Больше всего удивился Виттор.
Потому что ему она об этом вообще не говорила.
— Рея.
Он протянул руку и схватил девушку за руку.
Рейлин нежно погладила его руку и посмотрела Виттору в глаза с просьбой:
— Не могли бы вы принести мне сундучок, который я оставила в карете? Тот, который я получила от сэра Лейна.
— Рея, — Виттор говорил голосом, в котором слышалось волнение за Рейлин.
— Его нельзя доверить кому-то другому. Даже если мы во дворце императрицы, где-то будут глаза и уши Его Величества императора, — повторила молодая маркиза.
Рейлин была права. Виттор встал. Затем он откланялся императрице и вышел из приемной.
Рейлин снова опустилась на колени перед императрицей.
— Не могу поверить, что ты с подозрением относишься к моему дворцу, — сказала императрица, томно опираясь на спинку трона.
— Ваше Величество прекрасно понимает, что на это есть все основания.
Такой подозрительный человек, как император, должно быть, подсадил людей в непосредственной близости ко дворцу.
— Так ты будешь моей фрейлиной?
— Да.
— Кажется, между вами и герцогом не было никаких разговоров по поводу этого, — сказала императрица.
— Это мое решение.
Лицо Рейлин было бесцветным. Однако, глаза с сияли глубокой синевой с сильной волей. Тем не менее, она не могла полностью понять истинную причину действий этой девушки.
— Твоя мать такая позорная? — императрица хотела посмотреть на реакцию Рейлин. Чем благороднее она, тем меньше шансов, что она будет фрейлиной.
Обычно фрейлиной становилась незамужняя сестра или двоюродная сестра. Если нет, то племянница или удочеренная, получившая образование фрейлины. Кто-то, кому вы можете доверять среди вассалов. Эти дамы не просто женщины, которые заботятся о разных вещах и становятся компаньонами. Это приспешники.
Тем не менее, сегодня Рейлин впервые встретила императрицу. Дело не в том, что маркиза Дорсет в прошлом была связана с герцогством Гариан.
Даже если она маркиза Дорсет, какая ей польза от того, чтобы быть фрейлиной королевы в роли Великой Герцогини Ормонд? У неё не было причин быть рядом с императрицей, которая жила в уединении.
— Если ты пойдешь за мной, это не значит, что ты будешь моей фрейлиной. Ты посмела сравнить себя с Бекшерами и использовать меня, потому что хочешь рассердить свою мать?
Рейлин опустила глаза и сказала:
— Отношения с мамой уже разорваны. Я не хочу опозорить Великое Герцогство Ормонда. Лучше быть фрейлиной в роли Великой Герцогини Ормондской, чем дочерью Ираиды.
— Думаешь, я буду это слушать? Думаешь, хочу быть на публике в официальном положении с Джарго?
Если это свадьба племянника её мужа, ей не нужно выходить, но если это свадьба её фрейлины, она вынуждена присутствовать.
Это означает, что она должна быть в том же положении, что и император. И они не могли притворяться, что не знают друг друга, находясь в одном месте.
— Ваше Величество примет мою волю, потому что она хочет отомстить.
— Зачем мне мстить твоей матери? Да, я ненавижу Ираиду. Никто не любит любовницу, с любовью к мужу или без нее, — холодно сказала императрица.
— …
— Когда мой ребенок умер, Джарго обнял эту суку и её сына и сказал, что сделает все для нее. Он отдал то, что должна была унаследовать моя дочь, её сыну, убил мою собственную семью, разворовал семейное состояние и раздал его тем, кто ей льстил.
Императрица резко заскрежетала зубами.
— Как Ираида может бы быть объектом моей мести? Для Джарго иметь любовницу — не что иное, как развлечение. Разве он приказывает избить кого-то ради этой суки, если тот не встает перед ней на колени? — гнев императрицы отозвался эхом в её приемной. — Это как разделить власть знати пополам, отделив льстецов и не льстецов, и свергнуть слуг, заранее очистив тех, кто говорит оскорбительные вещи!
— Значит, вы собираетесь позволить Его Величеству императору исполнить свою волю в отношении потомков? — смело ответила Рейлин. Несмотря на то, что она была дочерью Ираиды, девушка вовсе не была замкнутой или боязливой. — Император — жадный человек. Он не хочет делить власть с его детьми. Император будет удерживать эту силу до тех пор, пока не перестанет дышать, а затем передаст её ребенку, которого любит настолько, что может считать его своим дворником. Прямо сейчас это, скорее всего, Люциус.
— …
— Но все, что он унаследует, должно было достаться детям императрицы. Вы хотите, чтобы Его Величество делал все по своему желанию? Он был не одинок, поднимаясь к трону императора. Какую долю имеет Ее Величество на троне?
Императрица некоторое время молчала. Затем срывающимся голосом сказала.
— Ты отлично умеешь манипулировать людьми и разжигать гнев.
Рейлин низко склонила голову.
Гнев и желание легко затрагивают людей. Страх и сдержанность — куда более полезные средства манипулирования человеком.
Хотя императрица и заметила это, она сказала снова:
— Трон Джарго явно содержит мою долю. Что ты хочешь? Тебе нужно место императрицы?
— Чего я хочу, так это иметь возможность восстановить свои права и больше не быть такой подобострастной по отношению к другим.
Императрица не поверила бы ни в доброту, ни в справедливость, ни правильному пути, ни тому, что она решила следовать ему. Было бы легче понять, если бы она сказала, что это было из-за амбиций или мести. Так она и сказала:
— Потому что это будет величайшей местью для тех, кто презирает меня.
После этого императрица рассмеялась.
— Это бесполезно для меня. Если я последую твоей воле, чем ты мне заплатишь?
— Я сделаю Его Величество самым одиноким и несчастным человеком в мире, — Рейлин ответила без колебаний.
Императрица потеряла дар речи. Даже служанки императрицы не смели так резко высказываться.
Рейлин не беспокоилась, что даёт слишком громкие обещания. Она не знала, как сделать кого-то счастливым, но была уверена, в том, как сделать кого-то несчастным.
Даже если он умрет лежа на кровати, украшенной золотом, в руках императора ничего не останется.
— Ты знаешь, что твои слова могут звучать как предательство?
— Я могла бы сказать по-другому, но я знаю, что это не то, что Ваше Величество хотела бы услышать. Я сказала вам, что могу сделать именно то, чего вы хотите.
У императрицы изменился цвет лица.
Дверь осторожно открылась, и дворецкий вежливо сказал:
— Великий герцог Ормонд вернулся.
Виттор вернулся с сундучком. Он заметил напряжение в зале для аудиенций, но вместо того, чтобы напрячься, он вошел внутрь, дыша в спокойной манере.
Присутствие Виттора несколько смягчило атмосферу в зале. Он поставил сундучок на стол. Виттор знал, что пока он отсутствовал, был серьезный и тяжелый разговор.
Но он не осмеливался спрашивать на месте или действовать без предупреждения.
Вместо этого он помог подняться Рейлин, чтобы поддержать её, и спросил нежным голосом:
— Почему вы стоите на коленях?
Уже одно это ослабило напряжение. Императрица посмотрела на сундучок и спросила:
— Что это?
— Это подарок, который Рея приготовила для Ее Величества. "Пламя святой Елены" не может быть подарком, потому что оно и так принадлежало Ее Величеству.
Подошла графиня Анхель.
Виттор протянул руку и остановил графиню от открытия сундучка.
— Не думаю, что вам следует открывать его сейчас.
Рейлин улыбнулась, как будто Виттор прочитал её мысли и озвучил их.
— Как ты нашел такую жену? — спросила императрица, вздыхая, пока смотрела на Виттора.
У Виттора в этот момент было смущенное лицо. Он не знал, о чем шла беседа, но догадался, что хотела сказать императрица.
— Я думаю, что она великолепна.
— До меня дошли слухи, что вы влюблены.
— Верно.
Императрица глубоко вздохнула. Не было у неё причин доверять Рейлин. Единственное, что сейчас у неё есть, — это богатство маркиза Дорсета и Виттор.
Однако, несмотря на то, что Рейлин ничего не имела и раньше, ей удалось вернуть себе поместье маркиза Дорсет.
Ее способность иметь дело с людьми была превосходной, и её цели были ясны. Ходят слухи, что она влюбилась в Виттора, но императрица думала, что это ложь.
Размер её амбиций и уверенное юношеское отношение напомнили императрице о её собственной юности. Однако, она заключала в себе свою холодность и объективность, которых не было у императрицы в молодости. Она не верит, что Рейлин может убедить других величием собственных амбиций и целей, это почти невозможно сделать для людей ее возраста. К ни го ед . нет
Это не было каким-то запасным планом Рейлин. Она нацелилась именно на императрицу. Такая женщина не поддается эмоциям и не ошибается.
Императрица обратилась к Рейлин расслабленным голосом:
— Большинство людей верны кровным узам и семьям, но некоторые люди выбирают своего собственного партнера, чтобы быть верными ему.
— Соглашусь.
Рейлин склонила голову. Императрица, казалось, увидела ее насквозь, увидела, на кого она готова работать, несмотря на её амбиции и ненависть.
Императрица медленно произнесла:
— Я знаю похожего человека, поэтому я не собираюсь отказывать желанию молодой маркизы.
— Анхель, я хочу, чтобы ты принесла его из моей спальни.
— Ваше Величество….
Она знала, о чем говорила императрица, и графиня Анхель была удивлена.
— Раз я получила подарок от молодой маркизы, разве не должно мне подарить подарок покрупнее? Она выходит замуж, так что я не могу отнестись к этому небрежно.
— Да.
Графиня Анхель вежливо ответила и удалилась.
Императрица посмотрела на Рейлин с усталым лицом:
— Вы когда-нибудь видели Святую во весь рост, молодая маркиза?
— Нет, — удивленно ответила Рейлин.
В прошлой жизни она несколько раз слышала о "Пламени святой Елены".
Первой, кто вернул "Пламя" в светское общество, была маркиза Астория.
Когда императрица умерла и никто не заметил его, она с гордостью повесила бриллиант на шею.
После исчезновения маркизы Астории "Пламя" попало в руки другого вельможи. Но вскоре он обанкротился.
На драгоценность было наложено проклятие пары, которая погибла несправедливо. Затем цена на бриллианты взлетела еще выше.
Однако, насколько известно Рейлин, "Пламя" больше никогда не появлялось.
Но со статуей были связаны рассказы о чудесах.
Святая Елена — реальный человек, который жил 100 лет назад. Путешествуя по империи, она совершала таинства даруя людям любовь и благополучие, здоровье и успокоение. После смерти Елены её возлюбленный сам изваял статую. Говорят, что эта статуя пролила слезы в день смерти скульптора. Слезы святой обладали исцеляющей силой. Говорят, что все паломники, засыпавшие перед статуей, становились моложе, а все больные исцелялись. Все последующие годы статуя святой Елены совершала чудо исцеления. Но с годами она треснула вокруг рук, которые она держала около груди.
Большой алмаз был добыт виконтом, который, как говорили, был излечен священным чудом, и был положен в пустой сундучок. Вот, что это было за сокровище.
Если бы статуя когда-либо присутствовала на черном рынке, о ней бы узнали, когда "Пламя святой Елены" потрясло светское общество.
Тем не менее, никогда не было ни одного упоминания о Святой. Она думала, что статуя пропала, когда умерли Бекшеры.
— Она содержится у императрицы?
Возможно, она исчезла, когда горел дворец императрицы.
Вскоре графиня Анхель толкнула ручную тележку. В тележке была обтянутая тканью статуя размером с ребенка.
Когда ткань сняли, появилась голубоватая каменная фигура.
Нельзя сказать, что было красиво. Это была не работа скульптора, который жаждал идеала в мраморе. Это работа обычного мужчины, который выгравировал изображение своей возлюбленной на камне.
На ее лице были две длинные полосы пятен, похожих на слезы.
Императрица передала "Пламя" своей служанке.
Та снял бриллиант с ожерелья и вложила его в руки статуи.
— Молодая маркиза дома Дорсет и будущая Великая Герцогиня Ормонда, я подарю тебе эту статую в качестве свадебного подарка. Поскольку я получила "пламя святой Елены", я вправе подарить тебе завершенную статую Святой, — сказала императрица.
Рейлин низко склонила голову, чтобы выразить благодарность.
Императрица пошевелилась и встала со своего места.
— Я устала. Вы двое, возвращайтесь к себе сейчас же.
— Жаль, что мы отняли у вас так много времени.
Рейлин поклонилась ей ещё раз.
Императрица первой покинула зал для аудиенций. Подошла графиня Анхель и сказала:
— До свидания, милорд, — она поклонилась сначала герцогу, затем Рейлин, — миледи. Поздравляю Вас со свадьбой!
Рейлин попрощалась с ней.
Затем она взяла под руку Виттора и они оба и вышли.
— Ты в порядке, Рея? Ты выглядишь уставшей, — тихо спросил Виттор.
— Да, я немного устала, потому что уделяла всему много внимания.
— Все, что вы хотели, сбылось?
Рейлин задумалась. Затем она заключила:
— Да. Я получила все ответы, за которыми пришла.
Императрица не дала немедленного положительного ответа. Но было бы глупо сразу отвечать за что-то столь важное.
Рейлин не беспокоилась.
Сердце императрицы определенно склонялось в ее пользу. Иначе она бы не отдала готовую статую святой Елены.
Семейная реликвия ее покойной подруги в ее несовершенном состоянии до сих пор по незнанию хранилась в ее собственной спальне.
Что думала императрица, когда каждый день перед сном видела потерянное «пламя»? О чем еще она думала? Виттор вздохнул:
— Между прочим, вы берете на себя огромную ответственность. Я насчет виконтессы Бекшер. Мы можем отказаться прямо сейчас.
— Вы заметили.
— Если бы потомство Бекшеров было живо, она не стала бы прятать святую. Теперь я понимаю, почему до сих пор она закрывала двери дворца и молчала.
Императрице еще было что защищать.
— Что вы хотите сделать? — спросила Рейлин.
— Что я хочу сделать? — переспросил Виттор.
— Вы же это начали. Конечно вы должны решить, верно? Я могу сказать вам, кто выгоден, а кто прибылен, но, в конце концов, именно Великое Герцогство Ормонд защитит Бекшеров.
Виттор на мгновение задумался.
Но ответ был предрешен с самого начала.
— Я не хочу отворачиваться от виконта Бекшера. Это было бы не очень хорошей идеей. Изначально я думал о поиске потомка.
Виттор вздохнул.
Он сказал Альфи поискать, но в конце концов не стал активно расследовать.
Он чувствовал себя в долгу.
Тем не менее, он не мог игнорировать риск. В любом случае, главным приоритетом, было Великое Герцогство Ормонд.
— Если вы считаете, что лучше отложить это, то так и сделаем.
— Проблема виконства Бекшеров — это всего лишь мелочь. В любом случае, вы господин имеете достаточно дел с опасными людьми, — Рейлин думала и говорила о деревне повстанцев Великого Герцогства Ормонд.
Он понял, что она имела в виду, и это Виттора слегка смутило.
Рейлин улыбнулась.
— Разве вы не должны спросить меня о чем-то еще?
— Вы имеете в виду соль? — сказал Виттор немного обеспокоенным тоном.
— Это правда, что бремя ответственности велико, но вы не думали, что это необходимо?
— Да.
— Это нормально. Я знаю, что для того, чтобы ввести южные провинции, нам нужно получить Гарианское герцогство. Импорт соли из Гариана также сильно влияет на финансы.
Виттор кашлянул:
— Но я не могу представить, что такой день наступит……
— Не волнуйтесь, — сказала Рейлин.
"Как же я сделаю вас императором, если не смогу сделать это?"
Рейлин улыбнулась и посмотрела на Виттора и сказала:
— Давайте вернемся.
Виттор кивнул головой. Она стала чаще улыбаться ему, возможно даже сама не замечая. Просто улыбалась, в знак поддержки, понимания или успокоения. Эти маленькие кусочки тепла, которые она давала ему, безумно много для него значили и грели его душу надеждой. Они шли рядом пока не вышли из дворца императрицы.
***
— Анхель, открой сундук, — сказала императрица удобно усаживаясь на кровати.
Графин открыла сундучок, который принесла из приемной. Когда она открыла крышку, четыре стороны сундучка открылись, как будто отвалились. И в нем появились кристаллы соли, похожие на голубые драгоценные камни.
— Ваше Величество….
Графиня Анхель позвала императрицу дрожащим голосом. Императрица некоторое время ничего не говорила.
Эти кристаллы соли, похожие на драгоценные камни, происходят только с одного пляжа, принадлежащего герцогству Гариан.
Герцог Гарианский потерял всех потомков, кроме императрицы.
Императрица отказалась от своего титула во время замужества, поэтому после смерти родителей она не могла восстановить свой титул.
Нынешний герцог Гарианский служил императору. Именно император дал ему место там.
Учитывая, что основание герцогства Гариан было получено из-за соли Южного моря, смысл подношения Рейлин этого кристалла соли был ясен.
Рейлин сказала императрице, что вернет ей Гарианское герцогство.
Вернуть Гарианское герцогство невозможно. Единственный потомок — императрица.
И детей у нее больше не было. У нее не было близких родственников.
Однако, она не собиралась передавать его одному из своих нынешних родственников. Они предатели, продавшиеся императору и причинившие вред потомкам, поэтому все они заслуживают смерти.
Так что, даже если она изгонит нынешнего герцога Гарианского сейчас, она никак не сможет сделать что-то в будущем.
Зная страдания, которые императрица терпела 18 лет, она не могла сказать, что это невозможно.
— Да, это невозможно.
Так сказала императрица, и легла в постель.
— Анхель, я… Я думала, что невозможно исправить все, потому что я состарилась, и у меня не осталось сил в руках и ногах. Но я до сих пор не забыла ту боль, — сказала императрица.
Императрица начала дремать так, как устала от длительного приема гостей. И вскоре уснула.
Графиня Анхель бережно укрыла её одеялом.