Миррима выхватила из колчана еще одну стрелу и бросилась к нему. Ей хотелось увидеть его смерть. А свет по-прежнему стекал с небес в опал Биннесмана.
В ушах Мирримы зазвенел голос Габорна, исполненный такой силы, что и пожелай она, воспротивиться приказу было бы невозможно: "Стреляй! Стреляй еще раз!"
Она подбежала ближе. Победитель зашипел, как змея, выглядывая из-под крыла. В глазах его пылали ужас и презрение.
Миррима натянула тетиву и выстрелила, целясь в глаз.
На небе вновь засияло яркое солнце, и Миррима, задохнувшись от волнения, опустила лук.
Она вдруг поняла, что кричит, кричит не умолкая:
- Гадина! Проклятая гадина, я убью тебя!
И, подбежав ближе, ударила его ногой. Чудовище протянуло к ней трехпалую мохнатую руку. Она отскочила, продолжая кричать, чувствуя одновременно ужас и облегчение, и боль.
- Назад! - крикнул Биннесман, подбегая к ней.
В этот момент Победитель выгнул спину, раскинул крылья и поднял руку. Из горла его вырвался какой-то звук, сиплое шипение, отнюдь не похожее на предсмертный хрип.
Изо рта чудовища с нечеловеческим воплем вылетел черный ветер. Силой отдачи от взрыва ветра тело Победителя глубоко вдавило в землю, и Миррима отпрянула.
Только тут она поняла, что убила лишь тело темного духа, но элементаль воздуха, заключенная в нем, осталась живой.
Ветер ударил ее огромным невидимым кулаком и отбросил на несколько шагов, вышибив из легких весь воздух. Ребра прогнулись, словно по ним ударили дубиной. Миррима споткнулась, упала, и ветер покатил ее по булыжной мостовой. Он завывал над нею на тысячу голосов, причитая, как бестелесные духи.
Затем с воем пронесся по двору, обратился в смерч и, подхватив тело Темного Победителя, повлек его вверх. В основании смерча из мостовой вылетали камни и, сталкиваясь, с грохотом закружились в воздухе. Из вершины смерча вырвалась молния и ударила в небеса. Затем он метнулся в сторону башни Посвященных. Стены затрещали. Вырванные из них огромные глыбы понеслись по ветру.
Возле Мирримы одна за другой ударили три молнии. Смерч теперь направлялся к ней. Она почувствовала, как невидимые пальцы ветра хватают ее и тащат в самое сердце урагана. Биннесман что-то прокричал, и Миррима, скорчившись, попыталась зацепиться за камни мостовой.
Ветер оторвал ее от земли, подержал немного на весу, словно раздумывая, что с нею сделать.
И тут Миррима увидела Биннесмана. Старый чародей прорывался к ней сквозь ветер, трепавший его волосы и одежду. Он протянул посох, и Миррима ухватилась за конец, ощутив под рукой бугристое полированное дерево. От башни Посвященных отвалилась еще одна глыба, и две тонны камня покатились прямо на них, словно брошенные чьей-то меткой рукой.
Биннесман поднял руку отражающим жестом, и глыба, чуть-чуть не докатившись, свернула в сторону.
- Я заклинаю тебя во имя Земли! Живи теперь для Земли! - прокричал Биннесман.
Ветер дергал Мирриму могучей рукой, пытаясь уволочь, но она изо всех сил держалась за посох.
Биннесман вытащил из кармана горсть листьев, бросил на ветер. Тот подхватил их, закружил в своем водовороте.
- Прочь, демон! - крикнул Биннесман. - Она - моя!
И тут ветер отпустил их, и заревел гигантский смерч. Он оторвал несколько камней от развалин Башни Посвященных, раскружили швырнул в людей, но камни упали неподалеку, не причинив вреда.
Слепя глаза, ударили одна за другой десять молний.
Вслед за тем элементаль с ревом двинулась прочь, на север, по пути вырвав с корнем вишневые деревья, сто лет простоявшие над могилами королей. Перескочив через утесы, она понеслась по полям, бессмысленно мечась из стороны в сторону, снося дома, разбивая телеги, разбрасывал стога, сминая изгороди, оставляя за собой полосу черной, вспаханной ветром земли.
Клубы пыли и клочья сена долго еще кружились на ветру. Но то, что осталось от Темного Победителя, ушло.
Миррима, измученная, присела на землю. Ребра у нее болели. Руки и ноги были в ссадинах от осколков камней.
Но она осталась жива, и это было удивительно.
Биннесман крепко обнял ее, успокаивая.
Страх и жажда крови оставили девушку, и ее начала бить дрожь. Сердце так колотилось, что из-за шума в ушах она почти не слышала слова Биннесмана. А он сказал удивленно:
- Это невероятно, миледи! Ни один смертный не в состоянии убить Победителя! Да еще после этого и остаться в живых!
- Что? О чем вы? - спросила она. Но он, продолжая ее обнимать, добавил только с еще большим удивлением:
- Вы промокли насквозь!
Миррима прижалась к его плечу. Глаза ее наполнились слезами. Она смотрела на груду камней, оставшуюся от Королевской Башни. В ней зияла огромная дыра, через которую выбрался Победитель.
"Иом там, внизу,- думала Миррима.- Надо отыскать тело и похоронить ее, как полагается".
Но не успела она додумать до конца, как заметила движение.
Из дыры, вся в пыли, выглянула Иом и настороженно осмотрелась по сторонам. Следом высунул голову хромой мальчишка.
- Мы спрятались в вашей комнате,- сказала Иом Биннесману. - Сила земли там так велика, что Победитель не хотел входить. А когда рухнула башня, нас спасли балки.
- Повезло, - крикнул мальчик. Камзол из золотой парчи смотрелся на нем, как маскарадное одеяние. - Королеве повезло!
- Нет, не просто повезло, - сказала Иом, покачав головой.- Это Габорн предупредил меня и велел спрятаться.
Мы бросились в этот подвал, потому что он показался безопаснее других, и его прочные балки действительно нас спасли, когда обвалилась крыша.
- Что ж, поблагодарите короля, когда встретитесь с ним, - сказал Биннесман.
Иом посмотрела на смерч, двигавшийся теперь по равнине на восток, и содрогнулась. Потом продолжила рассказ.
- А когда Победитель вырвался наружу, мы без труда выбрались следом. Как выл ветер! Пока я не услышала, как вы тут разговариваете, и не поняла, что все в порядке, я боялась выйти.
Миррима разглядывала груду камней, которые должны были удержать Победителя под Землей. Немыслимо, чтобы кто-то мог уцелеть, когда на голову рухнуло такое.
Биннесман выпустил девушку из объятий. Дрожь почти унялась.
- И все-таки я ничего не понимаю, - чародей покачал головой. Обыкновенной стрелой такое существо не убьешь.
Он подобрал одну из стрел Мирримы. Осмотрел острый железный наконечник. Пощупал оперение.
Затем вскинул брови. И с подозрением сказал: