– Да нет. Он всего лишь провел собеседование, мы мило поболтали, и все.
– А что за собеседование?
– Ну, кое-какие задачки решали, обсуждали потом, – пожал плечами парень.
Ван Криг встрепенулся:
– Кир, если вам не трудно, не могли бы вы описать, – он покрутил ладонями в воздухе, – вот эти самые задачки?
– Не трудно, – ответил парень, вспомнив директора школы, – но, с вашего позволения, не сегодня. Это займет некоторое время. Хорошо?
– Конечно, конечно, – неожиданно охотно согласился его собеседник. – Отправляйтесь к секретарю, она выдаст вам документы и объяснит, как найти группу техников. А завтра, скажем, после обеда, загляните. Хорошо?
Кир удивился его покладистости, встал следом за хозяином, попрощались. В голове крутилась масса вопросов, но он решил отложить их до следующего раза, если, конечно, не найдет своего истинного работодателя – Ван Геори, тогда большая часть вопросов отпадет сама собой, да и сама встреча вряд ли состоится.
Час спустя Кир стоял в пустом коридоре, разглядывая в окно оживленную улицу, прилегавшую к Счетной палате. Пыхтели паровики, неслись по своим делам прохожие, Соле прогревало каменную мостовую, но он почти ничего этого не видел. Прямо перед ним на широченном подоконнике лежали документы: контракт с приложениями, пропуск, жетон. Ему полагались ежемесячные выплаты, более чем втрое превышавшие то, что удавалось заработать в лучшие времена в мастерской. Кроме того, баронство обязалось оплачивать ему жилье в размере, делавшим сомнительной его, как ему недавно казалось, такую удачную сделку с хозяином комнаты. Блин, да он может целую квартиру снять с собственными туалетом и кухней, да еще и в не самом плохом районе! В обмен же на нежданную удачу он должен найти своего работодателя. Бред!
Кир вздохнул и подхватил листок с набросанной секретарем схемой, как найти группу техников Ван Геори. Вроде ничего сложного. Но на душе неспокойно. Как-то все странно, неестественно. Вот, бери деньги и иди. Куда? Какая тебе разница? Деньги тебе дали? Ну и отстань! Терзало предчувствие, что все это скоро закончится и лучше повременить со сменой жилья и не забывать дорогу к знакомым механикам.
Прежде чем прыгать, приходилось все мои пожитки – бочонки и канистру – собирать в кучу, да и во время подготовки тщательно следить, чтобы они оставались в тени символа. Иначе будет, как с посохом, – прилечу один, совсем один. И не на берег гостеприимного острова с пресной водой и бесплатным жильем, а в соленую бесконечность океана. Темнело не так быстро, но я прыгал на северо-восток и уже после пятого прыжка обнаружил себя в ночи. К счастью, облачности почти не было, мерцали звезды, и подсвечивала горизонт далекая заря на западе, но каждый раз, выныривая за глотком воздуха, казалось, что я все потерял, ничего же не видно: судорожные поиски на ощупь, слабина самодельных веревок – если что-то оторвется, искать придется через дар, а это значит, мне нужен хотя бы один бочонок. Счастье, когда на ослабевшем конце ощущал рывок непослушного предмета, – есть, не оторвался.
Пять минут отдыха верхом на канистре, и снова прыжок. В детстве на море, если не было шторма – тогда были другие забавы, – обожал прыгать в воду с пирса. Казалось, что короткий полет в теплую, ласковую безопасность можно повторять бесконечно, упражняясь в акробатике и просто наслаждаясь невесомостью. Можно сказать, сбылась мечта пацана – прыгай, сколько влезет. Никто не позовет тебя обедать, никто не сообщит строгим голосом, что, мол, губы синие, хватит! Но что-то в этот раз было не так – никакого счастья, кроме радости осознания, что еще жив, что не разбился.
Удары о воду, кстати, были нешуточные, как я ни старался, но, похоже, выскакивал из прыжка на высоте метров в десять, не меньше. Пару раз летел так долго, что успевал серьезно испугаться, а учитывая темноту, это было немудрено. Может, там все двадцать или тридцать метров, кто знает? Как бы то ни было, удары отрезвляли, и желание чуть-чуть протянуть прыжок подальше, сэкономить на количестве отбивали напрочь. К тому же, если пробью воду слишком глубоко, есть риск глупо оборвать концы, соединявшие меня с бочонками и канистрой.
Когда окончательно потерял счет прыжкам, началась новая проблема – несмотря на ясное небо, океан качало, и качало сильно. Я то взлетал не спеша под самые звезды, то обнаруживал себя в густой черноте гигантского колодца. Укачивало, да и болтаться на канистре становилось все тяжелее. Но что хуже, так это то, что было все труднее удерживать бочонок с линзами между своей головой и Источником. Мало того, что болтало, так и сам Источник потихоньку смещался все глубже и глубже под горизонт. Приходилось буквально прижиматься к бочонку головой и регулировать положение тела, растопыривая ноги, как поплавки. Когда ты стоишь на твердом полу в полный рост, несложно прикрыться посохом, даже если черная дыра почти под ногами. Другое дело, когда твоя голова еле торчит над водой, а бочонок обладает такой плавучестью и вертлявостью, что опустить его под воду – никак.
В какой-то момент обнаружил себя предельно измотанным, голодным, с сильнейшей жаждой, болтающимся на неустойчивой канистре где-то в океанской бесконечности. Заря окончательно угасла. Красиво – погибнуть посреди пустого океана другой планеты, за миллиарды километров от Земли, под невидимым светом черной дыры! Даже акула не сожрет, нет их тут, не развились пока.
Вздрогнул. Показалось, что заснул. Слез с канистры, судорожно загребая ногами и собирая барахло поближе. Болтануло, бочонок в очередной раз больно ударил по лицу. Не обращая на это внимания, притянул его к себе, прижался лбом, повиснув одной рукой на веревках от канистры и второго бочонка, нырнул в дар. Там тоже качало, линзы хаотично смещались, едва прикрывая тошнотворный поток. Торопливо проверил положение, наспех прицелился, прыгнул.
Первое, что увидел, – далекая заря. Даже не заря, а так, отблеск будущего – еле светлая полоса горизонта. Но! Это не привычная идеальность, а ломаная, вся в зазубринах и неровностях далеких гор. Второе – даже не понял сразу, какая-то пачка огней в стороне, стремительно несущаяся в небо. Что-то темное заслонило их полет, и жесткий удар об воду выбил воздух из легких. Еще судорожно выгребал к воздуху, а в голове уже застыло возбуждающее осознание: корабль. Причем не так и далеко – километр, может, чуть больше. Несмотря на манящую близость суши, новая цель отбила последнее желание сражаться. Зачем? Не лучше ли аккуратно приблизиться, чтобы в последнем прыжке не сломать ноги о палубу, и все?
Капитан Самтонар никогда не стоял ночные вахты – возраст. Его торговое судно «Стремительный лох» было ненамного моложе. К тому же капитан его полноправный владелец. И хотя пузатый? с большой осадкой «Стремительный лох», похоже, шел в предпоследний свой рейс, но, пока он на ходу, статус Самтонара много выше простого наемного моряка, даже самого опытного. Второй помощник, вооружившись фонарем скелле, обходил судно, размышляя о несправедливости своего положения и мечтая при первой же возможности перейти на современное судно, желательно свежей постройки, где к тому же не придется делить вахты с учетом немощности старика-капитана. Океан качал, но в меру, ветра не было, и, судя по звездному небу и бледной заре, по крайней мере утро пройдет без метеорологических приключений. Впрочем, утром он уже будет спать и ему не придется выслушивать за завтраком унылые своим однообразием рассказы проснувшегося хозяина.
Обогнул по длинному проходу камбуз и на пару мгновений задержался, вглядываясь в тусклый отблеск с мостика, – похоже, все штатно: вон маячит подсвеченный лампой силуэт рулевого, тускло отсвечивают на бортах деревянной надстройки ходовые огни. Ночь. Ленивый спящий океан привычно кренит палубу, экипаж большей частью спит, в теплом, влажном воздухе царит почти безветренная звездная тишина.
Неясный хлопок, еле слышный, как будто кто-то в небе открыл застарелую бутылку священного напитка, заставил второго помощника повернуть голову. Его челюсть непроизвольно отвисла, свободная рука машинально схватилась за леер.
Прямо над баком в слабом отсвете огней, казалось, завис чудовищный паук: темный силуэт в центре, напоминающий раскорячившегося в нелепой позе человека, окруженный длинными тонкими щупальцами-шнурами с темными кляксами загадочных форм. Весь этот мрак, вся нелепость распростертых конечностей к тому же была окружена слабо мерцающими отсветами судовых огней каплями воды. В следующее мгновение пугающая чужеродным ужасом фигура рухнула на палубу, загремев тяжелым дождем металла и пролившись потоками воды.
Второй помощник непроизвольно попятился, ожидая, как зашипит раскаленное железо, смешавшись с рухнувшим небом, и замер. Ничего больше не происходило. Темная куча на баке слабо шевелилась с едва слышным грохотом, как будто где-то далеко в трюме болталась сбившая крепления бочка, двигались щупальца чудовища, и – ничего. Он шагнул вперед, взглянул на мостик – темным пятном прилип к остеклению рулевой. Второй помощник скорее почувствовал, чем рассмотрел, что тот увидел его, задвигался, шевеля руками. Махнул в ответ: на место! Твое дело – штурвал, без соплей разберемся! Раздражение отрезвило, сбило испуг и почти мистический ужас, еще секунду назад, казалось, целиком захвативший моряка.
Медленно приблизился, высоко подняв яркий фонарь. Одно из щупалец метнулось, с мерзким утробным гулом катнулось к нему так, что второй помощник ощутил, как волной ершистого ужаса шевельнулись волосы на теле, и замер изумленный: в ногу ткнулся металлический бочонок, туго обмотанный непонятным смолянистым концом. Шагнул вперед, уже уверенно, даже с нарастающим недовольством потревоженного хозяина, и всмотрелся, впадая в оторопь.
В центре загадочной кучи раскинулся явно счастливый человек: руки разлетелись по сторонам, одна нога подогнута, вторая упирается ступней в палубу, полуголый, в одних штанах, лысый, так что более всего походил на обитателей Угла, он сверкал белозубой улыбкой и косился живым взглядом на замершего моряка.
– Здрасьте. Я тут немного намусорил. У вас скелле на борту нет? Я чего-то забыл посмотреть, так обрадовался! – его лицо исказилось, но довольный оскал никуда не делся. – Копчиком приложился – больно! Посмотрела бы, вдруг сломал чего. Еще пить хочется так, что переночевать негде.
Во дворе Счетной палаты, окруженном монструозным главным зданием, притаились несколько явно недавно отстроенных корпусов. Судя по схеме, выданной Киру, один из них и находился во владениях загадочного Ван Геори.
Кир озираясь приблизился к нужному зданию красного кирпича. Пришлось обогнуть его в поисках входа. Выяснилась интригующая деталь: первый и второй этажи не имели окон, да и вообще никаких проемов. Похоже, одинокая дверь, врезанная в широченные ворота, и была единственным отверстием, соединявшим внешний мир с начинкой кирпичного саркофага.
Очень утилитарная, лишенная каких бы то ни было украшений, даже, можно сказать, скучная, она была заперта. Постучал. На удивление быстро, почти мгновенно, открыли. Охранник. Мужчина в возрасте, с той неуловимой аурой, которая всегда отличала тех, кто выжил в уже забывающейся войне баронов, внимательно рассмотрел Кира, его документы, зачем-то попросил показать, что в папке, которой его снабдила заботливая секретарша технического директора. Посторонился, пропуская.
– Идите вверх. На третьем уровне, по галерее до конца. Спросите господина Архаша.
– Спасибо, – поблагодарил Кир, немного удивленный обстановкой.
Похоже, охранник сидел здесь, внизу, почти замурованный: крохотная каморка, тяжелые темные стены вокруг, внутренние створки больших ворот и металл лестницы. Горела небольшая лампа на столе, еще одна пролетом выше. Все. Кир внутренне поежился: не хотелось бы ему работать в таком месте.
Третий этаж распахнул навстречу новичку весь простор с виду небольшого корпуса. Галерея окружала провал, из которого возносился до самой стеклянной крыши, наполнявшей содержимое светом, гигантский вычислитель. Он походил на чудовищных размеров двигатель монструозного мобиля или морского парохода. За сложным переплетением поблескивающих труб коммуникаций таились галереи, окутанные десятками лестниц, на которых сейчас работали несколько фигурок техников, затянутых в темные комбинезоны. Привычные по мастерской масштабы казались ничтожными. Этажи логики, наверняка питавшейся не капризным паром, а специально приготовленным осушенным воздухом, громоздились бесконечной пирамидой. Этажом выше перекидные мостики соединяли галерею с верхушкой вычислителя, где, собственно, и формировались результаты его работы. Сейчас, насколько это видел Кир, там было пусто. Да и вообще, похоже, агрегат в данный момент не работал, скорее всего, техники на лестницах перепрограммировали его прямо в данный момент. Под самым стеклом крыши таилось изящное плетение ферм мостового крана, на длинном подвесе которого болтался один из вычислительных модулей, подлежавший замене.
Кир засмотрелся, ничего подобного он еще не видел. Впервые с тех пор, как он здесь появился, почувствовал интерес и желание разобраться с тем, что тут происходит, научиться этим пользоваться. Масштаб был осязаем, и Кир хотел ему принадлежать: – перешивать модули для богатых владельцев новеньких мобилей или нудных, вечно озабоченных дальнобойщиков казалось тупиком. Работа, о которой мечтали многие, казалась мелким копошением по сравнению с этой могучей машиной. Да и задачи, которая она очевидно была призвана решать, должны были быть иного уровня. Хотелось поскорее понять, что ему предстоит, что считает этот монстр? Судя по всему, это не скучная бухгалтерия.
В конце галереи обнаружилась внушительная дверь, украшенная настоящим витражом. Кир вошел и осмотрелся. Больше всего помещение напоминало библиотеку: высоченные шкафы вдоль стен, снабженные специальными лестницами, скользящими по направляющим в полу, украшены сложной маркировкой, огромные столы с открытыми фолиантами, над которыми работали несколько техников, собственный портал пневмопочты – не такой, правда, монструозный, как в кабинете Ван Крига, но зато еще не встречавшейся Киру, самой последней модели. Это, конечно, не библиотека, хотя с другой стороны, это она и есть. Только здесь находятся не книги, которые могут читать люди, а справочники по программным модулям, которые следует читать машине за стеной.
Ближайший техник, молодой парень в таком же комбинезоне, как и у прочих, поднял голову, вопросительно кивнул Киру.
– Господин Архаш? – коротко бросил он в ответ.
– Туда, – парень махнул в сторону проема в самом углу и вернулся к своему занятию.
Красивая резная дверь требовала, чтобы в нее стучали, и Кир не стал сопротивляться. Прислушался, показалось, что кто-то ответил, но было не разобрать, потянул за ручку.
Пожилой техник, сидящий за столом, махнул рукой:
– Заходи давай. Мне уже сообщили, что ты тут бродишь. Кир?
– Да. Здравствуйте. Господин Архаш? – он прикрыл дверь.
– Можешь просто Архаш. Тем более что я командую техниками, а ты будешь работать с господином Ван Геори.
Последние слова он произнес подчеркнуто уважительно, и Кир понял, что в местной иерархии он, вчерашний школяр, должен занять нестандартную нишу.
– Садись. Разговор непростой, – Архаш кивнул на кресло. – Документы давай сюда.
– Зачем? – удивился Кир, тем не менее протягивая свои бумаги. – Там только мой экземпляр контракта, пропуск и все.
– Затем, – невнятно протянул худощавый, но совершенно седой хин и зашуршал страницами, что-то нашел, зажал пальцем и поднял глаза на озирающегося Кира. – Ты пункт семь внимательно читал?
– Ну-у, – протянул тот, – это про что?
– Ясно, – объявил Архаш. – Тогда слушай меня. Вообще-то это обязанности господина Ван Геори, но в его отсутствие придется мне взять их на себя.
Кир подобрался, слушая собеседника, наконец-то сейчас, вероятно, его просветят насчет обязанностей. Да хотя бы просто сообщат, что за работа ему предстоит.