Стен отрицательно мотнул головой.
- Она месяц назад родила. Сын у нас. - Он сообщил это бесцветным голосом, будто говорил о чужой жене и о чужом ребенке.
- Теперь понимаю, почему у тебя такой кислый вид, - хмыкнул Роман. Он чувствовал: Стену трудно сказать правду, и друг просит: отгадай, чародей, ну что тебе стоит. Но при этом внутренне так замкнут, что простой интуицией не пробить защиту. А мысли колдун читать не умел. Вот если б Лена была рядом... Но Лена со своим даром была сейчас далеко. - Пеленки, распашонки, купания, питание и плач по ночам. Угадал? Тут всегда скандалы. А сейчас я угадаю, как ты назвал сынулю. Спорю на сто литров "Смирновки", что ты нарек его Казимиром. Стен усмехнулся:
- Насчет имени ты в яблочко. А вот насчет пеленок и распашонок - не совсем. Все получилось, как ты предсказывал.
А что такое Роман предсказывал? Что Стен с Леной поругаются? Так ведь будущее - это по части Алексея, Роман никогда предсказаниями не баловался. Или, может, это не Лешкин ребенок, а его - Романа? Колдун прикинул. По срокам не получалось. Мысль об отцовстве пришлось отбросить.
- Помнишь, как ты советовал мне перестать заниматься проблемами мироустройства и начать думать о малом? - спросил Стен.
- Это как раз я помню, - с радостью подтвердил колдун.
- И я решил, что буду жить по твоему совету. Работа, семья, и плевать на все на свете.
- Ну, не надо чужим советам следовать буквально!
- Я даже новости перестал смотреть.
- Помогло?
- Я ушел из дома три месяца назад.
- Ты спятил?!
И вдруг почудилось Роману, будто кто-то вцепился в его ожерелье. Так аккуратно пальчиками ухватил за водную нить и потянул. И пытается нить из ожерелья выдернуть. "Отхлынь!" - мысленно выкрикнул Роман и по пальчикам тем ударил. Стен отшатнулся.
Взгляд у старого друга был совершенно ошалелый. Колдун провел ладонью по ожерелью, успокаивая водную нить. Та продолжала дергаться.
- Вампиришь?
- Ну да... Ты же сам говорил...
- Тсс... - Колдун приложил палец к губам. - О том, что я говорил, в чем прав оказался, - ни слова! Или хана мне и дару моему тоже. Я все забыл: и что говорил, и что делал. С того самого момента, как из Темногорска уехал. Ничего не осталось. Темень.
Вспоминать только-только начал. Нашу с тобой встречу уже восстановил, Юла, Лену, Надю помню...
- Давай я все расскажу.
- А вот это не смей! Я должен сам вновь свой путь пройти. Мне нужно-то дня два. Или три.
- Роман, о чем ты? Посмотри только! Алексей сбросил рубашку. Ребра выпирали под кожей, живот запал так, что, казалось, прилип к позвоночнику. Но при этом Стен не казался больным - он двигался все так же уверенно и быстро. А недавняя драка на пустыре доказывала, что силен и ловок он по-прежнему.
Роман молчал, не зная, что сказать. Еще тогда, когда он приметил странную худобу Стена и его неестественную бледность, он догадался о чем-то таком, но язык не посмел выговорить догадку.
- С Леной, верно, тяжело было, - проговорил Роман, тут же вспомнив ее дар угадывать мысли.
- Да уж, нелегко. Поначалу прятался, в ванной запирался. Лена зовет - я не выхожу. Спать стал отдельно. А когда мы подле, то какие-нибудь стишки дурацкие читал про себя. Она сама подсказала такую форму защиты. Она ничего не понимала - злиться стала, подозревать. Вдруг приступила с вопросами: с кем я встречаюсь и кто моя зазноба. Вообразила, что у меня любовница.
- Обычное дело, - кивнул Роман.
- Я не особенно отпирался. А потом почувствовал: больше не могу сдерживать себя. Помчался в Темногорск, хоть знал, что тебя тут нет. Но почему-то надеялся на чудо. Вдруг ты здесь, но мое ожерелье блокируешь? Но тебя не было, и никто не знал, где ты. Назад я не вернулся. Написал Лене туманное письмо. Мол, не жди, дорожки у нас разные. И будто я ушел к другой. А то узнаёт правду, переживать начнет...
- А так не переживает? - усмехнулся Роман.
- Переживает. А что делать? Ч-черт... Еще это твое беспамятство! Все одно к одному!
- Думаешь, я рад, что в башке пустота? Но с тобой все ясно: ты отбираешь силы у тех, кто носит ожерелья. Так ведь? - Стен кивнул. - Только ничего не объясняй! - остерег колдун. Он и так опасался, что нынешняя подсказка повлияет на воспоминание. Настоящее, как болезнь, изъязвляет прошлое. Итак, Стен ушел из дома, чтобы ненароком не прикончить жену и вместе с ней еще не рожденного сына.
- Так ты что, Казика не видел даже?
- Нет.
- А откуда знаешь, что он родился?
- Мне сообщили.
- О, Вода-царица! Стен, ты так спятишь.
- Похоже, не успею. Надеялся, правда, что ты поможешь. Однажды ты мне уже спас жизнь. Вот и подумал... вдруг и теперь...
- Помолчи. - Роман поднялся. Стен смотрел на него с надеждой. Колдун коснулся ладонью лба Стеновского, потом его ожерелья. Положил руки Алексею на плечи. И тут же отдернул ладони. Его как будто током ударило.
- Лешка, - с трудом выдавил Роман. - Я не знаю, как с этим справиться.
Он вновь набулькал стаканы до краев и вновь заговорил.
- За Надю выпьем, - предложил Роман. - Чтоб земля ей пухом была.
- Земля пухом? - переспросил Стен. - Так ты...
- Что я? Что с Надей? - обеспокоился Роман.
- Это ведь там было...
- Погоди, что с Надей! Отвечай! Ну! Она жива? - На миг он позабыл обо всем, о собственных колдовских строжайших правилах и запретах. Но тут же опомнился: - Нет! Не говори. Нельзя. Сам вспомню.
- Послушай, хватит дурака валять! Я расскажу...
- Молчи! - закричал Роман и махнул рукой. Стен лишь беззвучно шевельнул губами - колдун лишил его голоса. - Молчи, иначе все испортишь. Собьешь. Я сам. Только сам. Мне подсказки не нужны. Ни от кого. Время только нужно.
Он вновь махнул рукой, и голос к Стену вернулся.
- Ну конечно, у тебя времени много, - съязвил Алексей. - И про Юла ты соврал. Ведь ты ничего не помнишь, значит, и про Юла...
- Слушай, иди ты со своей логикой знаешь куда... Лучше выпей...