- Какое? - спросил я.
- "Малютка Эмли".
Он продолжал пристально смотреть на меня, и я прочел в его глазах напоминание, что он не желает выслушивать хвалу его деликатности. По лицу моему было видно, какое удовольствие мне доставила эта последняя новость; но я ограничился несколькими словами, и он снова улыбнулся обычной своей улыбкой и, казалось, почувствовал облегчение.
- Но поглядите-ка, вот идет сама малютка Эмли! - воскликнул он, всматриваясь вдаль. - И с нею этот парень! Честное слово, он настоящий рыцарь. Ни на шаг от нее не отходит!
В ту пору Хэм работал на верфи, где строились суда, и, от природы способный к этому ремеслу, стал искусным мастером. Он был в своем рабочем платье и вид имел довольно грубоватый, но мужественный и казался надежным защитником прелестной девушки, шедшей рядом с ним. Его лицо, открытое и честное, выражало нескрываемую гордость ею и любовь к ней, что, на мой взгляд, делало его поистине красивым. Когда они к нам приблизились, я подумал, что даже и в этом отношении они - подходящая пара.
Мы остановились, чтобы поговорить с ними, а она робко высвободила свою руку из-под его руки и, краснея, протянула ее Стирфорту и мне. Мы обменялись несколькими словами, затем они двинулись дальше, но она уже не взяла его под руку и, как будто вес еще робея и смущаясь, шла рядом с ним. Это показалось мне очень милым, и, вероятно, то же самое подумал Стирфорт, когда, обернувшись, мы смотрели, как исчезают вдали их фигуры при свете молодого месяца.
И вот в этот самый момент мимо нас прошла - очевидно, следуя за ними, молодая женщина, приближения которой мы не заметили: но когда она поравнялась с нами, я разглядел ее лицо, и оно пробудило во мне какое-то смутное воспоминание. Она была бедно и слишком легко одета, вид ее был измученный, но дерзкий и заносчивый, впрочем, сейчас, казалось, она все предала воле ветра и думала только о том, чтобы идти за ними следом. Когда они скрылись вдали и между нами, морем и облаками виднелась одна лишь темная равнина, исчезла и эта женщина, которая держалась все время на одном и том же расстоянии от них.
- За девушкой следует черная тень, - сказал Стирфорт, остановившись, как вкопанный. - Что это значит?
Он говорил тихо, и его голос звучал как-то странно.
- Должно быть, она хочет попросить у них милостыню, - отозвался я.
- Нищенка... это не удивительно, - сказал Стир-форт. - Но странно, что именно сегодня вечером нищенка приняла такой облик.
- Почему? - спросил я.
- Право же, только потому, что, когда она проходила мимо, я думал о чем-то в этом роде. Черт возьми, откуда она взялась?
- Вероятно, вышла из тени, которая падает от этой стены, - сказал я, когда мы зашагали по дороге, шедшей вдоль какой-то стены.
- Она исчезла! - оглянувшись, воскликнул он. - И пусть исчезнет с ней все зло! А теперь - обедать.
Но он снова и снова оглядывался на мерцающую вдали полосу моря. И несколько раз, пока мы проходили короткий остаток пути, он отрывисто выражал свое изумление. Казалось, забыл он об этой встрече только тогда, когда, согревшиеся и оживленные, мы сидели за столом при свете камина и свечи.
Литтимер был здесь, и его присутствие оказало на меня обычное воздействие. Когда я, обращаясь к нему, выразил надежду, что миссис Стирфорт и мисс Дартл находятся в добром здоровье, он поблагодарил и ответил почтительно (и, конечно, респектабельно), что они здоровы и просили передать привет. Это было все, и, однако, он словно сказал мне так ясно, как только можно было сказать: "Вы очень молоды, сэр, вы чрезвычайно молоды". Мы уже кончали обедать, когда он вышел из угла, откуда следил за нами или, как мне чудилось, за мной, и, приблизившись шага на два, сказал своему хозяину:
- Прошу прощенья, сэр. Мисс Моучер здесь.
- Кто? - с величайшим изумлением вскричал Стирфорт.
- Мисс Моучер, сэр.
- Черт возьми! Да что же она здесь делает? - спросил Стирфорт.
- Должно быть, она родом из этих краев, сэр. Она сказала мне, сэр, что каждый год приезжает сюда по делам. Я встретил ее сегодня на улице, и она пожелала узнать, окажете ли вы ей честь принять ее сегодня после обеда, сэр.
- Знаете ли вы, Маргаритка, эту великаншу, о которой идет речь? осведомился Стирфорт.
Пришлось признаться - хоть мне и было стыдно предстать в невыгодном свете перед Литтимером, - что я совсем не знаю мисс Моучер.
- В таком случае, вы с ней познакомитесь. Она одно из семи чудес света, - сказал Стирфорт. - Когда придет мисс Моучер, проводите ее сюда.
Эта леди пробудила мое любопытство еще и потому, что Стирфорт разразился громким хохотом, когда я заговорил о ней, и наотрез отказался отвечать на вопросы, какие я ему задавал. И потому, когда уже убрали со стола и мы сидели за графином вина у камина, я пребывал в некотором нетерпении. Так прошло примерно полчаса, наконец дверь открылась, и Литтимер с присущим ему невозмутимым спокойствием доложил:
- Мисс Моучер!
Я уставился на дверь и ничего не увидел. Но я продолжал смотреть, и только-только подумал, что мисс Моучер что-то уж очень замешкалась, как вдруг, к крайнему моему изумлению, из-за дивана, стоявшего между мной и дверью, вышла, переваливаясь, толстая карлица лет сорока - сорока пяти, с огромной головой и широким лицом, с плутовскими серыми глазками и такими коротенькими ручками, что, когда, подмигнув Стирфорту, она хотела лукаво приложить палец к курносому носу, ей пришлось нагнуть голову, чтобы палец и нос соприкоснулись. Подбородок ее, - так называемый двойной, - был столь жирен, что целиком поглотил завязанные бантом ленты шляпки. Шеи у нее вовсе не было, не было и никакой талии, а ноги были такие, что о них и упоминать не стоит, ибо хотя верхняя половина ее туловища вплоть до того места, где надлежало быть талии, казалась даже длиннее, чем следует, а заканчивалась мисс Моучер, как и всякое человеческое существо, парой ног, но она была такой коротышкой, что стояла перед самым обыкновенным стулом, как перед столом, положив на сиденье свою сумку. Эта леди, одетая довольно небрежно, с трудом приложила, как я уже упомянул, указательный палец к носу, - для чего поневоле склонила голову набок, - прикрыла один глаз, сделала чрезвычайно многозначительную мину и в течение нескольких секунд зорко смотрела другим глазком на Стирфорта, после чего разразилась потоком слов.
- Ах, мой цветочек! - ласково воскликнула она, покачивая своей большущей головой. - Так вот ты где! Дрянной мальчишка, фи, как тебе не стыдно! Что ты делаешь так далеко от дома? Наверное, занимаешься какими-нибудь проказами. О, ты плутишка, Стирфорт, да и я тоже плутишка. Ха-ха-ха! Не правда ли, ты поставил бы сто фунтов против пяти, что не встретишь меня здесь? Да уж что говорить, где меня только нет! Я и здесь, и там, и всюду, как полкроны фокусника в носовом платке леди. Кстати о носовых платках - и о леди тоже, - какое утешение, чтоб не сглазить, доставляешь ты своей счастливой матушке, не правда ли, мой миленький?
Прервав свои разглагольствования, мисс Моучер развязала ленты шляпки, закинула их за спину и, пыхтя, уселась перед камином на скамеечку для ног, превратив обеденный стол красного дерева в своеобразную беседку, приютившую ее под своим кровом.
- Уф! Слишком уж я располнела... Что правда то правда, Стирфорт, продолжала она, похлопывая руками по коленкам и хитро посматривая на меня. Поднялась по лестнице, и теперь мне так же трудно глотнуть воздуху, как выпить ведро воды. А ведь если бы ты увидел меня в окне верхнего этажа, ты подумал бы, что я красивая женщина, верно?
- Где бы я вас ни увидел, я бы всегда это подумал, - ответил Стирфорт.
- Брось, хитрец! - воскликнула коротышка, замахнувшись на него носовым платком, которым вытирала себе лицо. - Бесстыдник! Но даю тебе честное слово, была я на прошлой неделе у леди Мизере - вот это женщина! Как она сохранилась! И сам Мизере вошел в комнату, где я ее ждала, - вот это мужчина! Как он сохранился! И парик его сохранился, а он его носит вот уже десять лет... И начал он рассыпаться передо мной в комплиментах, так что я уже подумала, не придется ли мне звонить в колокольчик. Ха-ха-ха! Он милый шалопай, но ему не хватает моральных принципов.
- Какие услуги вы оказываете леди Мизере? - осведомился Стирфорт.
- Это уже будут сплетни, дитя мое! - ответила она, снова прижав палец к носу, скорчила гримасу и подмигнула с видом на редкость смышленого чертенка. - Тебе-то какое дело? Тебе, конечно, не терпится узнать, пекусь ли я о том, чтобы у нее волосы не падали, или крашу их, или забочусь о цвете ее лица и ухаживаю за ее бровями. Не правда ли? Погоди, мой миленький, может, я тебе и расскажу! Знаешь ли ты - как звали моего прадеда?
- Нет, - сказал Стирфорт.
- Фамилия его была Уокер*, дитя мое, - объявила мисс Моучер, - и происходил он из рода Уокеров, и от них я унаследовала все свои уловки и проказы.
Никогда я не видывал, чтобы кто-нибудь так подмигивал, как мисс Моучер, и так владел собой, как мисс Моучер. Была у нее еще одна примечательная черта: слушая чужие речи или ожидая ответа на свои собственные слова, она, как сорока, лукаво склоняла голову набок и закатывала один глаз. В глубочайшем изумлении я сидел, уставившись на нее, и, боюсь, совсем забыл о правилах приличия.
Тем временем она придвинула к себе стул и энергически занялась тем, что извлекла из сумки (причем каждый раз запускала туда свою коротенькую ручку до самого плеча) флакончики, губки, гребешки, щеточки, лоскутки фланели, маленькие щипцы для завивки волос и разные другие инструменты; все это она нагромождала на стуле. Вдруг она оторвалась от этого занятия и, к великому моему смущению, спросила Стирфорта:
- Как зовут твоего друга?
- Мистер Копперфилд, - ответил Стирфорт. - Он хочет познакомиться с вами.
- Ну, что ж, он познакомится! Мне самой показалось, что он этого хочет, - сказала мисс Моучер и, смеясь, направилась ко мне вперевалку, держа в руке сумку. - Лицо как персик! - воскликнула она, привстав на цыпочки перед моим стулом, чтобы ущипнуть меня за щеку. - Соблазнительно! Очень люблю персики. Рада познакомиться с вами, мистер Копперфилд.
Я отвечал, что осчастливлен такою честью и разделяю ее радость.
- Ах, бог мой, как мы вежливы! - воскликнула мисс Моучер, делая нелепую попытку прикрыть свое широкое лицо крохотной ручонкой. - Сколько в этом мире всякой чепухи и плутней!
Эти слова были обращены доверительно к нам обоим, а крошечная ручонка сползла с лица и снова погрузилась по самое плечо в сумку.
- Что вы хотите этим сказать, мисс Моучер? - осведомился Стирфорт.
- Ха-ха-ха! Славно мы валяем дурака, не правда ли, малыш? - отозвалась крохотная женщина, роясь в сумке, и, склонив голову набок, закатила один глаз. - Смотри-ка! - Она достала что-то из сумки. - Это обрезки ногтей русского князя. "Князь Алфавит шиворот-навыворот", вот как я его называю, потому что в его фамилии все буквы перемешаны как попало.
- Русский князь - один из ваших клиентов? - спросил Стирфорт.
- Допустим, что так, мой миленький, - отвечала мисс Моучер. - Я привожу в порядок его ногти. Два раза в неделю! На руках и на ногах.