Котёл был полностью собран в пятницу, Андрей зря беспокоился, что за рабочую неделю его не удастся восстановить. Его только не успели испытать, и пришлось делать уже в понедельник. Но, к общему облегчению, испытания показали, что всё нормально, котёл нормально функционировал. И уже на следующий день в хозяйстве Морозевича появился и новый кочегар. Андрей в следующие два дня ознакомил его с функциональными обязанностями, кратко довёл до его сведения вопросы устройства котлов и систем отопления, техники безопасности и охраны труда. Детально обучать (по программе) новичка было некогда, поэтому Андрей решил больше обучать его практически в параллельной работе с опытными кочегарами. Старожили на месте ознакомили его с работой котельной, и ещё несколько дней он ходил на смену вместе с одним из кочегаров. Но Андрей всё же решил не ставить нового парня в смены в котельной под солдатской столовой, где стояли паровые котлы. Туда пришлось перевести кочегара от водогрейных котлов, а на его место и определить новичка — пусть этот сезон поработает только с водогрейными котлами, так безопаснее. При этом начальник теплохозяйства не услышал никаких возражений или бурчаний со стороны переводимого кочегара. Тот прекрасно всё понимал — практически все молодые кочегары подобным образом начинали свою трудовую деятельность в борстельском городке. Кроме того, последние события положительно повлияли на сознание подчинённых Морозевича, они стали более серьёзными и исполнительными.
Время между тем летело, уже заканчивался последний месяц осени. В первый же день третьей декады после политинформации к Андрею подошёл Александров. Он также остановил проходящего мимо Кирзоняна.
— Погодите, у меня к вам дело.
— И что это за дело?
— Это, скорее, не дело, а предложение. Мы как-то в последнее время оторвались друг от друга. Оно немного понятно — ко мне и моему тёзке жёны приехали, немного прижали нас. Но всё равно это нас не оправдывает. Каждый как бы сам по себе. А мы же раньше неплохо проводили время.
— И что ты предлагаешь? — спросил Григорий.
— Я предлагаю начать с того, что сходить в один из вечеров и снова поиграть в карамболь. Мне это позавчера Вася предлагал, но вдвоём как-то скучновато. Да и вон, Морозевич предлагал это, правда, пару месяцев назад.
Кирзонян глянул на Морозевича и как-то неуверенно сказал:
— Я вообще-то не против. Как вот только Андрей, — кивнул он на Морозевича.
— А что Андрей, он сам это предлагал. Мы с ним и запланировали это мероприятие на конец осени. Так ведь, Андрей? — и уже обращаясь непосредственно к Морозевичу, добавил. — Ты ведь любишь всё планировать. Вот давай и будем выполнять намеченные планы.
Что оставалось в такой ситуации делать Морозевичу. Видно было, что Григорий хочет восстановить былые отношения. Рабочие отношения у них были абсолютно нормальные, но в свободное время они редко контактировали, хотя Андрей периодически ходил на обед в техническую столовую и сидел с Григорием за одним столом. Конечно, там они старались не выпячивать свои прохладные отношения перед Виталием и занявшим место Лукича Виктором. Не мог же сейчас Андрей сказать, что не хочет идти вместе с Григорием. Придумать что-нибудь для отказа он так сразу и не мог — предложение Александрова застало обоих врасплох. Да ещё не по делу Александров сболтнул об этом предложении самого Андрея, но он то, правда, не в курсе их отношений, так что винить его нечего. К тому же его немного задело несколько ироничное замечание Александрова по поводу их жён. Не хотелось Морозевичу, чтобы создавалось мнение, что он находится под каблуком у жены. И он подумал о народной мудрости, которая гласила: "Всё что ни делается, то к лучшему". Может и в самом деле так будет лучше. Он чувствовал, что вряд ли он сам или Григорий первыми сделают шаг к примирению. А так, за игрой в бильярд всё будет нормально. Ну их к чертям, те радиаторы. Ведь они всё же коллеги, да ещё Морозевич частично зависим от Кирзоняна, особенно в вопросах доставки материала. Ладно, так тому и быть! И он ответил:
— Я в принципе тоже не против. Мы, действительно, давно не играли. Насколько я помню, то последний раз это было где-то в начале года. А сейчас практически уже его конец. Когда соберёмся?
— Я предлагаю в среду, — сказал Александров. — Василию я скажу. Где-то часов на семь вечера — после ужина. До десяти поиграем и нормально.
— В среду, так в среду, — согласился Григорий, и они стали расходиться по своим рабочим местам.
Когда вечером Андрей поведал об этом разговоре Лере, та поддержала их замысел:
— Ну, и правильно. Что вы с Кирзоняном не поделили? Не будь ты самым умным и не заедайся. Тоже мне принципиальный какой нашёлся.
Вечер за бильярдным столом четвёрка провела совсем даже не плохо. Как-то за игрой забылись и раздоры Андрея с Григорием, скорее, даже не забылись, а показались уже не такими значительными. Они во время игры нормально общались и даже подшучивали (но не злобно) друг над другом. Этому ещё способствовали и ровные отношения со всеми Александрова и Василия. В общем, вечером они все остались довольны и договорились впредь встречаться здесь почаще, хотя бы раз в месяц.
А через неделю уже наступила и зима. Правда, в этом году она наступила значительно раньше, нежели в прошлом. Резко похолодало уже к концу второй декады ноября. Котельным пришлось наращивать свои мощности. Теперь уже пришлось подключить циркуляционный насос в санчасти. Но это позволило Андрею убедиться в том, что во всех объектах, где в этом году проводился ремонт, отопление работает хорошо. Это очень порадовало Морозевича — после аварии в котельной и отправки в Союз Сушкова это была первая хорошая новость. Первый же снег в городке в этом году выпал в начале третьей декады ноября. Через несколько дней вновь потеплело, и он растаял, но уже следующий снег, выпавший в самом конце ноября, обещал вроде бы лежать долго — температура наружного воздуха уже опустилась ниже нуля градусов.
ГЛАВА 14. К П С С
В первый понедельник декабря на политинформации Андрей с улыбкой подумал о том, что этот день ранее более 40 лет в СССР был большим праздником. По тем временам сегодня был День Конституции, но старой, сталинской, принятой ещё в далёком 1936-м году. Как-то одна за другой в голове Андрея выстроилась некая цепочка — от конституции до Сталина, далее о его роли в укреплении государства, о репрессиях, о Генеральном Секретаре ЦК КПСС, о самой партии и о её членах. Далее конец политинформации перебил ход мыслей Андрея, но они снова пришли ему на ум уже вечером дома. Он долго молчал, думая о чём-то своём и даже пару раз невпопад ответил на какие-то вопросы супруги, которые он слышал краем уха.
— Слушай, Андрей, — уже сердито спросила Валерия. — Ты где сейчас находишься? Ты же меня совершенно не слушаешь. Ты сам то здесь, но мысли твои где-то далеко. Чем у тебя сегодня забита голова? О чём ты думаешь?
— О чём я думаю? Чем у меня забита голова? — медленно процеживал слова Андрей. — Значит, чем забита голова? Слушай, Лера, тебе нравится в ГДР? — без всякой связи спросил он.
— Конечно, нравится, а что?
— А ты хотела бы остаться здесь ещё на год?
— Если не принимать во внимание мою работу, то очень хотелось бы. Только как с твоими родителями? Захотят ли они ещё один год нянчить Никитку?
— Не о том сейчас речь. Ты рассуждаешь так, словно нам уже продлили срок работы. До этого ещё очень далеко и вообще может не быть. Хотя я в Борстеле уже ровно 1,5 года. Да, как же быстро летит время!
— Тогда почему ты спрашиваешь?
— Я спрашиваю вот почему. Скажи мне, пожалуйста, кому из двух лиц — партийному или беспартийному скорее подпишут заявление на продление срока?
— Но это же риторический вопрос. Понятно же кому. А! — догадалась Валерия, — я теперь поняла, чем у тебя сегодня занята голова. Ты что, решил поступать в партию?
— Ну, я ещё не решил, я только размышляю об этом. И вот хотел с тобой посоветоваться.
— А что тут размышлять? Если это возможно, то, конечно, нужно поступать в партию. Только вот вопрос — действительно ли это возможно? В Союзе, насколько я знаю, это не так то и просто.
— В Союзе да. Но здесь это, вроде, немного проще. Да и вообще в армии. А здесь все мы сейчас защитники Отечества, мы с тобой об этом уже говорили. Я не знаю, конечно, как на это моё решение посмотрит руководство части, но думаю, что можно попробовать.
— Но нужны будут какие-то рекомендации.
Андрей об этом как раз и размышлял. Он знал, что приём в члены Коммунистической партии Советского Союза (КПСС) проводится в индивидуальном порядке по письменному заявлению вступающего и рекомендаций двух членов партии, имеющих партийный стаж не менее трёх лет.
Саму же основу партии составляют первичные организации, которые создаются по месту работы или жительства коммунистов и объединяются по территории. В структуру партии входят также районные, городские, окружные, областные, краевые, республиканские партийные организации, объединяемые в компартии союзных республик. Работа партийных организаций и партийных органов строится на началах коллективности и персональной ответственности, исключающих субъективизм и единовластие.
— Да, рекомендации нужны, — ответил на Лерин вопрос Андрей. — Одну, я думаю, не откажется мне дать Лукшин. Это будет весомая рекомендация — заместитель командира батальона. А вот вторую…, - неуверенно протянул он.
— А кто может дать тебе вторую рекомендацию?
— Вот здесь то, как раз и загвоздка. Ведь рекомендацию даёт человек хорошо знающий рекомендуемого. А кто меня здесь хорошо знает? Кроме Лукшина с другими военными я не столь близко знаком, чтобы они рекомендовали меня. Хорошо знаком только с Леонидом Коробчинским, но он не член КППС. Остаются служащие, среди которых членов КППС раз, два и обчёлся. Виталий Горшков комсомолец, Виктор Карамушко беспартийный. И остаётся только один человек.
— И кто же он?
— Кирзонян.
— Ага! — возликовала Лера. — Я тебе говорила — не руби сук, на котором сидишь. Но ты же не слушал. Тебе нужно было обязательно поссориться с Кирзоняном. Теперь придётся упрашивать его.
— Да я не думаю, что он откажет мне. Просто не очень то хотелось его об этом просить.
— Вот, опять то же самое. Да уйми ты, в конце концов, свою гордыню. Да и вы уже, вроде бы, немного помирились. И если ты уверен, что он тебе даст рекомендацию, то, что тебе ещё нужно? Ты же, поступив в партию, даже здесь в городке будешь пользоваться авторитетом. Про твою работу в Полтаве я уже и не говорю.
— Ну, во-первых, авторитет от этого не зависит, или зависит очень и очень мало. А во-вторых, это ещё не скоро будет.
— Почему не скоро?
— Потому что, если я подам заявление, его рассмотрят, и будут считать, что я достоин поступления, то меня смогут принять пока что только кандидатом в члены КППС. Меня должны будут принимать на собрании. Решение собрания первичной партийной организации большинством голосов её членов будет окончательным, но только по приёму в кандидаты. После решения партсобрания я стану кандидатом в члены КПСС, и мне выдадут не партийный билет, а кандидатскую карточку. Окончательно же быть зачисленным в ряды партии я смогу, только пройдя испытательный срок. Согласно Устава партии только после прохождения испытательного кандидатского срока вступающий в ряды КПСС может быть уже окончательно зачислен в партию. А это будет, не раньше, чем через год, при условии хорошей работы. Вот когда я смогу стать членом КПСС.
— Ого! Как долго. А почему сначала принимают только кандидатом в члены КПСС? Зачем нужен этот кандидатский срок?
— Согласно с Уставом КПСС, кандидатский стаж необходим для того, чтобы глубже ознакомиться с Программой и Уставом КПСС и лучше подготовиться к вступлению в члены партии. Партийная же организация за это время должна проверить его личные качества и помочь кандидату подготовиться к вступлению в члены КПСС. Но, — улыбнулся Андрей, — партийные взносы я буду платить в тех же размерах, что и члены партии.
— Слушай, тогда тебе нужно как можно скорее подать заявление на вступление в партию. Ведь заявление на продление срока работы здесь тоже, наверное, за несколько месяцев подаётся. А ты сам говоришь, что уже 1,5 года прошло. Да и потом, я не знаю — ровно через год тебя смогут принять в партию или позже?