Альдо Монти — глава культа «Братство солнца» города Флаенбурга утопал в удобном домашнем кресле. Уже несколько часов высокопоставленный иерарх занимался делом приносившим ему немалое удовольствие, а именно, читал Ленграмскую, Имперскую и местную периодику. Имелось кое-что от эльфов. Эльфийский Альдо знал. И не только литературный, но и так называемое «лирическое наречие».
Было бы наивно заявлять, что общедоступные печатные источники позволяли ему находиться в курсе последних дел. Ничего подобного. Если сравнить отдельно взятое событие с брошенным в воду камнем, то информация из газет и журналов — круги на воде. Притом круги, солидно разошедшиеся от точки «всплеска». Так называемая информация из вторых, а то и третьих рук. Речь, конечно, о событиях серьёзных — политических или военных. Таких событиях, к которым среднего обывателя старались не подпускать.
Так зачем тогда Альдо разбавлял сухие разведывательные сводки общей, а то и откровенно праздной информацией? Скажем так, общедоступная периодика позволяла ему чувствовать «дух событий». Атмосферу. Некий оттенок повседневности и настроения масс.
Так из военной бравады Ленграмских газет складывалось ощущение фатальной неуверенности в завтрашнем дне. Из оханья имперских печатных изданий надежда на лучшего императора и, как следствие, лучшее будущее Империи. Городская газета Флаенбурга пестрила слабо замаскированным срачем между лидерами денег и мнений. В статьях, часть которых была явно проплачена, они старательно портили друг другу настроение. И это замечательно, ибо показывает, что в городе нет серьёзных проблем. И если народ и бесится, то исключительно с жиру.
В дверь кабинета постучали. Не дожидаясь ответа, в помещение вошёл слуга и помощник главы в одном лице.
— К вам начальник внешней службы безопасности, — сообщил помощник, внешность которого ёмко укладывалась в определение неприметный.
— Ведите, ведите, — отложив очередную газету, оживился Альдо.
Не прошло и минуты как в кабинет бодрой походкой вошёл высокий худошавый человек с обезображенным лицом. Начинаясь на лбу, через его нос и скулу тянулся неподвластный времени и целителям глубокий шрам. Такой шрам, какой способна оставить лишь магия.
Войдя, начальник внешней службы безопасности культа коротко поклонился и чётко отрапортовал:
— Расследование завершено, готов доложить суть ситуации.
— Не стоит быть столь официальным Григор, как видите, обстановка располагает к неформальности. Присаживайтесь и докладывайте, — улыбнувшись, попросил Альдо, указав взглядом на свободное кресло.
Ещё раз коротко поклонившись, человек со шрамом проигнорировал приглашение сесть, принявшись чётко и по возможности коротко излагать информацию.
— Как я выяснил, баронесса начала пользоваться мужскими талантами Арта Стиглара около года назад. Делала она это с разной периодичностью, но чем дальше, тем чаще. По их договорённости, а вероятно при помощи ментальной закладки, днём Арт получал сообщение от посыльного, а получив, вечером являлся в поместье. Примерно месяц назад, из-за его болезни, визиты прервались. По словам нашего осведомителя из числа слуг, Агелину ситуация расстроила, из чего можно сделать вывод, что она на него подсела. Сегодня утром баронесса вернулась из Витбурга не в самом лучшем расположении духа: проблемы с эльфами на местных каменоломнях. Вероятно, кто-то из слуг видел Арта в городе и сообщил ей, что тот поправился. Опять же предполагаю, что информация о сути исцеления и статусе клеврета до неё не дошла. Днём баронесса отправила посыльного в дом Стигларов. Из домочадцев посыльный застал сестру Арта, которую попросил передать требование явиться. Лика, так зовут сестру, просьбу не выполнила, решив вероятно отгородить брата от «прошлой жизни». Утайка, однако, на события не повлияла. Арт банально вернулся слишком поздно, а баронессе, простите за словечко, свербело. Она дала указание телохранителям доставить парня в поместье. Братья церемониться не стали. Собственно, похищение Арта произошло три часа назад. Попав в поместье, он его территорию не покидал. Что прикажете предпринять?
Выслушав доклад, Альдо задумался. Ситуация выходила не только глупая, но и непростая. С точки зрения доступной власти, он многократно превосходил баронессу. Однако, власть штука хитрая и в конкретном случае её лучше не применять. И не только потому, что Агелине, не считая кучи местной недвижимости, фактически принадлежит соседний город. Из-за отсутствия на юге полноценных образовательных учреждений, в городах-крепостях до обидного мало архимагов. Зато те, которые есть, волей судьбы обладают ну просто ненормальной силой. Баронесса — одна из них.
— С утра направьте в поместье официальную депешу о текущем статусе и состоянии Арта Стиглара, — обдумав ситуацию, произнёс глава.
— И всё? — с нескрываемым удивление произнёс человек со шрамом.
— Нет, не всё. Разместите рядом с поместьем людей и как только Арт поместье покинет, привезите его ко мне. А в остальном, пусть сам выкручивается, посмотрим, на что парень годен…
***
Состояние было странным. С одной стороны, тело болело, особенно спина и левая рука. С другой, меня наполняло приятное тепло. Особенно много тепла присутствовало в очагах боли. Ощущение выходило противоречивое, вроде и болит, а вроде и в удовольствие. Мазохизм какой-то.
Открыв глаза, я попытался приподняться, но не смог. Никаких физических ограничений вроде бы не было, скорее на меня словно поставили блок. Не насильственный, а рекомендательный, так сказать. Мол, хочешь быть здоровым, лежи и не дёргайся.
Где-то рядом мягко забренчали струны. Не успел переливистый аккорд затихнуть, как пространство наполнил приятный мужской голос. В стиле похожем на земной романс, он пропел:
— О ночь любви, о ночь печали. Слиянье тел, разлука душ. Так грубо крылья оторвали, так быстро чувства остывали…
Завершив, а может и не допев куплет, голос замолк, оставив послевкусие глубокой задумчивости. Помолчав с минуту, невидимый сосед опять провёл по струнам, выдав аккорд в более высокой тональности.
— О ночь любви, о ночь печали. О ночь пленённых мотыльков… — здесь певец замолк, словно подбирая новые строки.
В этот момент до меня дошло, что программу максимум — подняться с поверхности, на которой я лежу, выполнять вовсе не обязательно. Однако, можно выполнить программу минимум — повернуть голову и заговорить. Увы, воплотить задуманное удалось лишь частично: шея, а она тоже болела, поворачиваться не пожелала. А вот заговорить вполне себе удалось.
— Где я? — глядя в ровный серый потолок, произнёс я.
— Хм… — неопределённо хмыкнул приятный голос, подкрепив своё хмыканье очередным аккордом.
— Очень содержательно, — съязвил я.
— Лежи и не двигайся, мой избитый друг по несчастью, — заговорил невидимый собеседник. — Какое-то время назад сюда приходил целитель. Замечу, очень хороший целитель. Он наложил на твоё тело восстанавливающую магию. Не знаю, насколько сильно тебе досталось, но в самое ближайшее время всё должно прийти в норму.
— Так где мы находимся? В больнице? — вернулся я к заданному ранее вопросу.
— В поместье баронессы, я полагаю, — ответил голос и выдал новый — наполненный безнадёгой аккорд.
— Постой, ты говоришь, приходил целитель. Кто-то знает, что мы здесь?
— Многие знают, про меня, по крайней мере, вот только вряд ли это что-то изменит, — не пожалел вдаваться в подробности собеседник.
Так, ладно, попробую зайти с другой стороны.
— Как давно меня сюда принесли?
— Часа четыре назад, — охотно ответил голос.
— А ты кто? — не имея возможности сменить угол обзора, запросил я словесное описание.
Невидимый собеседник вздохнул особенно страдальчески. Зазвенели струны.
— Я бард, я ветреный мальчишка. Я жменя листьев золотых. Творенье леса, света вспышка, меж звёзд сверкающих ночных, — перебирая струны, пропел голос.
— А зовут-то тебя как? — набравшись терпения, поинтересовался я, приготовившись выслушать очередную порцию лирики вроде «Зовут, зовут меня Сергей. Как мух на мёд влеку блядей».
— Моё имя Лютенгарус, — в очередной раз вздохнув, вполне прозаически ответил голос.
— Давай я буду звать тебя Лютик, — предложил я.
— Лютик… А это кто или что? — просмаковав незнакомое слово, поинтересовался голос.
— Да тут такое дело. Видишь ли, любую приличную лошадь положено звать Плотва, а любого приличного барда Лютик, — уверенно заявил я и, неожиданно для себя, повернул в сторону собеседника голову.
Мысль, что так можно и проколоться, выдав свою иномирскую природу, отошла на второй план из-за увиденного. Как я, так и мой собеседник, находились в тюремных камерах. Камеры, однако, были нетипичными.
Готов биться об заклад, что изначально содержать узников в этом месте не планировалось. Но кто-то взял и разгородил решётками довольно большое прямоугольное помещение. Получилось две камеры разделённые решетчатым буфером. Результат вышел просторным, где-то пять на пять метров.
Мою камеру удобствами обделили. Из радостей человеческих в ней имелась лишь подстилка из грубой валяной шерсти и деревянное ведро у стены. А вот в камере эльфа стояла хорошая кровать, стол, стулья, подобие комода. Более того, на стене висели заставленные книгами полки.
С потолка решётчатого буфера лил свет крупный кристалл люминесцентного кварца. В нём же, в буфере в смысле, находилась ведущая в это место железная дверь.
Изучив обстановку, я невольно остановил взгляд на эльфе. Эльф, как и полагается всякому приличному эльфу, был красив. Пожалуй даже, слишком. Особенно сильное впечатление производили лучистые берёзовые глаза и длинные, ниже плеч, золотистые волосы. У Элеоноры, помнится, волосы имели серебристый оттенок и смотрелись не столь броско.
— Слушай, а ты случаем не любитель мальчиков? — настороженно поинтересовался у меня эльф.
— Я любитель попадать в неприятности, — буркнул я. — И у меня шею заклинило… -
— Я шучу, если что, — вздохнув эльф. — Лютик так Лютик. Мне вообще-то не нравится предложенное тобой имя, но для людских городов оно подходящее. Броское, грубоватое и простое.
— А ты что здесь делаешь? — задал я эльфу новый вопрос.
— Обеспечиваю кровью свой половой орган. Ещё приходится много работать пальцами и языком. Нет, я не жалуюсь. Баронесса, чтоб её демоны взяли, женщина красивая и чистоплотная. Но всё же восемьдесят лет… Запахи, скажем так, не в моём вкусе, — выдал эльф и вздохнул столь страдальчески, что засочувствовали даже стены.
— В смысле тебе восемьдесят лет? — не поняв сути, уточнил я.
— Мне тридцать шесть, — сообщил эльф. — Около восьмидесяти баронессе. Лично я ставлю на семьдесят два.
— Постой, постой. Баронесса — это та златовласая тётка с хищным лицом?
— Именно она, — подтвердил эльф.
— Э-э-э, она выглядит максимум на тридцать. Ну может тридцать пять.
— Она маг уровня Превосходства. Как она выглядит зависит главным образом от её внутреннего образа себя. Хотя после ста возраст начнёт брать своё, — внёс разъяснение эльф, поинтересовавшись. — А сколько лет тебе?
— А хрен его знает. Лет двадцать, я полагаю. Слушай, Лютенга…
— Зови меня Лютик, — перевал мои потуги эльф и выдал новую порцию звонких аккордов.
Кстати, о внешности. Одет эльф был странно. Хотя ничего странного, конечно, просто одежда его начиналась на тапочках, а заканчивалась тонким шелковым халатом изумрудного цвета. Халат Лютику шёл, но смотрелся как-то развратно, что ли. В руках эльф держал подобие гитары. Точнее даже, самую настоящую гитару с удлинённым грифом и пятью струнами вместо шести.
Оглядев эльфа, я продолжил выполнение задачи «что происходит и куда я попал?»
— Очень надеюсь, что не достал тебя вопросами, но не мог бы ты обрисовать мне суть происходящего. В смысле, как ты сюда попал и какие у нас перспективы? — попросил я.
— Мои перспективы так себе, а вот ты, я уверен, очень скоро отсюда выйдешь, — чуть подумав, произнёс Лютик.
— Откуда такая уверенность? — удивился я.
— На юге строгие порядки, да и люди в общем-то неплохие. Я веду к тому, что баронесса женщина испорченная, но в общем-то не злая. И так как ты южанин, она перебесится и тебя отпустит. Правда это лишь в случае, если ты не сделал ничего серьёзного, а лишь вызвал её недовольство. Для чего, как я уже успел убедиться, требуется сущий пустяк.
— Твоими устами, да мёд в уши лить, — с сомнением произнёс я.
Пожав плечами, эльф дополнил:
— Я сужу в том числе по тому, как тебя сюда принесли. А принесли бережно. И не забывай о целителе. Его услуги стоят недёшево и для тебя их оплатили.
— Ну хорошо, а если ты не южанин, а, например, эльф? — обдумав услышанное, обратился я к Лютику.
Чертова шея, поворачивайся обратно.
— Ты тут интересовался, не тяготит ли меня общение с тобой, — посмотрел мне в глаза собеседник. — Отвечаю, не тяготит, так как уже почти месяц я лишён человеческого общения. В том числе из-за этого с удовольствием поведаю тебе свою историю. Разрешаю перебивать и задавать уточняющие вопросы.
Выдав данное вступление, эльф начал свой рассказ, из которого я в том числе почерпнул некоторые сведения о местной географии.
Начать стоит с того, что Лютик был чудаком. С точки зрения его эльфийских собратьев, конечно. Душа его тяготела к стихам и музыке. А ещё она требовала признания и восторгов. С последними выходило плохо, так как по мнению окружающих эльфов, стихи у Лютика выходили так себе. Здесь собеседник поспешил оправдаться. Мол, лирика у южных эльфов настолько высокопарна, что хоть вешайся. Он же склонен к чему-то более лёгкому и лиричному. К чему-то присущему эльфам северным. В смысле, живущим в северной части материка.
Взвесив за и против, он решил совершить путешествие через континент в роли вольного барда. Так сказать, себя показать и других посмотреть. Поначалу всё шло хорошо. В Городе трёх ручьёв — в ближайшем к территории эльфов южном городе, будущий бард вписался в группу площадных театралов-иллюзионистов. Примерно три месяца назад группа начала турне по южным городам-крепостям, планируя добраться до центральных земель империи. И добралась, но только без Лютика. Во Флаенбурге на площадное представление заявилась баронесса. Баронессе Лютик понравился, а вот Лютику баронесса нет. Но отказы, как выяснилось позже, не принимались.
— Эта сучка заявила, что я эльфийский шпион, — став похожим на обиженного подростка, заявил эльф. — И не какой-то, а особо замороченный. Первым делом меня повязала городская стража, а вторым сама же баронесса провела дознание, покопавшись в моей голове. Если ты не в курсе, она маг разума большой силы. Само собой, под её магией я взял на себя все грехи этого мира. Далее Агелина, так её зовут, надавила на начальника городской стражи и забрала меня к себе, мол, я присмотрю за ним сама. Я уверен, что все всё понимают, просто не хотят с ней ссориться. Собственно, уже почти месяц она за мной «присматривает», пользуя для удовлетворения своей неуёмной похоти…
— Слушай, а ты это всё нормально переносишь-то? В смысле, я слышал что эльфы очень серьёзно относятся к своему личному пространству, — вспомнив состояние и переживания Элеоноры, осторожно поинтересовался я.
Лютик смущённо улыбнулся.
— Буду откровенен, ситуация гнетёт меня в целом, однако, мне нравятся человеческие женщины. Особенно, когда они горячи в отношениях. Скажем так, я не в восторге от происходящего, но пришлось принять условия сделки… — удручённо вздохнул эльф.
— Какой сделки? — решил я раскрыть тему.
— Видишь ли, я действительно шпион… — натянув на своё красивое эльфийское лицо виноватую улыбку, сообщил Лютик. — Если без лишних подробностей, мы договорились, что я пару месяцев работаю симпатичным ушастым дилдо, после чего Агелина отпускает меня на все четыре стороны. Альтернатива правда выходила не особо суровая — полгода рудников, после чего принудительная высылка в Серебряный лес. Но мне всё же предпочтительнее добраться до имперской столицы.
— Я одного не могу понять, зачем ты мне всё это рассказываешь? Ты либо, к-хм, чудак, либо очень хреновый шпион, — скептически прокомментировал я услышанное.
— На самом деле всё довольно просто, — пожал плечами эльф. — Не считая того, что южанам плевать на имперцев, причин у моей откровенности три. Первая — я не хочу врать. Вторая — я уже раскрылся. Третья — в моей деятельности нет ничего зазорного. Ровно тем же занимаются торговцы из числа людей, которых мы пускаем на свою территорию. Ты, возможно, не очень правильно понял суть определения «шпион». Я не более чем наблюдатель, задача которого удостовериться, что люди не замышляют против нас ничего плохого. Ну и конечно же собрать слухи и кое-какую полезную информацию. Никаких серьёзных заданий, а тем более цели навредить, у меня нет. Будь по-другому, я бы находился сейчас в куда более неприятном месте. Более того, меня бы наверняка отпустили, если бы Баронесса не заставляла наболтать разной вредной чуши.
Закончив говорить, эльф задумчиво брякнул по струнам.
— Есть ещё и четвёртая причина, — смерив меня внимательным взглядом, произнёс он. — Мне надоело здесь сидеть. А ещё мне очень не нравится играть роль «лошадки», «собачки» и «дятла».
Только я хотел спросить, в чём именно заключается роль «дятла», как произошло совершенно неожиданное событие. Лицо Лютика задёргалось в подобие нервного тика, он засопел, затрясся, после чего искренне и с чувством разрыдался. Пожалуй, рыдай так мужчина-человек, зрелище вышло бы неоднозначное. Но эльф, истекая соплями и слезами, создавал впечатление обиженного ребёнка. Что уж душой кривить, я прямо расчувствовался.
— Помоги мне, а… — проплакавшись, взмолился Лютик.
— И чем я тебе, интересно, помогу? — заставив себя привстать и усесться на подстилке, поинтересовался я.
Тело болело, особенно спина и рёбра. Последние, вероятно были сломаны минимум в трёх местах. Но сейчас осталась лишь тупая боль, какая бывает при серьёзных ушибах. Целительная магия делала своё дело.
— Ну, — всхлипнув, замялся эльф. — Пока ты лежал без сознания, тебя изучил мой дух-помощник. От тебя исходит божественная энергия. На Юге такие как ты просто не могут быть обычными людьми.
— Ага, не могут, — хмыкнул я. — Ты сильно переоцениваешь мой вес в местном обществе.
Лютик на сказанное выбряцнул из гитары какой-то особенно мрачновастый аккорд.
— Давай так, — улёгшись обратно на матрас, заговорил я. — Скорее всего, действительно произошло некоторое недоразумение. И, как ты успел заметить, есть определённые шансы, что я отсюда в ближайшее время выйду. Так вот, я попытаюсь вытащить тебя отсюда следом, а ты в ответ поможешь мне.
— И чем же я должен тебе помочь? — насторожился Лютик.
— Не знаю, — произнёс я в потолок. — Информацией наверно. А может попытаемся заработать денег. Обязуюсь не просить ничего сверх меры. Видишь ли, я сейчас нахожусь в непростой ситуации, когда не грех позаботиться о себе.
В голове моей возникла здравая в общем-то мысль, что неплохо бы заиметь независимый источник информации. Не привязанный к городской кухне, так сказать. Ко всему, я учитывал мнение Антона и Грина. Мои прошлые компаньоны отзывались о душевных свойствах эльфов исключительно хорошо. Мол, своего не упустят, но обязательства стараются соблюдать.
— Тогда будь добр рассказать о себе. Должен же я знать, с кем заключаю сделку, — с минуту помолчав, попросил эльф.
— Рассказывать особо нечего, — пробормотал я, так как собирался изложить исключительно «официальную» версию. — Но, более чем уверен, банальной мою историю ты не назовёшь…