— Я… я вас подвёл, госпожа! — выпалил Шад, как только я приказала ему явиться. — Прошу, прошу вас, простите, я… я…
Сказать, что я опешила — ничего не сказать. То, как он смотрел на меня, заставило усомниться во всём своём поведении до этого. Вроде была с ним дружелюбной, раз за разом упирала на то, что не хочу приказывать, что привыкла к другим порядкам… а мой верный телохранитель всё равно боялся наказания?..
На самом деле, приказывать я не хотела только Шаду. Когда заметила за собой, что привыкла к роскоши и слугам, стала наслаждаться тем, что практически всё делалось за меня… Вместе с этим пришло и осознание. Мне было важно, чтобы Шад видел во мне друга, а не «госпожу». Поэтому-то каждое подобное обращение, срывавшееся с его языка, хлестало меня не хуже берёзового прутка. Поэтому, несмотря ни на что, приказывать ему я и не хотела.
— Я испугался, не смог совладать с собой…
— Испугался… Ананту? — предположила я и, прежде чем Шад успел ответить, подняла ладонь. — Погоди, нужно кое-что прояснить. Я не собиралась заставлять защищать меня от него. Я не хотела рисковать тобой, поэтому и не позвала.
— Нет, — виновато улыбнулся Шад и схватился за мою руку. — Я испугался… своей злости. Такого раньше не было, чтобы настолько… И я потерял контроль, поэтому выдал своё присутствие. Когда-то Рамон учил меня играть в карты и объяснял, что такое хитрость. Я сам предложил вам воспользоваться хитростью, спрятать меня в вашей тени… и сам же испортил весь план. Выдал себя до того, как вы приказали. Не дал разыграть меня в качестве козыря…
— Мне показалось, ты хотел отпугнуть Ананту. Разве не так?
— Хотел, но… слишком разозлился, и… — он внезапно отвёл взгляд и покраснел.
Шад выглядел взволнованным, вся сдержанность слетела с него за какой-то миг. И взволнован он сильнее, чем когда Ананта напал на меня во дворце. Я вспомнила тот его испуг, постепенное осознание совершённого — нападение на дракона, на самого Властелина Юга. Друг кинулся на мою защиту отчаянно, несмотря на свой страх, несмотря на рациональность. Несмотря на то, что противопоставить Ананте ему было нечего.
Возможно, так сказалась на нём потеря хозяина, что он теперь боится потерять меня? Или здесь было что-то ещё? Как с доверием, которого стало ощутимо больше, да и проявлений каких-то эмоций…
Я опустила взгляд — на свою ладонь, которую Шад держал. Крепко вцепился, словно я могла исчезнуть. Это точно страх, но то, чем он вызван… просто привязанностью не назвать. И раньше он не так часто меня касался, наоборот — держал дистанцию. Когда началось это сближение? Когда он был заперт в кошачьем облике?..
Хотя, тешить себя надеждами — гиблое дело.
Ха! Надеждами. Будто я сама?..
Осознание догнало меня не сразу. Я испытывала к Шаду нечто большее, чем симпатию. И он, вероятно, тоже. Вот только в силу того, кем являлся, не вполне понимал причину своих резко вспыхнувших эмоций — и злость, и страх, и переживания.
Долго я не могла понять, какой же он на самом деле, пока не узнала про то, что свои эмоции Шад различал плохо. И что, вроде бы, этому учил его хозяин-волшебник. А до этого, смею предположить, что-то объяснял Рамон — уж Бусина определённо в эмоциях и их причинах смыслил больше, да и с кем ещё Шаду советоваться? Поэтому, когда чаша чувств переполнялась, когда они начинали лить через край… наверное, Шад не понимал, что делать? Как совладать с собой.
Не нужно думать, какой он «на самом деле», потому что вот, передо мной — не то самое, настоящее, а другая сторона. Часть, которую я до этого попросту не видела.
— Всё же обошлось? — пожала плечами я, перехватив его руку и легонько пожав, чтобы успокоить. — И не было у меня никакого хитрого плана использовать тебя. Мне с тобой куда спокойнее, только и всего. Понимаешь? Ты мне, Шад, ни слуга, ни раб, ни, уже тем более, козырь. Ты — мой друг. Я не соврала, когда сказала Ананте, что не хочу тобой рисковать. Если бы вы с ним сцепились, что тогда? Ты бы пострадал. А я… я не хочу такого.
Шад резко помрачнел. Кажется, и половины из моих слов не услышал, но на меня всё-таки посмотрел.
— Почему вы не хотите, чтобы я служил вам? — несколько потерянно, с проскользнувшими нотками обиды спросил он.
— Потому что я не могу понять, делаешь ты это из-за общей цели, или оставленной Рюдзином метки и связи, или… или из-за чего-то ещё. Я не хочу, чтобы ты оставался со мной только из-за служения.
Шад опустил голову и затих, но мою руку не отпустил. Сосредоточенно думал о чём-то — не иначе.
Злость на саму себя вспыхнула неожиданно. Конечно, я не хотела принуждать его. Но, чёрт возьми, как же заманчиво было поступить эгостично, не считаясь с чужими чувствами. А даже если Шад испытывал ко мне симпатию, даже если хотел быть рядом, потому что чувствовал что-то, разбираться в этом прямо сейчас не стоило. Не перед советом.
Если я понимала, что это не просто симпатия, не просто интерес, то ему нужно было помочь разобраться. И помогать должна уж точно не я — вдруг склоню не в ту сторону, повлияю как-то из-за того, что испытываю. Он ведь понравился мне с самого начала — сдержанный, капельку ехидный, прямой. И такой, как сейчас, тоже нравился — мягкий, немного смущённый, чуточку потерянный.
Пока подружки сохли по плохим парням, спортсменам, актёрам, ярким и красивым мальчикам, я считала, что главное — спокойствие и стабильность. Чтобы был рядом, чтобы поддерживал, чтобы помогал. Не обманывалась, знала — это из-за отсутствующего отца, из-за склонной к разного рода авантюрам матери, из-за того, какой поддержкой стали братья. Да и какая разница, какие там вкусы, к каким людям влечёт? Отношения, разумеется, у меня были, даже не одни. Но всё никак не складывалось чего-то серьёзного, уже и не вспомнить, почему именно. А тут…
Тут слишком много всего понамешано. Шад — не вполне человек, да и эмоции свои не до конца понимает. Я — из другого мира, то есть должна вернуться. Могу, конечно, и не возвращаться, но если останусь из-за него, а ничего не сложится — как быть? Или вдруг он ко мне привязался потому, что я первая проявила по отношению к нему доброту?.. Нет, вот уж вряд ли, я не первая.
И это всё определённо не то, о чём следовало размышлять перед советом.
— Давай разыщем Рамона или кого-то из слуг, — предложила я. — А то уже переживаю, что нас так никуда и не зовут. А потом… я очень хочу с тобой поговорить. Про всё это и о другом — тоже.
Шад остался в небольшой комнате рядом с коридором, что вёл к залу совета, а сопровождавшего меня Рамона можно и не считать — он мастерски слился с окружением, изобразил из себя тумбочку или что-то вроде того. В общем-то, его роль и не была важной, только и требовалось, что отвести до дверей, открыть их и закрыть, когда я войду.
Даже объявлял моё «торжественное» появление кто-то другой, стоявший в стороне от общего процесса.
Меня ещё мелко трясло. После внезапной встречи с Анантой и его предложения, после слов Триши, после разговора с Шадом. После той неловкости, что поселилась внутри, когда мы с ним, продолжая держаться за руки, отправились на поиски хоть кого-нибудь.
Оказалось, совет давно начался. Без меня, но так Властелины и планировали. Ещё чего, считаться с какой-то девчонкой, которая дар не пробудила, что уж там про драконье обличье! Потому меня и не искали — собирались позвать, когда речь зайдёт обо мне.
Так и случилось.
Я не была полноправным участником происходящего. Мне отведена роль мелкой, незначительной жертвы, за право обладание которой драконы собирались грызться с себе подобными. Их противник — не я, во мне не видели не только соперника, а даже личность. Не пустое место, конечно, но и не человек с голосом.
Благо, ко всему этому я была готова — тут следовало сказать спасибо Юйлуню и его жёсткости.
Совет ни разу не видел меня, а потому нужно следить за поведением, за внешним видом, за проявлением эмоций. С первого раза заставить их разглядеть во мне хоть что-нибудь не выйдет, но и руки опускать сразу же — не дело.
Поэтому я сделала глубокий вдох, прогоняя тревожные мысли, и с высоко поднятой головой шагнула к центру зала. К лестнице, что вела на кафедру, где мне предстояло стоять и отвечать на вопросы.
Кресла драконов стояли полукругом на ступенчатых возвышениях — чьи-то ниже, чьи-то выше. Видимо, в зависимости от важности занимаемого места. Отдельно располагалась трибуна того, кому выпала честь руководить процессом — сам хозяин Незримой крепости, Властелин Стали. Поджарый мужчина лет тридцати пяти в серо-синем камзоле. Вьющиеся чёрные волосы, тёмные глаза, шрам на правой щеке — точно он. Вэйлор?.. Да, звали его вроде так.
Я не торопилась — рассматривала незнакомые лица, сопоставляя их с теми приметами, о которых рассказал мне Юйлунь. Сам он тоже присутствовал здесь, а за ним стоял Хэн Фанг. За другими Властелинами тоже находился кто-то из свиты — либо другие драконы, выступающие советниками, либо кто-то из волшебных народов.
Заняв предназначенное место, на миг прикрыла глаза, чтобы справиться с волнением от количества обращённого ко мне внимания. Кто-то шептался со своими спутниками, кто-то изучал меня так же, как я до этого смотрела на них. Кто-то не выказал никакого интереса.
Пустовало только два кресла — Властелина Запада и Властелина Юга. Если с Анантой было понятно, почему он не явился — Нерис изначально запретил ему участвовать в процессе, связанном со мной, то о причине отсутствия Властелина Запада оставалось только догадываться. Как и о том, почему Рюдзин стоял за его креслом, а не где-то ещё.
Если память мне не изменяла, он был советником Ананты, разве не так?
— Прежде чем приступить к делу, — внезапно заговорил Властелин Стали, — совет должен удостовериться, что иномирянка по имени Рита знакома с регламентом заседания.
Я вовремя прикусила язык, чуть не ляпнув, что хоть и знакома, а всё равно ничегошеньки не запомнила. Кроме того, что говорить мне позволено лишь в случае прямого обращения. И что кому-то из Властелинов будет отведена роль судьи или, если чуточку понятнее, модератора происходящего. Принимать решение со всеми он не будет, но от того, как поведёт процесс, зависело многое.
Про Вэйлора от Юйлуня слышала, что бояться, вроде бы, нечего.
— Согласны ли вы, Рита, довериться мне? — обратив на меня взгляд, спросил Вэйлор.
Я чуть не провалилась в его чёрные глаза. Стоял он не так уж и близко, но тёмные очи слишком уж гипнотизировали. По неясной мне причине.
— Я верю уважаемому совету и вам лично, повелитель Вэйлор, — справившись со странным очарованием, ответила я. Ровно так, как советовал Юйлунь.
Судя по тонкой улыбке, обращение по имени превратилось в балл на шкале расположения Властелина Стали. В плюс или в минус — пока неясно.
— Есть ли у вас просьбы к совету? — сложив руки перед собой, уточнил Вэйлор. — Озвучьте, если так.
— У меня есть лишь одна просьба, уважаемый совет, — сказала я и обвела взглядом собравшихся. — Я прошу вас помочь мне вернуться в родной мир.
По залу пробежались шепотки.
— Что ж, раз вы сами заговорили об этом… — покрутив большим пальцем кольцо на безымянном, Вэйлор опустил взгляд к бумагам, что лежали перед ним. — Перейдём к сути сегодняшнего собрания, уважаемый совет. Проблема расколовшейся реальности и возникновения миров-отражений встаёт перед советом не впервые. Все мы обеспокоены усложнившимся порядком и трудоностями, что повлекло за собой вероломное вмешательство короля фей, Рэймо Валто. Вопрос о его заключении был решён, однако, в свете новых обстоятельств…
— Мы здесь для того, чтобы снова обсуждать нахального чародея? — расхохотался Властелин Востока и ткнул в меня пальцем. — Или вы думаете, что девчонка — его рук дело?
— Вы, повелитель Гор, должны помнить, какие хитроумные ловушки способен расставить король фей, — возмутился кто-то по-соседству. — Как он обманывал…
— Вас, он обманывал вас! Нога его ступила на мои территории, когда разразилась война, а не потому, что я пригласил его в свой дом, — вновь захохотал Властелин Востока, но быстро успокоился и сделался серьёзным. — Но — довольно. Это обсуждалось, и не раз. Чародей не способен сделать ни-че-го. Не из царства Эрлика.
— Тогда как вы объясните!..
— Тихо, — оборвал споры Властелин Стали. — К делу, уважаемый совет.
Чёрные глаза обратились в мою сторону. И я сразу же обратила взор на руки Вэйлора — как он продолжал большим пальцем крутить кольцо, чуть дёргая. Вряд ли это признак беспокойства, скорее — привычка, чтобы сосредоточиться. Вместо щёлкающей ручки.
— Почему вы хотите вернуться домой? — спросил Вэйлор.
Я не смогла подобрать слова, пусть и заготовила их заранее. Все мысли разбежались из головы. Происходящее сильно отличалось от того, что успела нафантазировать.
— Мне здесь не место, — сглотнув, ответила я.
— Вы оказались здесь не просто так, — как бы мимоходом заметил Властелин Стали. — Знакомы ли вам порядки, что возникли вместе с отражениями?
Что приятно, разговаривал он уважительно и не пытался давить. Ледяной, отстранённый. Не заинтересованный.
— Да, знакомы, — отозвалась, не раздумывая. — Закон равновесия, вы об этом? Но, позвольте…
Кто-то цокнул языком, и я осеклась.
— Но — что? — подбадривая, Вэйлор перестал крутить кольцо. Какое бы я правило ни нарушила, он не стал заострять на этом внимание.
— Я оказалась здесь, — заговорив, посмотрела Властелину Стали в глаза, а потом — на Рюдзина, — не из-за закона равновесия. Рюдзин… повелитель Рюдзин проводил эксперименты, и я — не первая.
Все взгляды обратились в его сторону. Рюдзин спрятал ехидную ухмылку за веером.
— Если я смог, значит, такова воля Грани, — посмеиваясь, возразил он.
— Не говори про Грань, когда сам нисколько не связан порядками! — вырвалось у меня. — Да тебе… да тебе плевать на волю Грани!
Опомнилась только потому, что слишком сильно стукнула по трибуне, и кулак начало неприятно саднить. Пусть Рюдзин и помог Шаду избавиться от ошейника, скрывать того, по чьей вине я очутилась здесь — не собиралась. Как и то, на что он был способен.
В зале поднялась волна возмущённых возгласов.
— Тихо, — не повышая тона, повторил Вэйлор.
— Тем не менее, Грань не вернула тебя домой, — качнул головой Рюдзин, когда Властелин Стали жестом позволил ему говорить. — А место, занимаемое мной, говорит само за себя: мне нет смысла идти против блага всех.
— Место? — хохотнул Властелин Востока. — Ты-то и заикаешься о месте, тощая ящерица? Твоё место — под хвостом у лошади!
Рюдзин неожиданно переглянулся с Нерисом, после чего с хлопком сложил веер и медленно обошёл кресло Властелина Запада.
— Наконец-то я могу это сделать, — с улыбкой сказал он, падая на мягкое сидение.
Повисла тишина.
— Ты не можешь!.. — возопил кто-то.
— Кто дал тебе право?!
— Чжэнь давно поддался безумию и сгинул, — хлопнул веером Рюдзин. — Эта тема не поднималась только потому, что Север, Юг и Восток решили придержать трагическую весть. На ваше же благо, дражайшие… хм, могу ли теперь назвать вас сотоварищами, любезные хранители? Родственниками? Братьями? А, не так уж и важно, как. Цветок остаётся цветком, Властелин — Властелином, а дракон…
— Это место должно принадлежать вану Юйлуню! — вдруг прорычал Хэн Фанг.
Властелин Водопадов поднял руку, заставив своего советника успокоиться.
— Тише, Фанг, — раздался его голос из-под вуали. — Место принадлежит Рюдзину по праву сильного и по согласию двух из троих — повелителя Ананты и повелителя Нериса.
— Они бы никогда не были заодно! — вскочил кто-то. — Всё подстроено! И вы, повелитель Гор, почему вы молчите?!
— Я могу не соглашаться с волей Севера и Юга, — развёл руками Властелин Востока, — вот только их глаза смотрели в одну сторону. Хотя, пожалуй, меня не затруднит повторить: место этой тощей ящерицы — под хвостом лошади, ха-ха-ха!
Уж не это ли было ценой, которую Нерис заплатил за жизнь Триши? Понятно, почему Ананта поддержал Рюдзина, но Нерис…
Чёрт, всё вышло из-под контроля! Теперь совет смотрел только на Рюдзина. Моя проблема перестала их волновать, когда кто-то, по их мнению не самый достойный, занял место Властелина Запада.
— Тишина! — громогласный голос Властелина Стали заставил всех заткнуться. — Довольно споров. Деяния Властелина не могут вредить Грани, а посему… посему повелитель Рюдзин действовал на благо всех нас.
— Именно-именно, — улыбаясь, согласился Рюдзин. — Всё, что я совершил, идёт на благо порядка. И чем вы скорее это примите, тем лучше будет. Всем нам, всем нам…
— Ты — не один из нас, — вскочил кто-то из драконов. — Жалкий дух, не сумевший справиться даже со своими обязанностями. Это место не может быть твоим!
— Вы оспариваете решение Юга и Севера? — чуть ли не прорычал Вэйлор, и в зале повисла могильная тишина — кажется, даже дышать перестали все, разом. — Вы, повелитель Хаэтьи, не согласны с регламентом, по которому избирается один из четырёх?
Больше никто возмущаться не стал.
— Закончим на этом, — вернулся к бесстрастному тону Властелин Стали. — Приношу извинения за сложившуюся сумятицу, однако дальнейшее ваше участие в совете…
— И кому она теперь будет принадлежать?! — опять вскочил не самый терпеливый дракон. — Вернёте её Нерису?
— Повелителю Нерису, — поправил Вэйлор, после чего посмотрел на Рюдзина. — Решение остаётся за создателем.
— Мне всё равно, — отмахнулся болотный гад, — пусть сама что-то решит.
Больше полусотни пар глаз уставились в мою сторону. По спине пробежали мурашки.
— Я… я вернусь в Корбеник.
Из зала совета не вышла — вылетела с такой паникой, что не разбирала путь перед собой. В ушах колотился набат, сердце стучало с перебоями, воздуха не хватало, хотя лёгкие работали исправно, и дышать получалось полной грудью.
Не то чтобы я возлагала на совет какие-то надежды, но эти слова… это отношение ко мне…
Там не было союзников. Триша права, никто не помогает мне просто так.
Никто.
Потому что Нерис молчал. Не встревал. И слова не вымолвил, даже не взглянул на меня ни разу. И то, что он… он знал, какое место занял Рюдзин. Более того — сам посадил его туда. С болотным гадом теперь не могут не считаться, не могут игнорировать его.
Меня кто-то поймал. Крепко сжал, ткнулся носом в мой висок, что-то зашептал. Я не вырывалась — не видела смысла.
Эти взгляды в конце, эти чёртовы взгляды…
— Госпожа, — донёсся до меня голос Шада, и я наконец-то поняла, что поймал меня именно он.
Не кто-то из слуг, не кто-то из драконов. Шад.
Мой верный телохранитель.
— Пожалуйста, — всхлипнула я и совсем обмякла, — по имени. Не надо этого. По имени, по имени…
— Рита, — послушно исправился он. — Я… я рядом с вами. Расскажите мне.
— Да какой… — глотая слёзы и пытаясь восстановить дыхание, отозвалась я. — Да какой в этом всём смысл, чёрт подери?! Я не знаю… не знаю, кому верить, что говорить… какой смысл?! Ничего не поменялось, ничего! А я верила, верила ему! Думала, что он защищает!
— Рита, — повторил Шад и аккуратно поднял моё лицо.
— И ты, и тебе!.. — не знаю, кто укусил меня за пятку, но истерику было уже не остановить, и я дёрнулась, насколько хватало сил. — И ты, ты!..
Даже одной рукой он держал меня достаточно крепко.
— Что — я? — сощурился телохранитель.
— Я тебя не понимаю! — заорала прямо ему в лицо. — Госпожа, служение, вот вся эта чертовщина! Почему я?! От меня никакой пользы, я тебе никак не помогу, никак не защищу, если… если кто-то из них… да я здесь в положении куда хуже, чем у тебя. Я никто! Никто.
Нервные смешки сами вырвались наружу вперемешку со слезами.
— С момента своего появления я служил, потому что такова моя природа, — чуть отстранившись, Шад наклонился ко мне и аккуратно вытер слёзы. — Мне предназначено быть фамильяром. Но с вами… с вами всё не так. Я знаю.
— Не убедил, — отведя взгляд в сторону, проворчала я.
Но эмоции мигом затаились, заняли выжидательную позицию. Этот перепад пугал, однако я понимала — окажись передо мной Рамон или кто-то ещё, продолжила бы истерить без оглядки на то, какой меня увидят. А вот перед Шадом расходиться во всю силу было стыдно.
— Вы важны мне…
— Тогда обращайся ко мне на «ты», — выдохнула я и украдко взглянула на него.
Видимо, у меня совсем уже крыша поехала, но вся эта ситуация и его слова… это позволило как-то собраться, остановить слёзы. Переключиться на что-то более понятное и простое. Почувствовать хоть какую-то почву под ногами.
— Я не могу проявить к вам неуважение, — нахмурился Шад.
— От обращения уважение не зависит, — ткнувшись в него лбом, возмутилась я и обняла его. — А мне… мне так будет приятнее.
Шад весь одеревенел.
— И… извини меня, — прошептала я. — За то, что было до этого. Я обещала выпустить тебя, как только ты попросишь, но не сделала этого.
— Ты беспокоилась обо мне, — глухо отозвался друг, находясь мыслями где-то совсем не здесь.
— Это не оправдание.
Поняв, что ему может быть неуютно, я всё-таки отстранилась. И заметила, что Шад превратился в ярко-алый помидор — от подбородка и до кончиков ушей. Когда наши взгляды встретились, он закрыл лицо руками.
— Вы… ты… вы…
От его смущённого бормотания камень с души свалился. Сложившуюся ситуацию это не меняло, но теперь меня хотя бы не трясло в панике и плакать не хотелось.
Хотелось напиться и выкурить трубку. Лучше бы подошли сигареты, потому что трубка воспринималась как нечто, чем стоило наслаждаться, а не нервно затягиваться, думая о том, как из жопы выбираться. Но и так — сойдёт.
Внезапно Шад переменился в лице и заслонил меня собой. Я робко выглянула из-за его спины и увидела Нериса.
Приятно, что друг увидел опасность и в своём наставнике. Встал между нами. Я не объяснила ему всего, не назвала имён, только расплывчато жаловалась и всхлипывала, а он…
Впрочем, Шад знал Властелина Севера лучше, чем я.
— Могли бы мы… поговорить? — Нерис выглядел несколько пристыженным и виноватым.
А я вспомнила слова Шада в самом начале: чувство вины можно обернуть себе на пользу. Почему бы не воспользоваться подвернувшимся шансом? И обиду лучше выплёскивать на того, кто действительно виноват, а не на друга, который только и делал, что помогал мне во всём и поддерживал.
— Всё в порядке, я поговорю с ним, — встав на цыпочки, чтобы дотянуться до уха Шада, шепнула я. — Но, пожалуйста, что бы ти ни увидел, что бы ни услышал — не вмешивайся. Я хочу сама разобраться. Ладно?
Он коротко кивнул и сам отошёлл к стене, скрестив руки на груди. Даже отвернулся. Но костяшки пальцев, которыми Шад вцепился в рукава одежды, заметно побелели.
— Довольны тем, как всё сложилось? — ядовито фыркнула я.
— Ты злишься, — тонко подметил Нерис и положил руки мне на плечи.
Я не смогла вырваться из-под его лапищ — на меня будто поставили две здоровенные гири. Но к чему сдерживаться, к чему пытаться успокоиться? Лучше вывалю всё прямо сейчас, пока ещё хватает смелости, пока не заела себя попытками оправдать Нериса и то, как он отмалчивался.
— Вы обманули меня, — процедила я и тут же сорвалась на крик: — Вы обманули! И, и… и говорите, что я не могу злиться?! Вы всё твердили, что совет поможет, что только так можно что-то получить, а теперь… Рюдзин использовал меня, вас, весь этот свет, чтобы самоутвердиться! Поставить всех на место, заявить о себе, утереть носы! Браво, чудесный спектакль, зрители в восторге, билеты распроданы на полгода вперёд!
Нерис молчал, но и рук не убирал. Как бы хотелось вцепиться в него ногтями, залепить пощёчину, ударить.
Сжав кулаки, я продолжила выплёскивать то, что недавно улеглось:
— Из-за вас я теперь — его вещь в глазах всех этих… этих… А вы просто стояли и ничего не говорили! Я верила вам, верила! И что мне теперь, не злиться? Плакать, что ли?! Чего вы добились? Чего вы от меня хотите?!
— Ты должна успокоиться, — вздохнул Нерис.
Злость пошла на убыль, и всё же сказанного было недостаточно. Внутри меня ещё роились вопросы, обиды, претензии. Страх.
Я решила вернуться в Корбеник только потому, что никаких мест не знала. Кроме замка Нериса и дворца Ананты. И, наверное, стоило назвать Рашхшудур, стоило принять предложение, стоило…
Если уж всё равно сделали из меня вещь, так пусть будет хоть какая-то выгода.
— А вы хоть что-то чувствуете? — вырвалось у меня. — Внутри этой оболочки изо льда. Хоть капля сострадания у вас есть, или для вас я тоже — лишь средство? Все эти красивые слова про то, что я не трофей, это ложь, да?
— Я чувствую, — спокойно ответил Нерис. — Гнев — не лучший советчик, Рита. Приди в себя.
Сделала глубокий вдох.
— Хорошо, — выдохнула сквозь сжатые зубы. — Что дальше? Какую ещё лапшу вы повесите мне на уши? Что теперь делать?
— Ничего не делать. Совет, Рюдзин… все добились того, чего и хотели — заставили тебя потерять самообладание и уверенность. Сделали уязвимой. Все они хотят стать сильнее, обладая тобой.
— А вы? — едко уточнила я. — Разве вы не хотите стать сильнее?
— Им придётся считаться со мной в любом случае, — качнул головой Нерис. — Ты же для меня — воспитанница, почти дочь. Я пытаюсь защитить твои интересы.
— Мои интересы? — нервно усмехнулась я. — Какие же «мои» интересы вы защищаете?
— Твою свободу. Чтобы тебя признали равной и считались с твоим мнением.
Какое-то время я изучала лицо Властелина Севера. Виноватым он больше не выглядел — лишь ледяные спокойствие и непоколебимость. Не знаю уж, сколько в его словах правды, но не уточнить не могла:
— А если я захочу остаться, но не буду выполнять то, зачем якобы сюда явилась? Не стану драконом, не буду чтить Грань, не дам жизнь дракону — ничего из этого. Просто… буду жить так, как хочу. Что вы будете делать? Продолжите меня защищать?
— Продолжу, — не раздумывая ни секунды, произнёс Нерис. — Каким бы ни было твоё решение.
Такой скорый ответ вызывал подозрения. Но что мне мешало повести себя так, будто поверила? Обмануть его, изобразить дурочку, сделать вид, что в очередной раз купилась. На все эти красивые обещания, заверения, клятвы.
Он, конечно, не соврал. Просто путь с советом требовал куда больше времени и сил, выдержки и терпения. Это не поход в магазин, не вызов сантехника на дом. Это — политическая арена, где я была даже не пешкой. Клеткой, по которой ступают остальные.
Фигуру из меня пытался слепить Властелин Севера. Многофункциональную королеву, которая всем полезна, могла хоть стремительно нападать, хоть столь же стремительно отступать. В отличие от короля, что шагал аккуратно и неспешно.
Так шагал и сам Нерис.
— Даже если все обозлятся на вас? Даже если пойдут войной? — хмыкнула я.
Триша мне подобное ни за что с рук не спустит, обманываться не стоит. Но спросить об этом я просто обязана.
— Ты попала сюда не по своей воле, — покачал головой Нерис. — И не по моей вине. Но, как хранитель этого мира, я несу ответственность за твоё пребывание здесь. И как тот, кто долгое время жил в одиночестве, потеряв семью… я не могу допустить, чтобы ты осталась без поддержки.
Красивые слова. Жаль, верить им не выходило.
— Я понимаю, что вы заботитесь обо мне, — заговорила я, сделав вид, что поверила. — Но мне… мне хотелось бы другого…
— Что я могу сделать для тебя? — вновь молниеносно отреагировал Властелин Севера.
— Ананта сказал, что может провести меня к великому чародею. Я бы хотела… я бы хотела увидеть Валто и поговорить с ним. Ничего больше. Но я… боюсь, что Ананта может обмануть меня. Вы… вы не могли бы отвести меня к великому чародею?
В этот раз мгновенного ответа не последовало.
— Есть клятва, нарушить которую я не в силах, — признался Нерис. — Если Ананта предложил тебе подобное, значит, он — способен. Я сделаю так, что он станет твоим проводником.
У меня чуть не перехватило дыхание от того, как всё просто оказалось. Какое-то время назад он и сам хотел спросить совета у великого чародея, но по какой-то причине отказался от этой затеи. И то, как возмутились во время праздника другие…
А теперь, вот так легко, раз — и вперёд, девочка. Ищи дорогу из жёлтого кирпича и волшебника в конце.
— Есть ещё что-то, чего бы тебе хотелось? — нахмурился Нерис.
Но не возмущённо, нет. Скорее, он действительно чувствовал себя виноватым и не знал, как заглушить в себе это.
— Есть, — пряча хитрую улыбку, я отвела взгляд.
— Это что-то — труднее, чем отыскать Рэймо?
— Нет, — всё-таки не сдержалась и хихикнула я, возможно — несколько нервно. — Не думаю. Покажите мне… покажите мне своё драконье обличье. Я тут уже прорву времени, а так до сих пор не увидела ни одного дракона.
Живого дракона, но это уточнение я оставила в мыслях. Казалось странным признаваться, что Юйлунь показал мне скелет их старшего брата.
— О, с этим будет куда проще, — широко улыбнулся Нерис. — Думаю, ты можешь даже полетать на мне.
За попытку извлечь из ситуации максимум выгоды я не испытывала ни малейших угрызений совести. Мне ещё нужно было выпить, причём в желании тех, кому можно поплакаться, но в остальном…
Я уже не чувствовала себя на самом дне.