Биннесман посмотрел на него с беспокойством, тронул за плечо.
- Габорн, я должен вам кое-что сказать. Я не хочу вас обидеть, но, на мой взгляд, это очень важно.
- Что?
- Вы решили воевать,- сказал Биннесман.- И едете сражаться, не так ли?
- Да. Как будто так.
- Тогда я должен спросить: понимаете ли вы, что значит быть Королем Земли?
- По-моему, да. Я должен избрать семена человеческого рода и сохранить их в близящиеся темные времена.
- Верно, - сказал Биннесман. - Но тогда вы не понимаете - как бы вам ни хотелось сражаться, это не ваше дело. Вы удивитесь, если конюху вздумается прислуживать вам за столом, не так ли? И не позволите эконому выносить за вас приговор во время суда. Обязанностью Короля Земли отнюдь не является ввязываться в войны. Как я понимаю, ваша обязанность - избегать войн.
Габорн это сознавал. Но не мог принять до конца.
- Эрден Геборен участвовал в битвах. Он сражался и побеждал!
- Да, - кивнул Биннесман. - Но делал это лишь тогда, когда его припирали к стенке и деваться было некуда. Он не рисковал людьми понапрасну.
- Значат ли ваши слова, что я не должен вступать в бой? - Габорн все еще был настроен скептически.
- Вы - Король Земли и должны избрать семена человеческого рода, - сказал Биннесман. - Я - Исцелитель Земли и должен сделать все, чтобы помочь ей выздороветь, когда беда будет позади. С нами нет того, кто является Воином Земли. Вы не можете присваивать его звание.
- Воин? - переспросил Габорн. - Кто же это?
- Я говорю о вильде.
- Вильде? - снова повторил Габорн, заколебавшись. Биннесман отдал часть своей жизни, чтобы создать вильде, существо из Земли, защитника и бойца. Но вильде улетела. И никто ее больше не видал, хотя посланные Габорна обшарили весь Гередон.
- Да, вильде, - сказал Биннесман. - Я создал зеленого рыцаря, он и будет сражаться во имя Земли, когда я завершу работу, вильде живет для сражений, вам никогда не стать столь же могущественным бойцом.
- Вы уверены, что она еще жива? - спросил Габорн.
- Да, - сказал Биннесман. - Я основательно изучил книги за эту неделю. Она жива и в полном сознании, полагаю. Просто, должно быть, заблудилась где-нибудь в глухомани. Пока Земля еще исцеляет, вильде не так-то легко убить.
- Вы говорите, что не закончили работу, но ведь вильде приобрела форму? уточнил Габорн. Он видел своими глазами, как создавалось это существо, ночью, в развалинах Семи Стоячих Камней. Только почва, камни и кости, которые сложил вместе Биннесман, так быстро срослись и улетели, что Габорн не успел разглядеть его толком.
- Да, приобрела, - сказал Биннесман. - Но она не закончена. Я создал вильде, но я должен еще отпустить ее.
- Как это?
Биннесман ненадолго задумался.
- Представьте себе, что это ребенок, опасный ребенок, вильде только появилась на свет и ничего не знает, ей нужен родитель. Ее нужно воспитать. Я должен объяснить ей, что хорошо, что плохо - как любому ребенку, - должен научить ее сражаться. После этого я отпущу ее, дам ей свободную волю, чтобы она сама выбирала, каким способом лучше сражаться. Лишь тогда она станет способной по-настоящему защищать Землю.
- У нее нет свободной воли? - спросил Габорн.- Она что, как марионетка, ждет, пока вы ее поведете? Тогда она всю жизнь пролежит где-нибудь в кустах. Мы ее никогда не найдем!
- Нет, - сказал Биннесман. - Двигаться она может. Но пока я ее не отпущу, она должна повиноваться моему приказу и приказу любого, кто назовет ее настоящее имя. После же никто не сможет командовать ею.
- Но она все-таки будет слушаться вас? - спросил Габорн. - Как было у Ильдехара - он сотворил боевого коня и поскакал на нем в бой.
- Когда он отпустил коня, он уже не мог на нем ездить, - Биннесман покачал головой. - Нет... невозможно описать отпущенное создание, вильде станет независимой. Она будет жить до тех пор, пока сможет питаться кровью своих врагов. И будет сражаться - со мной или без меня. Ее нельзя ни к чему принуждать. Она должна оставаться дикой, столь же дикой и не поддающейся приручению, как самый злобный волк. Хотя вильде - не животное, это некая форма самовыражения Земли, для понимания которой у нас нет ни слов, ни понятий.
Биннесман помолчал немного, сжимая посох обеими руками. Посмотрел в звездное небо. И повторил, словно сказанного ранее было недостаточно:
- Искать сражения - не ваше дело. Скажите... вы испытываете гнев?
Габорн уверенно покачал головой.
- В желании Земли нет гнева,- попытался он объяснить. - И я его не испытываю. Нет, в призыве Земли звучит мольба о помощи. Ударь - просит она меня. Ударь, пока не поздно!
- Хорошо, - довольно сказал Биннесман. - Я вам верю. Верю, что Земля просит ударить. И прошу только об одном: не забывайте о своей главной цели.
- Я - Король Земли, - кивнул Габорн. - И сделаю все по ее желанию.
- Хорошо, - повторил Биннесман. - На это я и надеюсь. А теперь вы должны отдохнуть, милорд.
Габорн чувствовал себя невероятно уставшим. Он снял тунику и лег на землю.
Она показалась ему удивительно теплой.
Биннесман взмахнул посохом, и земля заструилась на Га4орна, укрывая и утешая его.
_________
Он лежал с закрытыми глазами, чувствуя, как покидает его тело напряжение.
Сначала он испугался, не зная, как сможет дышать под землей, но почувствовал вскоре, что не нуждается в воздухе. Даже легкие отдыхали, и теплый чернозем укрыл его грудь и лицо, насыпался в уши, забился между пальцев.
Габорн тут же заснул и во сне увидел себя зайчихой, убегавшей от какой-то неведомой опасности в лесу возле дороги, ведущей в замок Сильварреста. Она пронеслась стрелой сквозь ежевичные заросли и юркнула в чудесную, безопасную нору, где в темноте сладко пахло ее зайчатами.
В глубине норы она нашла своих малышей, четырех зайчат, которым был всего лишь день от роду.
Соски зайчихи разбухли от молока. Она легла на бок, еще тяжело дыша после бега, и малыши тут же начали тыкаться носами в ее живот, ища молоко.
Тут она услышала голос чародея Биннесмана где-то наверху над норой. Зайчиха прижала уши к спине, прислушиваясь к разговору и стуку копыт по дороге, проходившей поверху.
- Земля говорит с нами. Она говорит с вами и со мной.
- Что она говорит? - спросил голос самого Габорна.
- Пока еще не знаю, - ответил Биннесман, - но именно так она обычно говорит со мной: беспокойно шуршат кролики и мыши, меняется направление птичьего полета, кричат гуси. Сейчас она нашептывает что-то и Королю Земли тоже. Вы растете, Габорн. Растут ваши силы.
Затем лошади ускакали, и зайчиха предалась мирному отдыху. Зайчата сосали молоко, она закрыла глаза, расслабила уши, и тревожила ее только блоха на передней лапе, которую было никак не выгрызть.