- Я беден. Меч да Ристо - вот всё моё достояние. Да ещё добрые попутчики, - Карсидар дружелюбно посмотрел на почтенного Пема и на Читрадриву.
- Ничего, это дело наживное, - не сдавался Векольд. - Дам тебе надел на виноградниках - вот ты и богат.
Карсидар недоверчиво покачал головой.
- В таком случае, мне не сдобровать. Чаток на меня так зол, что останься я здесь - в клочья разорвёт.
Пеменхат вновь кивнул, а старый оруженосец вдруг взбеленился, со злости так хватил кулаком по столу, что посуда подпрыгнула, точно живая, и гаркнул:
- А я сказал, дам надел! И пусть Чатока это не волнует, он в накладе не останется!
- Тише, тише, - Эдана попыталась утихомирить расходившегося супруга, однако он сбросил с плеч заботливые руки жены, вскочил и завопил громче прежнего:
- Нет! Не надо! Поделю виноградники пополам!
- Я не останусь, - просто сказал Карсидар.
- Ни в коем случае, - подтвердил Читрадрива. - Мы продолжим наш путь, сколь бы опасен он ни был.
Векольд съёжился, осел на скамью. Почему-то сразу стало заметно, какой он старый.
- Понимаешь... отец... - Карсидар впервые назвал его так и тут же смущённо умолк.
Векольд поднял на него помутневшие от еле сдерживаемых слёз глаза.
- Понимаешь, отец, - продолжал Карсидар. - Дорога, скитания... Странствия у меня уже в крови. Ничего тут не попишешь.
- "Славная пыль прошлых веков, что осела на наших сапогах, вновь позвала нас в путь..." - откликнулся Пеменхат.
- Так что не в наследстве дело, - подтвердил Читрадрива. - У нас есть цель, мы идём к ней и не свернём с пути ни за что на свете. Всё дело в дороге. Признайся, Векольд, разве не бывает так - и деньги есть, и человек привлекателен, а не женится. Ведь бывает?
Несмотря на сопротивление жены, старый оруженосец вновь наполнил стакан, сделал большой глоток и согласился:
- Ты прав, чёрт возьми, в самом деле бывает. Взять хотя бы моего господина князя Люжтенского, у которого я отслужил верой и правдой почти четверть века...
- Э-э-э, у князя это потомственное, - махнул рукой Читрадрива, вспомнив один подслушанный во время пребывания в княжеском замке разговор. - Насколько я знаю, двоюродный дед светлейшего тоже не женился, и ему наследовал племянник. Разве нет?
- Верно, - согласился Векольд и немедленно возразил сам себе: - Верно, да не совсем! У того князя была совсем другая история. А нынешнего просто околдовали.
- Вот как? - удивился Пеменхат, и голос его дрожал, когда он спросил: Интересно, кто?
- Так, гандза одна.
От неожиданности Читрадрива подавился знаменитым пирогом с дичью и надрывно закашлялся. Эдана бросилась к нему и принялась стучать ребром руки в основание шеи, но он отстранил её и, всё ещё покашливая, возразил старому оруженосцу:
- Не может того быть! На самом деле гандзаки вовсе не колдуют...
- Да? - поджав губу спросил Векольд. - А что ж они делают, по-твоему?
Читрадрива не нашёлся, что возразить, а потому предпочёл закашляться пуще прежнего. Старик подождал немного, но, не получив ответа, продолжил:
- Если я говорю, что околдовала его Ханая, значит, так оно и было. Ведь в то время я был оруженосцем при князе, и кому как не мне знать...
Новый приступ надсадного кашля заставил его замолчать. Имя подозреваемой в колдовстве гандзы совпадало с именем матери Читрадривы. Он понимал, что здесь нет злого умысла Векольда, тем не менее ему было очень неприятно слышать такое. Бедняга даже покраснел от натуги. Вдобавок в самый неподходящий момент он услышал слабую мысль Карсидара: "Тебе что, знакомо это имя?"
Впрочем, Карсидар тут же понял причину приключившегося с Читрадривой несчастья и попросил Векольда:
- Ладно, хватит об этом. Видишь, Дриву нехорошо...
- Нет-нет... пусть продолжает... - еле выдавил из себя Читрадрива в промежутках между приступами кашля. - Это... очень интересно.
Если поддержать просьбу Карсидара, это будет выглядеть подозрительно. Нормальному человеку не должно быть никакого дела до презренных гандзаков...
- Так я и говорю, что Ханаей её звали. Вот она самая и околдовала моего господина, влюбила в себя. Хорошо, что мальчишки вашего нет, я могу рассказать теперь презанятнейшую историю. Хотите?
По-прежнему боявшийся колдовства Пеменхат принялся возражать, но Карсидар велел ему молчать, и старый оруженосец начал:
- Так вот. Было это очень давно, лет сорок тому... Погодите, погодите... Да, всё произошло как раз во время очередной стычки с королём Орфетана. Князь наверняка рассказывал вам, что оба большие королевства время от времени пытаются подмять княжество под себя. Тогда опасность как раз пришла с севера, но мой господин, не так давно вступивший в свои права, блестяще проделал то, что не раз проделывали его предки, а именно - быстро заключил союз с восточным соседом, и тамошний король незамедлительно прислал подмогу. Соединённая армия продвинулась далеко на север. Мы стояли уже под стенами Ломьекона, когда орфетанцы наконец одумались и запросили мира.
Мы получили приличную контрибуцию и очередное обязательство о ненарушении нашей северной границы. Тронулись в обратный путь. Все были крайне взбудоражены одержанной победой. Ну и князь на радостях поил армию три дня к ряду, это уж как водится...
В общем, прошли уже порядочно, когда однажды ночью приблизились к хуторку гандзаков. До ближайшего городишки было ещё далековато, а располагаться посреди чистого поля не хотелось никому. Решили ночевать на хуторке. Бывшие в авангарде вступили туда и сразу же затеяли то, что... ну...
- Да скажи уж прямо: грабежом занялись, чего тут стесняться, - вставила Эдана, с неприязненным видом слушавшая рассказ мужа. Как и все порядочные хозяйки, она крайне отрицательно относилась к военным традициям.
- Ну, грабежом! Ну и что? - произнёс Векольд смущённо, словно оправдываясь. - Так заведено. Победителей не судят.
- А побеждённые не смеют защищаться, - не унималась женщина. - Хороши традиции! Мало вам, солдафонам, было денег, полученных с короля Орфетана.
- Денежки-то достались князю, а к жалованью неплохо добавить ещё кое-что... В общем, хватит обсуждать, - наконец одёрнул её Векольд. - Я-то о другом речь веду, я о гандзаках. Дело ведь вот как обернулось: авангард вступил в хутор, солдаты принялись ломиться в дома, требовать выпивки, еды, места под крышей на ночь. А эти нечестивые колдуны взяли да заупрямились!
Эдана саркастически хмыкнула (дескать, ещё бы тут не заупрямиться!), но промолчала. А Читрадрива слушал очень внимательно, стараясь не пропустить ни слова. И дело было не только в том, что имя напустившей на светлейшего князя порчу "колдуньи" совпадало с именем его матери. Была и другая причина. Ведь он родился как раз после проигранной Орфетаном войны у девушки-анхи, обесчещенной солдатом-гохи. И Читрадрива вдруг понял, что негодяй-насильник, ставший его отцом, как раз мог находиться в княжеском войске. Разумеется, он мог быть солдатом любой из трёх армий, чего на войне церемониться, тем паче с проклятыми гандзаками... Хотя стоп!
- Скажи, Векольд, а... где это происходило? Как назывался тот городок, до которого вы тогда не дошли? - спросил он с безучастным видом.
Впрочем, Карсидара обмануть ему не удалось. Читрадрива почувствовал, как тот напрягся, ожидая ответа, хоть и не мог знать, какой ответ считать верным.
- Где было? - переспросил старый оруженосец и забормотал себе под нос: Где было, где было... О боги, дайте вспомнить...
Все ждали.
- Ах, конечно же под Коптемом! - сказал он наконец, хлопнув себя по лбу. Ну разумеется! Там ещё озеро есть. Большое такое озеро.
"Это там?" - подумал Карсидар.
Читрадрива не ответил, но по тому, как сильно он вздрогнул, было ясно, что действительно там.