- Мы прекрасно умеем расправляться с чародеями, - мрачно заметил он. - Вот великолепный случай отпраздновать окончание постыдной распри. Этот гролим в последний раз испытывал свои чары на ком бы то ни было.
- Превосходно! - угрюмо ухмыльнулся Волк.
- Сэр Мендореллен! - воскликнул барон Олторейн, морщась от боли в сломанной ноге. - Чем мы можем отплатить тебе и твоим спутникам за то, что вернули нам разум?
- Нам довольно и того, что между вами вновь воцарился мир! - довольно напыщенно объявил Мендореллен. - Поскольку всему свету известно, что я самый миролюбивый в королевстве человек.
Но тут взгляд рыцаря упал на лежащего без сил Леллдорина, и какая-то новая мысль, казалось, осенила его.
- Однако я должен просить у тебя одолжения. Один из наших друзей - храбрый астуриец, юноша благородного происхождения, страдает от тяжких ран. Не согласился бы ты взять его на свое попечение?
- Его присутствие делает мне честь, сэр Мендореллен, - немедленно заверил Олторейн. - Поверьте, женщины моего дома окружат его самой нежной заботой.
Барон коротко сказал что-то одному из своих вассалов; тот вскочил на кош и помчался к одному из замков.
- Вы не можете оставить меня здесь, - слабо запротестовал Леллдорин. Через день-два я уже смогу сидеть в седле.
Но тут приступ раздирающего грудь кашля скрутил его.
- Вряд ли, - холодно возразил Мендореллен. - Слишком свежи твои раны, и силы твои еще долго не возвратятся.
- Не останусь с мимбратами, - упирался Леллдорин. - Лучше уж ехать вперед, и будь что будет.
- Юный Леллдорин, - начал Мендореллен отрывисто, даже резко. - Мне известна нелюбовь твоя к народу Мимбра. Но такие раны, однако, вскоре начнут гноиться, а бушующая в крови лихорадка и горячка, сжигающая плоть, окончательно ослабят тело, и заботы о тебе тяжким бременем лягут на наши плечи. Времени ухаживать за тобой у нас нет, и так уже мы сильно задержались
Гарион громко охнул, не в силах сдержать негодования, услышав столь жестокие речи, и почти с ненавистью уставился на Мендореллена
Лицо Леллдорина мгновенно побелело.
- Благодарю за то, что открыли мне истину, сэр Мендореллен, - сухо заявил он. - Я должен был сам об этом подумать. Если вы поможете мне сесть в седло, я немедленно поеду.
- Даже и не мечтай об этом! - коротко велела тетя Пол.
Вассал барона Олторейна возвратился вместе со слугами и белокурой девушкой лет семнадцати в розовом платье из жесткой парчи и бархатном плаще.
- Моя младшая сестра, леди Ариана,- представил Олторейн. - Бойкая девушка и, несмотря на столь юные лета, обучена искусству ходить за больными.
- Постараюсь недолго обременять ее, господин мой, - объявил Леллдорин. Через неделю возвращусь в Астурию.
Леди Ариана привычным жестом потрогала его лоб.
- О нет, добрый юноша, - запротестовала она, - думаю, визит твой продлится несколько дольше.
- Неделя, и не больше, - упрямо повторил Леллдорин.
- Как угодно, - пожала плечами девушка. - Думаю, брат мой сможет дать для сопровождения нескольких слуг, дабы те смогли достойно похоронить тебя, что, несомненно, произойдет, если не ошибаюсь, после того, как проедешь расстояние в десять лиг.
Леллдорин ошеломленно заморгал. Тетя Пол отвела в сторону леди Ариану и долго шептала ей наставления, передав маленький пакетик с травами. Леллдорин жестом подозвал Гариона, тот немедленно подбежал поближе и встал на колени перед носилками.
- Итак, все кончено, - пробормотал юноша. - Я так хотел ехать с вами.
- Ты скоро выздоровеешь, - заверил Гарион, зная, что говорит неправду, и, наверное, попозже сможешь догнать нас.
- Нет, - покачал головой Леллдорин, - боюсь, не смогу.
Он снова закашлялся; сухие хрипы, казалось, разрывали легкие.
- У нас мало времени, друг мой, - прошептал он, - так что слушай внимательно.
Гарион, чуть не плача, взял его за руку.
- Помнишь, о чем мы говорили тем утром, когда уехали из дома дяди? Гарион кивнул.
- Ты сказал, что именно я должен решить, стоит ли нарушать обет молчания, данный Торазину и остальным.
- Помню, - кивнул Гарион.
- Ну вот. Я решился. Освобождаю тебя от клятвы. Делай что сочтешь нужным.
- Лучше бы ты сам рассказал обо всем дедушке, Леллдорин, - запротестовал Гарион.
- Не могу, - простонал тот. - У меня слова в глотке застрянут. Прости, уж такой уродился. Знаю, что Нечек нас использует, но я дал слово товарищам. Я аренд, Гарион, и сдержу обещание, даже если буду знать, что не прав, так что решай сам. Нужно помешать Нечеку уничтожить нашу страну. Я хочу, чтобы ты пошел прямо к королю.
- К королю? Он мне никогда не поверит.
- Заставь поверить. Расскажи ему все. Гарион решительно замотал головой.
- Я не назову ни тебя, ни Торазина. Сам знаешь, что он с тобой сделает.
- Это неважно, - настаивал Леллдорин, вновь закашлявшись.
- Скажу о Нечеке, - упрямо заявил Гарион, - только не о тебе. Где можно найти этого мерга?
- Он знает, - очень слабым голосом прошептал Леллдорин. - Нечек - посол при дворе в Во Мимбре. Личный представитель Тор Эргаса, короля мергов.
Гарион замер в изумлении.
- К его услугам все золото из неистощимых рудников Ктол Мергоса, продолжал Леллдорин. - Этот заговор, придуманный им, возможно, один из сотни, направленных на уничтожение Арендии. Ты должен помешать ему, Гарион. Обещай мне.
Светлые глаза юноши лихорадочно блестели, он с силой вцепился в руку Гариона.
- Я все сделаю, Леллдорин, - поклялся Гарион. - Еще не знаю как, но обязательно помешаю ему.
Леллдорин устало откинулся на носилки, будто все силы ушли на то, чтобы услышать эти слова из уст друга.
- До свидания, Леллдорин, - тихо сказал Гарион, вытирая полные слез глаза.