Удовлетворившись ответом, Бренд повелел войскам очистить поля сражения от мертвых энгараков, а когда все было кончено, короли Запада собрались перед городом Во Мимбр и стали держать совет. Раздавалось много голосов, славящих Бренда, и вскоре люди заговорили о том, что именно Хранитель должен быть избран правителем Запада Только Мергон, посол императора Толнедры, выдвинул своего императора Рэн Боруна IV. Бренд отказался от предложенной чести, все успокоились, и среди членов Совета воцарилось согласие. Но в обмен на мир от Толнедры потребовали выполнить одно условие. Первым громко высказался Горим, король алгосов:
- Во исполнение пророчества принцесса Толнедры должна стать женой того короля райвенов, который придет спасти мир. Этого требуют от нас Боги.
Но снова запротестовал Мергон:
- Трон райвенского короля пуст. Никто не занимал его вот уже много лет. Как можно обвенчать принцессу Толнедры с призраком?
Тогда вновь заговорила женщина по имени Полгара:
- Король райвенов возвратится, чтобы предъявить права на трон и потребовать свою невесту. И с этого дня каждая принцесса империи Толнедра должна являться в тронный зал райвенского короля в день своего шестнадцатилетия, одетая в подвенечный наряд, и провести там три дня, ожидая появления короля. Если за это время король не придет, принцесса вольна возвратиться к отцу и выходить замуж за кого он ей скажет.
- Но вся Толнедра выступит против такого унижения! - гневно вскричал Мергон. - Нет! Не бывать этому! Тут снова заговорил мудрый Горим Алгосский:
- Передай императору, что такова воля Богов. Скажи также, что в тот день, когда Толнедра откажется выполнять это условие, весь Запад поднимется против вас и развеет прах сынов Недры по четырем сторонам света, и сокрушит мощь империи, пока сама память о ней не будет стерта с лица земли.
И поняв, что силы неравны, посол подчинился. Договор был подписан.
После этого благороднорожденные из раздираемого распрями королевства Арендии приблизились к Бренду и сказали:
- Король мимбратов мертв, и герцог Астурийский тоже. Кто теперь будет править нами? Вот уже две тысячи лет длится опустошающая страну война между Мимбром и Астурией. Как нам снова стать единым народом?
- Кто же наследник трона мимбратов? - спросил, подумав, Бренд.
- Кородаллин, наследный принц, - ответили ему.
- Остались ли в живых потомки герцогов Астурийских?
- Мейязерана, дочь герцога.
- Приведите их ко мне, - велел Бренд.
И, увидев молодых людей, провозгласил правитель:
- Кровавая распря между Мимбром и Астурией должна прекратиться. Объявляю свою волю: вы должны обвенчаться, объединив тем самым два столь долго враждовавших дома.
Девушка и юноша горячо запротестовали, поскольку были преисполнены ненависти друг к другу, впитанной с молоком матери, и гордости за свои древние роды. Но Белгарат отвел в сторону Кородаллина и о чем-то поговорил с ним, а Полгара сделала то же самое с Мейязераной. Никто никогда так и не узнал, о чем беседовали с молодыми людьми чародеи, но, когда все возвратились туда, где ждал Бренд, и Мейязерана и Кородаллин согласились обвенчаться. И на этом закончился Совет королей после битвы при Во Мимбре.
До того как отправиться на Запад, Бренд в последний раз держал речь перед королями и дворянами:
- Много славных деяний совершено под стенами этого города Все мы объединились против энгараков и сокрушили их. Злобный Торак повержен. И договор, заключенный здесь, поможет подготовить Запад к тому дню, когда исполнится пророчество, король райвенов возвратится, а Торак пробудится от векового сна и вновь попытается возвратить былую мощь и власть. Именно в этот день нужно быть готовыми к великой и последней войне. Больше пока мы не в силах ничего предпринять
Но зато здесь, возможно, исцелили мы раны Арендии, и распря, длившаяся более двух тысяч лет, пришла к концу. Поэтому я удовлетворен исходом нашей встречи.
Привет вам всем и прощайте!
Повернув коня, Хранитель отправился на Север в сопровождении седоволосого человека по имени Белгарат и величественной женщины, зовущейся Полгарой. Они сели на корабль в сендарском порту Камааре и отплыли в Райве. Больше Бренд в королевства Запада не возвратился.
Но о его спутниках рассказывается много легенд, и какие из них правдивы, а какие ложны - могут знать только избранные.
Часть I. АРЕНДИЯ
Глава 1
Во Вейкуна не существовало более. Двадцать четыре столетия прошло с тех пор, как город весайтских арендов был стерт с лица земли, и мрачные леса Северной Арендии поглотили руины. Разбитые стены обрушились и лежали теперь под толстым слоем зеленого мха и коричневых гниющих листьев; только лишенные крыш стены некогда гордо возвышающихся башен еще виднелись среди окутывающего деревья тумана, указывая то место, где давным-давно стоял Во Вейкун. Сырой снег белым покрывалом окутывал еле виднеющиеся в тумане развалины; тонкие струйки воды, как слезы, струились по древним камням.
Гарион, плотно завернувшись в теплый шерстяной плащ одиноко бродил по улицам погибшего города, и думы его были так же мрачны, как плачущие камни, окружавшие его. Ферма Фолдора, с ее залитыми солнцем зелеными полями, была так далеко, что казалась сейчас давним волшебным сном, и мальчик отчаянно тосковал по дому. Он мучительно пытался припомнить все мелочи той жизни, но они ускользали от него и в памяти оставались лишь вкусные запахи, витавшие на кухне тети Пол, да звон молота Дерника в кузнице, словно замирающее эхо последнего удара колокола.
Хуже всего, что в жизни Гариона больше не осталось ничего постоянного. Основой его существования, скалой, на которой покоилось в детстве сознание собственной безопасности и благополучия, всегда была тетя Пол. В простом и понятном мирке фермы Фолдора она считалась поварихой, и все звали ее "мистрис Пол", но весь мир знал ее как Полгару, чародейку, с рождения которой прошло уже четыре тысячелетия, а смысл ее деяний был непонятен простым смертным.
А господин Волк, старый бродячий сказочник! Как он изменился! Гарион знал теперь, что давно знакомый приятель детских лет - на самом деле его пра-пра-пра...дедушка, а за внешностью гуляки и пропойцы скрыта мудрость чародея Белгарата, снисходительно наблюдавшего за людскими пороками и неразумными поступками богов вот уже семь тысяч лет.
Гарион вздохнул и вновь направился через туман, сам не зная куда.
Даже их имена чем-то раздражали, будили беспокойство. Гарион вовсе не желал верить ни в легенды, ни в колдовство, ни в чародейство. Подобные вещи казались просто неестественными, нарушали солидный, установленный веками порядок вещей. Но слишком многое случилось за это время, и сохранять здравый скепсис становилось все труднее. В одно потрясающее душу мгновение последние остатки сомнений были безжалостно сметены, а ему ничего не оставалось делать, разве только ошеломленно наблюдать, как тетя Пол одним лишь жестом сняла бельма с глаз ведьмы Мартжи, возвратив безумной зрение, но лишив способности заглядывать в будущее. Гарион вздрогнул, вспомнив отчаянный вопль, Мартжи, вопль, каким-то образом отметивший минуту, начиная с которой мир, окружавший Гариона, стал намного менее надежным, разумным, а главное, безопасным.
Увезенный из единственного родного места, которое знал, не уверенный в двух самых близких людях и не знающий более различий между возможным и невозможным, Гариону пришлось волей-неволей неизвестно с какой целью скитаться по земле. Он не имел никакого понятия о том, что они делают в этом разрушенном городе, и совершенно не представлял, куда отправятся потом. Единственное, в чем был уверен Гарион, одна мрачная мысль завладела душой - где-то в этом мире существовал человек, прокравшийся к деревенскому маленькому домику в предрассветный час и убивший его родителей, и Гарион обязательно найдет врага и уничтожит его, даже если на это уйдет вся оставшаяся жизнь И было нечто утешительное в этом единственно надежном утверждении.
Осторожно перебравшись через разрушенную стену, Гарион продолжал невеселую прогулку. Терпеливое время стерло почти все, что пощадила война, а остальное скрывали толстый снежный покров и густой туман. Гарион снова вздохнул и направился к руинам башни, где они провели предыдущую ночь.
Неподалеку он заметил тетю Пол и господина Волка, тихо беседующих о чем-то. Старик надвинул на глаза капюшон цвета ржавчины; тетя Пол зябко куталась в синий плащ с грустью оглядывая туманные окрестности. Темные длинные волосы рассыпались по плечам, а серебряный локон на лбу казался белее снега под ногами.
- Вот он! - воскликнул Волк, завидев Гариона. - Где ты был?
- Нигде, - ответил Гарион, - просто должен был подумать кое о чем.
- Вижу, ты ухитрился промочить ноги?
Подняв ногу, Гарион оглядел мокрые коричневые сапоги.
- Не думал, что снег так быстро тает, - извинился он.
- Ты что, лучше себя чувствуешь с этой штукой на боку? - спросил господин Волк, показывая на меч, который Гарион носил теперь постоянно.
- Все только и говорят о том, как опасна жизнь в Арендии, - пояснил Гарион, - а кроме того, я должен к нему привыкнуть.
Он сдвинул новый поскрипывающий кожаный пояс так, чтобы рукоятка, оплетенная проволокой, не бросалась в глаза. Меч был подарком от Бэйрека в день Эрастайда, одним из немногих даров, полученных Гарионом на корабле, потому что праздник пришлось провести в море.
- Не очень-то он вдет тебе, - неодобрительно заметил старик.
- Оставь Гариона в покое, отец, - рассеянно вмешалась тетя Пол, - меч его, и пусть носит, как считает нужным.
- Пора бы уж Хеттару быть здесь, разве не так? - спросил Гарион, спеша переменить тему разговора.
- Он мог застрять в горах Сендарии, - ответил Волк. - Хеттар обязательно придет. На него можно положиться.
- Не понимаю, почему он не купил лошадей в Камааре!