- Я люблю тебя, Рибен, - прошептала она, переворачиваясь на живот, и ее пышные, соблазнительные формы снова приподняли голубое покрывало, привлекая внимание Рибена.
- И за что ты только любишь такого высохшего старикашку, как я?
- За твои усилия спасти Саскэтч, дорогой! Ты ведь и в самом деле любишь эту планету, не так ли? - В нежных карих глазах Бруды было что-то чистое и искреннее, отчего у Рибена на мгновение защемило сердце.
- Верно, малышка. Люблю всей душой. Я не могу без этой планеты, без ее льдов и снегов, без ее бескрайних лесов. Она холодна, жизнь на ней доставляет людям массу неудобств, но это чистый, незагаженный мир, где пока еще живет не так уж много людей. В моем возрасте, как ты понимаешь, человеческое общество утомляет.
- Особенно устаешь от бродяг, которым наплевать, если вокруг них даже все рушится. Я понимаю, что это всего лишь обобщение, но оно недалеко от истины. Бродяги превратились в сущую чуму для нашей планеты.
Рибен пожал плечами. Сами по себе переселенцы были ничуть не хуже, чем коренные жители Саскэтча. Но если их орды будут по-прежнему захлестывать планету, от старого Саскэтча вскоре останутся одни воспоминания, а на их место придут гигантские города-монстры и все связанные с этим прелести.
- Сейчас им все сходит с рук, и все только потому, что статус космопорта не соответствует реальному положению вещей. Если мы проведем нашу идею через сенат и добьемся в суде сектора решение в нашу пользу, ИТАА будет вынуждено вмешаться. Вот тогда-то чьи-то грязные делишки и всплывут на поверхность.
- Им ни до чего нет дела. Их интересует только "тропик-45".
Глава 12
В сферической палатке космогеологов вовсю кипела работа. Салли Ксермин с помощью портативной установки провела медицинское обследование Роджера. Она ввела данные сканирования в небольшой компьютер, который захватила с собой, чтобы обработать их на месте.
За несколько секунд внутри компьютера показания подверглись анализу и обработке, и вскоре на небольшом экране засветились первые выводы и оптические иллюстрации данных сканирования. Деятельность мозга свидетельствовала о глубокой коме, однако это не был ни инфаркт, ни инсульт. Сердце Роджера билось сильно и четко, несмотря на общую слабость организма.
Кроме того, имелись свидетельства серьезного поражения некоторых участков нервной системы. В некоторых местах аксоны были обнажены, миелиновые оболочки нарушены, будто сорваны некой непонятной силой, отчего аксоны были полностью выведены из строя. Нейроны на некоторых отрезках цепи также были мертвы, особенно на важнейших участках за пределами головного мозга.
На основе имеющихся показаний можно было предположить неожиданный приступ какого-либо нервного заболевания, например, множественного склероза.
По оценкам компьютера, Роджер утратил около трети периферической нервной системы. Вряд ли он сможет управлять конечностями, если, конечно, проснется. Приходилось сомневаться, сумеет ли Роджер снова говорить нервные окончания, ведущие к речевому аппарату, были поражены. От них практически ничего не осталось.
Салли стиснула зубы. Болезнь Роджера была ни на что не похожа. Данные анализа свидетельствовали о значительной потере веса. Поиски возможной опухоли оказались безрезультатными. Уровень лейкоцитов в крови был довольно высок, однако о раке не могло быть и речи.
Компьютер был хорошо осведомлен об общем состоянии Роджера Ксермина, так как он работал с ним каждый день по программе "Продления жизни". Какая-нибудь микроопухоль ни за что не осталась бы незамеченной. И уже никак нельзя было предположить, что за короткий срок выросла крупная опухоль, вызвавшая столь резкую потерю веса.
Анализ жизненно необходимых жидкостей показал наличие в неожиданно большом количестве некоторых элементов и ряда органических соединений, нетипичных для человеческого организма.
Когда Салли прочла эти выводы, ее передернуло от ужаса. Прамод не должен знать об этом! Интуиция подсказала Салли уничтожить полученные показания и переписать диагноз, чтобы в нем и слова не было о чужеродных органических соединениях.
Салли быстро отредактировала диагноз, перечитала его заново, а затем вынула дискету.
Подсоединив капельницу, Салли снова надела шлем и наполнила воздухом небольшой шлюз. При помощи своего реактивного устройства она вернулась на "Семя надежды".
Едва за ней закрылся шлюз корабля, Салли почувствовала, что надвигается скандал. Бешваны проснулись. В воздухе явно витали флюиды охватившей их паники. Было слышно, как где-то рядом кричала Тилли, вероятно ругая Панди. Кажется, дело происходило возле входа, ведущего в апартаменты Прамода. Салли с решительным видом направилась в лабораторию и ввела полученные ею данные в компьютерную сеть корабля. Потом снова включила диагностическую программу, чтобы еще раз пробежать глазами результаты обследования Роджера. За спиной она услышала торопливые шажки Прамода. Он задыхался он гнева.
- Что вы наделали! - зашелся он в пронзительном крике.
- Спасла жизнь собственному мужу, а что же еще? - огрызнулась Салли. Лучше взгляните, что я получила. Ради разнообразия, помогите хотя бы на этот раз, Прамод.
- Как вы посмели поставить всех нас в столь опасное положение? Как вы посмели! После всех моих предостережений! - Его коричневая плоская физиономия побагровела от гнева. - Вы не имели права подвергать нас риску! Что, если у Роджера какая-нибудь инопланетная инфекция! Ведь он может перезаразить нас всех! И все из-за вашей невероятной глупости!
Салли закатила глаза к потолку:
- Да, я все понимаю! Вам хотелось бы, чтобы я бросила его там, в одиночестве, еще живого, обрекая на медленную смерть. Но ведь это мой собственный муж! А вы, Прамод, катитесь к черту!
- Нет уж, клянусь Богом, этот номер у вас не пройдет - "катитесь к черту, Прамод!" С этой минуты всем здесь распоряжаюсь я. А иначе мне придется принять меры!
Салли окинула его испытующим взглядом. Неужели этот напыщенный коротышка-индус смеет угрожать ей? Да если он осмелится прикоснуться к ней хотя бы пальцем, она сделает из него лепешку.
- Да взгляните же на диагноз - Роджер в коме. У него поражение нервной системы, и он сильно потерял в весе. Но инфекции у него нет, при сканировании не обнаружены никакие возбудители.
Тонкие ноздри Прамода раздувались:
- Если вы доверяете собственную безопасность бездушной машине, я не имею ничего против, но лично меня увольте от этого. Я запрещаю вам, слышите? Роджер был предупрежден в самом начале: если что-то случится с ним из-за инопланетного объекта, мы будем вынуждены оставить его. Как вы помните, он принял это условие.
Салли фыркнула. Можно подумать, они не доверяют компьютеру каждую секунду своей жизни на корабле.
- Послушайте, Прамод! Я вовсе не собираюсь оставлять мужа в беде. Надеюсь, вы меня поняли. Роджер в коме, он никогда не будет говорить, никогда не может пошевелить даже пальцем! Но я все равно люблю его, вы в состоянии понять это?
Прамод снова побагровел:
- Я не потреплю своеволия. Вы заставляете меня прибегнуть к жестким мерам. - Он напряг свое щуплое тело и вытащил миниатюрный пистолетик двадцать второго калибра. - Руки вверх, Салли! Я вынужден применить к вам меры дисциплинарного воздействия.
Салли снова окинула его взглядом. И это низкорослое чудовище еще на что-то рассчитывает! Она медленно отодвинулась немного в сторону от компьютера. Этот пистолет выглядел просто смехотворно. Его дуло было настолько коротким, что даже с такого расстояния (около восьми шагов) Прамод вряд ли мог попасть в нее, если она будет двигаться достаточно быстро.
- Послушайте, Прамод, к чему вам все это?
- Ну-ка, тише. Сейчас вы отправитесь в свою каюту и будете оставаться там до тех пор, пока я не приму решения, как нам быть дальше.
Прамод помахал пистолетом, и это было его величайшей ошибкой.
- Уфф! - вырвалось у Бешвана, когда Салли, резко развернувшись, выбила из его рук пистолет и со всех сил ударила коленом в солнечное сплетение. Прамод резко согнулся, уронив пистолет на пол. Салли ухватила индуса за свисающие с затылка пряди, рывком подняла на ноги и еще раз хорошенько стукнула. Прамод рухнул на пол и, рыдая, скрючился, подтянув колени к подбородку.
Салли подобрала его оружие и сунула к себе в карман. Не обращая внимания на Прамода, она ввела диагноз Роджера в главный компьютер.
В небольшой космопалатке, дрейфующей рядом с кораблем, портативный компьютер продолжал вести наблюдение за неподвижным телом Роджера Ксермина. Телекамера водила над ним объективом взад и вперед, чтобы немедленно зафиксировать любые изменения в его состоянии.
Видеосигнал тотчас передавался на один из экранов по выбору Салли, однако никаких изменений, к сожалению, не было заметно. Камеры не были направлены на сумку, в которую Салли засунула перепачканный костюм Роджера и его шлем. Поэтому никто не увидел, как сумка внезапно открылась и оттуда выскользнуло странное создание, напоминающее насекомое, около фута в длину и толщиной в дюйм, на тонких, будто проволочных ногах. Над его головой колыхались сенсорные органы, представляющие собой зрительные узелки на длинных стеблях.
На какое-то мгновение существо замерло на месте - пока сенсорные органы накапливали информацию, а затем прыгнуло через всю палатку к задней панели диагностического компьютера. Открутив блок питания, оно ввело в открывшееся отверстие зрительные органы. Один из них производил неяркое фосфоресцирующее свечение, достаточное для освещения внутреннего устройства компьютера. Быстрая проверка показала наличие двоичной сети, в электронную начинку которой были вмонтированы фотосистемы, а все вместе это приводилось в действие аккуратно присоединенными микровводами.
Вся цепь была смонтирована на пластинах, расположившихся через небольшие промежутки. Внутри машины было достаточно места. Модуль-разведчик выпустил посыльного величиной не больше мыши, который тотчас прыгнул к парящей сумке, с силой оттолкнувшись задними конечностями. Застежка-"молния" медленно расстегнулась, и посыльный юркнул внутрь.
Глава 13
Центральная тюрьма Беливо представляла собой мрачное каменное сооружение, примостившееся на северо-восточной границы космопорта.
Внутри массивного здания, похожего на соты, с множеством камер, содержалось около полутора тысяч заключенных, отбывающих разные сроки наказания по приговорам ИТАА, главным образом, за торговлю "тропиком-45". Это место пользовалось дурной репутацией: тюрьма была явно перенаселена, здесь нередко вспыхивали стычки между заключенными, причем враждовали целые кланы, а самые отчаянные головорезы, отбывавшие длительные сроки, практически держали в своих руках всех остальных.
Акандер Ра Саб просидел в этой тюрьме уже пять месяцев, отбывая шестилетний срок за контрабанду. Он уже успел немного пообвыкнуть, но все равно ему казалось, что заведение это слишком шумное. И дело было вовсе не в реве и грохоте запускаемых ракет, что взлетали с расположенного неподалеку космодрома, хотя и они подчас громыхали так, что приходилось стискивать зубы, чтобы они не повываливались из челюстей. К этому еще можно было привыкнуть. Даже дым, который при попутном ветре проникал в камеру после каждого запуска, не доставлял особого неудобства. Можно было примириться и с мелочным распорядком, царившим на четвертом этаже, где располагалась камера Акандера.