Рибен выглянул из укрытия, однако не смог ничего разглядеть. И где скрываются эти серые ночные моллюски?
- Еще один! - воскликнула Бруда. - Сверху слева, под самой верхней веткой. - Разве вам не видно?
Рибен поднял бинокль и навел его на указанное место. Неужели там что-то было? В какой-то момент ему показалось, будто вдоль коры промелькнула что-то похожее на тонкую полоску бумаги, но затем перед ним осталась лишь раскачивающаяся почка с нектаром.
- Ой, Господи! Посмотрите на самую верхушку! Скорее всего, это влюбленная парочка. - Волнение Себастьяна оказалось заразительным. Рибен снова поднял бинокль, с трудом отыскал макушку дерева, но опять заметил лишь мимолетное движение, которое, по всей вероятности, было лишь плодом его воображения.
- Еще парочка, на нижних ветвях, они кормятся! - объявил Йен Чо. Индикаторы камеры снова подмигивали красным.
Рибен в отчаянии перевел бинокль на нижние ветви. Мгновение бинокль настраивался на фокус, затем уловил смазанный образ, который, однако, моментально исчез.
- Ну разве они не чертовски хороши! - воскликнула Бруда Дара счастливым девчоночьим голосом.
Рибен с трудом подавил желание накричать на нее. Это было вредно для его давления.
- Да, хороши, - выдавил он из себя.
Внезапно позади них раздалось резкое громыхание, напоминающее многократно усиленную отрыжку. И затем они услышали треск ломаемых веток. Все застыли, вслушиваясь в ночные звуки.
- Краб, - прошептал Себастьян.
- Может, и краб, только уж очень большой.
- А если это гигакраб? - спросила Бруда с заметной озабоченностью в голосе.
- Гигакрабы здесь не водятся, насколько мне известно. Во всяком случае, я в этих местах еще ни одного не встречал. - Себастьян пытался сохранять спокойствие.
Существо в зарослях опять рыгнуло, а вслед за этим снова раздался треск ломаемых веток. До исследователей донеслось удушающее зловоние. Это был бьющий в нос зловонный запах.
Треск ветвей стал еще громче.
- Собственно, ученые считают, что по-настоящему крупных особей остались считанные единицы, - продолжал Себастьян.
- Но гигакраб - это тропический вид, - отозвалась Бруда.
Треск ломаемых ветвей прекратился.
- И что это могло быть? - произнес Себастьян.
Рибен смотрел туда, откуда доносились загадочные звуки. Запах все никак не улетучивался. Его было достаточно, чтобы любого выворотило наизнанку. Когда, наконец, вонь стала не такой сильной, все посмотрели вверх. Глаза Рибена слезились.
- Фу, наконец-то! - пробормотала Бруда.
- Ну и вонь! Что бы там ни было, но меня чуть не стошнило, - сказал Йен Чо.
- Это уж точно! - сказал Себастьян.
Рибен, однако, по-прежнему размышлял о наземных крабах. Бедняги! Они не изменились ни на йоту за сотни миллионов лет, а мы их стерли с лица планеты за какое-то столетие!
К этому времени серые кормушники уже улетели, сильно похолодало. В небе появилась саскэтчская луна под названием Леопольд. Ее крошечный серебристый диск удивительно быстро взошел на фоне бесчисленных звезд. Наблюдатели могли легко различить на его поверхности темное пятно кратера, прозванного Лунным Глазом, и глубокие тени, что отбрасывали три горные системы под названием Зубы Льва. Они вздымались как раз под Глазом.
Исследователи зашагали по тропинке к лагерю и вскоре вышли к палаткам, возле которых догорали последние угольки костра. Они сразу поняли, что их лагерь посетили незваные гости. Огонь был кем-то потушен и засыпан камнями, принесенными со склона холма. Палатка Себастьяна была расстегнута, однако, по мнению самого Лисса, все вещи остались нетронутыми.
- Странно, - произнес Себастьян. Все с ним согласились. Однако, посветив фонариками в сторону леса и не обнаружив ничего подозрительного, все решили идти спать.
Рибен стащил с себя куртку и быстро юркнул в свой просторный спальный мешок. Спустя несколько секунд Бруда уютно устроилась у него под боком, принявшись растирать окоченевшие конечности Рибена. Не успела она довести свое занятие до конца, как Рибен уже спал. Бруда обняла его и тоже утихомирилась.
Рибен погрузился в целительный сон. Почти сразу же на него нахлынули непонятные сновидения. Это были странные, неприятные образы. Рибену снилось, что он, полуобнаженный, сбился в дороги. Вокруг его тела обмотаны цепи, а руки и плечи обвивают провода с подвешенными на них грузами, которые ему приходится тащить за собой через замерзающую слякоть. Над его головой неслись черные тучи и с треском вспыхивали молнии. Что-то ужасное, таящее в себе угрозу, приближалось к нему на быстром коне. Этот жуткий наездник время от времени щелкал кнутом, от ударов которого вдребезги разбивались целые планеты.
В ушах Рибена звучал тысячеголосый хор. Все старались перекричать друг друга в каком-то болезненном, мрачном экстазе. Внезапно его взору явилось лицо, страшное лицо из глубин памяти. Это был дядя Варна, кошмарный старик дядя Варна, который однажды жарким полднем попытался изнасиловать его в летнем домике. Рибену тогда едва исполнилось девять лет.
Этот сон всегда оставался одним и тем же. Варна приближался к нему с похотливым оскалом. Рибен бросился на него с кулаками, осыпая бесчисленными ударами, но бесполезно. Варна был слишком силен. На этот раз Рибену не удастся убежать от него... И вдруг дядя Варна пропал, а его место заняли две женщины с неулыбчивыми лицами и жестким взглядом. Затем они расплылись в улыбках, но вместо зубов у них были полые стальные трубки, напоминающие шприцы, которыми они могли выкачать из жертвы всю кровь до последней капли за считанные минуты. Женщины повалили его, заливаясь жутким смехом. Они широко раскрыли челюсти, приготовясь впиться в него своими зубами-шприцами.
Рибен был совершенно беспомощен. Он не мог даже пошевелиться. Глаза женщин напоминали кусочки желтого мрамора, и у них не было зрачков. Это были вовсе не человеческие глаза. Они смотрели на него, будто он был обыкновенным куском мяса, предназначенным на съедение.
Рибен закричал, и женщины пропали, но кошмарное сновидение перенеслось в другое место. Рибен был в длинном темном тоннеле, одетый в мокрые, леденящие тело лохмотья. Он бежал по щиколотку в холодной грязи. Где-то наверху на улице шел снег, но он не осмеливался оставлять на нем свои следы, чтобы их не заметил тот, кто шел за ним по пятам. Но как трудно было не оставлять следов, и преследователь неудержимо настигал Рибена. Он был неумолимо жесток - чудовищное, невероятных размеров создание, быстро передвигающееся на сотнях твердых, как камень, ног.
В ушах Рибена стоял чей-то крик, на плечо ему легла рука, и он проснулся. Рибен весь дрожал, по его лицу и шее струились ручейки пота. Бруда Дара поглаживала его лысую голову и нежно целовала в лоб и губы.
- Рибен, все хорошо, это всего лишь сон. Нам время от времени снятся такие сны, и порой они бывают просто ужасны.
Рибен облегченно вздохнул.
- Страшные сны, - пробормотал он. Его мутило.
- В последнюю минуту мы все проснулись с криками. Первым, кажется, очнулся Себастьян. А потом он и Йен Чо разбудили меня.
Сон Рибена как рукой сняло. Кажется, он понял, что все это значило. Невероятно!
- То существо, что мы слышали в лесу, это был не кто иной, как булмунк, - произнесла Бруда.
Господи, самое редкостное, овеянное легендами живое существо на Саскэтче!
- Йен Чо! - позвал Рибен, а сам уже принялся искать куртку и ботинки.
- Он уже ушел искать следы. И Себастьян вместе с ним. Они захватили с собой камеру, - сказала Бруда.
- Ну наконец-то! Подумать только - заснять самого булмунка! Что может быть чудесней! - Рибен будто сбросил с себя прожитые годы. Он не чувствовал себя так прекрасно вот уже больше сотни лет. - Пока это не удавалось целых восемьдесят лет. Последний раз его видели в этих местах лет этак тридцать назад.
Рибен второпях натягивал ботинки.
- Ты говоришь, всем приснился кошмар?
- Всем.
- Значит, это классический случай. Мы растревожили булмунка, и он пытается изгнать нас со своей территории, посылая телепатические сигналы. Эти существа действительно наделены сверхъестественной силой, первые переселенцы были правы.