-- Вот как? У короля пошатнулось здоровье?
Впервые женщина проявила нетерпение.
-- Талин говорила, что некоторые вещи плохо доходят до тебя... хотя в других отношениях тебя нельзя назвать глупым. Неужели ты не понимаешь? Как ты думаешь, зачем я пришла сюда -- тайно, словно вор темной ночью? Какой же ты мудрец, если не видишь, что я замыслила?
-- Ты права, госпожа, -- жестко сказал Блейд -- Плохим бы я был мудрецом, если б не понял твоих слов. Хочешь, чтобы я убил Ликанто?
-- Или сделал так, чтобы его убили, -- продолжила она, безразлично пожав плечами. -- Мне все равно. Не знаю, как колдуны устраивают подобные вещи... но лучше, если тебя никто не заподозрит.
-- И тебя тоже, госпожа? -- насмешливо ухмыльнулся Блейд.
-- Разумеется, -- ответила женщина, с отвращением скользнув взглядом по закопченному потолку убогой хижины. -- Скоро мы расстанемся, и когда я покину этот свинарник, то забуду обо всем, что говорилось здесь. Я займусь делами но хозяйству и буду ждать известий. Например, о том, что Ликанто умер. Как ты сделаешь это, меня не касается. Может быть, тебя постигнет неудача, и ты сам погибнешь. Что ж, тогда я буду знать, что ты не очень искусный колдун. И значит, ты совсем не тот чужестранец, о котором говорила старая жрица друсов. Я сделала все, что могла -- добилась, чтобы тебя выслушали на совете военачальников. Учти, это опасно, очень опасно -- они захотят проверить тебя. Ликанто глуп, но этого не скажешь о большинстве его капитанов, -- она замолчала на мгновение. -- Но если ты добьешься успеха, Блейд, если ты победишь, награда не оставит тебя равнодушным.
-- И эта награда?..
-- Будет достаточно щедрой. Достаточно весомой для человека, который не имеет ничего, но может выиграть все. Достаточно приятной для нищего, которого может безнаказанно прикончить любой пьяный солдат... -- она сделала паузу. -- Ты будешь править вместе со мной, Блейд, если докажешь, что так же силен и отважен в постели, как в бою. И доказательство зависит только от тебя. Видишь, я не лгу и не даю пустых обещаний! В них нет необходимости.
Блейд кивнул. Что ж, в данном случае трудно надеяться на большее. Он должен делать вид, что играет на ее стороне -- минута за минутой, час за часом, -- но в то же время вести собственную партию. Ему придется пройти по узкой тропе над гибельной пропастью, но другого выхода, похоже, нет.
Он шагнул к женщине. Они стояли теперь очень близко друг к другу и запах ее обволакивал Блейда, мучительно дразнящий аромат кружил голову. Он сумел укротить желание, которое вызвала у него Талин -- там, в лесу. Но Альвис... Миниатюрная женщина, скрытая вуалью окруженная аурой тайны... пестующая смертельный замысел... Страсть охватила его -- холодная, безрассудная. Она хочет использовать его как оружие... Что ж... Тогда и он использует ее для удовлетворения своих желаний... Немедленно. Здесь. Сейчас!
Он протянул руку к вуали:
-- Я хотел бы взглянуть на твое лицо, госпожа.
Блейд привык, что в делах такого рода ему сопутствует успех Однако он не был удивлен, когда она отступила назад, гибким движением уклонившись от его протянутой руки. Ее ладони поднялись к вуали, колыхавшейся на золотом обруче диадемы, и насмешливый голос на мгновение остановил разведчика.
-- Ты уверен, Блейд? Уверен, что хочешь увидеть мое лицо? Предупреждаю тебя -- подумай...
Желание кипело в крови Блейда. Он уже не мог думать ни о чем -- только о ней, о ее теле, которым жаждал обладать -- яростно, страстно! Он шагнул к женщине, и она опять, дразня, ускользнула от него.
Она смеялась, она хохотала:
-- Я красива только наполовину, Блейд! Попробуй отгадай эту загадку! Ну, скажи еще раз, что хочешь увидеть мое лицо... я открою его и ты сразу остынешь...
Но в этот момент Блейду была безразлично, что таилось за тонкой тканью; с губ его срывались слова, подобные хриплому рычанию зверя... Сейчас он не был пришельцем из иного измерения, случайно попавшим в Альбу; нет, он сам стал альбийцем, нетерпеливым и жестоким, как хищный зверь!
Блейд прыгнул вперед, к женщине.
-- Я увижу! -- прорычал он. -- Клянусь Тунором, я увижу! И я возьму тебя! Здесь. Сейчас Немедленно!
Альвис остановила его, уперевшись ладонью в могучую грудь; ее пальцы сжались, захватив редкие завитки черных волос, терзая кожу.
-- Смотри, Блейд, -- сказала она, сбрасывая вуаль.
Разведчик не сумел сдержать изумленного восклицания. Отшатнувшись назад, он уставился на женщину, и череда картин, отвратительных, мерзких, пронеслась в его памяти. Он многое видел, но подобный ужас -- никогда.
Альвис, чудовищный Янус, женщина с двумя лицами, насмешливо смотрела на него. Левая половина ее лица, с нежной кожей и мелкими приятными чертами казалась творением великого скульптора. Точеный нос с горбинкой, подбородок -- твердый и округлый одновременно; сверкающий голубой глаз под светлой пушистой бровью... глаз, который впился в лицо стоявшего перед ней мужчины.
-- Ну, Блейд, ты остыл? Что скажешь теперь? -- с издевкой спросила она, поворачивая голову.
Справа лица не было. Вместо кожи бугрилась сырая красная плоть, иссеченная паутиной шрамов, которые тянулись от подбородка до виска. Из этого ужасного месива пучился глаз -- мертвый, белесый, полускрытый изуродованным веком.
Блейд глубоко вздохнул. Возбуждение еще не покинуло его могучее тело, но она оказалась права. Что-то надломилось в нем, страсть угасла. Он вздрогнул, инстинктивно поняв, что встал на грань жизни и смерти. Одно неверное слово... жест отвращения... и она погубит его, не взирая на крах собственных планов.
Альвис снова повернула голову; теперь он видел только ту часть ее лица, которая сохранила человеческий облик. Она была красива, и Блейд ощутил сожаление. А так как жалость -- верное средство к изгнанию любви, то страсть его окончательно остыла и плоть успокоилась.
Женщина подняла руку, коснувшись ладонью той, невидимой Блейду половины лица.
-- Подарок от короля, моего супруга. Это случилось давно... в детстве во время игры. Я была принцессой, которую взяли в плен морские разбойники... как водится, принцессе грозили пытками и требовали выкупа. Потом что-то отвлекло детей, и мы остались один на один с Ликанто. Он был зол на меня -днем раньше мы поссорились, и я плюнула ему в лицо. Было холодно и рядом пылал костер... Он взял головешку и... Словом, ты видишь, как он отомстил мне... Ему тогда стукнуло восемь лет, мне шесть.
Теперь Блейд понял, почему ненависть бродила в ней, словно яд в чаше с вином. Понял, какую злобу Альвис должна питать к Талин -- юной, прекрасной... Пыл его угас, притворство было бы неуместным; жалость или отвращение означали верную смерть Он балансировал на лезвии ножа.
Холодным ровным голосом Блейд сказал:
-- Действительно, красота твоя наполовину уничтожена. Но тебе повезло -- ведь осталась еще половина. А многие ли женщины могут похвастать тем, что обладают хотя бы частицей красоты?
-- Слишком многие, -- мрачно ответила она -- И это не доставляет мне удовольствия.
Блейд знал, что она говорила о Талин, и понял, что юной принцессе не суждено отправиться к отцу. Альвис солгала, она не отпустит Талин невредимой, она найдет способ ее уничтожить.
Женщина повернулась к Блейду изуродованным лицом. Бельмо, жуткое, белесое мерцало в полумраке; светильник едва тлел, испуская дым и смрадный запах. Ее голос стал приторно ласковым, мурлыкающим, словно у паука, заманивающего в свои сети глупую мошку:
-- Ты все еще хочешь меня, Блейд? Хочешь? Предупреждаю... говори только правду...
Он спокойно встретил ее взгляд и ответил без колебаний:
-- Я -- мужчина, госпожа. И я хочу тебя.
-- Значит, ты выполнишь мой приказ? Ты найдешь способ убить Ликанто -так, чтобы нас никто не заподозрил?
-- Да. -- Блейд мог бы счесть свой ответ ложью, но кто знает? Весьма вероятно, что ему придется сделать то, чего она хочет.
-- Тогда взгляни на другую часть своей награды!
Она резко распахнула плащ. Обнаженное тело сверкнуло под ним -- и, в отличие от лица королевы, она не имело изъянов. Точеное, пропорциональное, с нежной кожей, характерной для блондинок, округлое и соблазнительное. -Альвис, привстала на носки; ее твердые заостренные груди с алыми сосками дрогнули, талия была столь тонка, что, казалось Блейд мог охватить ее ладонями. Он шагнул вперед, пытаясь обнять королеву; он снова был полон желания -- но она ускользнула, словно привидение.
Блейд не стал преследовать женщину; он стоял неподвижно, раздраженный, злой на себя и на Альвис, но по-прежнему жаждущий ее ласк. Королева, широко раздвинув ноги, запрокинула голову и повернула к Блейду левую половину лица. Груди ее были окрашены голубым -- Блейд уже заметил раньше, что многие воины-альбийцы раскрашивают лицо и тело; по-видимому, этот обычай распространялся и на замужних женщин. Альвис погладила груди, коснулась сосков пальцами, ее голубой глаз прищурился, внимательно наблюдая за Блейдом. Присмотревшись, он заметил голубые рунические знаки, вытатуированные в нескольких местах на ее теле.
Губы женщины шевельнулись, и до него донесся шепот:
-- Ну, Блейд, желаешь ли ты меня сейчас?
Блейд, отданный во власть животных инстинктов, прохрипел:
-- Да, госпожа я желаю тебя... здесь, сейчас...