Чувствую себя большим человеком. В буквальном смысле. В этот раз меня закинуло в тело настоящего здоровяка. Возможно, будь нынешний я более скромен по габаритам, не так бы угнетало ментальное давление исходящее от сидящего напротив старика.
На вид собеседнику около шестидесяти. Щупленький, лысый, серобородый маг не ниже Первого круга. Не могу объяснить как, но последнее я знаю точно.
При этом внешность, скажем так, обманчива, ведь если сложить видимый возраст и магические способности, то выходило, что лысому морщинистому субъекту, что-то около девяноста.
И если на Земле девяностолетний дедушка — жалкая тень себя прошлого, то здесь всё по-другому, особенно с магами. Маги с возрастом лишь «набирают градус». Вот и мой собеседник демонстрировал блеск глаз и далеко не старческую бодрость, а исходящее от него давление словно говорило: «Дёрнешься и я тебя урою».
Текущий разговор происходил в светлой гостиной моего нового дома и очень сильно напоминал допрос. Точнее даже, он им являлся, с тем лишь отличием, что допрашивающая сторона была настроена ко мне доброжелательно. Но легче от этого не становилось, ведь поблажек не предвиделось даже в перспективе.
— Так вы утверждаете, что ничего не помните, молодой человек? — наградив меня пристальным взглядом, поинтересовался старик.
Ах да, обличающего меня индивида зовут Элтон Хват. То есть, по местной системе его имя Элтон, а фамилия Хват. Но, окружающие, главным образом моя младшая сестра, с подчёркнутым уважением называют его господин Хват. Ну а как ещё? Ведь этот, одетый в помесь мантии и лёгкого пальто индивид — большая местная шишка. Если точнее, глава гильдии авантюристов и давний знакомый моих родителей.
С родителями, однако, выходила проблема. Они погибли несколько месяцев назад.
— Ничего я не утверждаю. То есть утверждаю, конечно. Я, как бы сказать, словно чистый лист. Самому не по себе, — с ненавистью глядя на въедливого индивида, проворчал я.
— Ну да, ну да, — пробормотал глава гильдии и в этом своём периодическом «ну да, ну да», он напоминал мне Грина.
С полминуты помолчав, старик нанёс мне очередной удар:
— А вы в курсе, молодой человек, что прошлые двадцать лет своей жизни были немым? А сейчас вот заговорили. Да ещё и с западно-имперским акцентом… — криво улыбнувшись, сообщил он.
Антон, скотина! Куда ты меня запихнул?!
Жаловаться, впрочем, было бесполезно. Следовало объяснять окружающим откуда я такой взялся — молодой и красивый.
Судя по разговору, вариант того, что я иномирец, допрашивающий меня старик и близко не рассматривал. Иномирцы появляются в этом мире строго по одной схеме — в виде полуобморочных индивидов. Офигевающих от происходящего и не знающих местного языка.
Зато я ограниченно подходил под другой тип переселенцев. Точнее, под два их типа, о которых успели обмолвиться Грин и Антон.
Тип первый — способные менять тела тёмные маги. Таковые существовали, но, судя по услышанному мной, являлись большой редкостью, так как без одного полезного атрибута, подобному переселению сопутствовало немало рисков.
Но собеседник явно подозревал другое — второе, которое захват человеческого тела тёмной сущностью. Подобное редкость, но прецеденты имелись. Правда, при этом захваченный если и демонстрировал адекватность, то в весьма скудном её количестве.
Короче, я — лютый неформат. Странный и подозрительный.
Ища поддержки, я посмотрел в сторону окна. Возле него, купаясь в льющемся с улицы мягком свете, в инвалидной коляске сидела худощавая темноволосая женщина. Встретившись со мной взглядом, она грустно и одновременно счастливо улыбнулась.
— Я знаю, что это мой брат, господин Хват. В этом нет никаких сомнений, — уверенно произнесла Лика.
Ах да, эту наивную женщину с расшатанной горем психикой зовут Лика, она моя восемнадцатилетняя сестра. Биологическая, так сказать. Уверенность её можно понять. Куда проще принять чудо исцеления, чем превращение близкого человека в медленно угасающий овощ.
— Ну да, ну да, — опять «продакал» старик и на этот раз присказка оказалась наполнена крайним скептицизмом.
Я же понял, что от краха меня отделяет один короткий шаг. Дедуля не удовлетворён и неудовлетворение его для меня опасно. Особенно при том, что за дверью гостиной дожидается парочка крепких работников гильдии. И за компанию с ними специалист, способный хорошенько покопаться в чужой голове.
И не отвертеться же. Разговор, кстати, организовала Лика. Я тут обмолвился, что она — наивное и местами недалёкое создание. Возможно, в чём-то оно и так. Но груз заботы о домочадцах явно научил её думать наперёд.
Именно сестра, лишь только высохли слёзы, пришла к выводу, что моё чудесное исцеление необходимо соответствующе легализовать. Ведь если подобного не сделать с привлечением соответствующего авторитета, то минимум, возникнет множество вопросов. А максимум… Максимум, куда надо донесут «добрые» соседи. И не потому, что они сволота и вокруг лютый «37 год». Нет. Просто бывали прецеденты. Банальное самосохранение из-за наличия вокруг различных нехороших явлений. Типа тёмная магия и всё такое.
Ну что же, пора подключать «тяжелую артиллерию».
Все люди когда-нибудь получали послание, но не всем людям его прожигали в мозгу. Мне вот прожгли.
Антон безусловно та ещё скотина, но необходимо отдать ему должное, скотина предусмотрительная. По крайней мере, он не только запихнул меня в подходящее тело, но и неким образом позаботился о его судьбе. Почему «неким», а не конкретным? Да потому, что я не очень понимаю, что значит оставленное им послание, всплывшее в моей памяти через полчаса после пробуждения:
«Когда у окружающих возникнет слишком много вопросов, вали всё на Силафиру. Я договорился».
Я говорил, что Антон скотина? Говорил и, кажется, уже не один раз. Так вот, я и близко не представляю себе кто такая эта Силафира и о чём наш великий мега-маг с ней договорился. Ну и что мне, спрашивается, делать?
— Силафира… — решив воспользоваться тайным студенческим приёмом, многозначительно произнёс я.
Есть такая метода. Вот получили вы на паре от препода вопрос, на который, мягко говоря, не бум-бум. Так вот, надо извернуться и задать близкий к теме контрвопрос. Такой, что препод тебе сам всё расскажет. Мол, дяденька, блесните эрудицией и поясните картину. Вы же такой умище! Не то что мы, неразумные.
Увы, но план провалился по независящим от меня причинам. Стоило лишь с уст сорваться непонятному слову, как гостиная и люди в ней превратились в ослепительный свет. Сознание отрубилось.
***
Мир стал светом. Свет, казалось, вот-вот должен был выжечь сетчатку глаз. Но вот окружение изменилось. Миг и я оказался в окружении липкой тьмы. Впереди, в конце продолжительного туннеля, сиял ослепительный свет.
«Это сон…» — коротко констатировал пришедший в себя разум.
«Не, ты типа умер. Свет в конце тоннеля и всё такое», — родилась следующая не особо позитивная мысль.
«Я до этого два раза умирал и никаких тебе свето-шумовых эффектов», — возразил сам себе внутренний монолог.
Далее, совершенно не в тему непонятной ситуации, очень захотелось кофе. Молотого и обязательно с сахаром. И с кусочками хорошего сыра. И коньячка на полпальца в кофеёк плеснуть.
«И губзакаточную машинку», — оценив сущностные метания, подытожил внутренний монолог.
«Ну, я же типа сплю, так почему бы не насновидеть всякого?» — возразил мыслепроцесс.
Окружающее пространство вздрогнуло и сжалось. Темнота вокруг резко стала неуютной. В голове появилось знание, что надо идти к свету и не испытывать чьё-то могущественное терпение.
«Топай давай, пора отдать богу душу», — голосом Антона, ехидно прокомментировал внутренний болтолог.
А может это и есть Антон?
Не став спорить с засранцем, я с опасением зашагал к свету. Точнее не зашагал, а запарил, с опозданием осознав, что пребываю в состоянии фантома. Ощущение, впрочем, выходило знакомым. Ровно так я летал по подземным тоннелям после принятия говно-обмазочных процедур.
В конце тоннеля мою попаданческую психику ждало очередное испытание.
В свете находилось нечто огромное, необъятное и всесильное. Точнее, оно и было самим светом. И это что-то внимательно меня изучало, из-за чего моя бедная душонка непреодолимо захотела просочиться в пол. Жаль только он отсутствовал.
Давление исчезло, мир изменился во второй раз.
— Э… — ошарашенно глядя на свои большие мозолистые руки, удивлённо протянул я.
Руки принадлежали моему новому телу. В комплекте к рукам прилагалось и оно само, а вот гостиную с сестрой и главой гильдии загрузить забыли. Зато местный дизайнер отрисовал кое-что другое. Вокруг находился всё тот же все заполняющий свет. Но теперь он был мягким, не слепящим. В свете этом, в паре шагов от меня, на ровной белой поверхности стоял изящный деревянный столик с парой стульев. Рядом со столиком гордым изваянием замерла высокая белокурая женщина в белом с серебром платье. Несмотря на строгий фасон, платье подчёркивало большую вздёрнутую грудь.
Непонятная незнакомка излучала нечеловеческую красоту. От её вытянутого лица веяло одухотворённостью и притягательной добротой. Серебристо-серые глаза лучились мудростью. На губах женщины возникла строгая улыбка. Улыбнувшись, она произнесла:
— Ещё раз назовёшь меня именем внутреннего круга, я тебе яйца откручу. Сначала одно, потом второе, а следом голову для профилактики…
— А?
Услышанное столь сильно не вязалось с прекрасным ликом, что я, признаться, растерялся. И это очень мягко сказано.
— Людям я известна как Сильфа — богиня разума и просветления. Я — покровительница магов. Или, если точнее, магии. Сфера моей ответственности — мировые мана-потоки. На людишек мне большей частью плевать.
— А вы кто? — опомнившись, выдал я, но тут же понял, что тупанул, так как прежде услышал ответ на свой вопрос.
Богиня, однако, выражать недовольства не стала. Отодвинув стул, она грациозно на него уселась, деловито поправив своё белое с серебром платье. Устроившись за столом, она вопросительно на меня взглянула и произнесла:
— Ну?..
— Что, ну? — растерялся я.
— Где комплименты на тему «самая прекрасная и красивая»? Не ты ли секунд пять пялился на мою драгоценную грудь?
— А она у вас вообще есть? — опять тупанул я.
Мысль звучала как: «Я не уверен, что вы материальны, а происходящее вокруг реально». Но исполнение, скажем так, подвело.
Но и здесь собеседница не стала включать божественный гнев.
— Однозначно лучше, чем слушать восторженные стенания тупых адептов, — разглядывая меня, произнесла она. — Будь моя воля, я бы эту функцию отключила. Недолюбливаю людишек, знаешь ли. От вас одни проблемы. Точнее, постоянные возмущения в мана-потоках.
— А вы можете сделать так, чтобы иномирцы больше не появлялись? — подходя к столу, поинтересовался я.
В голове моей всплыло объяснение Грана о том, что такие как я появляются здесь из-за ненадлежащего использования магии. Мол, надо всё делать по феншую, а народ сокращает донельзя магические формулы, отчего всё идёт через жопу.
— Конечно могу, — лучезарно улыбнулась женщина, — но для этого мне придётся уничтожить человечество… — заявила она, внеся разъяснение: — Представь себе большой аквариум. Я слежу за чистотой воды, но не могу контролировать анус каждой отдельной рыбки. Гадить или нет — её высшее, дарованное творцом право. И давай-ка мы тебя слегка заткнём.
Произнеся это, собеседница взмахнула над столом рукой. Передо мной, уже успевшим устроиться напротив, появилась чашечка кофе и тарелка с нарезанным сыром. В воздухе приятно запахло коньяком.
Мечты сбываются.
— Ты знаешь кто такой Шато Нагари? — поинтересовалась у меня Сильфа.
— М-м-г-у-у, — закивал я головой, в которую уже успел загрузить кусок сыра.
Здесь стоит отметить одну важную деталь. Может показаться, что я местами наглею и не испытываю положенного ситуации божественного трепета. И я действительно его не испытываю. Дело в том, что с момента, когда появился стол и загадочная женщина, я чувствую себя довольно легко. По-свойски, так сказать.
— Знаю. Учитель Антона, — проглотив сыр, ответил я.
— Значит ты также знаешь, что он добрался до статуса бога раньше своего беспокойного ученика.
Здесь пришлось головой покрутить. Таких подробностей я не знал.
— Шато попросил меня сделать тебя своим клевретом. Это решит некоторое количество твоих проблем, — принялась объяснять женщина. — Например, объяснит внезапное просветление того тупийцы, в тело которого ты попал. Далее не придётся объяснять, откуда у тебя взялось такое ненормальное количество маны и почему твоё ментальное тело не похоже на другие. Ко всему, рядом с городом, в котором ты появился, находится подконтрольный мне лабиринт. Как следствие, здесь есть почитающий меня храм. Я веду к тому, что появление в городе моего клеврета чудесно, но совершенно не удивительно. В дополнение к перечисленному, людишки пришили мне репутацию редкой гуманистки. Тебе всего-то и нужно будет, что с загадочным видом помалкивать, а остальное они выдумают за тебя. Мол, мудрая Сильфа сжалилась над бедным дурачком, наградив его разумом и второй жизнью, стерев заодно грешные воспоминания.
— На этом плюсы заканчиваются и начинаются минусы, — продолжила богиня. — И я ничего не могу с минусами поделать. Они как бы прошиты в статусе моего клеврета. Да и боги не имеют права вмешиваться в дела смертных напрямую. Если кратко, на твои плечи ляжет обязанность проводника лабиринта. То есть, ты будешь обязан водить в мой лабиринт людей и следить чтобы они в нём не передохли. Если ты не станешь этого делать, то сойдёшь с ума. И да, кроме статуса проводника никакой божественной помощи не предвидится. Во всём остальном ты сам по себе.
Было ли дело в кофе или в режиме «Вне тела 2.0», голова моя работала на удивление хорошо. Проанализировав сказанное, она быстренько вычислила один большой минус.
— Я окажусь привязан к городу. То есть, к лабиринту, — без позитива в голосе заметил я.
— И да, и нет, — кивнула богиня. — Мой вариант договора с клевретом имеет как минусы, так и плюсы. Необходимый нам плюс — договор возможно безболезненно разорвать через один астрономический год после заключения. И я даю тебе божественное слово, что не буду такому разрыву препятствовать.
— Похоже выбора у меня особо и нет, — вздохнув, отхлебнул я из чашки.
— Почему же нет? — пожала плечами женщина, отчего её шелковистые светлые волосы заструились по плечам. — Можно положиться на удачу, авось прокатит. Но гарантирую, без звания клеврета быстро вычислят, что ты иномирец. Это не обязательно приведёт тебя к гибели. Здесь Юг, на Юге к иномирцам относятся более доброжелательно, пусть желающих распотрошить тебя на запчасти будет не меньше, чем в других землях Империи. Главная причина, по которой я советую тебе принять статус клеврета — магия драконов. Тебе необходимо её освоить и сделать это в секрете будет сложно: на начальных стадиях она слишком непохожа на классическую. Однако, звание клеврета спишет на себя все странности. Магия прямого адепта Сильф просто обязана выглядеть по-другому.
— Я согласен… — осмыслив сказанное, ответил я.
Ну правда, какой смысл ломаться? Антон, безусловно, козёл, но я ему доверяю.
— Давай внесём немного официальности, — почти страдальчески вздохнула женщина. — Готов ли ты, задолжавший тёмным богам неудачник, стать моим клевретом. Готов ли исполнять обязанности служителя богини, чтить её волю, уважать творения и без раздумий бить в пятак мудаков, порочащих имя её?
Эм? И это она называет официальностью?
Похлопав глазами на дожидающуюся ответа женщину, я коротко и уверенно произнёс:
— Готов!
— Ну раз готов, свали из моего личного пространства…
Свет вспыхнул и превратился в тьму. А ещё спустя секунду, я открыл глаза, панически приподнявшись на жестковатой кровати. За окном царила ночь. В приоткрытую форточку прорывалась размеренная трель то ли цикад, то ли каких-то местных насекомых.
Дела… А может мне всё это приснилось?
С этими мыслями моя голова опустилась на подушку.
Странно или нет, но не столько тело, сколько разум чувствовал себя истощённым и уставшим. Очень хотелось спать.
Ладно, с утра разберусь. И разбираться, судя по всему, необходимо во многом.
***
Распахнув тяжёлую створку слегка покосившейся двери, Алерой Тай вышел из подъезда доходного дома. Своего доходного дома.
«Чёртов Флаенбург, чёртовы южане, чёртов Чёрный лес!» — покрутив головой по сторонам, привычно выругался про себя посредник.
Дверь пора было бы и починить, но местная специфика делала ерундовый ремонт дорогостоящим предприятием. Из-за географической изоляции города, железо и изделия из него были привозными, отчего, с точки зрения Алероя, стоили ну просто нереальные деньги.
Можно, конечно, взять медные петли: в пятнадцати милях от города находились медные рудники, но практика показала, что меди хватало на месяц.
Паршивое железо стоило раз в десять дороже и его хватало где-то на год, после чего петли стирались от интенсивного использования и массивную старую дверь перекашивало. Был конечно вариант, поменять дверь на более лёгкую. Ну или установить стальные петли, с препятствующими истиранию присадками, после чего забыть о проблеме с дверью лет на сто. Но, увы, подобному препятствовала присущая Алерою жадность.
«Чертов Флаенбург, чертовы Южане, чёртов Чёрный лес!» — повторился мужчина, после чего, сделав в памяти пометку всё же решить вопрос с дверью, зашагал по извилистой, идущей на понижение улице.
Час утреннего ажиотажа давно прошёл, однако, на улице было людно. Рискуя налететь на прохожих, с весёлыми криками по брусчатке носились дети. Держась центра дороги, детвора постарше, в основном мальчишки, чуть ли не бегом толкали перед собой нагруженные разной снедью возки. Взрослые же либо неспешно прогуливались, либо, погружённые в свои мысли или их отсутствие, спешили по своим делам.
Несмотря на изоляцию, нелюбимый Алероем город процветал. Оно и понятно, два лабиринта и богатый на ценные ресурсы лес делали своё дело. Подпортить малину могла бы Империя, но, имперским чиновникам необходимо отдать должное: налоги были разумны, к местным верованиям относились максимально терпимо, а снабжение осуществлялось на основе выгодного взаимозачёта. И то, что ресурсный обмен выходил выгодным, мужчина знал точно. Ведь сам он приехал сюда двенадцать лет назад из центральной части Империи именно в стремлении организовать доходную торговую цепочку.
Но, что-то в тех планах не срослось, а может просто не соответствовало характеру Алероя. Пусть за двенадцать лет он и стал состоятельным человеком, благосостояние его основывалось на недвижимости и торговом посредничестве. Последнее нередко касалось чего-то незаконного, но именно оно приносило основную прибыль.
Внезапно по телу мужчины прошла неприятная дрожь. Остановившись и поёжившись, он огляделся. Как это нередко бывает в случае городов-крепостей, Флаенбург словно стекал с вершины большого пологого холма. Не давая застройке выплеснуться в лес, город окружала высокая каменная стена, в четырёх местах рассечённая сооружениями пропускных фортов.
На севере города, там, где местность имела максимальную высоту, высился величественный замковый комплекс. Даже отсюда, с расстояния более двух километров, ощущалась его заброшенность и пустота. Замок «Грандерас» или «Гребень дракона», являлся гордостью и головной болью Флаенбурга.
Как ни странно, но огромное каменное сооружение пустовало, так как коридоры и залы его заполняло застарелое проклятие. Все, кто приближался к замку, чувствовали необъяснимое беспокойство. Стоило преодолеть его внешнюю стену, как беспокойство перерастало в острый необъяснимый страх. Более того, маги и чувствительные к тонким энергиям люди периодически испытывали кратковременные приступы беспокойства даже находясь на большом удалении от замковых стен.
«Чёртов Флаенбург», — привычно проворчал про себя мужчина.
Обширный замковый комплекс являлся его давней мечтой. Торговый посредник частенько представлял, как он, правдами и неправдами, становится его полноправным владельцем, после чего находит способ избавиться от вредного проклятия. Манили Алероя не только внутреннее убранство, дорогие материалы и прекрасное оформление старинного сооружения. Главная изюминка Драконьего гребня заключалась в геотермальной системе отопления, отчего даже зимой в его помещениях сохранялась комфортная для жизни температура.
Идти до цели было недалеко, отчего поглощённый этими и другими мыслями Алерой быстро достиг южной части города, оказавшись практически у самой городской стены. Свернув на ведущую в торговый квартал улицу, он остановился перед ярким трёхэтажным зданием местного борделя. Хмыкнув, посредник вспомнил южную присказку: «Тот, кто заходит в бордель с парадного входа, желает не потратить деньги, а приумножить их».
И правда, местные искатели любовных утех предпочитали пользоваться неприметным чёрным входом, а то и находящимся в соседнем здании ходом секретным.
«Чертовы южане», — в очередной раз чертыхнулся торговый посредник.
Местная религия не одобряла хождение по проституткам и тыканье членом налево. А так как Культ солнца имел на Юге реальную власть, борделем пользовались в основном приезжие или весьма специфический местный контингент.
Поднявшись по ступеням и открыв украшенную намекающей резьбой деревянную дверь, Алерой оказался внутри. В просторном богато украшенном холле с ним происходило в целом то, что должно происходить с посетителем борделя. К высокому красавцу-посреднику подошла напомаженная администраторша. Пошептавшись с посетителем, она поманила взглядом одну из девиц, которая сидела на диванчике около стены в компании десятка таких же как она. Девица, кстати, очень недурно сложенная, стрельнула Алерою глазками и сделала недвусмысленный жест языком. Да так сделала, что одного его многим бы хватило, чтобы оставить мозг без кровоснабжения.
Алерой, впрочем, не поплыл. Тот, кто теряет голову по пустякам, в бизнесе не задерживается.
Схватив клиента под локоть, девица повела его в сторону ведущего из холла коридора. В нём, отворив дверцу небольшой комнатки, она, однако, повела себя странно. Плотно затворив за собой дверь и задействовав механизм скрытого запора, работница привычно открыла в стене потайную дверь. Вздохнув, торговый представитель поблагодарил девушку кисловатой улыбкой и принялся спускаться по ведущим в полумрак каменным ступеням.
Бордель имел «двойное дно». Впрочем, как и многие из мест, приносящих сверхприбыль.
***
Сидящего в кресле человека звали Вирус Солт, но за спиной его называли исключительно Ворон. Алерой как-то попытался сформулировать, чем именно Ворон промышляет. Потратив на размышления неожиданно много времени, он пришёл к выводу, что сей субъект помогает людям расстаться с ценным имуществом. Не грабит, не вымогает и не дай боги не забирает с трупа, а именно что помогает прийти к выгодному для себя решению.
Тем не менее, трупы вокруг Ворона периодически возникали, но как-то сами собой, без его непосредственного участия. И последние лет десять торговый посредник очень боялся стать одним из них.
Подняв на гостя взгляд маленьких тёмных глаз, сидящий в кресле человек властным тоном произнёс:
— Прогуляйся к выродкам Сигларов и надави на девчонку. Надо получить их дом. Вещь где-то в нём, но именно, что где-то. Уж кто кто, а Лотос соображал в вопросе что-то хорошо спрятать. Ах да, проверь что там с её братом-идиотом. До меня дошли слухи, что он исцелился в результате шокового расширения манаканалов. Ступай.
Закончив говорить, Ворон в задумчивости опустил на грудь своё сероватое, с большим носом лицо.
Указания были получены ясные, а общую суть дела Алерой знал, так как участвовал в нём изначально. Плохо в данном деле было лишь одно, он очень не хотел им заниматься. Но стать трупом он не хотел ещё больше.
***
Пробуждение вышло тяжёлым. С последствиями Сияющего разума не сравнить, но близко. Ощущение было, словно разгрузил вагон с углём в одно лицо, а после отметил трудовые свершения бутылочкой палёной водки.
Но тут же, параллельно телесному и ментальному дискомфорту, в теле присутствовала некая новая энергия. По моему опыту, недостатка сил и здоровья иномирцы в этом мире не испытывали. Сейчас же к тому что было, накинули примерно треть.
Впрочем, всё это лирика, так как начало моей третьей жизни солидно отличается от первых двух хотя бы тем, что при прошлых подселениях я начинал контуженным овощем, а сейчас вот вполне себе бодрячок. В том числе из-за этого, глава гильдии не заподозрил во мне иномирца.
Кроме телесного дискомфорта и повышения лимита сил, имелся ещё один любопытный момент. В своей земной бытности я не сказать, что был дерзким парнем. Ни в коем случае. «Давайте договариваться» — мое второе имя. Но при этом недостатка уверенности на жизненном пути я, скажем так, не испытывал. Если мне кто-то не нравился, я посылал его подальше в ущерб сиюминутной выгоде. Если мне что-то не нравилось, я расставался с этим в ущерб выгоде долгосрочной. Но опять же, всё в меру. Пробивать головой бетонные стены не наш метод. Ведь однажды голова может и не выдержать.
В этом мире, однако, данное мое качество перешло в спящий режим. Хотя бы потому, что я не идиот. В ситуации, в которую я попал, давить на принципы было глупо. Принципы не должны быть принципами ради принципов. Им положено иметь обоснование и опору. Мне же требовалось выжить и разобраться в ситуации, для чего необходимо было поскуливать и уважительно нюхать чужой зад. Чем я и занимался, стараясь остаться при этом человеком.
И спасибо судьбе и удаче. Эти прекрасные дамы позволили сохранить мне лицо.
Сейчас же что-то изменилось. Не в том смысле, что обычный провинциальный сисадмин решил начать борзеть или наоборот. Нет. Как бы сказать, под моими ногами словно появилась опора, а за спиной возник «большой человек». Пусть я не знаю конкретики, но появление необъяснимой уверенности скорее всего связано с получением звания клеврета.
Кстати, а я его получил?
Солнце за окном безжалостно намекало на полдень. Торопливо одев носки и ботинки, спать меня уложили в одежде, я спустился по лестнице на первый этаж.
Пожалуй, стоит сказать пару слов о планировке дома. Родного, так сказать. Принадлежащий мне и сестре небольшой дом имеет два этажа. На верхнем находятся две жилые комнаты, они же спальни. Кроме комнат имеется довольно большой рабочий кабинет. Первый же этаж чем-то напоминает квартиру-студию, пусть часть её всё же отрезана перегородкой, образующей две небольшие спаленки. В одной спит Лика, в другой младшие. Ах да, кроме Лики у меня есть сестра и брат десяти и двенадцати лет.
В дополнение к перечисленному, под домом имеется небольшой подвал. Ну или погреб, люк в который находится на первом этаже.
И сейчас, спустившись с лестницы, я интуитивно понял, что в отчий дом привалила новая порция проблем. Связаны они были с сидящим за столом незнакомым мужчиной лет сорока на вид.
Почему проблем? Да потому, что сидящая у окна Лика была бледна словно смерть. Стоило мне появиться, как сестра сначала со страхом посмотрела на мужчину за столом, после чего перевела на меня полный отчаяния взгляд.
Без вопросов или какого-либо трепета спустившись по лестнице, я молча уселся напротив непонятного индивида, который, судя по дорогой одежде и насмешливо-надменному лицу, привык к некоторому к себе уважению. А может даже и страху.
Мой хозяйский пафос, впрочем, оказался вынужденным и был связан с противоречивым телесным состоянием. Стелиться перед окружающими, когда тебя терзает «божественный похмельдрон» сложно, если вообще возможно. Ох знал же, что надо было сновидеть кофе без коньяка…
Тем временем стройный обладатель усов и ухоженной бородки разглядывал меня насмешливо и надменно. Голубоглазый брюнет, высоколобый и вылизанный, он был безусловно красив. А синего оттенка камзол и брюки, как и примеченные с лестницы хорошие сапоги, выглядели дорого и со вкусом.
— Ты вроде как заговорил, да, Арт? — бросил мне незнакомец.
— Все говорят, да не все разговаривают, — буркнул я в ответ.
Здесь стоит отметить, что не всё в местном языке ясно и понятно переводится на русский. В этом мире рулят так называемые устойчивые выражения, сильно привязанные к ситуации. Так, например, сказанное мной «Ада реторе, та не мито тиморе» в текущем контексте значило «Люди вокруг говорят много слов, но в них до обидного мало смысла». При этом сказанное как бы намекало: «А к какому типу относишься ты, дружище? Не к типу ли напыщенных болтунов?»
Сейчас я понимаю, отчего местным магам не нравится их родной язык. Он довольно громоздкий и привязан к устойчивым выражениям. В бытовом наречии подобное в плюс. Но в сущностном общении магов похоже не катит.
Кстати, разных присказок я нахватался у Брега. Точнее не так. По указанию Антона, авантюрист старательно загрузил их в мою голову под действием Сияющего разума».
— Батеньки и правда заговорил! Да ещё и остротами, — наигранно обрадовался незнакомец.
А вот своё удивление он попытался скрыть.
— Ты знаешь кто я? — обратился он ко мне.
— Понятия не имею, — подчёркнуто безразлично ответил я.
— Расскажи ему… — требовательно кинул он Лике.
— У нас нет денег, — с ненавистью глядя на незнакомца, вместо разъяснения простонала сестра.
— У вас есть дом… — самодовольно улыбнувшись, парировал незнакомец.
— Наши родители отдали вам большую часть суммы, — возразила Лика.
— Проценты, моя девочка. Отдавать надо всё и сразу, иначе начинают капать проценты…
Замолкнув, мужчина испуганно уставился на меня. Я же, собственно, встал, чего оказалось достаточно. Ну ещё бы, сейчас во мне метр девяносто росту и тело античного атлета в придачу. Пусть незнакомец не хиляк, но весовые категории разнятся достаточно, чтобы в случае применения одной лишь грубой силы, он вылетел на мостовую головой вперёд.
— Постой брат, мы не можем этого сделать, — с нотками мольбы вмешалась сестра.
Небезуспешно напустив на себя уверенный вид, незнакомец заявил:
— Ну ещё бы, если тайна раскроется, вы станете изгоями. Но это если сильно повезёт. Скорее всего каторга и даже то, что ножки не ходят, не станет достойным оправданием, — с деланым сочувствием подытожил он.
Похоже, ситуация непростая. А ещё моё текущее состояние мешает в ней разобраться. Но разобраться придётся. Хотя бы по минимуму.
— Чего я не знаю? — заставив себя сесть на стул, строго обратился я к Лике.
Сестра стыдливо уткнулась взглядом в сложенные на коленях руки.
— Давай начнём не с этого, — с нотками превосходства заговорил незнакомец. — Во-первых, меня зовут Алерой Тай. Я маг Первого круга. И если ты, засранец, — повернулся он ко мне, — попытаешься меня пальцем тронуть, то я тебя по стене размажу. Во-вторых…
— Второго круга, — перебив собеседника, бросил я.
— Что? — растерялся мужчина.
— Ты — маг Второго круга. До первого тебе как ползком до столицы. Так что не борзей. Моей ментальной массы хватит чтобы выдержать первый удар. Второго не будет, я откручу тебе голову.
Есть у местных магов одна заморочка. При равной силе и в определённых обстоятельствах, им довольно трудно друг друга убить.
В этот раз назвавшийся Алероем мужчина растерялся по-настоящему. Настолько, что даже не попытался этого скрыть. Похлопав на меня глазами, он вопросительно взглянул на Лику. Не получив ответа, он обратился ко мне.
— Ты кто, тысяча демонических задниц, такой?!
— Тот, кто будет решать проблемы, если они у нас есть. А сейчас, не могли бы вы, уважаемый Алерой, рассказать в чём наши проблемы, на ваш взгляд, заключаются?
Удивлённо замолкнув, собеседник изучал меня секунд тридцать.
— Ерунда какая-то, — наконец пробормотал он.
Было видно, что в нём включилась прошитая в местных подозрительность. Мол, а не связано ли происходящее с какой магией?
— Господин Хват сказал, что на Арта снизошло благословение богини Сильфы, — почувствовав сомнения гостя, произнесла Лика. — Глава гильдии так считает, — уже менее уверенно добавила она.
— То есть, раньше этот здоровяк думал исключительно членом, а теперь вот пользуется головой? — обдумав сказанное, пробормотал Алерой. — Баронесса будет не в восторге, — хмыкнул он. — А знаете что, молодые люди, я, пожалуй, загляну к вам позже. Надо навести кое-какие справки. Информация — наше всё… — фальшиво улыбнувшись, неприятный гость пружинисто встал из-за стола и, не сводя с меня глаз, попятился к двери, за которой без промедления исчез.
Стоило двери на улицу затвориться, как дверь в комнату детей приоткрылась. В гостиную настороженно выглянули детские мордочки. От окна донёсся набирающий силу плач Лики.
— Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? — наградив Анну и Дига строгим взглядом, произнёс я.
Диго, так звали моего младшего брата, какое-то время смотрел на плачущую у окна Лику. И что заранее напрягало, взгляд его при этом был далеко недетским. Но стоило подростку перевести глаза на меня, как они засветились восхищением и одобрением. Похоже, дети подслушали разговор от начала до конца.
Вернув себе серьёзность, подросток не по-детски обстоятельно заговорил:
— Когда тебя начала покидать душа, родители вызвали хорошего мага — специалиста по ментальным заболеваниям. И он сказал, что это у нас семейное. И что обречён не только ты, но и твоя сестра. Мать с отцом очень любили Лику. Собрав деньги, они купили на чёрном рынке сердце иномирца. Роль посредника выполнил этот плут, Алерой Тай. Подобное незаконно не только по имперским законам, но и строго карается кодексом Солнечного братства…
Вот так дела… И что мне, скажите, с услышанным делать?