И вот тут опять стоит задать вопрос, что именно меня мотивировало. Напрашивалась резонная отмазка, что беспокойство за свою жизнь. Может быть. Хотя честнее будет сказать, что мотивация была всё та же — «дурь по накатанной», с той лишь поправкой, что к ней прибавилось некоторое подобие охотничьего азарта.
Собравшись с духом и держа оружие наготове, я начал спускаться по ступеням.
Внизу, однако, всё оказалось довольно просто. Залитый светом коридор не имел ответвлений или проёмов. Метров через шесть-семь, он оканчивался довольно большим помещением прямоугольной формы. Раскидав по нему тройку люминесцентных кристаллов, я принялся изучать находку.
Первое — обидное, но тут же «минус 100 к напряжению ануса», бургомистра в зале не оказалось. Зато недалеко от входа валялись перемешанные с затвердевшей слизью остатки розового платья. Судя по фиолетовым ошмёткам, их срезали вместе с плотью.
Подтверждая предположение, что супостат помахал нам ручкой, в противоположной от входа стене обнаружилась металлическая дверь. Очень похоже, «колобок» свинтил в неизвестном направлении. Ломиться в дверь не хотелось, да и она наверняка заперта с другой стороны. К тому же, моя текущая проблема явно находилась не за ней.
Если судить по содержанию, помещение напоминало химлабораторию. Вдоль стен стояли застеклённые шкафы, забитые колбами, бутылями и коробками. Имелось несколько железных столов с оборудованием и пара больших, опутанных трубами и змеевиками баков.
Самое же жуткое и непонятное находилось посреди зала. В смонтированной на полу здоровенной решетчатой корзине спазматически подрагивала фиолетово-синяя масса. Сокращаясь и дёргаясь, она постепенно розовела.
На ключи от квартиры готов поспорить, что в момент, когда эта, закованная в метал «биомасса» посветлеет, случится что-то ну пипец какое нехорошее.
Подняв револьвер, я прицелился в промежуток между полосами железа, после чего нажал на спусковой крючок. Оружие непослушно взбрыкнуло отдачей. Отразив пулю, что с рикошета хлопнула о стену, вокруг «корзины» вспыхнула пелена защитного магического барьера.
Ну нифига себе, эта штука защищает сама себя! Так может магический барьер вокруг здания тоже она держит?
Перебрав в голове свои знания о магических барьерах, я вспомнил главным образом то, что индивидуальные их версии хорошо защищают от пуль, хуже от мечей и кинжалов и совсем плохо от ударов дубиной по хребту. То есть, чем тяжелее и массивнее предмет, тем быстрее он истощает защитное поле.
Бросившись к стоявшему у стены железному столу, я смёл с него разный хлам, после чего, заскрежетав металлом по каменному полу, с разгона протаранил столом «корзину» с непонятным существом. То, что произошло в момент удара показало, что проделанное — исключительно плохая идея.
Помещение озарила ослепительная вспышка. Отшвырнув меня на пол, стол улетел в стену, вдребезги разбив деревянный шкаф. Каким таким чудесным образом я не улетел вместе с ним, оставалось только гадать. Пожалуй, это был тот самый случай, когда говорят: «В рубашке родился».
А после подрагивающая «биомасса» заявила, что категорически моими действиями недовольна.
Первое что произошло: я почувствовал на себе её внимание. Выходило, эта штука не только живая, но и в каком-то смысле осознающая.
Далее же в мою голову ворвался ментальный приказ совершить незамедлительный суицид. Каким именно способом неважно, вон, каменный косяк вполне подойдёт.
Приказ покончить с собой был «бронебойным». Ментальная атака Агелины и рядом с ним не валялась. Однако, помирать не хотелось категорически, что дало мне силы этому приказы сопротивляться.
«Биомасса» такому поведению расстроилась и возмутилась. Изменив тактику, она попыталась спалить мне мозги. По-простому, так сказать.
Разом на меня навалилось ощущение, что череп — он резиновый и натянут на мозг. Но вот «резина» надумала резко сократиться в размерах, раздавив заодно своё содержимое.
Вопреки моей воле рука потянулась за револьвером. С одной стороны, чтобы выполнить чужой приказ, с другой, с целью любым способом прекратить жуткие мучения.
Я не знаю, как это работает, но, поговаривают, если человеку зажать яйца в тиски и начать медленно их закручивать, IQ «пациента» скачкообразно повышается на 100–150 пунктов. Правда работает оно целиком и полностью на то, как бы яйца из тисков вытащить. Ну или как сделать так, чтобы крутили помедленнее, а ещё лучше в другую сторону.
В лопающемся от боли мозге всплыли наставления Антона. Из них следовало, что до уровня малой божественности — магия штука предельно однозадачная. И либо ты держишь на себе магический барьер, либо магией атакуешь. Что-то одно, по-другому никак.
В последний момент уведя от своей дурной башки ствол револьвера, я выстрелил в закованную в железо массу. Давление на мозги исчезло, сознание провалилось в небытие.
***
— Нет, ну как так можно?! Он ещё не пришёл в себя, а уже пялится на мои сиськи. Что дальше? Попросит потрогать? — произнёс недовольный женский голос.
— Либо будь благосклонна к мужской природе, либо прими более приличный вид, — произнёс другой голос, вроде бы серьёзный, но тут же насмешливый и ироничный.
Сказать, что я открыл глаза было бы неверно. Куда больше подходило определение: начал видеть. Точнее, воспринимать всеми органами чувств.
Сейчас я находился в абсолютно белом пространстве, правда за вполне нормальным деревянным столом и сидя на вполне удобном мягком стуле. Напротив меня сидела собственной персоной красавица Сильфа и страшный мужчина с проваленным носом. С прошлой нашей встречи он обрёл куда более человеческие черты. Так на его серой черепушке появилась вполне себе человеческая шевелюра.
— Как долго я спал? — задал я вопрос, отчего-то зная: ответ на него важен.
— Дожидаясь пока мозг восстановится, твоё сознание болталось в небытие трое суток, — взялся объяснить мужчина. — Видишь ли, у обычного человека при повреждении мозга обычно повреждается и личность, но привилегия атрибута «Бессмертие» в том, что твоя личность как бы «зарезервирована» в душе. А так как тело у тебя иномирца, если ты не умер сразу, восстанавливаются даже удалённые органы. В общем, твои пережаренные мозги пришли в норму, а следом оклемалось сознание. Удобный атрибут. После того как Антон окончательно вознесётся, на него обязательно появятся желающие…
— Вы ведь Шато? Учитель Антона? — догадался я.
— Шато Нагари, если точнее, — приложив руку к груди, слегка наклонился вперёд мужчина.
— Эм, а что вы здесь делаете? В моём, то есть, в её сознании, — кивнул я на Сильфу.
— На текущий момент я и Сильфа находимся в состоянии так называемого Пантеона — объединения богов по целям и интересам. Через тридцать семь дней к нам присоединится Антон. После чего мы начнём…
— Что начнёте? Стоп, что значит присоединится Антон? — насторожился я.
— Технически, Антон умер в то утро, когда к тебе домой заявился бургомистр. Как и в вашем случае, на стороне врага оказались внезапность и предварительная подготовка. Тебе повезло, а ему нет. Что поделаешь, моему ученику всегда не хватало удачи… — грустно произнёс Шато.
— Так он умер или нет? — не понял я.
— Он достиг божественности, дубина. В этом состоянии уничтожение физического тела автоматически означает вознесение, — проворчала Сильфа.
— Э, а почему он не здесь? Вы не включили его в пантеон?
— Нет, молодому богу дается сорок дней «пограничного состояния» для того, чтобы попрощаться с миром и закончить свои дела, — покачал головой Шато. — Но так как Антон дал тебе слово, что в этой жизни ты его не увидишь, он к тебе не заглянет. Кстати, очень рекомендую не помереть в следующие тридцать семь дней. У Антона на твою смерть большие планы, и я отчего-то уверен, они тебе очень не понравятся…
В интонации Шато содержалось благожелательное предупреждение. Но отчего, спрашивается, оно нагнало на меня жути?
Вопросов имелась масса, но ментально-анальным датчиком я почувствовал, собеседники удерживают меня здесь ради вполне конкретной темы.
— Во Флаенбурге всё обошлось? — спросил я.
— Твой героический тупняк свёл количество жертв к минимуму, — заговорил Шато. — Вам всем очень повезло. Выращиваемая куклой «личинка» не успела вызреть, а твоя тупейшая атака столом заставила её активировать поле разрушения разума до момента полного пробуждения. Именно, последняя атака предназначалась не тебе, она накрыла весь город. Правда, если бы ты всё же снёс себе башку, ровно через двенадцать с половиной секунд система защиты Серой крепости развернула бы контр-поле, которое бы свело негативный эффект на нет. Я, скажем так, готовился в том числе и к подобному. Однако, можно смело сказать, что ты подарил жизнь сотне-другой человек. Правда из-за тебя примерено столько горожан погибло ранее, но ведь это мелочи, да?
— Хватит гнобить моего клеврета. Пусть хоть ненадолго почувствует себя героем, — осадила мужчину Сильфа.
— Геройствовать надо более осознанно, — возразил Шато. — Так вот, мой компаньон хочет тебе кое-что сказать, — повернулся он к Сильфе.
— Обожаемый тобой бургомистр сумел слинять из города. Сейчас он скрывается на первом этаже моего Лабиринта! — обращаясь ко мне, предельно недовольным голосом заговорила Сильфа. — Мне не нравится как сам факт его пребывания там, так и то, чем он в Лабиринте занимается. Слушай моё задание: иди и выкури его оттуда…
Э? О чём это она?
— А ещё… — настойчиво произнёс Шато.
— Ненавижу клевретов… — буквально прошипела богиня. — А так как ты полный ноль, который вместо обучения магии занимается непонятно чем, я, так и быть, дарую тебе подходящий навык. Халява, сэр… — буркнула она.
— Сильфа хочет сказать, что сила, полученная без равного ей труда — разрушительна, — очень серьёзно произнёс Шато. — Но, я уверен, очень скоро она тебе понадобится…
Свет вспыхнул, закрутился, погас, но для того, чтобы спустя секунду появиться вновь в виде льющегося из окна утреннего солнца. Проснувшись, я открыл глаза, узрев отштукатуренный потолок своей спальни. Откуда-то снизу доносилось мелодичное потренькивание гитары.
«Вот так дела!» — как-то разом вспомнив и осознав всё произошедшее, поразился я.
А после принялся торопливо вставать с кровати и одеваться.
Обувшись, я подошёл к окну спальни. На мостовой, прямо напротив моего дома, спиной ко мне стоял человек в коричневом кожаном плаще и с длинным полуторным мечом на поясе.
Антон!
Развернувшись, очень похожий по комплекции человек мазнул взглядом по моему дому, зашагав по своим делам.
А, нет, не он, показалось.
Отойдя от окна, я направился к ведущей в коридор двери. В душе засело тревожное ощущение: у меня действительно очень мало времени. И если я не потрачу его с толком, предупреждение Шато может обрести вполне конкретный смысл.
Конец первой части.