- Откуда ты знаешь, что ему хочется в Осую?
- Я принес ему корзинку с подарками от Айр-Незима, - сказал Шаваш, и он так обрадовался, словно получил весточку от возлюбленной, и он сказал, что Осуя - это самый прекрасный город на свете, где никому не рубят головы. А в корзинке было двенадцать слив, три персика и пять груш.
- Ну и что, - сказал Андарз.
- Я думаю, что двенадцать слив значит Храм Двенадцати Слив, персики значат день недели, а груши значат час.
Андарз долго молчал.
- Хорошо, - сказал он наконец, - иди и следи за Дией. И если тот действительно встретится с осуйцем в храме Двенадцати Слив, можешь просить у меня все, что хочешь.
Шаваш пошел, но остановился у двери. За окном уже совсем стемнело, посвистывал ветер, и ветки дуба терлись о стену.
- А что за город - Осуя? - спросил Шаваш. - Правда, что там никому не рубят головы?
- Нет на свете таких городов, - сказал Андарз, - где никому не рубят головы. Иди.
Нан выехал из городка с первыми открытыми городскими воротами.
Проезжая предместьями, он с любопытством вертел головой, приглядываясь к домикам с белеными и стенами и зелеными флагами. Из-за беленых стен доносились звонкие голоса постояльцев, пахло свежевыпеченными лепешками. Возможно, Одон был прав, полагая, что Иммани отпустил слуг ради тайной встречи, но Нан почему-то не думал, что Иммани встречался с торговцем или сообщником. Господин Иммани любил две вещи: деньги и женщин. Нан вспомнил темный силуэт на пороге домика, свечку и ласковый голос недавней вдовы: "Иммани! Иммани!".
К полудню Нан добрался до столицы и отправился в дом господина Андарза. Он спросил у конюха, подбежавшего к его коню, не видел ли тот эконома Дию и, получив ответ, направился в глубину сада.
Дия скучал в розовой беседке: каждый месяц два дня он должен был проводить в усадьбе, ожидая, не захочет ли Андарз выслушать отчет.
- Сколько тысяч штук ламасской ткани было изготовлено на заводах господина Андарза и продано в Осую, - спросил Нан.
Дия заколебался.
- Ну?
- Три тысячи, - сказал Дия.
- А сколько штук было изготовлено согласно годовому отчету, предоставленному вами Андарзу?
- Тысяча триста, - убитым голосом сказал Дия.
- От кого Андарз узнал об этом?
- От секретаря Иммани. У Иммани волчьи зубы и целое министерство финансов в голове.
- И что случилось потом?
- Иммани выследил все, что можно было выследить, и доложил господину Андарзу.
- И что сделал Андарз?
- Посмеялся, - с торжеством сказал Дий, и пригрозил Иммани, что высечет его за зловредность.
- Значит, - спросил Нан, - господин Андарз никак вас не наказал?
- Именно так, - сказал Дия.
- Но с этого времени вы и Иммани ненавидите друг друга?
- Мы и раньше не чесали друг другу пяток.
- Скажите, секретарь Иммани - проницательный человек?
- Да.
- Тогда почему, будучи проницательным человеком, Иммани собирал эти документы? Разве он не знал, что Андарз швырнет их ему в лицо?
- Иммани, - сказал эконом, - умен, как сова, и вздорен, как гусь, и гусь в нем часто побеждает сову.
- Значит, Иммани, собирая эти документы, думал только о том, чтобы погубить вас в глазах Андарза?
- Что вы хотите сказать? - побледнел эконом.
- Я хочу сказать, - произнес Нан, что господин Иммани предоставил Андарзу только часть документов. Что, после того, как Андарз его прогнал, он показал вам остальные документы и пригрозил вам, что если вы не возьмете его в долю, он отошлет эти документы советнику Нараю. Он сказал, что господину Андарзу ничего не будет, так как Андарз получил от государя привилегию заводить в усадьбах станки и торговать шелком с Осуей, но что вы ни от кого не получали привилегии обворовывать своего господина. Это так?
Дий с ужасом глядел на чиновника, потом кивнул.
- Сколько процентов с вас потребовал Иммани?
- Три.
- Это сначала три, а потом?
Дий опустил голову и прошептал:
- Потом он потребовал пять.
- Три месяца назад Иммани уехал в Аракку: господин Андарз посылал с ним деньги, заплатить отрядам варваров, охранявших брата. Почему вы были против этой поездки?
- Я боялся, что он сбежит с деньгами.
- Ложь. Если на то пошло, вы на это надеялись. Ткань, которую вы продавали, шла в Осую через Аракку. Вы боялись, что из этой поездки Иммани привезет новые документы, которые позволят ему потребовать уже не пять, а семь процентов, а то и все десять. Так или не так?
- Так. Голос Дии упал до еле слышного шепота.
- Но Иммани ограбили по дороге, и он не смог потребовать с вас этих семи процентов?
- Что вы хотите сказать?
- То, что это ограбление сэкономило вам тысячи и десятки тысяч?