- Сэр рыцарь, - мягко обратился он к Эндоригу, - вижу, человек вы осторожный. Качество это неплохое, но может завести слишком далеко.
- Я давно уже не ребенок, старик, - ответил темноволосый рыцарь тоном, граничащим с оскорблением, - и верю только тому, что вижу собственными глазами.
- Печально, что ты в силах разглядеть так мало, - покачал головой Волк и, наклонившись, вставил прутик, который держал в руках, между широкими гранитными плитами. Потом отступил на шаг и протянул ладонь над веточкой; лицо при этом странно смягчилось
- Я собираюсь сделать тебе подарок, сэр Эндориг, - объявил он, - и возвратить веру. Смотри внимательно!
И тихо произнес какое-то слово, которое Гарион так и не расслышал, почувствовав только знакомый толчок и слабый шум в ушах.
Сначала вроде бы ничего не произошло. Потом раздался скрип, плиты начали медленно выворачиваться из земли, вытесняемые все утолщавшимся прутиком, который стал быстро тянуться вверх. Вокруг раздавались возгласы ужаса: еще недавно сухая веточка зазеленела, на ней появились ветки. Волк поднял руку повыше, и деревце, словно повинуясь, выросло прямо на глазах, а ветки становились все гуще. Одна из плит с треском раскололась.
На площади воцарилось мертвое молчание; глаза собравшихся в благоговейном восхищении были прикованы к деревцу. Господин Волк протянул вперед руки ладонями вверх, снова сказал что-то, и на ветвях появились быстро распускающиеся бело-розовые, словно фарфоровые, бутоны.
- Яблоня, не так ли, Пол? - спросил господин Волк, не оборачиваясь.
- По всей видимости, отец, - согласилась она.
Господин Волк нежно погладил ветки и обернулся к темноволосому рыцарю, который, побледнев и дрожа всем телом, рухнул на колени.
- Ну, сэр Эндориг, во что вы верите сейчас?
- Прошу простить меня, святой Белгарат, - умолял тот сдавленным голосом.
Господин Волк выпрямился и наставительно заговорил, легко, без видимых затруднений применяя такие же увесистые обороты речи, как ранее тетя Пол.
- Поручаю тебе, сэр рыцарь, заботиться о прекрасном дереве этом, выросшем на голых камнях, чтобы возвратить тебе веру и доверие. Долг твой должен быть уплачен не монетой звонкой, а нежностью, вниманием и заботой к этому нежному ростку. Со временем оно принесет плоды, и тебе дано плоды эти собрать и раздать их безвозмездно всем просящим. Во имя спасения души своей ты не должен отказывать никому, даже низкорожденным! Как дерево дает плоды жаждущим, так и тебе следует дарить, не прося ничего взамен.
- Прекрасная речь, - одобрила тетя Пол. Волк весело подмигнул ей.
- Я поступлю так, как велишь, о святой Белгарат, - задыхаясь, пробормотал сэр Эндориг, - клянусь головой. Господин Волк подошел к коню.
- По крайней мере, хоть одно полезное дело сделал в жизни, - пробурчал он себе под нос.
После этого все споры прекратились, ворота вдруг широко распахнулись; все въехали во внутренний двор и спешились Мендореллен провел друзей мимо коленопреклоненных дворян, тянувших руки, чтобы прикоснуться к мантии господина Волка... Путешественники прошли вслед за Мендорелленом по высоким, увешанным гобеленами коридорам; толпа сзади все росла. Двери тронного зала тут же распахнулись, они переступили порог.
Тронный зал оказался большой сводчатой комнатой с лепными контрфорсами по стенам. Между контрфорсами размещались высокие узкие окна с витражами; солнечный свет превращал цветные стекла в сверкающие драгоценные камни. Пол был из полированного мрамора; в дальнем конце на покрытом ковром каменном возвышении стоял двойной трон Арендии, задрапированный тяжелым пурпурным бархатом. На увешанной коврами стене блестело тяжелое древнее оружие двадцати поколений арендийских королей: копья, булавы и огромные, выше человеческого роста, мечи, полуприкрытые изодранными военными знаменами давно забытых предков.
Кородаллин Арендский, болезненного вида молодой человек в расшитой золотом пурпурной мантии и большой, казавшейся слишком тяжелой для его головы короне, сидел на троне рядом с бледнолицей прекрасной королевой. Оба несколько встревоженно взирали на приближающуюся к широким ступенькам толпу, окружавшую господина Волка.
- Государь мой, - объявил Мендореллен, опустившись на одно колено, - имею честь привести пред очи твои святого Белгарата, послушника Олдура и надежду королевств Запада.
- Он знает, кто я, Мендореллен, - перебил Волк, выступив вперед и коротко кланяясь.
- Привет вам, Кородаллин и Мейязерана. Жаль, что не было случая познакомиться ранее.
- Это великая честь для нас, благородный Белгарат, - ответил молодой король глубоким звучным голосом, странно не соответствующим хрупкой внешности.
- Отец мой часто упоминал о тебе, - добавила королева.
- Мы были хорошими друзьями, - кивнул Волк. - Позволь представить мою дочь, Полгару.
- Достойная госпожа! - обратился к ней король, почтительно наклонив голову. - Всему миру известно о силе твоей, но люди забывают упомянуть о красоте.
- Одно дополняет другое, - ответила тетя Пол, приветливо улыбаясь
- Сердце мое трепещет при взгляде на столь прекрасный цветок женственности! - воскликнула королева.
Тетя Пол задумчиво взглянула на нее и серьезно сказала:
- Мы должны поговорить, Мейязерана, с глазу на глаз, и как можно скорее.
Королева испуганно встрепенулась. Господин Волк представил остальных; каждый по очереди поклонился юному королю.
- Добро пожаловать, - приветствовал Кородаллин. - Мой бедный двор меркнет перед столь блестящей компанией.
- У нас не так много времени, Кородаллин, - начал господин Волк. Изысканности королей Арендии дивится мир. Не хочу обижать тебя и твою прелестную королеву, отказываясь выслушивать далее все цветистые похвалы и выражения приязни, столь украшающие двор твой, только некоторые вещи лучше обсудить наедине. Дело не терпит отлагательств.
- Я полностью в вашем распоряжении, - ответил король, поднимаясь.
- Извините, дорогие друзья, - обратился он к собравшимся дворянам, - но наш почтенный друг заявляет, что в распоряжении его имеется информация, которую необходимо со всей неотлагательностью довести до нас. Прошу вас разрешить мне удалиться на некоторое время. Надеюсь вскоре вернуться к вам.
- Полгара? - окликнул господин Волк.
- Иди один, отец! - отозвалась она. - Мне нужно побеседовать с Мейязераной о крайне важных вещах.
Король Кородаллин, вернувшийся в тронный зал через полчаса, казался совершенно потрясенным тем, что поведал ему господин Волк, и, очевидно, с трудом удерживался от проявления эмоций.
- Прошу простить меня, благородные господа, но новости крайне тревожны. Однако отложим важные дела и отпразднуем памятное событие. Позвать музыкантов и накрыть стол!
Около двери поднялась суматоха; появился человек в черной мантии, сопровождаемый шестью мимбратскими рыцарями в латах, подозрительно оглядывающимися и сжимающими рукоятки мечей на случай, если придется защищать господина.
Когда человек в черной мантии приблизился, Гарион заметил странные угловатые глаза и щеки, изборожденные шрамами. Мерг!
Бэйрек решительно сжал руку Хеттара.
Мерг, по-видимому, одевался в большой спешке и слегка задыхался от быстрой ходьбы.
- Ваше величество, - прохрипел он, низко кланяясь королю, - мне только сейчас сообщили, что во дворец прибыли гости, и я немедленно поторопился приветствовать их от имени моего короля Тор Эргаса.
Глаза Кородаллина похолодели.
- Не припоминаю, чтобы я посылал за тобой, Нечек, - процедил он.
- Произошло именно то, чего я боялся, - ответил мерг. - Эти пришельцы опорочили мой народ, стремясь уничтожить дружбу между королевствами Арендии и Ктол Мергоса. Печально мне видеть, как монарх столь легковерен, что может доверчиво прислушиваться к словам клеветников, не дав сначала возможности оправдаться. Разве это справедливо, ваше августейшее величество?
- Кто это? - спросил господин Волк.