- Скоро увидите, ваша милость! - Пеменхат многообещающе погрозил толстым пальцем. - И нечего так на меня пялиться. Увидите, увидите, я вам обещаю! Я же для вас старался, интереснейшие вещи про прошлогоднюю ярмарку рассказывал, а вы, между тем... Любитель покуролесить, девок пощупать, коллекционер ложек...
- Да что для тебя такое эта проклятущая ложка?! - вспылил Карсидар. Его и в самом деле сильно раздражала ничтожность повода для скандала, учинённого трактирщиком. Не хватало ещё, чтобы этот боров оказался на поверку скрягой, для которого паршивый кусочек олова ценнее человеческого достоинства! В этом случае его всё равно не возьмёшь компаньоном в рискованнейшее предприятие. - Что она тебе, мать или сестра? Королевский подарок?
- Не в этом дело, милейший, - Пеменхат криво ухмыльнулся и как-то нехорошо прищурил левый глаз. - Дело не в ложке, отнюдь... - Он выдержал паузу и вдруг заорал во всю глотку, покраснев от натуги: - А в том, что ваше объяснение насчёт проигрыша - враньё чистейшей воды! Сплошной вздор! Выкладывайте всё начистоту, милейший... Да без глупостей!
- Это что же, я вру, получается?! - рявкнул Карсидар.
- Да! Врёте!
Карсидар действительно врал. Именно поэтому у него вновь пробудился горячий интерес к происходящему. Получается, трактирщик давно всё понял, только ничего ему не сказал. Пеменхат вовсе не был мерзким слизняком, готовым лизать сапоги богатого посетителя и безропотно сносить унижения. Просто он молча копил раздражение, пока его не прорвало. Хитёр старина Пем!
- Интересно, интересно, - протянул Карсидар задумчиво. - Что ж, валяй, я слушаю. Объясни, почему ты считаешь меня лжецом.
- Вот вы говорите, коня проиграли, - охотно откликнулся на предложение объясниться Пеменхат. - И что, крупная была игра?
Карсидар молча кивнул.
- Ну, положим, - согласился трактирщик. - Но у вас же остались деньги? С чего бы тогда вы мне золотой швыряли?
Карсидар мысленно похвалил Пеменхата за сообразительность, вслух же сказал:
- Я оставил пару монет про запас. Положения они бы все равно не спасли, слишком высоки были ставки. Зато теперь, благодаря одной из них, я могу провести некоторое время в твоем хлеву. По крайней мере, я рассчитывал на это...
Пеменхат сделал отрицающий жест.
- Никуда не годится, ваша милость. Сначала вы пытаетесь выдать себя за азартного игрока, продувшегося вчистую, и вдруг выясняется, что вы придержали в кармане пару золотых. Азартные игроки так не поступают. И кроме того, разве у вас не осталось кое-что более ценное, нежели эти монеты? - И трактирщик, хитро прищурившись, посмотрел на меч, выглядывающий из-под плаща гостя.
- Дворянин никогда не заложит доставшееся от благородных предков оружие, с достоинством произнёс Карсидар. - Никогда! Понял, деревенщина?
Пеменхат так посмотрел на гостя, словно говорил: ври больше, ври, знаю я вашу породу, у вас как дойдет до дела, так вы и дьяволу душу заложите, не то что меч.
- Но и это ещё не всё, милейший, - сказал Пеменхат, видя, что гость не счёл нужным оправдываться. - Пришли-то вы вовсе не из города.
- Вот как?
В первый момент Карсидар подумал, что трактирщик следил за ним, но потом отогнал эту мысль, сочтя её глупой. Наверняка дело было в чём-то другом. И Пеменхат не замедлил подтвердить это:
- Сапоги у вашей милости забрызганы грязью. Желтоватая грязь, не так ли, господин хороший? Значит, подходили вы не со стороны Торренкуля, а от леса. Есть там одна большая лужа...
- Ты бы лучше дорогу починил, мерзавец, - сказал Карсидар, вставая.
- А вы бы не врали!
Пеменхат в свою очередь выпрямился и весь подобрался. Между ними стояло несколько столов, и трактирщик даже не подозревал, сколь безнадёжно его положение. Похоже, он собирался драться с Карсидаром обычным способом, а тот мог уложить его практически мгновенно, не сокращая дистанции. Слева была дверь, ведущая в кухню, и Карсидар уже давно приметил маячившую в её проёме тень. Вероятно, то был мальчишка, но мальчишка в потасовке не в счет, мальчишка вздор...
- Так что, раз я из лесу вышел, значит я лгу?
- Лжёте, ваша милость, ничего не попишешь.
- И кто же я тогда? - Карсидар понизил голос почти до шепота.
- Вы бы лучше сами о том сказали, милейший, - трактирщик состроил невинные глазки. - То ли шпион, то ли кто похуже. Мало ли подозрительного народа шатается по лесу! И мало ли кому какое дело до старины Пема или до его заведения...
Истинный дворянин обязан воспринять подобный намёк как величайшее оскорбление родовой чести и достоинства.
- Ты хоть понимаешь, что я сейчас с тобой сделаю? - угрожающе прорычал Карсидар.
Вместо ответа Пеменхат кряхтя вскарабкался на стойку, слегка перегнулся назад, извлёк откуда-то длиннейший нож, похожий на те, какими мясники обычно разделывают туши, и спокойно проговорил:
- Всегда к услугам вашей милости.
- И что же ты станешь делать с этой ковырялкой? - насмешливо произнёс Карсидар, стараясь вложить в вопрос как можно больше презрения. - Неужели бросишься вперёд и с размаху напорешься пузом на мой меч?
- Примерно так. Вообще-то, я намеревался распороть вам живот и проверить, не проглотили ли вы часом ещё пару ложек, - зло сострил трактирщик. - Но после таких слов мне остаётся разве что украсить ваше очаровательное горлышко роковой розочкой.
Роковая роза!.. Карсидар, конечно же, знал этот "шикарный" приём мастеров - рассечь горло противника двумя ударами крест-накрест, чтобы куски кожи и мяса свисали по краям раны, образуя ужасное подобие кровавого "цветка". Но то была простая роза. Самые ловкие ухитрялись наносить не два, а три и даже четыре удара подряд, увеличивая число "лепестков", и тогда роза называлась роковой.
- Хвастун! - резко бросил Карсидар и гордо выпятил вперёд подбородок, вызывающе открыв шею, которую Пеменхат пообещал украсить.
Трактирщик не сказал на это ни слова, лишь сделал неуловимое движение кистью руки - и нож обернулся вокруг его мясистого пальца, лезвие описало в воздухе сверкающий круг, а перерубленный пополам фитилёк плошки, которую он всегда держал на стойке зажжённой (чтобы сподручнее было рассматривать полученные от посетителей монеты и вести коротенькие деловые записи) с шипением упал в масло. Лезвие тесака было отточено, как бритва.
Карсидар невольно залюбовался трактирщиком. Наверное, это отразилось в его глазах, поскольку Пеменхат насмешливо произнёс:
- То-то же, милейший.
- Но твой нож вдвое, если не втрое короче моего меча! Ты просто сумасшедший! - воскликнул Карсидар, чтобы вновь разжечь ссору.
Трактирщик только пожал плечами и, опять состроив невинные глазки, посоветовал:
- Вы бы лучше сказали, как зовут вашу милость, а то ведь мне и написать будет нечего на вашем могильном камне под заголовком: "Его сразила рука почтенного Пеменхата".
- Имя моё тебе ровным счётом ничего не скажет, мерзавец!
- Как угодно, как угодно, - пробормотал трактирщик и приготовился спрыгнуть со стойки.
Карсидар вытянул руку вперёд в предупреждающем жесте (хотя на самом деле хорошенько прицелился!) и спросил:
- Значит, из-за какой-то дурацкой ложки ты вот так обходишься с благородными посетителями?
- Я всё подробно объяснил вашей милости. Не поняли - пеняйте на себя. Впрочем, ничто уже не изменит вашу судьбу.
- А всё же?
- Не люблю лгунов, которые приходят нежданно-негаданно. Не люблю шпионов и прочих подозрительных типов, - прохрипел Пеменхат, сузив глазки так, что они превратились в едва заметные щёлочки. - С ними надо быть поосторожней. А лучше всего превращать упомянутых типов из живых в мёртвых.
- Но-но, полегче, сволочь! - прикрикнул Карсидар.