- Сколько добра пропадает! - вырвалось у него. - Пропадает? - удивился Избор. Исин и сам понял, что сказал не так и поправился. - Ну я хотел сказать без дела лежит. - Без дела? - не менее удивленно спросил воевода. Хазарин мялся не зная как еще объяснить то, что хотел выразить словами. - Раз не в твоем кармане, то уже и без дела? - понял его Избор. Воеводу сундуки не интересовали. Он в оба глаза разглядывал огоньки, что блестели в разных концах пещеры. - Подходи, бери... - сказал он. - Караульщик-то где? Словно ответ на вопрос темнота впереди них тяжело вздохнула, заставив пламя светильников заколыхаться, и поперек всей пещеры пронесся язык пламени. Следом за огнем прокатилась волна теплой, сырой вони. - Огнедышащий, тварюга... - сказал Исин.- Турсун, сволочь... Что же не сказал?
Свет резанул по привыкшим к темноте глазам и теперь все они одинаковым движением терли глаза, стирая ослепление. Никто из них не успел рассмотреть зверя, но хоть это они теперь знали точно. - А ты что думал? Свинью он тут на цепь посадил что ли? - сквозь зубы процедил Избор. - Значит опять повеселимся! - сказал Гаврила. - Везет нам в последнее время на огнедышащих! Еще малость и я сам начну огнем чихать. Он, щупая камень под ногами, прошел вбок всматриваясь в темноту перед собой. Если зверь сидел внизу, то наверняка существовал какой-то способ попасть к нему.
Гаврила не сделал и десятка мелких, слепых шагов как нога ощутила тесаный камень. Ступени. Богатырь тихонько чмокнул губами. - Что? - прошелестело над ухом. - Ступени. Тут спуск вниз... К глазам постепенно возвращалась способность хоть что-нибудь различать с этой темноте. Гаврила шел первым, касаясь руками стены слева от себя и слушал сопение впереди себя. Тварь наверняка была не из простых... Он вспомнил чудище, что завалили Исин с Серасланом и передернул плечами. " Вечно эти колдуны навыдумывают, а нам расхлебывай!" - подумал он. Пока ступени вели их вниз он размышлял над тем, что делать дальше. Идти к зверю с мечом, что бы отрубить ему голову? Он покачал головой. То, что происходило сейчас, ничуть не напоминало то, что случилось несколько дней назад в окрестностях Картагиной пещеры. Отличие было в главном - там был свет и они могли видеть своего врага, а в этой темноте... Честной схватки не будет. Справиться со зверем они могли только его кулаком. Огоньки, что маячили впереди куда-то пропали, стало совсем темно, а выставленная вперед рука уткнулась в преграду. Он сдержался, чтобы не рубануть ее мечом и вместо этого провел ладонью сверху вниз. Пальцы ощутили как холод металла переплетается с теплом дерева. - Сундуки, - сказал он. - Пока мы за ними тварь нас не видит. Стоять за сундуками можно было сколько угодно, но это не приближало их к цели и осторожно ведя ладонью по сундукам Гаврила пошел в обход. Через два десятка шагов пропавшие огоньки появились и вместе с ними глаза уловили еще в десятке мест золотой блеск. Гаврила замер. - "Сколько же их?" - подумал он боясь пошевелиться. - "Десяток?" - У плохого хозяина ни в чем порядка нет, - сказал вдруг сотник. - Надо же! Золото у него где ни попадя валяется... - "Это же золото блестит!", - облегченно подумал Гаврила. - "Прав хазарин". Вокруг каждого огонька тьма, казалось, сгустилась еще плотнее. - Да, непорядок, - ответил он Исину. - Теперь поди угадай где тут золото блестит, а где его морда светится... - Угадать бы где все остальное... - Морда там, - сказал вдруг Иосиф - Смотрите. Все огоньки ровно горят, а вон те вроде то тухнут, то ярче разгораются... Гаврила поискал глазами огоньки и точно. Яркая точка в темноте чуть-чуть мерцала. Вцепившись в нее глазами он начал гадать куда направить удар. Туша чудовища могла оказаться с любой стороны от этих огней. Масленников представил себе собаку, что свернувшись кольцом лежит посреди двора. Этот неведомый зверь, хоть и стерег чужое добро, вряд ли лежал по-собачьи, зато вспыхивающий огонек наверняка обозначал морду. Он смотрел и так и эдак и, наконец, отчаявшись сам сделать правильный выбор спросил сразу у всех: - Ну, где он? Куда бить? - По моему туда. Гаврила не посмел обернуться. Он боялся отведя глаза потерять эти огоньки и спутать их с отражениями в золотых блюдах и слитках и поэтому с раздражением спросил: - Слева? Справа? - Справа... Гаврила вгляделся. Темнота там, куда указывал Исин, казалась более плотной и осязаемой. Он смотрел туда, но не чувствовал уверенности. Исиновых слов было мало. - Да бей туда, - сказал Избор, - сразу станет ясно угадал хазарин или нет. - Боюсь, что потом жалеть поздно будет, если промахнусь. - Ну так давай поближе подойдем. На ощупь разберемся. Гаврила вздохнул. Что-то ему говорило, что подходить ближе не стоит, но действительно иного выхода у него не было. Он начал подниматься, но Исин положил ему руку на плечо. - Погоди! Еще способ есть!
Глава 38
На глазах у Избора и Иосифа он плюнул себе в ладонь. - Что он там? - напрягшись, но так и не повернув голову спросил Гаврила. Избор поежился, вспоминая не такие уж далекие неприятности. - Помнишь, как за соплей ехать отказался? - Помню. - Ну так вот опять сотник колдует, - и, что бы Гаврила полнее представил себе чем это может закончиться, добавил: - Полную ладонь себе наплевал. Гаврила и сам вспомнил хазарскую соплю, что покачиваясь висела на ветке и охнул. - Опять? Он, едва не забывшись, дернулся, но сдержался, не отвел глаз. Исин не стал ждать, что скажет Гаврила и ребром ладони ударил себя по руке. Куда в этот раз что полетело, видел только он, и он же уверенным голосом объявил: - Справа. Несколько мгновений Гаврила молчал, борясь с собой, а потом не выдержал. - Что справа? Сопля туда улетела? - Улетела, - подтвердил хазарин. Гаврила поднялся в рост и нацелив свой страшный кулак левее приметных огоньков ударил по нему ладонью. - В тот раз за соплей не поехал, и в этот не соглашусь! Будет нам удача после больших неприятностей! Грохот сотряс пещеру, но вместо грохота камней пополам со звериным ревом отовсюду послышался звон монет и грохот раскалывающегося дерева. "Не попал!" -мелькнуло в голове Масленникова. - "Промахнулся... Надо было за соплей, все же..." - Сундуки! - заорал Исин, быстрее других сообразивший куда попал Гаврила. Берегись! Сундуки валятся! Примеченные Масленниковым огоньки стремительно поднялись в воздух и он понял, что все же задел зверя. Он не успел обрадоваться, как грохот разбил тишину прямо над головой. Поток воздуха отбросил богатыря в темноту и оттуда, заглушая рев и крики людей, послышался грохот ломающегося дерева, тут же заглушенный звоном благородного металла. Исин обернулся на шелест золота и увидел волшебную картину: из поднебесья на землю обрушился золотой водопад. Гаврила вскрикнул, и крик его прозвучал как голос пловца, застигнутого нежданной волной, он словно захлебывался в обрушившемся на него богатстве. На него валились обветшалые сундуки и вперемежку с золотом и гнилыми досками в потоках монет, рыбами сверкали лезвия старинных мечей. Звонкий грохот метался под сводами и сквозь него, освещенное отраженным золотом светом к ним прыгнуло Турсуново чудовище. Это продолжалось всего мгновение и тут же наступила полная тьма. Все замерло. В тишине, наступившей после обвального грохота с почти неслышным шелестом стекал откуда-то сверху ручеек из монет. Словно весенняя капель монеты звенели в темноте и манили к себе. Избор прищурился. Тьма вокруг стала абсолютной. Последним, что он видел, было чудовище, замеревшее над кучей золота, что погребла под собой Гаврилу. Оно показалось ему похожим на курицу, что застыла над кучей песка, чтобы через мгновение разрыть ее в поисках вкусного зернышка. "С остроголовыми было бы проще!" - подумал он осторожно прощупывая темноту руками. - "Что же у нас хазарин провидцем стал что ли?" И вдруг разом, как только что исчез свет, кончилась и тишина. Где-то рядом загремело золото. Поневоле Избор представил, как Исин, орудуя лопатой, нагребает для себя мешок побольше. Мысль мелькнула и сгинула. Умом воевода понимал, что это шумит зверь, докапываясь до одного из его друзей, разбрасывая кучу денег, похоронившую под собой Гаврилу. Мельком он подумал, что столько денег он еще не видел. Да он и сейчас ее не видел, но ладонями и коленями ощущал краешки монет, на которых лежал. Воевода осторожно повернулся и шорох стал слышнее. Они покатились с него, словно капли с вылезшего из воды человека. Шум, что жил рядом утих и Избор понял, что их враг в это мгновение прислушивается, настороженно подняв голову. На воеводу накатил ужас и подчиняясь ему, а не разуму, что велел затаиться и ждать, он оттолкнулся от зазвеневшей кучи ногами и полетел в сторону. Тотчас же над головой у него пронесся язык алого пламени. Он прыгнул еще раз и еще, путая чудовище и путаясь сам, и только тогда замер, нащупав рукоять меча. Зверь, знавший эту пещеру как свои пять, или сколько их там у него было, пальцев перемахнул поближе к нему. Избор замер, остро жалея, что не может стать муравьем. Уткнувшись лицом в золото, он соображал, что случилось с Иосифом и Исином, почему их не слышно и почему до сих пор не появился Гаврила и не пустил в ход свой кулак. "И не пустит!" - вдруг осенило его. - "Побоится нас поубивать!" Он поднял голову. Со щеки вниз упала монета и покатилась вниз. Спасти их мог только огонь. Свет! Только он позволит Гавриле пустить в ход свой кулак. "Мешок, " - подумал Избор. - "Где мешок?" Руки быстро ощупали темноту вокруг себя. Холод лежалого золота обжег кожу. Рядом с ним было только золото, и ничего кроме него. Каждое его движение звоном выдавало его, но ничего другого ему не оставалось делать. Он попытался отыскать хоть что-нибудь в темноте, что была опаснее засады, но ничего не нащупал в ней. Тогда он осторожно шагнул вперед, пытаясь угадать что же твориться кругом. Он не решился никого позвать - зверь ревел совсем рядом и Избор подумал, что пока он тут шарит в темноте, зверь, возможно, закусывает кем-то из его друзей... Меч, как по волшебству прыгнул в руку и богатырь пошел на рев и отблески пламени, что иногда вспыхивали во тьме. Он прошел не больше десятка шагов, как наткнулся на что-то живое. - Кто? - шепотом спросил он, пока руки быстро ощупывали мягкое. - Гаврила? Иосиф? - Я это... - голос хазарина выдал тот страх, что плескался в нем. Он сам ощупал Избора, словно проверял не подменили ли того в темноте. - Где Гаврила? Избор отпустил хазарина и уселся рядом. - Не знаю. Тут где-то.... Завалило, наверное... - Хорошо, если тут-то. - Загадочно произнес сотник. Избор выдохнул раздражение. - Где же ему еще быть? - Может кому в брюхо уже попал... По-своему хазарин был прав, но верить в это не хотелось. Воевода замотал головой, отгоняя дурную мысль. - Нет. Он бы заорал... Иосиф где? - Ты бы лучше спросил где зверь... Слышишь? Шелест, едва слышный за звоном осыпающегося золота, заставил сотника приподняться. Он почувствовал, что что-то приближается к ним, вытянул руку перед собой, нащупывая врага в темноте... Поток воздуха, плотный как вихрь, налетел, ударил в лицо. Он отшатнулся, выставил вперед локоть и тут же что-то ухватило его за плечо. Когти впились в мясо, выжимая из него боль и кровь. От неожиданности и страха Исин заорал в полный голос, прыгнул в сторону и рассек темноту вокруг себя мечом. Вместо теплой плоти сталь с хрустом врубилась во что-то твердое. Не голова, а руки уже поняли, что там такое, но сотник даже не пытаясь разобраться в происходящем, ударил туда еще раз. Сухой треск повторился и из темноты с оглушительным звоном хлынул поток золота. Из расколотого сундука на него лился золотой ручей, падали украшенные самоцветами тяжелые чаши... Монеты сверкали острыми искрами, их блеск резал глаза. Исин оторопело смотрел на иссякающий у него на глазах золотой поток и только спустя несколько мгновений сообразил, что темноты вокруг больше нет, что он видит. Все пространство пещеры заливал нездешний сиреневый свет, в котором он отчетливо видел стоявшего в двух шагах от него Избора с мечом в руке. Кончик воеводского меча дрожал, бросая сиреневые блики словно маленькие молнии, и сотник понял, что Избор ничего не понимает и готов зарубить всякого, кто только шевельнется. Он хотел, было, протянуть руку, но почувствовал, что на плече его по-прежнему лежит чья-то лапа. Хазарин не успел покрыться потом, как все вспомнил - и этот сиреневый свет и лапу на плече. Уже догадываясь, что будет он положил руку на плечо и тут же чей-то клюв несильно ударил его по пальцам. Хазарин повернул голову и ему в глаза, прямо в душу, на миг заглянули круглые птичьи глаза. На плече у него крутя головой по сторонам сидела сова. Он облегченно вздохнул. Услышав вздох Избор опустил меч. - Хватит сундуки рубить... Что орал? Сотник засмеялся. - Муря привет прислал.... За спиной у воеводы зазвенело золото. Не успев ничего спросить он обернулся и Исин увидел, как под шум осыпающихся сокровищ к ним скачет страж подземелья. Слова замерли у него на губах. Зверь оказался здоровым, раза в три выше него самого, а из его пасти выплескивалось самое настоящее пламя. - Руку! - крикнул сотник. В голосе его прозвучала такая уверенность, что Избор ни о чем не спрашивая, без колебания протянул вперед руку. Исин дернул его и они спрыгнули вниз. На их счастье упали они в какую-то мягкую рухлядь и прямо по ней неслышно пробежали между золотых куч. Едва они остановились, как Избор спросил: - Ты что, видишь? - Вижу. Я же говорю Муря сову прислал... Словно не веря самому себе он погладил кривые когти и весело рассмеялся, оттого, что все это правда и он не сошел с ума. - Нет, и в самом деле сова... Избор ему ни то что бы не поверил.... Он не поверил в сову, но поверил в то, что хазарин что-то видит в этой темноте. - Где зверь? Исин поднял голову. Над ними нависала стена из сундуков, за которыми ничего не было видно... Он покрутил головой, отыскивая опасность. - Не знаю. Мы от него удрали. Избор скривился. Слово "удрали" ему не понравилось, однако ничего не возразив, он вздохнул. Исин прислушался к скрипу и звону, что слетал откуда-то сверху. - Кажется где-то наверху. - Кажется... А Гаврила где? - Нашли сову, найдем и Гаврилу. В глазах Избора все еще стояла тьма. Он не поленился обернуться и увидел только ночь. Отсюда не было видно даже отблесков пламени. - Где тут его найдешь? - вырвалось у него. Для Исина же мир по-прежнему был полон странных красок и движения. Он тоже ничего отсюда не видел, но вполне догадывался чем сейчас занят их враг. Сотник представил, как зверь то тут, то там наклоняясь к рассыпанному везде золоту и принюхиваясь, бродит по пещере. - Там где чавкать начнут, там и Гаврила.... - невесело пошутил он. - Ничего, - в тон ответил воевода. - Гаврилу где есть начнешь - так там же и подавишься.... Прислушиваясь к реву он вдруг сказал: - Слушай. А ведь все почти так, как ты хотел... - Чего я хотел? - не понял Исин. Избор тихо рассмеялся. - Помнишь как ты нас короткой дорогой в Булгар вел? Через лес, через болото...
Исин и сам улыбнулся. - Помню... Мертвый Челнак нам еще по пути попался. - Да. Ты тогда все рвался дракона убить. Чтобы огнедышащий, и чтобы сокровищница полна золотом.... Видишь - привалило тебе. Воевода провел рукой окрест себя. - Может, возьмешься, зарубишь зверя-то? - Может и зарублю, - серьезно согласился хазарин. - Вот только всех вас в одну кучу соберу, к выходу выведу, а потом можно и за зверя взяться... Вставай, расселся тут... Избор неуверенно поднялся, растопыренной ладонью щупая воздух вокруг себя. Исин ухмыльнулся и взяв воеводу за руку повел его, стараясь наступать на сундуки. Турсунов зверь взрыкивал недалеко, но, похоже темнота и ему была помехой. Исин видел косматый клубок с длинной шеей, что время от времени мелькал из-за сундуков и золотых россыпей. Они прошли шагов тридцать и по сундукам, словно по ступеням, поднялись наверх. Едва Исинова голова поднялась над последним рядом, как он охнул. - Что там? - быстро спросил воевода вытягивая вперед меч. Исин молчал, очарованный тем, что видел. Он молчал несколько долгих мгновений. - Чего там только нет! - наконец выдохнул он из себя... - Чего только.... - Гаврила? - спросил Избор о том, что его интересовало больше всего. - Гаврила там есть? Перестав любоваться холмами и пригорками сокровищ он обежал взглядом подземелье, до краев заваленное золотом. На золотом поле один подле другого сидели двое - Гаврила и Иосиф. - Оба они там! - А зверь? - Вот зверя нет... - довольно сказал хазарин. - Чего нет - того нет... Они подходили к ним и Исин видел как настороженно поворачивается на звук шагов Гаврила. Не дожидаясь оклика Исин тихонько окликнул его. - Эй, Гаврила. Иосиф радостно взвизгнул и они поднялись навстречу. Избор ощупал и того и другого. - Ну вас не найти! - сказал он, довольный тем, что наконец все собрались вместе. - Исин все глаза проглядел... - А я вон чего нашел! - возбужденно зашептал Гаврила тыча в Изборовы руки что-то овальное с резными краями - то ли огромное блюдо, то ли крышку от сундука. Избор, не понимавший радости богатыря, провел рукой по поверхности. Скоре всего это было блюдо, правда очень странной формы. - Погоди, погоди... Зачем тебе? - Избор все водил руками. - Золотое оно что ли? - Чудак! Это же щит... - Ложись! -заорал прямо им в уши Исин.- Ложись!!! За разговорами они не услышали, как зверь подкрался к ним и плюнул огнем. Люди упали и раскатились в разные стороны. В этот раз темнота их выручила - пламя прошло чуть выше голов, но воевода понял, что теперь зверь их видит и следующий плевок окажется точным. Точнее убийственно точным. Он вскочил, но его опередил Гаврила. Богатырь тоже все понял и не теряя драгоценных мгновений прыгнул вперед, загородившись своей находкой. Все получилось так, как он и предполагал. Зверь, выбрав себе жертву, дохнул на Гаврилу пламенем, от которого горело дерево и плавилось золото. Столб огня, оранжевый и толстый как ствол сосны, уперся в Гаврилу и ... Избор знал, что должно случиться и даже не успел пожалеть Гаврилу - все то же самое ждало и его самого и хазарина и мальчишку. Напор огня должен был смести богатыря, оставив вместо него горсть углей. Но этого не случилось!
Глава 39
Пламя не обтекало щит, а каким-то чудесным образом всасывалось в него, словно тот стал для огня открытой дверью в никуда, и там пропадало. Сколь не ко времени было его удивление, но Избор все же удивился. Огонь не испепелил Гаврилу, только вот от его напора богатырь медленно отъезжал назад, попутно вопя во все горло: - Все ко мне! Он бы сдержал и напор, но сапоги разъезжались на груде монет и он, словно по живой рыбе, скользил назад. В два прыжка воевода оказался за спиной Гаврилы и уперся плечом ему в спину. Жара он не почувствовал, но напор пламени заставил и его ноги скользить по золоту и теперь он вместе с Масленниковым медленно, но верно двигался к стоявшей за ними стене из сундуков. "Прижмет к стене, запалит сундуки..." - подумал Избор. Сбоку метнулась тень это Исин сообразил что к чему и бросился на помощь, но воевода крикнул: - Стой! Ищи мешок! Там бутыль! Зверь словно что-то понял, дохнул посильнее и они съехали сразу на несколько шагов. Сила огневого напора ни на мгновение не ослабевая толкала упирающихся богатырей назад. Хазарин проводил их взглядом и, кивнув, пропал из виду. - Освободи руки! - прокричал Избор. - Убей его! - Как? - отозвался Гаврила. Этот вопрос относился сразу и к тому и к другому Как? Избор и сам не знал как. Если бы зверь дал им время поменяться местами, то Гаврила уже убил бы его, или, по крайней мере, отбросил бы назад, но чудовищу это даже не пришло в голову. Пламя коснулось сундуков у них за спиной и треск загоревшегося дерева слился с ревом пламени. Избор спиной чувствовал как воздух позади него раскаляется и кусает за шею. Он зарычал и от рева содрогнулась каждая золотая куча в этом подземелье. Гаврила неуклюже, боком как-то, начал поворачиваться, придерживая щит плечом, но тут рядом мелькнул Исин, в руке которого сверкнул отблеск пламени, и вслед за этим от грохота рассыпалась стена горевших сундуков. Богатырей опрокинуло и отшвырнуло в сторону, но уже через мгновение они были на ногах. Что бы там произошло в следующие мгновения знали только Боги, но тут в отсветах горевших кругом сундуков перед ним выросла огромная фигура и Исиновым голосом заорала на них: - Чего расселись? Смерти дожидаетесь? Он побежал во тьму, волоча за руку мальчишку, а богатыри бросились следом. Из-под ног искрами разлетались монеты. Но не смотря на это с каждым шагом вокруг становилось все темнее, словно кто-то невидимый бросал в темноту лопату за лопатой... Свет сочился едва-едва, словно пересохший родник, обессиленный долгой дорогой из подземного царства наверх, а за спиной у них ревело и грохотало. Волны горячего воздуха вылетали из темноты, толкали их в спины и осыпали золото, что лежало окрест. Потом из темноты выплыли светильники и дверь рядом с ним. Около нее Исин остановился. - Все тут? Целы? Он и сам видел, что все целы, но после этого рева ему хотелось услышать голоса товарищей. - Свои все тут, а новых - никого... - прохрипел Гаврила. Богатырь лежал неловко подвернув руку под себя, а другой держал щит, что спас их от огня. Мальчишка хлопал глазами, а Избор трогая обгоревшую шею спросил: - Джина бросил? Исин кивнул, но уже привыкнув, что его никто не видит, подтвердил: - Да. Пришлось... - Самый умный поступок за всю твою жизнь, - сказал Гаврила. - Уважил... Избор обернулся. Темнота позади них казалась звездным небом в котором грохотал гром - там тлели головешки и ревели, борясь друг с другом, джин и чудовище. От светильника над дверью Избор поджег затоптанный факел. Теперь, когда чудовищу было не до них, он захотел посмотреть на то, что там твориться.... Факел фыркнул, напиваясь огнем от светильника и Избор широко размахнувшись швырнул его туда, где звенело золото и слышались сарацинские проклятья. Крутясь, огонь долетел до сражавшихся и рассыпался искрами, но не угас, а уже через мгновение разгорелся веселым костром. - На сундук попал... - сказал Исин. Он по-прежнему все видел. - Сейчас займется. Хазарин как в воду смотрел. Сундук загорелся и свет развел противников в стороны. Разойдясь шагов на десять они приглядывались друг к другу, выбирая слабые места. Джин перебрасывал из руки в руку топор, а страж подземелья скалил зубы и крутил головой на тонкой шее. Это не могло продолжаться вечно. Тварь дохнула пламенем и волосы на джиновой руке вспыхнули. Он выронил топор и тонко завизжав запрыгал, замахал рукой, стараясь сбить пламя. Зверь скакнул к обезоруженному врагу и оба они выскочили из круга света. Несколько мгновений джинова рука еще светила как факел, но вскоре огонь исчез. Враги ворочались в темноте и звенели золотом, словно откупались там друг от друга и Гаврила не выдержал. - Пропал джин... - сказал богатырь. - Холишь его, лелеешь... Он досадливо тряхнул пальцами и закончил так, словно у него заболели зубы. - Какие-то они все у Мури беспомощные... Недоделанные какие-то... Придется теперь за него заканчивать идти... Он подхватил щит, хотел подняться, но Исин удержал его. - Погоди. Не все еще кончилось... Он оказался прав. Из темноты послышался хряский удар и зверя вновь вынесло в освещенный круг. - Что это с ним? Он ошалело мотал головой, словно вместе с богатырями удивлялся тому, что тут происходит, но тут появился джин и все стало на свои места. В руках Мурин выкормыш держал то ли увесистую крышку от сундука, то ли каменную плиту. Взмахнув ей как блюдом, он ударил врага еще раз. Зверь отступил назад, прямо в горящий костер и расшвырял его. Стало темнее, но люди успели увидеть, как джин, следуя путем удачи, подхватил полупустой сундук, перевернул, вытряхивая из него золото, и в один момент одел его на голову огнедышащей твари. - Все, - сказал Гаврила, отпуская плечо Избора. - Конец! Сейчас он его задавит! Крышка захлопнулась у зверя на шее и, зарычав, джин двумя руками сдавил сундук. Зверь тряс головой и от этой силы джина мотало туда-сюда, но он крепко держал крышку, понимая что произойдет, если выпустит сундук. Через минуту чудовище уже не ревело, а только шипело, словно затухающая под дождем головешка. Остатки костра освещали могучую фигуру джина и дергающее из последних сил тушу хранителя сокровищ.... И вдруг в одно мгновение все изменилось. Огонь выплеснулся из рук джина и улетел к каменному своду, вместе с победным ревом стража сокровищ. Джин завизжал, и затряс обожженными руками. - Он прожег сундук! - крикнул Гаврила. - Выбралась, гадина! После ярких сполохов стало еще темнее тени противников переплелись. Они стали единым куском шевелящейся тьмы и только Исин увидел, что случилось дальше. Джин не стал надеяться на оружие. Нескольким ловкими движениями он обернул шею извергающего огонь и дым чудовища вокруг плеча и сунув его голову в подмышку затянул получившийся узел. За грохотом никто не услышал хруста, но зверь после этого замер и повалился навзничь. Победитель в наступившей тишине выкрикнул что-то по-арабски и тоже замолчал. - Что там? - спросил Избор.- Кто кого? - Удавил! - восторженно сказал Исин. В его голосе звенело торжество, словно все это сделал он сам. - Он его голыми руками удавил! Джин несколько мгновений еще крутил вражью шею и только убедившись, что зверь не дышит, бросил тушу себе под ноги. Потревоженное золото еще текло по углам и он настороженно вертел головой, стараясь отыскать новую опасность до того, как та сможет превратиться в беду. - Эй! - негромко крикнул Избор. - Джин! Иди сюда! Ослепленный темнотой джин неторопливо повернулся отыскивая говорившего. - Кто зовет меня? - пророкотал грубый голос. - Кому еще жить надоело? Иосиф за спиной воеводы попятился и Избор, успокаивая, положил ему руку на плечо. - Твой новый хозяин. Ты же знаешь закон. Джин наконец, определив, где стоят люди, пошел к ним. Его шаги наполнили подземелье грохотом и сопением. От этого шума и от темноты он казался даже более громадным, чем уже знакомые им Мурины джины. - Зачем он тебе? - спросил за спиной голос Гаврилы. - Помог и на том спасибо... Не отрывая глаз от грозной фигуры Избор отозвался. - Муря нас нашел и остроголовые найдут. Мы ведь не на хитрость свою надеялись, а на скорость... А где она теперь? Остроголовые как в себя придут, так обязательно за нам увяжутся. Так уж пусть лучше через это подземелье пройдут, чем другой дорогой... Подхватив с пола тлевший сундук джин двумя взмахами раздул в нем пламя и осветил людей перед собой. - Ну, кто из вас? Он собрался, было, расхохотаться, удивившись выпученным от удивления мальчишеским глазам, но Избор опередил его. - Как звать тебя? - холодно спросил воевода голосом, заставляющим повиноваться. - Сулейман, хозяин... Джин выпрямился и голова его ушла в темноту. - Сулейман, - повторил Избор, задумавшись. Джин стоял перед ним разглядывая обожженные руки и кривясь от боли. Наконец Избор полез за пазуху и достал ковчежец. Джин что-то почувствовал и попятился. - Что ж ты как лошадь? Гаврила легонько потрепал его по колену -выше не доставал. - Я чую силу... Масленников обернулся и увидел тусклый блеск серебра. - Ты чего? - Так нужно. Задрав голову он поймал взгляд джина. - Не бойся... Это добрая сила. Сейчас ты на несколько минут уснешь, а потом проснешься. Не отводя глаз от ковчежца Сулейман кивнул. - А через какое-то время сюда спустится много людей. Убьешь их сколько сможешь, а потом - свободен. Иди на все четыре стороны. Осторожно, словно еще сомневался стоит ему это делать это или нет Избор откинул крышку, готовясь увидеть действие волшебства. В это раз оно коснулось только джина. Обессиленный магией он в одно мгновение упал на колени, а потом просто скатился в низ с золотой горы. Несколько долгих секунд Избор держал крышку открытой, упиваясь властью над этой громадой, задавившей огнедышащего зверя и над двумя колдунами, что остались где-то наверху. - Закрывай! - ударил его по плечу Исин, не выдержав напряженного ожидания. Воевода только повел плечом. Если уж что-то делать, то делать наверняка. Колдуны остроголовых, по крайней мере те, что еще оставались в живых, должны были наверняка добраться до этого подземелья и лишние мгновения тут шли только на пользу делу. Крышка ковчежца щелкнула, обрезая волшебство и из темноты поднялся Сулейман. Джин тряс головой и стряхивал прилипшие к коже монеты. - Ты все понял? - Все, хозяин! - Тебе ждать - нам идти... Солнечный свет, что лился сверху добавлял сил, как живая вода и манил к себе, как свет костра манил бы уставшего путника, а свет очага - голодного. Он был намеком, обещанием, говорившим о просторе, зеленой траве и свежем воздухе и Гаврила смотрел туда, пока голова у него не закружилась. Подошедший сзади Исин ткнулся в спину. - Что встал? Масленников обернулся и хазарин увидел на его лице отблеск солнца. Быстро вскинув глаза к каменному своду улыбнулся. - Неужто вышли? Гаврила отвернулся. Рано было еще радоваться, рано. - Пока только дошли. Хазарин у него за спиной нетерпеливо заерзал и он подвинулся, сколько мог, что бы дать тому возможность посмотреть на красное, предзакатное небо. - Вечер... - Скоро стемнеет, - согласился богатырь. Не двигаясь дальше они ждали когда их нагонят Избор и Иосиф. Звук их шагов уже долетел до них. - Что там у вас? - спросил Исин. - Куда пришли? - Тут ход наверх. Небо видно... Ход был узкий и ни Избор ни Иосиф не могли подойти ближе. - Что встали тогда? Вылезайте... - Все не так просто. Каменный свод в этом месте нависал низко, но в одном месте стену распорола трещина поднимавшаяся вверх. И не просто вверх, а как раз туда, куда нужно. Сотник смотрел на небо, прикидывая как им туда придется добираться, как около лица пахнуло ветром и тяжесть уже привычно сжимавшая плечо когтистыми лапами исчезла так, словно ее и не было вовсе. Исин осторожно повел плечом, прислушиваясь, как хрустят кости, потом осторожно коснулся плеча пальцами. Не найдя там ничего он на всякий случай пощупал воздух над плечом, но и это ничего не изменило. Совы на плече уже не нашлось. Он вздохнул и разгоняя застоявшуюся кровь, взмахнул рукой. Позади не злобно выругался Избор: - Ослеп что ли? Чего размахался? Хазарин щурясь на силуэт в темноте кивнул. - Угадал. В самую точку угадал. - Что? - уже всерьез спросил воевода. - Глаза? - Мурина сова улетела, - сказал Исин. Избор, так и не поверивший хазарину, плюнул. - Тут не до шуток, а ты... Хазарин поднял брови. Он и не шутил вовсе... - Что за старик! - сказал сотник. - Вечно когда нужно так его не сыщешь. Гаврила понял, что сотник имел в виду Мурю и полюбопытствовал. - Сейчас-то он тебе зачем? На ковре полетать захотелось? - При чем тут ковер? Хватило бы и веревки, что он сверху сбросил бы. Избор хлопнул хазарина по плечу. - Перебьешься! Совсем обленился - и колдуна ему подавай и веревку... Гаврила пощупал края трещины, посмотрел наверх. - Ну-ка дайте место.... Отодвиньтесь, - решительно скомандовал он. Товарищи его вернулись в проход, освобождая место. Гаврила не оглядываясь на них, встряхнулся, словно собака, что только что вылезла из воды и уселся в трещине так, что бы спина упиралась в один край, а ноги в другой. Несколько мгновений он неподвижно сидел и Иосиф не удержался. - И что? - спросил он. - Ее же не раздвинешь! Камень все-таки. Масленников не стал отвечать - не до того было, на всякие глупости откликаться. - Чудак! - объяснил мальчишке хазарин. - Он только глыбу побольше отколоть хочет! Гаврила не ответил и ему. Даже в полусвете было видно, как его лицо наливается кровью. - Он....- начал, было Избор, но договорить не успел. Гаврила зашипел, как рассерженный гусак и перебирая то ногами, то плечами начал рывками подниматься к свету. Воевода поднял светильник повыше и застыл так. Гаврила взбирался наверх по паучьи быстро, но потом остановился. Внизу молчали. Скосив глаза он видел удивленно раскрывшийся рот Иосифа. Поднимись он повыше, рот у мальчишки открылся бы еще шире, но, увы это было уже не по силам богатырю. Трещина словно сходилась и сжимала его. Он выдохнул из себя воздух, оттолкнулся спиной и спрыгнул вниз. Воевода подхватил его, не давая упасть. - Давай еще! - ободрил его он. - Ты почти добрался! Гаврила задрал голову к свету, распрямился, и в спине у него что-то хрустнуло.
- Так выше не залезешь, - сказал он. - Трещина сужается... А ну давай в лестницу! Он подошел к стене и уперся в нее руками. - Становись! Другого приглашения не потребовалось. - Опять мы на тебе ездим... - напомнил воевода Масленникову и живо вспрыгнул на богатырские плечи. - Сочтемся... Исин! Хазарин зацепился носком сапога за Гаврилов пояс. Тот крякнул, но Исин рывком добрался до Изборовых колен и полез выше. Свет над головой стал ближе, но он все еще был недосягаем для него. Ощупывая камень над головой он позвал. - Иосиф! Давай сюда. Не достаю.... Нос его уже чуял запах земли, но взять запах в руки он не мог. Мальчишка добрался до него, маленькие ступни прижали плечи. - Ну? Исин ничего не видел - чтобы не упасть стоять приходилось уткнувшись лбом в стену. Он слышал как над головой кряхтит вытягиваясь Иосиф. - Ну? - Не достаю!
Глава 40
Исин попытался помочь мальчишке и приподнялся на носки. От этого движения их лестница зашаталась, сотник судорожно начал хватать запахи вокруг себя, но те ускользали сквозь пальцы и хазарин с ужасом понял, что наделал. - Замри! - прогремело снизу и он замер как вмороженный. Плечи Избора под ним колыхнулись, стена рывком отодвинулась и Исин понял, что Гаврила, на которого пришлась вся тяжесть, ловит то, что потерял он. Стены вокруг поплыли и он покачнулся. - Мальчишку держи! - крикнул Избор. Воевода уже понял чем это все сейчас кончится. Исин ощутил как Изборовы руки ухватили его за ступни. Не отзываясь на голоса он отлепил одну руку от стены и вцепился в Иосифову лодыжку. На мгновение он представил себе дерево, что вцепившись корнями в землю под дыханием урагана клонится к земле, потом выпрямляется, потом опять никнет... Но Гаврила не успел пустить корни. Все произошло быстро. Стены завертелись еще стремительней и Исин почувствовал, что заваливается на спину. - А-а-а-а-а! Он успел увидеть надвигающийся камень и вытянул руки, но тут его перевернуло и хазарин упал на что-то мягкое. - Ох! - раздалось снизу, а наверху, прямо над ним, громадной летучей мышью, промелькнул растопыривший руки Гаврила. Исин проводил его взглядом и увидел как Иосиф, висевший на своде несколько долгих мгновений разжимает пальцы и летит вниз, прямо в богатырские руки. Звук двух ударов слился в один. "Успел!" - подумал Исин о Гавриле. "Спас мальчишку! Почему, интересно он об этом подумал, а я - нет?" Тишину подземелья нарушали только кряхтение и тихая ругань Избора. Под эти звуки Исин перевернулся и встал на четвереньки. - Ну, еще раз... - скомандовал он. И в этот и еще три раза подряд все оканчивалось одинаково. Иосиф на какое-то мгновение зависал под потолком, а потом, не в силах там удержаться, валился вниз. Вся разница была только в том, что в первый раз его ловил один Гаврила, а теперь - они все вместе. На пятый раз мальчишка, упрямо забиравшийся на хазарские плечи не смог даже зацепиться. Пальцы соскользнули с камня и он бесславно полетел вниз. - Живой? - спросил Избор помогая Иосифу подняться с Гаврилы. - Нашел, кого спрашивать, - проворчал из-под мальчишки Масленников. - Ты бы меня спросил... Тебя бревном не задавишь, - отмахнулся от него воевода. - Ну, что, еще разочек? Проводя руками по бокам и морщась от этого богатырь покачал рукой. - Погоди. Бока-то не железные. Отдохнем... Исин со вздохом, напоминавшим стон, привалился к камням. Избор чуть помедлив, сел рядом. Подняв головы к свету над головой, словно волки к луне, они молчали. - Был бы кто из нас на аршин повыше.... - сказал отдышавшись воевода. Исин ближе других видевший выход возразил: - Зачем на аршин? На ладонь хотя бы и того хватило бы... Прищурив один глаз он разглядывал начавший темнеть свет над головой и вдруг встрепенулся. - Слушай, Гаврила! Вдарь-ка разочек... Кулаком. Может сверху что упадет? Нам ведь много не нужно - парочку валунов под ноги. Гаврила покачал головой. Не отрицательно, но с большим сомнением. - А если не много не выйдет? Если сразу все обвалится? Хазарин опустил глаза под ноги, видно, отыскивая не замеченный прежде камень, на который можно было бы стать ногами. Взгляд его натолкнулся на аккуратно прислоненный Гаврилой к стене щит, тот самый, что спас их в сокровищнице от огня. - Ну давай тогда твою деревяшку подставим, - предложил Исин. - Хоть стоймя, хоть плашмя... Гаврила сперва не понял, что это хазарин обозвал деревяшкой, а разобравшись не на шутку обиделся. - Я тебе подставлю! Деревяшку нашел! Да этому щиту цены нет! Для того, чтобы убедиться, что щит никуда не делся богатырь постучал по нему. - Знаменитая вещь! Щит Джян-бен-Джяна! Может быть даже тот самый, что я на Русь притащил. Он еще раз провел по нему ладонью, пытаясь признать. - Что вы собачитесь? - спокойно сказал Избор. - Думать нужно... В крайнем случае одежду снимем, сложим... - Сколько той одежды-то? Избор пожал плечами, показывая, что ничего другого не остается, а Исин развел руками. - Хочешь - не хочешь, а все Гы вспомнишь! Закряхтев сотник поднялся и с него посыпалась каменная пыль. - Как он ловко нас из пещеры Скелетов вытащил! Рук трудить не пришлось! Он посмотрел на Гаврилу, ожидая согласия. - Не помню, - сказал тот. - Еще бы тебе помнить! Тебя оттуда как боярина на руках несли. Я уж не помню, то ли проспал все, то ли напился... Усмехнувшись он повернулся к Избору. Тот, занятый своими мыслями невпопад кивнул. - Да, жалко... Взгляд у воеводы стал отсутствующим. - Что? - переспросил Исин, понимая, что воевода думает о чем-то своем. - Жалко, что ты летать так и не научился... Избор поднялся, отряхивая руки прошелся по подземелью туда-сюда, задрав голову. - Плавать не можешь, летать - не можешь... Какая от тебя польза? - пробормотал он не глядя на хазарина. Тот молчал, не решаясь перебить воеводу - видел, что что-то тому пришло в голову. Воевода поднял руки вверх, посмотрел на них, опустил, повернулся к Гавриле. - Подними-ка руки. Не поняв для чего это нужно, Гаврила все же повиновался. Избор покачал головой и повернулся к хазарину. - А ты... Исин так же не возразив поднял руки к каменному своду. Избор улыбнулся. - Не так мы стояли! Гаврила с Исином переглянулись. - Не так? А как? - Может на руки нужно было встать? - серьезно спросил Исин. Обычно воевода понапрасну языком не трепал, но кто его знает? - Скаль зубы-то, скаль... - сам довольно улыбаясь ответил Избор. - Нужно было тебя с Иосифом местами поменять... - Что пнем о сову, что совой об пень. Темнота на тебя, что ли так действует? спросил Гаврила внимательно слушавший его и, также как и хазарин, ничего не понимавший. - Тут как ни становись, все одно выше не станем. - У Исина руки длиннее, чем у Иосифа. Гаврила прищурясь посмотрел наверх, мгновение подумал и хлопнул себя по лбу. Слова Избора вселили в него новую надежду. - Еще раз! Я, Избор, Иосиф, Исин. Положив мальчишке руки на плечи он посмотрел в глаза Иосифу. - Стерпишь? Мальчишка расправил плечи. - Справлюсь! Гаврила улыбнулся. - Не переломишься? Иосиф истово затряс головой. - Это быстро, - успокоил мальчишку Избор. - Он зацепится, а там... - Ну, давай! - Заторопился Гаврила. - Давайте, пока помогать никто не пришел! - Не прилетел, - поправил его Исин. - Теперь и прилететь, и прийти могут.... Начали! Не желая понапрасну тратить драгоценное время Избор поднялся на плечи Гавриле и затащил на себя Иосифа. Мальчишка потоптался у него на плечах, устраиваясь понадежнее и воевода глубоко вздохнул, что бы стать хоть на пол вершка выше. - Исин! Исин лез аккуратно и внимательно разглядывая дыру над собой прикидывая как и за что ухватится, как раскачается, забросит ноги наверх, как выберется на свет и воздух. Встав рядом с Иосифом он ободряюще улыбнулся и рванулся вверх. Под ногами тоненько засопело, мальчишка тяжело, по-взрослому, выдохнул воздух, напрягся... Как и в прошлый раз они не удержали равновесия и лестница в небо развалилась на части. Только, в отличие от первого раза, наверху остался висеть хазарин. Зацепившись пальцами за еле видный выступ под проломом хазарин завис, чувствуя, что отчего-то потяжелел. Он висел на кончиках пальцев и чувствовал как эта новая, живая тяжесть ползет по нему, растягивая жилы. Не решаясь отпустить пальцы сотник замычал от напряжения и опустил голову. Так и есть. Зацепившись за халявы на его ногах висел Иосиф. Сапоги смялись и потихоньку съезжали с ног. Сотник задрал вверх ступни, поняв что это тоже возможность выбраться наверх. - Ползи! - прохрипел хазарин. - Ползи, пока держусь! Снизу, с камней, Гаврила с Избором увидели как Иосиф дрыгаясь всем телом словно червяк на крючке взбирается наверх по Исину, словно по веревке. Исин застонал и Избор зажмурился. - Долез! - крикнул Гаврила. - Долез! На мгновение в подземелье стало темнее - встав на плечи Исину мальчишка проскользнул в дыру. Хазарин, несколько мгновений качавшийся под сводом, попытался забросить наверх ноги, но из него посыпались монеты, а следом за ними слетел вниз и он сам. Через мгновение после того, как в дыре исчезли плечи там показалась голова Иосифа. - Эй, дяденьки, давайте быстрее! Дождь начинается... Для него все уже было позади. - Привяжи веревку. Гаврила достал ее из мешка. Отмотав саженей пять, взвесил в руке и недовольно покачал головой. - Легка? - спросил Избор. Гаврила кивнул, отыскивая взглядом Исина. - На! Масленников повернулся к воеводе. Избор сунул руку за спину и достал кинжал. Массивная, литого золота рукоять украшали самоцветы. Гаврила хмыкнул. - А я уж собирался хазарина растрясти. Он повернулся к Исину, ползавшему по камням в поисках выпавших монет. - Пощипал волшебника? Исин пожал плечами, мол, само собой разумеется. - Взял немного... - Знаю я твое немного. - Нет, точно... Немного... Не для корысти брал, для лечения! Избор поднял бровь. - К синякам прикладывать. Я точно знаю, помогает. На каждый синяк по монете, на каждую шишку - по камешку, - объяснил хазарин. - Пустили козла в огород.... Гаврила раскрутил веревку и с первого раза забросил ее наверх. Там мелькнула тень, из связки вытянулась еще пара саженей и веревка повисла. Гаврила дернул ее и кивнул Исину. - Давай! - А чего я? - Будешь падать, так мы тебя хоть поймаем. Хазарин подпрыгнул на месте и от того движения воздух вокруг зазвенел. - И чего мы мучались? - спросил у Избора Гаврила. - Надо было сотника твоего растрясти, монеты одна на одну поставить, так может и веревки бы не потребовалось. Исин сделал вид, что не слышит и полез к свету. Опять на несколько мгновений стало темно. - Давайте! - крикнул хазарин сверху. - Теперь ты, - сказал Гаврила. - Я последним пойду. Избор бросил ему в руки мешок, поправил ковчег за пазухой. Забравшись на сажень вверх он остановился и негромко сказал: - А мальчишка-то... Помощник! Ты как знал, его с нами оставил. Гаврила качнул плечами. - Верно, Светлые Боги надоумили ... Избор вылез из дыры прямо в заходящее солнце. Щуря глаза от света огляделся. Вокруг лежали каменные глыбы, а в десятке поприщ впереди земля уже горбилась набиравшими тут силу горами. Правее, виднокрай загораживала стена темно-зеленых елей. Избор облегченно вздохнул. Ничего лучшего и желать не стоило. Сперва Избор вытянул наверх свой мешок и Гаврилов щит, а потом уже и самого Гаврилу. Не давая товарищам расслабиться, тот начал тут же двигать камни и заваливать ими щель, ставшую для них выходом из подземелья. Богатыри провозились с этим довольно долго, но дело того стоило. Оглядев дело рук своих и оставшись довольным Гаврила сказал: - Теперь не вылезут.... Избор улыбнулся и совсем уж собрался сказать то ли о еде, то ли об отдыхе после пути по подземелью, но Гаврила успел первым. - Нечего рассиживаться. Бегом в лес. Исин встал первым, хрустнул спиной. - Лошадок бы, а?... Избор вместо ответа показал найденный внизу кинжал. Понять его можно было по-разному и Исин переспросил. - Отберем или купим? Воевода задумался, но только на мгновение. - Как получится... Стараясь ступать на камни и на сухую землю они уходили все дальше от трещины и все ближе становилась к ним стена леса. Солнце уже почти провалилось за виднокрай, но вершины деревьев еще горели последним золотым светом. Гаврила шел впереди. Ощущение преодоленной опасности уже покинуло его и он настороженно ждал новых неприятностей. - Что грустный? - весело спросил Избор. Щупая ковчежец он лучился довольством. Все шло, как по писанному - пока еще живые далекие враги рыдали и рвали на себе волосы, а они, посмеиваясь над их кознями, неудержимо шли к своей цели. - Денег что ли нет? Гаврила не ответил, вздохнул. - У Исина попроси, поделится. Воевода рассмеялся и распушил волосы на Иосифовой голове. - Выбрались все же! Как нас Судьба не бьет, а мы все сверху! - В огне не горим, в воде не тонем! - бодро добавил Исин, прекратив перебирать краденые деньги. Его пальцы уже украшали перстеньки с камушками. - Главное еще и по ней плаваем... Избор ударил Гаврилу по плечу. - Да чего ты? - Князя вспомнил, Белояна... - Гаврила вздохнул. В его вздохе было больше опасения, нежели грусти. - Как они там? Болтает нас из стороны в сторону. Давно уж в Киеве быть следовало, а мы... Богатырь сокрушенно покачал головой, а Избор посмотрел в небо позади себя, потом оглядел землю. И там и там было пусто. В небе не было ни облаков, ни птиц и он ощутил, как расслабляется внутри натянутый канат. Он рассмеялся. - Чего за них беспокоиться? Главный враг - покойник. Да и Тулица с Дилей не сегодня-завтра до Белояна доскачут. Да и у самих ноги не отсохли. Ночь переспим - и через горы, а там и Киев рядом... Гаврила вспомнил расплющенную гирей грудь Санциско и улыбнулся в ответ. - Ладно... Утром всех врагов посчитаем, кто остался.
Глава 41
Он вел их по лесу до тех пор, пока деревья перед ними не слились в одну несокрушимую с виду стену и глаза перестали отличать землю от древесных стволов. Друзья не переча шли следом, сперва обходя огромные замшелые стволы, потом, когда солнце упало за край земли и небо, что виднелось сквозь листву стало темно-синим, определяя на ощупь где кончается дерево и начинается чистый лесной воздух. Шли молча, только изредка поскуливал Иосиф, когда его задевало веткой. Упершись в очередной ствол Гаврила остановился и сел. Не спрашивая что к чему рядом уселись и остальные. - Ночуем тут! - объявил Гаврила. - Хрен нас тут кто найдет! Костер Гаврила разводить не стал - еды у них не осталось, а просто смотреть в пламя и греться дураков тут не было. Хотя не один из них не чувствовал погони, каждый знал, что Боги берегут только тех, кто сам о себе заботится. - Поесть бы, - сказал Исин. Он не хуже других знал, что есть нечего и разговор о еде завел вроде как по привычке. - Положи по монете за каждую щеку и спи. Может курица присниться... Темнота быстро разъединила их. Листья закрывали их от тучь, а тучи - от звезд и воевода не видел ни то что никого их друзей, но даже и самого неба. Потом, когда все устроились и успокоились Избор услышал тихое сопение и почувствовал как Иосиф подобрался поближе, к теплому боку. Он подвинулся, давая ему место подальше от муравейника. - Вы спите, я посижу, посторожу... - прошептал Иосиф. - Все равно не спится...
- Засыпай, давай... Завтра опять землю мерить. - Ничего, я посмотрю тут... - В лесу не смотрят, в лесу слушают, - устраиваясь поудобнее зевнул Избор. Ты, если не спится, слушай, давай... Он потрогал ковчежец с талисманом и представил как Мурин джин расправляется остроголовыми. Ветер качал ветки и откуда-то издали нес запах воды, а сквозь смеженные веки пробивался блеск золота. Он встряхнулся и несколько мгновений слушал спокойное сопение Иосифа. "Караульщик" - улыбнулся Избор - "Да, не детское это дело богатырей караулить..." Листья над головой шевелились на мгновения открывая звезды. "Не найдут" - подумал воевода. - "Не найдут!" Ветер свистнул, превращаясь налету в птичью трель. Он раздул костер, выхватив из темноты добрые лошадиные глаза. За лошадиной мордой мелькнула вышитая рубаха и из темноты, в свет костра вышел Белоян. Его борода летела за ним, рассыпая искры и он казался окружен роем светящихся комаров. Бесшумно ступая он прошел между костром и Исином. Избор хотел подать голос, но язык не повиновался. Словно смотря на себя со стороны он увидел как волхв наклонился над ним и осторожно сунул руку за пазуху. Он понял зачем пришел Белоян и не почувствовал тревоги. Волхв пришел за тем, что принадлежало ему. Лошадь свесила морду через Белояново плечо и тихонько прошептала: - Спи!... Теплый воздух коснулся его лица, воевода улыбнулся и тут же безо всякого перехода лошадь закричала: - Иосиф! Иосиф! Избор вскочил еще не соображая где сон, а где явь. Под кронами уже висел утренний туман и листья кустов покрылись серым налетом росы. Он оглянулся одним взглядом обежав место ночлега. - Белоян? - спросил он хриплым со сна голосом. - Где? Моргая заспанными глазами воевода искал волхва, но не находил его. На полянке стоял только хазарин. Избор тряхнул головой, отделяя сон от яви. - Что случилось? - Иосиф куда-то делся... - отозвался хазарин. Он озабочено смотрел по сторонам. - Гаврила проснулся - нет его... Искать пошел. - Белоян приехал? Исин пристально смотрел на него и хазарские брови медленно поползли к переносице. Он отрицательно покачал головой. - Откуда? Кто нас тут найдет? Воевода вспомнил руку у себя за пазухой и уже готовый к тому, что сейчас произойдет, сунул туда пальцы. Ночное тепло, еще не исчезнувшее из-под одежды охватило ладонь как варежка. Растопырив пальцы он провел по груди раз, и другой, и третий. Ковчежца не было. - Сон... - сказал воевода. Под взглядом хазарина он копался и копался за пазухой, пока утренний холодок не сбросил с него остатки ночного сна. - Ковчежца нет, - сказал он. - Что? - Ковчежца нет, - шепотом повторил Избор. Сейчас он, как и в нынешнем ночном сне, видел себя со стороны, словно душа его вылетела из тела и висела за плечами у хазарина. - Гаврила! Гаврила! - заорал Исин пятясь от Избора. - Гаврила! За спиной у Избора затрещало. Так и не вынув руки из-за пазухи воевода обернулся. Из темных кустов, переплетенных ночным мраком вылезал Гаврила. В нахмуренных бровях его не было гнева, а только недоумение. - Нет его, - сказал он. - Куда подевался? По нужде если только... - Ковчежец пропал! - сказал Исин. - Талисмана больше нет! Еще думая о том, куда мог запропастился в лесу мальчишка, он посмотрел на Избора. Январский снег был темнее лица воеводы. Не подчиняясь голове руки его сами собой начали бесполезную работу сызнова. Гаврила дернулся, словно его сверху саданули клевцом. По лицу попеременно проскочило несколько выражений недовольство, оттого, что его отвлекают от важного дела, потом недоверие и только потом, когда он разглядел глаза Избора - страх. Он подскочил к нему и не тратя время на слова сам, руками, обстучал груди и спину воеводы. Избор не сопротивлялся. Все также молча Масленников обшарил траву в том месте, где спал тиверец. - Где? - наконец спросил он. - Не знаю... Нет. Масленников сразу понял, что все, что тут происходит - не шутка. Несколько мгновений он крутил головой не зная что сказать - слишком уж много всего случилось за столь короткое время - и "Паучья лапка" пропала и Иосиф потерялся... - Следы! - наконец сообразил Гаврила. - Ищите следы! Исин ухватился за эти слова как за спасение. Нужно было делать хоть что-то. - Следы! Следы-то должны были остаться? Почти обнюхивая землю хазарин пробежал под деревьями. Кусты сомкнулись за ним, а Гаврила опустился на колени и по раскручивающейся спирали начал осматривать поляну. Избор, все еще оглушенный случившимся, смотрел на него, пока он не поднялся во весь рост. - Нет следов! - Не нашел? - Исин высунул голову из кустов. - Нет следов, - упрямо повторил Гаврила, глядя воеводе прямо в глаза. - Если бы были, то нашел. А их просто нет. - Кто ж такой нашелся, что ребенка и талисман украл, а следов не оставил? Избор сказал это и вдруг его словно громом оглушило. В одно мгновение все сложилось один к одному и он понял, кем должен был оказаться вор, не оставивший ни следов, ни талисмана. Гаврила, похоже, догадался до этого немного раньше и теперь ждал, что Избор подтвердит его догадку. - Нет, - сказал Избор, почувствовал слабость в ногах и опустился на землю. Нет! Гаврила молчал, на его лице все четче проступала уверенность, что все это правда. - Как это? Нет! Не может быть! - А почему? - наконец разжал губы Масленников. - Почему не может быть? Что мы о нем знаем? - О ком вы? - спросил еще ничего не понявший Исин. - Кто Иосифа украл? Избор вскочил и начал суматошно собираться. - Пошли отсюда! - Зачем? Задав вопрос Гаврила глядя на воеводу и сам начал застегиваться и проверять все ли на месте. - Муря нужен. С зеркалом своим. Он нас искать будет, а хрен он нас в этой чащобе отыщет. Гаврила давя в себе желание прямо сейчас побежать и что-нибудь сделать обстоятельно похлопал себя по бокам, по груди, с таким видом, словно рассчитывал найти там пропажу. - Найдет. Нас теперь кто хошь найдет... - Пробормотал он. Оторопь уступила место злости. - Ну может и найдет, а только как он сюда спуститься... Утро уже бродило в лесу, хотя солнце еще не поднялось, и под кронами еще растекался сырой мглистый свет от ущербной луны. Глядя на смятую траву, еще хранившую отпечаток мальчишеского тела он вспомнил вчерашнее обещание Гаврилы пересчитать по утру всех врагов и сказал, глядя тому прямо в глаза: - А врагов-то у нас на одного больше стало! ...Устало прикрыв глаза Санциско спокойно поглаживал подлокотники дубового кресла, забавы ради, пытаясь кончиками пальцев проследить как меняется резной узор. Пальцы нащупывали непрерывную череду превращений, где бутоны цветов, связанные в узлы превращались в летящих коней. Он вел эту линию пальцами до тех пор, пока они подлокотник не кончился. Его собеседник не решался нарушить затянувшееся молчание и тоже молчал. Тогда маг открыл глаза и сказал. - Так что, Тьерн чудеса действительно возможны.... Если б они подержали талисман открытым еще несколько минут, то... Он покачал головой, не желая говорить о грустном. - Но, как видите, со мной все обошлось и место Главы Совета все еще занято.... Да и барон сделал все так, как и обещал. Талисман теперь у нас. Глаза у Тьерна Сельдеринга открылись широко, став похожими на витражи Императорского дворца. Он несколько раз вздохнул успокаиваясь. - Это были знатные враги. Я думаю мы должны воздать должное их силе и мужеству. Тьерн произнес это с такой ненавистью, что это даже покоробило Санциско. Слишком много личного слышалось в нем, слишком много человеческого... - Это значит... - начал Глава Совета, но Тьерн не в силах сдержаться крикнул: - Убить! Всех! До единого! - Убить? - маг задумался. - Убить?? - повторил он, размышляя над тем, какую пользу можно извлечь из трех трупов. - Убить? - Да! - подтвердил Тьерн. Он ударил кулаком по столу. - Кровь за кровь... "Шишка за шишку..." - подумал Глава Совета. Санциско вспомнил каким был Тьерн всего лишь несколько дней назад, когда он нашел его избитого и униженного и чуть было не улыбнулся, но взял себя в руки. Предложение Сельдеринга было уже плохо не только тем, что от него не было никакой пользы, но и тем, что исходило от него самого. Может быть он уже не был врагом и соперником для Главы совета, но он не был другом. - Пожалуй нет... Убивать их не стоит... - сказал Санциско. - Не тонкая это работа. Нарочито покряхтывая (кости груди все еще болели, как это часто бывало после действия мертвой воды) он поднялся и в размышлении прошелся перед шаром. - Поступим иначе... - Если им оставить жизнь, то они опять попытаются разрушить наш замысел. - Наш? - спокойно и холодно удивился Глава Совета. - Твой, - поправился Тьерн, опустив глаза к земле. - Твой замысел... В одно мгновение он стал похож на улитку, которая после мягкого касания тут же втягивает в себя грозные рожки и прячется в раковину. Санциско не выдержал и улыбнулся. Тьерн опустил глаза. - Они как тараканы, - не поднимая глаз сказал он. - Всегда откуда-то появляются... Санциско молчал, раздумывая как быть дальше. Ему, думавшему о судьбах Империй, вдруг стало любопытно управиться с судьбой трех врагов, пройтись по ней не грубым топором, как этого хочет Тьерн, а искусным резцом Мастера. Это могло стать игрой, отдыхом от важных дел. К тому же игрой опасной, но и оттого еще более привлекательной, не сейчас, конечно, а дней через десять - двенадцать, когда он закончит свои дела на Руси и "Паучья лапка" окажется в Вечном Городе. Привыкший к хитрости разум тут же подсказал нужный ход. - Если просто оставить жизнь, то, наверное, да, а вот если оставить им жизнь и лишить памяти... Санциско погладил ковчежец. То, что было заключено было его и мечом и щитом. Теперь он мог сделать все, что считал нужным с кем угодно - с магом, волхвом, воином, князем и императрицей. - Теперь у них нет защиты... Мы всегда можем найти их, и сделать с ними то, что захотим... Тьерн молчал, напряженно наклонившись вперед. Он не решался советовать, ибо понимал, что любой совет Санциско истолкует как простое, вполне человеческое желание отомстить за полученные синяки и шишки. Все же он решился напомнить: - Белоян... - И без Большой магии я сумею сделать все так, что он не заметит... Решено! Я сам все доведу до конца. Тьерн, все еще надеясь, ждал, чтобы глава Совета сам сказал что сделает с врагами. - Я лишу их памяти. Они разойдутся и больше не попадутся на нашем пути. Сельдеринг все же не сдержался. - Лучше убить... - Убить - проще. Санциско то ли жалел Тьерна, то ли действительно хотел объяснить ему раз и навсегда чем Глава Совета отличается от простого, пусть и очень сильного мага. - Но лишить памяти и потом, время от времени вспоминать, что где-то бродят враги не переставшие быть врагами, но уже не опасные... Он покивал головой, соглашаясь со своими мыслями. - Да! Так и будет.... Не заботясь о том как это оценит Сельдеринг он взмахнул рукой и Шар залила тьма.
Глава 42
Проснувшись, Избор увидел над головой звездное небо. Глаза обежали открывшийся над головой простор и он улыбнулся. Несколько мгновений он лежал, бездумно складывая звезды, что просвечивали сквозь листья в фигуры, а потом сел. Над виднокарем висела ущербная луна в свете которой он разглядел, что совсем рядом с ним лежат люди. Поднявшись на ноги он осторожно прошелся около кустов, разглядывая незнакомцев... Незнакомцев? Он остановился пытаясь вспомнить как попал сюда и кто эти люди, что коротали ночь рядом с ним, но.... От неожиданности он остановился и закрыл глаза. Он не помнил себя... Не помнил как попал сюда и что было вчера. Сперва он не испугался, а удивился. В памяти было чисто и пусто, словно в зимнем поле. Он вспомнил имя, вспомнил кем был, но дальше память отказывала. Озираясь он просидел с полчаса, вспоминая все, что мог, но это не принесло облегчения - память была пуста как пересохший колодец. Страх проснулся в нем и пополз наружу. Избор увидел как задрожали руки и стиснул пальцы в кулаки. Что бы там ни было, пугаться уже было поздно. "Не родился же я только что? - подумал Избор. - Или все-таки родился? Спросить бы кого..." Он окинул взглядом соседей. - "Да кого тут спросишь? Разве что какой-нибудь душегуб в кустах прячется?" Мужик, что спал рядом с ним завозился, засучил ногами. Избор настороженно отодвинулся, встал ему за спину и положил руку на рукоять меча. Мужик озадаченно озирался и Избор видел в его движениях тоже недоумение, что испытывал сам. Так же как он сам только что он обежал взглядом поляну и настороженно положил руку на рукоять кинжала. - Проснулся? - Избор постарался, что бы голос его звучал спокойно. - Раз спишь крепко, значит совесть у тебя чистая... От его слов тот прыгнул вбок и налету повернулся к Избору лицом. "Э-э-э-э, да ты, брат хазарин, - подумал Избор. - И как это такую ворону сюда занесло?" - Ты кто? - спросил хазарин, все же так и не вынув меча. Рассмотрев его Избор отпустил рукоять и расслабился. - Я Избор. Наемник. А ты? - Исин. Воин. Хазарин. Он замялся и добавил: - Кажется... Они замолчали, на этот раз надолго, не желая показывать друг перед другом свою слабость. Наконец, Избор кивнул на продолжавшего еще спать человека. - Это кто? Хазарин наклонился, рассматривая лица и только пожал плечами. - Первый раз вижу... То, что творилось вокруг было не просто странно. Это было опасно. Теперь Избор точно знал, что не пьян и не сошел с ума. Два человека, одержимых одним и тем же безумием спящие рядом - такое не укладывалось в голове. Уже без опаски он тронул ногой спавшего, догадываясь, что тот одного с ними поля ягода. Тот мгновенно откатился и вскочил с земли уже с мечом в руках. Голова его быстро повернулась туда-сюда и Избор понял, что незнакомец уже понял кого, в случае чего, тот убьет первым и каким образом... - Что вчера было? - быстро спросил Избор, отскакивая на всякий случай назад. Меч задержался в воздухе, словно беззвучно врубился там в невидимую ветку. - Имя помнишь? - спросил Исин. Плохо соображавший спросонья мужик спросил. - Твое? Избор покачал головой. "Хоть плачь, хоть смейся!" - Мое! Ты хоть свое вспомни... - Гаврила Масленников, - с некоторой запинкой произнес мужик. Оценив богатырскую стать Избор спросил: - Наемник? Гаврила неуверенно посмотрел на меч в своей руке, медленно опустил его. - Наверно...Вроде того. - Нас не знаешь, как сюда попал - не помнишь? - утвердительно спросил хазарин. Масленников не кивнул, а только медленно, молча переводил взгляд с одного. Под его взглядом они уселись и Избор, отчего-то почувствовавший себя хозяином положения, сказал: - Да ты садись, садись... В ногах не только правды нет, но и памяти... Гаврила осмотрелся и сел напротив. - А еще что-нибудь помнишь? - наконец спросил Избор. - Нет. Да что случилось? Он положил меч рядом и тот отбросил в лицо Избора льдистый свет затухающей луны. Избор не ответил, только пожал плечами, да собственно это и было ответом. Каждый из них теперь понимал, что-то, что сегодня тут произошло, коснулось каждого из них. - Кабы кто сказал... - Интересно получается, - сказал наконец Масленников. - Нас тут трое и никто ничего не помнит... - Так не бывает! - заявил хазарин сверкнув глазами. - Как видишь, случается... Растерянность, которую они испытывали, пряталась за молчание. Стараясь не поворачиваться друг к другу спинами они осмотрели землю, кусты, деревья. - А ведь, похоже, что мы одним отрядом вчера на ночлег стали, - заметил Масленников, - и только утром - каждый сам по себе. - С чего ты взял? - спросил Избор и сам подумавший о том же. - Спать вместе легли, значит доверяли друг другу, да и мешок у нас один на всех, - он показал на Изборов мешок. - Твой что ли? - Не знаю. - Чей же тогда? Никто не откликнулся. Гаврила оглянулся, словно хотел найти что-то такое, чего не заметил раньше. - Ни запасов, ни лошадей... Он был удивлен и не старался скрыть удивление. - Так не бывает! - повторил хазарин. В голове его происходящее никак не укладывалось и он мрачно разглядывал новых знакомцев, ожидая окончания неудачной шутки. Гаврила хлопнул его по плечу. - А вот это точно! Без запасов, без лошадей.... Что-то тут не так... Избор почесал бровь. - Тут еще одно... Гаврила поднял на него задумчивые глаза. - Да вы на себя посмотрите. Хазарин посмотрел на свои руки, пальцы пересчитал, потом стал разглядывать во что одет. - Меч не мой, - сказал Исин. - Я свое оружие помню... У меня не так. Избор, не обращая внимания на него, объяснил очевидное. - Доспехи на нас одинаковые... Теперь они руками они щупали себя, а глазами - друг друга. - Выходит одному хозяину служим... - сказал хазарин. Гаврила кивнул. Чтобы утвердиться в этой мысли еще раз посмотрел на застежки доспехов и отрицательно покачал головой. - Нет. Доспехи с чужого плеча... Тот, что их до меня носил меня пошире будет... - Был, наверное... - поправил его Избор. - Думаешь он их добром отдал? Вон как посечено. Они замолчали, стараясь уложить в головах происходящее. - По моим мыслям - сказал наконец Гаврила, - получается, что мы все вместе еще вчера куда-то ехали... - А перед этим все вместе дрались,- напомнил Избор. - Ну, это совсем не обязательно, - влез хазарин. - Мы могли доспехи эти и купить... Избор покачал головой. - Я чужого носить не люблю. Так если только.... По необходимости... Если другого выхода нету. Кстати... Вспомнив о чем-то он провел руками по поясу. - Да и на какие шиши покупать? У меня ни серебра, ни золота. - Может потому и нет, что все на доспехи потратил? - сказал хазарин. - К тому же у тебя кинжал с камнями. - Тем более мог бы новые доспехи справить. Гаврила надолго задумался, а потом скомандовал: - Вытряхивай все что есть...вынимай все. И мешок вытряхивай.... И первым начал снимать с себя все что можно... - Зачем? - спросил хазарин. - Может быть что каждый поодиночке забыл, то втроем припомним. Не задерживаясь Избор тут же опрокинул на траву мешок. Оттуда выпали несколько клубков тетивы, мешочек с наконечниками стрел, кремень с огнивом и горсть бывшего когда-то съедобным мусора - крошки корочки, кусочки мяса. Гаврила подхватил мешочек, привычно ловко развязал ремешки, стягивавшие горловину, высыпал на ладонь несколько наконечников, осмотрел их, понюхал даже, и недоуменно пожал плечами. - Не узнал? - разочарованно спросил хазарин. - Нет. Без клейм...Перекаленные... Верно деревенский кузнец ковал, да не из хороших... Избор смотрел за его руками, пытаясь по их движениям узнать об этом человеке то, что отказывала сказать память. Движения нового знакомца оказались ловкими. Сам он этого не замечал, но Избор увидел как привычно пальцы ощупали наконечники. Пока он думал об этом Гаврила взял в руки моток тетивы. Покатав его на ладони вдруг с тоской сказал: - Видно сильно нас жизнь трепала, если ничего больше у нас не осталась... Хазарин, роясь за пазухой, промолчал, Избор тоже. - Светлые Боги! Рассказал бы кто - заслушался бы наверное... - Ты чего? - все же спросил Исин держа руку за пазухой. - А то, что ни оружия своего, ни одежды, ни памяти... Такой только с могучего перепою случается или после серьезной волшбы... С сердцем сказал Масленников. - Чего? - удивился Избор - После чего? От этих слов по спине словно муравьи пробежали. Словно далекий колокол бухнул где-то во тьме знаком недалекой опасности. - После волшбы... - повторил он. - Похоже какому-то волшебнику мы поперек дороги встали. Он произнес это и задумался над своими словами. - Врешь! Зачем мы волшебникам? Гаврила молчал. Жизнь, что маячила впереди, требовала какой-то определенности. Нужно было хотя бы разобраться кто друг, а кто враг, чтобы в следующий раз самим не сунуть головы в петлю. - Может, опоили чем? - неуверенно предположил Исин. - Зелье какое-нибудь подсыпали... Гаврила вздохнул и посмотрел на хазарина. - Может... Ты не тяни, доставай. Я уже отсюда слышу как звенит.... Хазарин, явно тяготясь, потащил руку из-за пазухи и вытащил мешочек чуть поболее, чем Гаврила только что держал в руках. Так же ловко Масленников развязал его и в траву меж ними хлынул золотой ручей. - Золото! - ахнул хазарин. Глаза его вспыхнули желтым. Гаврила пальцами рассыпал по земле кучу золота и камней, сам удивляясь собственному спокойствию. - Откуда это у нас? - Это у меня - сказал хазарин. - Мы все вместе, - напомнил Избор. Он закрыл глаза и в памяти словно отпечаток того золота, что он сию секунду видел перед собой встала картина тьмы, усыпанной золотыми искрами. - Золото и тьма - сказал он. - Я помню золото и тьму... - Темно,- подтвердил хазарин, открывая глаза. - Ночь, наверное... Может мы этой ночью кого-нибудь ограбили? Гаврила перебрал несколько монет, рассмотрел и бросил их назад, в кучу. - За один раз столько на дороге не отберешь. - Может и не за один... - сказал Избор. Гаврила подхватил горсть золота и поднес к его глазам. - Все монеты одной чеканки... Да и камни... Я в них малость разбираюсь... Если у человека есть деньги на такие камни, что у него есть и деньги что бы нанять кого поздоровее, чтобы их охранять. Не, ребята, такое на дороге не найдешь. Такое в сокровищнице лежать должно, за замком, под охраной... Там мы его и взяли. Он достал меч посмотрел есть ли на нем следы свежей сечи, кивнул. - Вчера только этим мечом рубились... - А может мы как раз колдуна какого ограбили, а он нас за это памяти лишил?...
Все переглянулись. В этой мысли был смысл. Они умолкли, катая свежую мысль в головах, но подумав Гаврила сказал. - Нет. Вряд ли... Если бы колдун так золотом дорожил, то он его бы и забрал, а раз оно ему не так уж и нужно, значит и обиды нет. Незачто ему тогда, выходит, нас наказывать... Мысли побежали по кругу. - Значит так! - подвел итог Избор. - Одежда не своя, оружие не свое... Щит этот, что рядом со мной тоже, наверное не зря таскаем... Золота у хазарина мешок, а откуда взяли - неизвестно... Он тяжело вздохнул не в силах найти объяснение тому, о чем сказал. Новые товарищи молчали, ожидая чем же он закончит. - Не простое дело-то, выходит. Не зря мы, верно, вместе собрались и не просто так память потеряли.... Он обхватил голову руками, удерживая забредшую туда мысль. - А может быть нас связывают не вещи, а люди? Ему не нужно было говорить, что они должны сделать. Все так хотели получить ответ на мучивший их вопрос, что без понуканий начали вспоминать любые имена. - Диля, Тулица. Моряна... - неуверенно сказал Исин, глядя то на одного, то на другого. - Кто это? - Бабы, - ответил Избор, видя, что Гаврила молчит. Сам он не вспомнил совсем ничего и на душе стало так тоскливо, что он невесело пошутил. - Видно ты женолюб, хазарин... Рассвет, никак не решавшийся превратиться в утро, наконец собрался с силами и пробил солнечными лучами низкие тучи. - Князь Владимир... - сказал Гаврила, глядя на окрасившиеся красным облака. Никто не знал и этого. Избор почувствовал себя стоящим перед каменной стеной со всех сил стучащим в нее головою. Он громко выругался. Товарищи по несчастью подняли головы. - Дальше думать - только мучаться. - Он решительно поднялся обрывая свои и чужие воспоминания. - Условимся так. Ничего страшного не произошло. Руки ноги на месте - значит ничего, считай, не потеряно. Дойдем до правды. Вместе дойдем ведь расходиться нам теперь резона нет.
Глава 43
После этих слов следовало бы встать и пойти, но никто не сдвинулся с места. Избор несколько мгновений постоял немым укором и тоже уселся. Так они молча сидели и в душах их не было ни злобы, ни отчаяния, ни страха. Они ведь теперь даже не знали что это такое. Зато была горечь. Она жила в каждом. Ни один из них не знал чего он утратил, но они могли предполагать и теперь каждый старался представить то ослепительно-великолепное прошлое, что безвозвратно кануло в небытие. - Что ж так и будем сидеть? - спросил наконец Избор. - А чем не нравится? - тусклым голосом отозвался вынырнувший из задумчивости Гаврила. - Травка вон... Мягко... По голове не бьют. - Ни еды ни костра... - сказал вдруг хазарин. - Чего сидеть? Идти нужно... Так и так без еды много не высидишь. Он зашевелился, делая вид, что вот-вот встанет. - Это точно! - подхватил Избор, почувствовавший поддержку. - Пошли отсель? Это было и вопрос и предложение одновременно. Гаврила, не зная на что решиться, пожал плечами. - Куда идти-то? Ни цели нет, ни направления. - Как нет? - удивился Исин. - Очень даже есть! Будем искать то, что потеряли. Он встал, примером увлекая Избора. Гаврила посмотрел на них, вздохнул и тоже поднялся. Он как-то недоверчиво посмотрел окрест. Рассвет залил землю вокруг плотным слоем тумана и мир казался тонкой прослойкой пронзительно-свежего летнего воздуха, зажатой между двумя слоями тумана... - Я о другом. Если идти, то в какую сторону? - Пошли назад, - предложил подумав Избор. - Нас там наверное помнят. Он ударил ладонью по доспехам, выразив лицом желание разжиться там еще чем-нибудь полезным. - Вот это-то и опасно... Идти назад значит драться. А с кем? Для чего? - Да какая разница? - удивился Исин. Его начало злить тугодумие Гаврилы. - Нам бы только людей повстречать... Он повернулся к Избору ища поддержки, но тот неожиданно сказал: - Он прав. Лучше вперед. Людей мы и там встретим. Исину в общем-то было все равно в какую сторону идти - вперед или назад и он быстро согласился. - Ну хорошо, хорошо... Только куда это "вперед"? Вперед может идти только тот кто знает будущее, а у нас ни его, ни прошлого нет. - Ну это-то просто, - отозвался Гаврила. Появившаяся цель делала жизнь осмысленной. Он стряхнул цепенившую его тоску, пощупал траву вокруг себя, поднял что-то рассмотрел и отбросил. Хазарин щурясь смотрел на него и Масленников объяснил: - Не по воздуху же мы сюда долетели. Тут следы должны были остаться, только поискать нужно. Ловя его на слове Исин уселся в туман и заявил. - Вот отсюда и искать начнем! Что-то в их головах еще сохранилось и они, без особого труда читая следы, начали разбираться со своим вчерашним днем. Масленников прошелся по поляне, обошел вокруг муравейника, лег на землю, принюхался, провел по траве ладонью. - Кто-то еще был с нами, - сказал он. - Маленький кто-то, легкий... Или женщина, или ребенок. Избор подошел, присел рядом, посмотрел. Да все так, Гаврила не ошибся. Трава в этом месте еще хранила отпечаток маленького тела. Он огляделся по сторонам. - Маленькая девочка, - сказал хазарин, совмещая все, что сказал Гаврила. - А куда пропал? Гаврила махнул рукой в кусты. - Проснулась, наверное раньше других. Испугалась... - предположил Исин. Гаврила пожал плечами - все могло быть. Он поднялся, одергивая одежду. - Нагоним... Лишний повод, кстати, идти вперед, а не назад. Они шли друг за другом, стараясь обходить ветки, влажные от росы. Лес вокруг наполняла тишина, нарушаемая только шелестом травы под ногами и сопением Гаврилы. Избор догнал его, коснулся плеча. - Устал? - Да нет... - А чего сопишь? Врагов пугаешь? Гаврила глубоко вздохнул. - Землей пахнет. Хазарин, торивший дорогу, обернулся. - Так по земле и идем ... - Не той землей. В лесу травой пахнет, соком, сыростью... А тут землей. Как на пашне. Избор и на ходу все тщившийся мыслью проникнуть в их прошлое, ухватился за Гавриловы слова. - Так может ты у нас из землепашцев? Гаврила неопределенно шевельнул плечами. Рукоять меча над ними поднялась и опала. Он лопатками ощутил ножны. - Сейчас - вряд ли. Чего бы мне тогда с вами делать? Ветер пахнул ему в лицо и он втянул его в себя. Запах земли не казался чужим. - А когда-то давно - наверняка. - Ну пахнет и пахнет, - сказал раздосадованный остановкой хазарин. - Дальше пошли... - Погоди. Раз землей пахнет, значит люди рядом. Кто-то же землю распахал? Найти их да расспросить нужно. Он несколько раз повернул голову, ловя направление и не обращая внимания на росу пошел вперед. Хоть никто кроме Масленникова и не учуял запаха, но вскоре стало ясно, что дорогу он выбрал верную. Лес стал редеть, проявились поляны, а вскоре запахло и дымом, который учуяли все. Осторожно прячась за деревьями они подошли поближе. Деревья без подлеска тут обступали большую поляну, немного приподнятую над землей пригорком, а на самой его макушке стояла изба. Над крышей вился дымок, который относило в сторону свежевскопанного огорода. - Вот отсюда и пахло, - удовлетворенно сказал Гаврила. - Пошли... Исин проверил меч. Услышав шелест стали Гаврила обернулся к нему. - Добром пойдем... За все заплатим. - А если... - Обойдется... Тут простые люди живут. Да и не много их... - Может ты еще и волхв, раз все наперед знаешь? - Не волхв. Просто с такого огорода много не прокормятся... Гаврила говорил с уверенностью человека все знавшего наперед, однако спроси его - откуда - не сказал бы... Едва они вышли из-за деревьев, как оттуда донесся призывный крик! - Эй! Люди! Люди! Гаврила улыбаясь повернулся к Исину. - А ты говорил неприятности... - Не говорил я, - отперся хазарин, но Гаврила не смутился. - Не говорил - так думал... Хозяин махал рукой даже тогда, когда увидел, что гости из леса не собираются обходить его дом стороной и желают вкусить от его гостеприимства. - Я думаю тут накормят, - потер руки хазарин. - А что? И накормят. Ты со своим золотом не только еды - всю избушку купить сможешь. Исин с сомнением покачал головой. Вблизи избушка не стала не больше, ни богаче. Во всем, что они видели, сквозила бедность, но голодные души радовались кудахтанью кур и свиному похрюкиванию. - Коровы не слышно, - сказал Исин, - а молочка бы хорошо... - Кому что... - проворчал Избор вертя головой по сторонам. - А странно это... - Что не так? - насторожился Гаврила. Избор сделал десяток шагов, и только потом ответил: - Изба посреди леса, а к ней ни дороги не тропиночки... По воздуху он что ли летает? - По пенькам прыгает, - пошутил хазарин, но Гаврила серьезно ответил. - А где те пеньки-то? Избор кивнул. Кругом росла трава, не потревоженная человеческой ногой. - Неужто колдун? - Спросил Гаврила приостанавливаясь. Исин, у которого в брюхе в ответ на кудахтанье уже начало квакать злобно отозвался: - Сейчас по роже его разберемся, колдун он или так...- Притворяется. Они миновали загородку из хлипких жердей и вошли во двор. Хозяин встретил их там и, сдерживая откровенную радость, спросил: - Жрать, небось, хотите? Гаврила хоть и не ждал такого приема, но сообразил быстро. - Да не отказались бы... - за всех сразу ответил он. - А если дорого не возьмешь, так и в дорогу у тебя чего прикупили бы... Хозяин закивал и отскочил в сторону, освобождая проход в горницу. Согнув голову под низкую притолоку Гаврила шагнул внутрь первым. В избе оказалось темновато, зато запахов приятных нашлось в избытке. Пахло щами, кашей и свежим хлебом и еще неожиданно сухими лесными травами. Избор, шагнувший следом, быстро обежал глазами комнату. Печь, несколько сундуков, стол и две лавки. Спрятаться тут было негде. - Здрав будь, хозяин... Угости прохожих людей, чем можешь. Мы при деньгах заплатим... Он хлопнул ладонью по хазарскому животу и там звякнуло. Хозяин кивнул на лавку и тут же забегал по горнице, засуетился. Из печи пахнуло теплом и на столе, стоявшем вдоль самой длинной стены, появился горшок с каким-то варевом, краюха ржаного хлеба, три ложки. Гаврила положил руки на стол и расслабился, приглядывая за хозяином. Все у того получалось споро, вроде как само собой. Ударивший в окно солнечный луч разлетелся по горнице и высветил под потоком веники из лесных трав. Глядя на них Гаврила спросил: - Ты не волхв, часом? - А что? - На хорошем месте дом поставил. Спокойно у тебя тут как-то... Душа отдыхает. - Да место тут не простое... - согласился тот. - Вы ешьте, ешьте... Второй раз никого просить не пришлось. Несколько минут гости торопливо и молча черпали из горшка, задевая ложками за стенки. Проглотив ароматный навар Избор спросил: - Красивое что ли? Хозяин осторожно присел напротив, словно боялся помешать их жадности. - Красивое-то оно красивое... В каждом слове его сквозило сомнение, словно он и сам не знал ответов на простые вопросы. Тогда они перестали разговаривать и навалились на горшок. Несколько минут не было слышно ничего кроме тупого стука ложек по стенкам и треска за богатырскими ушами. Хозяин нетерпеливо прохаживаясь взад-вперед ждал, когда они закончат. - Ну, поели, богатыри? - Почему "богатыри" - отдуваясь спросил Избор. - Знаешь нас, что ли? - По повадке вижу.... Поели? - Не торопи, хозяин, - остановил его Исин, отправляя в рот кусок хлеба. - Мы, только Боги знают, сколько не емши прошли... Погоди. Хозяин в нетерпении прошелся перед столом туда-сюда. - А чего тебе от нас нужно-то, - спросил Избор. - Ты, я смотрю, у себя в дому места себе не найдешь. - Я обычай знаю! - невпопад сказал хозяин. - Я вас напоил, накормил? - Ну вроде да... На всякий случай Исин пододвинул к себе поближе горшок со щами и подхватил ломоть хлеба потолще, подумав, что тот сейчас же бросится все убирать, но ошибся. - Если хотите - баню истоплю, а уж тогда... Избор прекратил жевать и вопросительно посмотрел на хозяина. - Что тогда? - Тогда расскажите, что вокруг и в мире делается. Он закрыл глаза судорожно вздохнул и добавил, чтобы его не приняли за безумца.
- У меня гости - редкость. Тем более такие... Гаврила откинулся назад и спросил: - Так все-таки ты нас знаешь? Хозяин сморщился, закрутил башкой. - Нет, нет. Но вы воины... Где, наверное, только не были.... Битвы, князья, драконы, колдуны... Они переглянулись и Гаврила, узнав чем придется расплачиваться за еду и кров, с отвращением бросил ложку на стол. Исин, так и не прекративший есть прошамкал с набитым ртом. - Если чего вспомним - так обязательно расскажем. За нами не пропадет! Избор покачал головой. - Лучше б ты наше золото взял. Хозяин беспечно махнул рукой. - Да мне его и тратить-то негде... Я ведь отсюда ни ногой. Он еще ничего не понял и потирал руки в предвкушении, но тут до него дошли слова хазарина. - Как это "если вспомните"? Он присел и заглянул Исину прямо в глаза. - Как это? - А так. Исин, наконец, закончил, облизнул ложку и положил ее рядом. Хазарина переполняло благодушие человека долго голодавшего, и только что наевшегося до отвала. - Мы, считай, вчера только родились. Что сегодня было помним, а вот два дня назад.... Он покосился на ложку, но взять ее не решился. Хозяин пристально смотрел на них переводя взгляд с одного на другого. Гаврила серьезно кивнул, подтверждая слова хазарина, но хозяин не поверил и нерешительно рассмеялся. - Как это? - повторил он. - Мы не шутим, - подтвердил Гаврила. - А вот "как" никто не знает.... В одно мгновение лицо его переменилось. Он коротко, словно обозленное животное, взвыл и опрокинул горшок с остатками щей на улыбающегося хазарина. Не столько от боли, сколько от неожиданности тот закричал, вскочил на ноги. Гавриле пришлось подхватить горшок с кашей - стол, противно скрежетнув по достчатому полу, отъехал в сторону. Из хазарской головы его валил пар и Гаврила неожиданно для самого себя рассмеялся - настолько нелепым все это выглядело. В одно мгновение хазарин стряхнул с себя лохмотья распаренных овощей и застучал рукой по столу в поисках ножа. - Да я тебя! - закрутился Исин. - Да я... Меч висел у Исина за плечами, но руки искали нож. "Играет хазарин", - понял Масленников, но хозяин, хоть наверняка не понимал этого, остался спокоен. - Убьешь? - с каким-то горьким любопытством спросил он. Исин не ответил и тогда он поднял с пола оброненный хазарином нож, сунул тому в руки. - Ну? Коснувшись стали Исин разом остыл, покосился на товарищей. Те ни слова не говоря, словно это их и не касалось, черпали кашу из другого горшка и только поглядывали то на одного, то на другого. - Что "ну"? - наконец спросил Исин. - Зарежь меня...
Глава 44
Он молча смотрел на хазарина и под этим взглядом Исинова рука опускалась все ниже и ниже. - Поспорить бы с тобой... - непонятно пробормотал хозяин, - на сосну хотя бы... Ну, да ладно... Режь так. - За что ж ему тебя резать? - спокойно спросил Гаврила. Стол он вернул на место и поставил на него горшок. - Или это обязательно? Хозяин наклонил голову, ища в лице Масленникова насмешку, но тот смотрел доброжелательно и спокойно. - Нет, - наконец сказал он. - Не обязательно, но если кто-нибудь хочет.... На глазах у своих гостей он проткнул себя ножом, потом вынул его из себя, как из ножен и воткнул еще раз. Исин схватился за горло - хладнокровие самоубийцы вызывало гадливую дрожь. С отчетливым стуком упала на стол чья-то ложка. - Колдовство, - после долгого молчания спросил Гаврила. Хозяин устало кивнул и уселся напротив него. - Ничего? - Что "ничего"? - Неужели совсем ничего не помните? - Так ты смерти ищешь? - запоздало понял хазарин. Злясь сразу на всех он сунул рукой в подслеповатое окошко. - Вон в лес иди там и вешайся. А людей пугать незачем ... Гаврила хозяину не ответил, только отрицательно покачал головой. - Да-а-а-а-а, - протянул хозяин. Он стал похож на обиженного ребенка. - Более бестолковых гостей мне Боги еще не посылали... Хозяин молчал обижено, гости - удивленно. Избор взял нож, посмотрел его со всех сторон. Крови на нем не было. Тогда он глазами поискал дыры на теле у этого странного человека. Их он тоже не нашел. Конечно он знал слишком мало, но даже та малость, что еще оставалась в пустой голове убеждала, что так быть не может. Или... Он вспомнил слово, произнесенное Гаврилой - "колдовство". "Может он колдун?" - подумал воевода. - Да, нам тебе рассказать нечего... Но может ты нам расскажешь? Раз ты волхв, так.... Хозяин рассмеялся. Гаврила понял, что тот получает удовольствие оттого, что может честно сказать "нет". - Нет. Я не волхв. Не колдун и не ведьмак...Не шептун и не акудник. Я просто тут живу. - А это как? Воевода подбросил нож и тот воткнулся в стол. - Я не волхв, - повторил хозяин. -Просто тут место тут такое.... - Какое "такое"? - Место моего бессмертия, - просто объяснил он и по лицу его Гаврила тут же понял, что тот пожалел о сказанном. Хазарин, поняв, что хозяин малость загнул, пододвинул к себе горшок с кашей и запустил туда ложку. - Бессмертны только Боги. Да и то не все, наверное... Поверить на слово Гаврила никому не поверил бы, но только что он своими глазами видел, как хозяин воткнул в себя нож. - То есть если я тебе сейчас голову смахну... - начал Гаврила. - ..то будешь не самым первым, кому это в голову приходит... - закончил за него хозяин. - Пробовали. Надоело даже. - Так сколько же ты тут живешь? Он пожал плечами. - С тех пор как нашел. Тогда в этих местах еще дулебы стояли. Я тогда.... Хозяин повел речь о том как спасаясь от разбойников он добежал до этой полянки, что в те времена была не в пример меньше и настигнутый ими, принял бой. Пятеро против одного - устоять было трудно и он притворился убитым... Гаврила слушал его рассказ и думал о том, как и чем мог это ничтожный человек, не сумевший даже защитить собственную жизнь, угодить Богам, так что они даровали ему бессмертие.... - "Угодить?" - он поймал себя на этой мысли и обвел взглядом убогое жилище. -"Угодить?!" Уделом этого человека была вечная нищета и страх. - "И это награда? Тогда почему ему?" Вздрогнув от шальной мысли Гаврила опустил руку под стол и ткнул себя ножом. Он почувствовал как острие надавило на кожу, но ощущение стали на коже не переросло в боль.. Нажав сильнее он почувствовал как лезвие входи в него, не причиняя боли. Опустив взгляд вниз он осторожно вытащил руку из-под столешницы. Масленников уже был готов к тому, что увидит: нож пронзив руку насквозь торчал из тыльной стороны ладони. "Ни повесится, ни зарезаться, " - подумал Масленников. - "Вот оно бессмертие!". Забыв об окружающих он смотрел на ладонь, а потом протянул руку с ножом над столом мимо лица подавившегося словом Избора и прерывая разговор спросил: - Так выходит, тут не только твое счастье, а любому удача? Хозяин, только что заливавшийся соловьем замолк на полуслове. Глаза его забегали, словно он по старой привычке задумал злодейство, но все же понимал, что тайну теперь не сохранишь. - Да... Несколько минут они пробовали на себе всю прелесть бессмертия. Хозяина давил страх ему хотелось сбежать из дома - он боялся и гостей, узнавших его тайну, но он и леса боялся, который, едва он спрячется в нем, начнет отнимать у него драгоценные мгновения жизни. А пуще того страшил хазарин с веселым смехом приноровившийся резать себе горло. - Так вот почему у тебя в щах мяса не было... - наконец сказал он. - А я подумал, что ты просто жадный. Он сидел спокойно, явно раздумывая что еще можно перерезать и это успокоило хозяина. - Ты бы хоть корову бы завел... Молочком бы потчевался. - А кормить ее как? - тоскливо спросил бессмертный. - Ей же сена не напасешься... Видно было, что у хозяина достало времени подумать и об этом. Он точно знал, что хорошо, а что плохо и что приобретений без потерь не бывает. - Ей сено косить - за забор уходить нужно... Гаврила понимающе кивнул. Волшебства за забором уже не было. Там могли убить, там хозяин старел, там вообще была жизнь... Там он мог лишиться всего чем владел. Масленников помимо воли обежал взглядом убогую обстановку: стол, лавки, печь... Печь? - Погоди... А дрова как же? Хозяин тяжело вздохнул. - Это хуже всего. Дрова запасать - по лесу ходить. Дерево рубишь и думаешь что каждая минута у тебя из жизни вычитается.... Страшно. - А ты бы к топору веревку привязал и кидал бы прямо отсюдова, - зло пошутил хазарин. Хозяин даже не стал отвечать. - А зимой как же? - Терплю... Избор с Гаврилой переглянулись. - Что, всю зиму? - не поверив переспросил Исин. Хозяин вспомнив что-то передернул плечами. - Раз в неделю еду готовлю - греюсь. Избор смотрел на него не зная что делать - завидовать или жалеть этого человека. Бессмертие для этого человека было таким огромным даром, что для того чтобы не потерять его он готов был терпеть любые лишения, превращая данную Богами жизнь в бесконечную пытку. Конечно это был путь, но одновременно он понял, что это - не его путь.... Что-то внутри него заставило воеводу встать. По его лицу хозяин понял, что он встал, чтобы уйти. - Оставайтесь! - попросил он. - Нет, - сказал Гаврила вставая следом за Избором. - Не надейся... Он тоже поднялся. И место это и воздух и сам хозяин вдруг показались ему противными. Мимолетно возникло желание сплюнуть на пол, но он сдержался. - Оставайтесь! Дрова по очереди рубить будем... Гаврила, представив что это будет за существование, как только что хозяин, передернул плечами. - Я сюда и умирать не приползу! Хозяин сидел, уронив руки на колени. В его глазах плескалась странная смесь горечи и облегчения. - Да и зачем? - продолжил Гаврила. - Мы друг другу бесполезны... У меня памяти нет и у тебя памяти нет. Но я-то свою найду, а у тебя ее как не было, так и не будет! По лицу хозяина видно было, что он хочет их о чем-то попросить, но боится. Гаврила догадался о чем. В дверях, пропустив вперед себя Избора и Исина он остановился. - А насчет всего остального не беспокойся. Никому мы про тебя не скажем. Мало ли слабых душ на свете, что захотят живьем помереть? Соблазн большой - живьем в могилу залезть... Не всякий поймет. За порогом ему стало легче -словно камень с плеч сбросил. Тут была жизнь, был мир созданные не жадностью и глупостью, а волей Богов. - Живешь без пользы, - вырвалось у Масленникова. - Как трава при дороге... Хозяин, так и не встав отозвался. - Как это без пользы? Кормлю вот разных... - Скольких накормил-то? Небось со счету сбился... Хозяин промолчал. - Когда у тебя тут последние гости -то были? Тот поскреб голову, прикидывая. - Да лет семь назад... Тоже вот ушел так... Исин понял это как упрек и молча бросил ему золотую монету. Хозяин равнодушно посмотрел на то, как она катится и сказал: - Да зачем она мне? Вы бы мне лучше дерево срубили... - Обойдешься, - злорадно ответил Избор. - А зима придет - потерпишь... Сколько ее той зимы-то?... Гаврила удивился: - Ты что ли цену золоту не знаешь? Да тебе за эту монету весь лес кругом не то что повалят, а зубами выгрызут! Ты только людей найди - на сто лет вперед дровами запасешься. Он посмотрел в небо, отыскивая дождь, но небо обрадовало своей голубизной. - Кстати, люди-то тут есть близко? - Откуда ему знать, ели он носа отсюда не высовывает? - ответил воевода за хозяина. Гаврила не ответил Избору и посмотрел на бессмертного. - Когда сюда шел, то деревеньку проходил, - сказал тот. - Там она, у реки была. Он показал направление. Гаврила кивнул и пошел через двор. Дойдя до калитки он опять остановился. Хозяин остался в дверях и смотрел им в спины. - А может тебе с нами? - вдруг предложил Масленников. - К людям... Новости заодно узнаешь... Бессмертный не ответил, а просто отступил в глубину комнаты. - Э-э-э-э, - махнул рукой Избор. - Горбатого могила исправит... Пошли отсюда. - Какая могила? - удивился Исин. - Ты чего? Он же бессмертный... - Хоть и бессмертный, а дурак. Дураком и помрет...А дураком помирать хоть через сто лет, хоть через тысячу все равно обидно... Конец у всех один будет могила. Гаврила сбросил жердь, что загораживала проход. - Да. Выживут его люди с этого места. А кто побойчее найдется, так выведет в лес подальше и зарубит, для себя место освободит. Они говорили на ходу, стараясь уйти подальше от этого места. Исин, шедший последним поотстал. - Что он там? -не останавливаясь обернулся Гаврила. - А пес его знает... Исин! Остановившись перед кустами Избор помахал рукой. Хазарин в ответ тоже махнул рукой, мол, идите и присел у чудом оставшегося на краю поляны пенька. - Ну? Гаврила вернулся и посмотрел через Изборово плечо. - Чего он там? Избор ничего не сказал и Гаврила сам увидел, как хазарин порывшись в мешке достал искрящийся светом камень и поколебавшись добавил к нему еще парочку поменьше. Он еще посмотрел на солнце, и повернул их так, чтобы блеск долетел до глаз хозяина избушки. - Зачем? Избор замялся. - Зачем? - повторил Гаврила. - Жалко же, - сказал хазарин. - Жалко же дурака. Может хоть жадность его из дома выгонит? - Если уж его холод и голод из дома не гонят, то уж жадность... - с сомнением покачал головой Избор. - Нет. Я не верю... Из-за кустов они видели как фигура хозяина то появляется, то пропадает в дверном проеме. Их он уже не видел, но камни блестели так, что не заметить их было нельзя. Они стояли, пока не устали ноги, но он так и не вышел из дома. Гаврила оглянулся на избушку. - Трус. - Дурак, - возразил Исин. - Скорее и то и другое... - примирил их Избор.
Глава 45
За полянами опять пошел лес, потом болото и Гаврила понял, почему до сих пор до бессмертного никто не добрался. После болота, когда они выливали воду из сапог Гаврила мрачно сказал: - Нам про это молчать надо... - Почему еще? - легкомысленно спросил хазарин. - Для себя сберечь надумал? Гаврила даже не стал оправдываться. - Что бы хуже не было... Это еще тихий человек, а представьте, что на этом месте какая-нибудь сволочь угнездится, да в князья выйдет?... Никого не встречая они шли целый день. К людям они вышли аккурат к закату. Деревенька, о которой им рассказывал бессмертный, за это время разрослась и стала городком - с бревенчатой стеной вдоль трех сторон, башнями, и всем тем, что к ним прилагалось. Увидев суету около ворот они побежали и успели последними войти в город. Княжеские дружинники у них за спиной заложили створки ворот окованным железом бревном и уселись рядом, поглядывая на запоздалых гостей. Провожая их любопытным взглядом кто-то спросил: - Тоже волхвы, что ли? - Кто бы сказал, - отозвался Гаврила. - Корчма тут у вас где? Им показали и они направились коротать ночь, что упала на город, осветив небо звездами. ... Визуарий торчал в корчме уже третий час. Спутники его с непривычки сморенные вином и едой лежали кто где - кто под столом, кто в комнате наверху, а сам колдун мрачно насупясь пил и думал об испытаниях, что предстояли ему на волхвовском сходе. Место помощника у Хайкина - место почетное, да и сам Круторог не последний князь на Русской земле, тут нужно было идти на испытание не с пустыми руками, а как на грех все пропало. Он, по укоренившийся за последние дни привычке, заскрипел зубами, вспомнив дурней, что угнали лошадей с колдовскими пожитками и запил горькое воспоминание хлебнув прямо из кувшина. Одно утешало - все что было съедено и выпито сегодня доставалось им даром. Каждый раз, как корчмарь приходил за деньгами Визуарий внушал тому, что тот все получил сполна и он кланяясь тащил к столу новые кувшины и блюда. Колдун пил, все глубже и глубже пьянея от пива, вина и злобы. Мысли его вертелись около одного - все едут к Хайкину, а он сидит тут как... Дальше мысли становились такими черными, что и додумывать их было противно. От нечего делать тогда, он начинал разглядывать входящих и выходящих. За те несколько часов, что он сидел тут многие ему уже примелькались: рыжий как огонь бородач с подбитым глазом, двое пьяных скоморохов с разрисованными харями, несколько дородных купчиков... Поэтому, когда появились новые лица он посмотрел на них, чтобы запомнить. Те смотрели в разные стороны, отыскивая место по спокойнее и один из них пробежался взглядом по нему. Он не узнал их сразу, но неосознанный ужас захлестнул его, заставив отшатнуться в темноту. Сперва он принял их за собственный бред, но тут же одумался. Волна страха и ненависти смела опьянение, сделав его трезвым как рыба. Несколько раз он тяжело вздохнул, очищая голову и посмотрел на них сызнова. Теперь уже не ненависть, а радость ударила в него, как волна ударяет в берег. Вот она удача! Вот она возможность спрямить, ставшую вдруг кривой судьбу! Уронив голову на руки он сидел и думал, что Боги, что бы о них там не говорили, все же справедливы. Его враги были перед ним. Наверняка где-то там, за стеной, остались на привязи лошади, и на одной из них должен был лежать мешок с его вещами. Что бы вернуть все назад нужно было только задержать их в этом зале и более - ничего! Они нашли место и уселись. Спрятавшись за кувшинами колдун выглянул и увидел, как к их столу бежит мальчишка. Визуарий откинулся к стене и затеребил бороду. Богатыри помалу не едят, да еще и вечер на носу... Похоже, что пришли они надолго, до утра, по крайней мере. Можно, конечно, попытаться все сделать самому. Всего и делов-то пробраться в конюшню и найти свой мешок.... Он поднял глаза на хазарина и быстро опустил. Вспомнив недавнее, ноги под столом сами собой дернулись. Нет. Лучше по-другому. Нужно найти того, кто все самое страшное сделает за него. Он обежал глазами зал и остановился на корчмаре.
- А почему бы и нет? - пробормотал колдун. Исподтишка оглядев своих врагов он осторожно пошел к хозяину. Он пытался идти прямо, но страх помимо его воли заставлял его двигаться крадучись, держась спасительной темноты около стен... Так с оглядкой он и добрался до корчмаря. - С радостью тебя, хозяин! Корчмарь поднял бровь. Голосом, заставлявшим повиноваться, Визуарий прошептал:
- Сейчас к тебе зашли трое. Это знаменитые разбойники, что никак не могут найти место для своих сокровищ и от этого всегда носят их с собой. Если ты задержишь их, то наверняка получишь награду от воеводы, а клад сможешь оставить себе. Чтобы заставит корчмаря повиноваться ему не потребовалось даже тратить силы на внушение. Услышав о кладе тот тут же начал искать глазами тех, о ком говорил Визуарий. - Где они? - Сейчас с ними разговаривает твой мальчишка. Корчмарь нашел взглядом стол, людей за ним, увидел мечи за их плечами и медленно кивнул. - Хорошо. Твоя доля? - Десятая часть, - не задумываясь ответил Визуарий. - Двадцатая! - Эх, - махнул рукой колдун. - Согласен! Только ты их не упусти! - Не уйдут... Корчмарь сложил руки на животе и прикрыв глаза стал ждать. - Хорошее место! - сказал Исин, оглядываясь вокруг. - Жаль, только что тут конями не торгуют! - Ничего! Скупиться не будем, так коней и сюда приведут. - По мне пусть сперва поросят парочку притащат, да пива... Гаврила высмотрел стол почище и увел друзей к нему. Они сегодня ничего не ели, если не считать пустых щей, которыми их потчевал бессмертный, и теперь в животах урчало и булькало, как в поганом болоте. Предвкушая наслаждение едой Масленников привстал и замахал рукой. - Эй, хозяин! Раздутый от доброй еды сиделец, едва видевшийся сквозь чад, сам с места не стронулся, а мановением руки послал к ним мальчишку. Отрок бойко поклонился, взмахнув длинными волосьями и спросил: - Что нужно? Уже по виду он и сам определил, что потребуют богатыри, но бывало всякое и он решил узнать все доподлинно. Гаврила немного удивившись спросил: - А ты что, за хозяина тут? Мальчишка улыбнулся. - За хозяина тут вон тот толстый гад, - он отбил низкий поклон в сторону настоящего хозяина. Тот, не слыша о чем идет речь медленно кивнул в ответ. - А я так, прислуживаю. Вам, богатыри, чего? Может поросенка? Или карасей в сметане? Услышав про богатырей Исин привстал. - Ты что нас знаешь? Мальчишка ухмыльнулся. - Так на вас написано... Богатыри, поросенок, две курицы и караси в сметане...
- Пива, - сказал Избор. - Много, - добавил Исин. - Но сперва хозяина... - сказал свое слово Гаврила. Мальчишка с сомнением оглядел их. - Он ко всяким не ходит. - Мы не всякие... Позови. Скажи, что есть для него кое-что... Поросята к столу поспели все же раньше хозяина. Наверное потому, что были куда как тоньше него. Исин отрезав свою половину уже почти умял ее, запивая хорошим пивом и теперь глазом косил в сторону сковороды с карасями. Хозяин подошел и снопом уселся рядом. Гаврила смерил сидельца недоверчивым взглядом. Выглядел тот не так что бы очень - одежонка старая, хоть и чистая, но латанная. Друзья переглянулись и пожали плечами. Издали он смотрелся побогаче. - А побогаче тебя тут никого нет? Сиделец не смутился. - У нас кто побогаче, тот с голытьбой дел не имеет. Он уселся по-хозяйски и с брезгливой миной на лице, словно все про них знал, спросил. - Ну, что у вас? Они не спешили отвечать, и только хазарин гремел под полой монетами. - Неужто кто из вас храбрости набрался и у купца мошну растряс? Гавриле нахальство хозяина почему-то понравилось. Он из-под стола ткнул его в живот твердым как сучок пальцем и тот с болезненным стоном уткнулся в блюдо с остатками поросенка. - У пузатый какой... Храбрый наверное. За общим гомоном никто не услышал как корчмарь хрипит, всасывая в себя воздух. Избор наклонился, заглядывая в искаженное болью лицо. - Одно плохо - вежеству не учен. Все норовит гостей обидеть. Исин наконец выбрал камешек поменьше и щелчком подкатил его к носу охающего сидельца. - Ищем хорошего человека, чтобы продать. Он бросил кряхтеть и широко раскрыл глаза. Не в силах разогнуться он пальцем подкатил к себе камень и затих, рассматривая. Гаврила насмешливо спросил, точно так же, как и он сам только что спрашивал про купеческую мошну. - Той милостыни, что ты тут сегодня набрал, хватит чтобы такой камешек купить?
Бледный от боли корчмарь откинулся назад и просипел. - Куплю. Еще есть? - И одного с тебя хватит. Корчмарь поднялся, выискивая глазами мальчишку и махнул рукой. Гаврила не успел сосчитать до пяти, как появился отрок с кувшином. Нос у Исина сам собой развернулся к широкому горлу. - Вы пейте пока, - морщась и потирая брюхо сказал корчмарь. - А я деньги соберу. - Если денег жалко, то можешь не все деньгами... - Припасы? - понял корчмарь. Гаврила кивнул. - Припасы и лошади. Корчмарь задрал голову вверх, видно подсчитывая барыши. - Хорошо. Я позову... Гаврила толкнул дверь рукой и та едва слышно скрипнув отошла в сторону. За спиной засопел Избор, но Гаврила не поспешил переступить через порог. Там, внутри горели две свечи и у стола в дальнем конце комнаты сидел хозяин. Прямо перед ним тусклой кучкой лежало серебро и стояли кожаные мешки. Гаврила еще раз обежал глазами комнату и никого больше не увидел. "Нас трое, - подумал богатырь, - " Не может он тут один быть. Не решится". Хозяин, видно, почувствовал неладное. - Что встали? Заходите. Вот деньги, вот мешки... Все честно. Гаврила сделал шаг, краем глаза следя за дверью. Свет не достигал сюда и он скорее не увидел, а как-то иначе ощутил, что темнота там плотнее. Еще шаг и он увидел как дрогнули веки у корчмаря. Это был знак беды. Гаврила упал вперед и потянул меч из ножен. Корчмарь, похоже, ждал этого. Он вскочил и движение это было слишком быстрым для неожиданного испуга. В то же мгновение Гаврилу потряс удар. Полувыдернутый меч спас его голову - тот кто ударил его в спину хотел отсечь ее, но лезвие Гаврилова меча остановило чужую сталь. Вобрав в себя силу удара Гаврила перевернулся через голову и с размаху ногой достал сидельца в обширное брюхо. Тот охнул, но сказать, что собирался не сказал. Тут же за спиной у Масленникова дважды коротко звякнуло железо и все стихло. Он оглянулся, прижимая палец к губам. Место тут было тихое и неожиданности могли таиться за каждым углом. Все свои стояли на ногах. - Сколько их? - Двое. Мой жив. Исин помялся и немного конфузливо добавил от себя. - А мой вот нет... Гаврила цокнул языком. - Торопишься. Деньги забери. - А как же? Он ведь, гад, с потолка спрыгнул. Если б я не поторопился, то он сейчас обо мне бы рассказывал, а не я о нем, - обиженно сказал хазарин. Не обращая на ожесточенно вытиравшегося тряпкой хазарина Гаврила подошел к Избору державшему меч у горла незадачливого покусителя. - Нас знаешь? - спросил Гаврила. Воин осторожно покачал головой. - Тогда почему полез? Стараясь не делать лишних движений тот скосил глаза в сторону корчмаря. Гаврила кивнул. Немногословие проигравшего ему понравилось. Корчмарь хоть и старался не дышать, но получалось это у него плохо. Увидев блеск глаз сквозь полузакрытые веки, Гаврила наклонился над ним и спросил. - Почему? Он молчал, надеясь, что его примут за мертвого. Гаврила взял его за безвольную руку. - У тебя на руке пять пальцев. Значит, если захочешь, можешь не ответить на пять вопросов. Это, конечно, если ты живой. А если мертвый... Мертвому пальцы ни к чему. Он достал кинжал и прислонил его к мизинцу. - Нас знаешь? - Нет, - быстро ответил корчмарь пытаясь выдернуть ожившую руку. Гаврила отпустил его и тот подполз к стене и оперся на нее спиной. - Чем мы тебе не понравились? - Сказали, что вы разбойники и денег у вас видимо-невидимо. Гаврила удивился настолько, что даже присел рядом с ним на корточки. - Разбойники? Он невольно оглянулся на друзей. - Слышите? Исин отрицательно покачал головой. Избор пожал плечами. - Кто сказал? - Старичок один... Он внизу остался... Через полураскрытое окно послышалось конское ржание и одинокий человеческий крик. - Какай старичок? Корчмарь как мог честно описал Визуария и добавил от себя. - Они незадолго до вас появились. - Они? - Трое их было или четверо... Не помню. Он у них старший. Исин засмеялся. - Вот это удача! Хоть одного, да разговорим! Масленников кивнув быстро поднялся. - Все ищем старичка. А ты, - он наклонился над сидельцем, - останешься тут и будешь сидеть как мышь.
Глава 46
Гаврила показал корчмарю кулак. Но тут за спиной у него охнуло и он стремительно обернувшись увидел как Избор опускает на пол их молчаливого пленника. - Убил? - Много чести... Отшлепал... За порогом обнаружился неширокий, но длинный проход, уходивший вправо. В стене, что вела вдоль него неведомые строители прорубили двери. Сейчас они были закрыты, и на втором поверхе было пусто - все, кто тут обитал либо спали, либо веселились внизу. Застрявший в дверях Исин спросил: - Ну что? - Никого... - На наше счастье... - добавил Избор. Гаврила усмехнулся. - Это только жизнь покажет, чье сегодня счастье... Вниз, на первый поверх, вела крутая лестница, протянувшаяся почти на половину боковой стены и упиравшаяся внизу в пол. Избор свесился вниз, стараясь сверху разглядеть описанного корчмарем старичка. Друзья присели рядом, выглядывая кому повезет. Но тут из-за двери донесся петушиный крик насмерть перепуганного корчмаря: - Помогите! Помогите, люди добрые! Полузадушенный крик сидельца поднял нижнюю часть корчмы на ноги и бросил наверх. В одно мгновение лестница заполнилась людьми. Лезли азартные, распаленные долго сдерживаемым желанием подраться морды. Где уж тут стариков искать - мужики были все как на подбор молодые да здоровые, крепенькие, как боровики в лукошке - ни одного с бородой или червоточиной. - Дорогу! - Крикнул Гаврила, обнажая меч. - Дорогу! Поток людей, бежавший вверх остановился. Они стояли не плотно, прижимаясь к перилам. Крик у богатырей за спиной стал громче и распахнувшаяся дверь столкнула Избора вниз. Словно порыв ветра дохнул ему в спину и подвинул к первой ступеньке. Он взмахнул руками, но те, желавшие одновременно и выхватить меч и ухватиться за перила не сделали ни того, ни другого и он с грохотом покатился по ступеням, отдавливая ноги. На середине лестницы он попытался подняться, но эта попытка стоила ему меча. Гаврилу дверь задела лишь слегка. Он успел придержать ее плечом и захлопнуть, не выпустив ни сидельца ни его телохранителя. Те, чувствуя удачу, колотили в дверь и звали на помощь. Рядом с богатырем на дверь навалился Исин и Гаврила бросив ему: - Держи... посмотрел вниз. Избор как раз вставал и их взгляды встретились. Одновременно они сделали шаг к перилам и ухватившись за поручень сдернули его с подпорок. - В сторону! Исин послушно отскочил и вытащил меч. Дверь теперь была свободна и рвущиеся на свободу любители чужих сокровищ выбили ее, сломав петли, но не удержавшись на ногах они покатились вниз, повторяя путь Избора. Разница в их положении все же была. Если Избору, как чужаку, позволили прокатиться до самого конца, то своих они поймали где-то на середине и теперь там шевелилась большая куча. - А ну! - вскрикнул Гаврила. Избор понял его и без слов. Одним движением они перекинули перила через головы столпившихся на лестнице и азартно ухнув смели их с лестницы. После этого нижний зал заполнился руганью и стонами побиенных, а Исин и Гаврила по освободившейся лестнице сбежали вниз. - Цел? - бросил на бегу Гаврила. - Чуть не треснул.... - Старик? - Найдешь его теперь... Уходить нужно, пока из нас щепы не наделали. Перепрыгивая на ходу через копошащиеся на полу кучки и сбивая тех, кто пытался подняться, они добежали до выхода. - Конюшня направо! - крикнул Исин вырвавшемуся вперед Избору. - Подведи коней к воротам, а мы их пока задержим. Над дверью проходит все тот же балкончик, с которого они только что так удачно спустились. Он тянулся вдоль всей стены удерживаемый столбами-подпорками. Это было то, что нужно. Исин резко провел позади кстати подвернувшейся лавкой. Там кто-то застонал и повалился на пол. Тогда с размаху он ударил ей по столбу, ломая один, затем другой... Навес над ним угрожающе закряхтел, оттуда посыпался мусор. По трапезной пронесся крик ужаса. Бежавшие к дверям шарахнулись назад, боясь попасть под обломки. - Гаврила! - заорал Исин. - Гаврила! Масленников выскочил откуда-то сбоку и столбом направил падающие доски на преследователей. - Держи их! Крик перекрыл вопли людей и треск ломающегося дерева, но держать тут уже было некого - в поднявшейся суматохе и Гаврила и Исин успели выскочить за дверь, во двор. Из темноты выскочил Избор и побежал к воротам. - Кони где? - в спину ему крикнул Гаврила. - Пусто. Оставаться тут - значило гневить Светлых Богов. Гаврила не задавая вопросов побежал следом ни капли не сомневаясь, что Исин и сам сообразит, что нужно делать. ...Утренняя дорога перед ними раскатывалась неспешно и плавно, словно где-то впереди них, в тумане катился, разматываясь серый клубок намотавший ее на себя. Избор оглянулся назад. Позади них тропу было видно на три-четыре шага и как продолжение видения он представил себе, что другой такой же клубок катится позади него и наматывает на себя нить пути. От этого видения стало зябко и он передернул плечами. - Что трясешься? - Чертовщина всякая мерещится... Тропа вывела их на лесную дорогу. Тут же, при дороге они наткнулись на следы костра. - Попутчики... - сказал хазарин, кивая на следы чьего-то ночлега. - Похоже, в них теперь недостатка не будет... Дорога в этом месте была утоптанной и уезженной, а на обочине лежал остов разбитой телеги. Они шли настороженные бедой. Глаза и уши Избора и Исина ловили все, что происходило вокруг, все, что могло стать новой неприятностью. Только Гаврила шел спокойно, глядя не по сторонам, а под ноги. Избор сказал: - Теперь иди по сторонам поглядывай. С любой стороны удара жди.... Масленников в ответ только головой покрутил, словно удивлялся, что попал в такую заваруху. - И спереди жжет и сзади жжет.... - Как в костре сидишь... - согласился Исин. - Как в крапиве, - поправил его Гаврила не отрывая взгляда от земли. - Что? - Как в крапиве, говорю, - повторил Гаврила. Он поднял глаза и вздохнул. - В костре опасно, а в крапиве обидно. - Нашел с чем сравнить... А мне вот все кажется, что я карась в сметане. Он развел руки в стороны, обнимая туман. - Словно кто глаза завязал и уши заткнул ... А это похуже будет, чем в крапиве сидеть... - добавил Избор. - Ну уж и хуже? - Хуже, хуже! - подтвердил хазарин. - Я скольких карасей в сметане видел и не один из них хорошо не кончил... Тропинка поворачивала и он предостерегающе поднял руку. Гаврила скрипнул зубами и вздохнул. - Ты чего? Удивляясь их непониманию Масленников воскликнул. - Ну что вы по сторонам смотрите? Беду что ли ищите? О другом помыслите: если кто умудрился с нами такое сотворить, то чего ему стоило просто поубивать нас? А ведь не убил... Не убил? Он легкомысленно ткнул хазарина пальцем под ребро. Тот неуверенно хохотнул, но беспокойства Гаврилова не понял. - Тот, что это сделал, на мелочи в кустах размениваться не будет... Не засады по кустам искать нужно, а думать почему живы до сих пор... - А корчма вчера вечером? Масленников махнул рукой и пройдя меж них и, ничего не опасаясь, пошел прямо за поворот. - Это не чужой ум, а наша глупость... - Может ты и прав, - сказал ему в спину Избор. - Только я тебе другое скажу. Боги, они только тех берегут, кто о себе сам может позаботится. От этих слов в нем словно прибывало силы. Он задрал голову и упрямо выпятил подбородок: - А уж коли я по дороге иду, то под ноги поглядываю. У нас на Руси ни один волхв ни ям на дорогах, ни разбойников в кустах отменить не сможет. После ночевки в лесу они мерили дорогу ногами уже больше часа, но пока их никто не догнал и не попался навстречу. - Крепко спят в этих местах...- поглядывая на начавшее уже припекать солнце. - Кто крепко спит - тот дольше живет... - Избор вытер лоб и стряхнул капли на дорогу. - Почему это? - На глупости меньше времени остается. Он поискал в голове подходящий к случаю пример, но там было так пусто, что он вздохнул и выругался. - Надо же попали! Прохожих нет, ни села, ни деревеньки... Лошадей купить негде. - Да... Раз с вечера не везет, то хоть и не просыпайся... Кусты левее них стали реже и в их дорогу влилась еще одна лесная тропа. Она была ни шире и не утоптанней, чем та, по которой шли они, но невольно все задержались, выбирая куда идти. Это была минута тишины. Неожиданно для всех Гаврила уселся на землю и засмеялся. Смеялся он с удовольствием, даже повизгивал от накативших чувств. Избор с Исином молчали, понимая, что отсмеявшись тот объяснит что к чему. - Во как прижало, - сквозь слезы простонал Масленников. - Даже поспорить куда дальше идти и то не можем! Исин неуверенно улыбнулся, а Исин выпятив челюсть обошел Гаврилу и зашагал по дороге. - Ты чего? - спросил в спину хазарин. - Ничего... Он повернулся и ударил кулаком по дереву. - Нечего сопли пережевывать! Обломилось нам? Обломилось! Ну так что? Надо этого умника найти, да по сопатке гада, а не смешки разводить... Гаврила успокоился, вытер слезы. - Да, все верно... Только уж больно неожиданно это - себя дитем малым чувствовать... - Значит достали мы их! - убежденно сказал Исин. - Так достали, что пришлось им на нас волшбу потратить... Уже не думая куда они держат путь они пошли вперед, ощущая, что Судьба не оставит их своим попечением. Не вспоминая более о беде они шли, общими усилиями вытаскивая из памяти названия деревьев, цветов и птиц, что встречались по дороге. Солнце поднялось еще на пол пальца, когда за спиной возник, и начал потихоньку догонять цокот копыт. Они по разу оглянулись и каждый увидел позади себя тележку с одиноким возничим. Тележка неспешно пылила, влекомая парой лошадок и Избор почувствовал желание спросить что-нибудь, у нагоняющего их человека, но подумал, что спрашивать-то вообщем-то нечего. Тележка поравнялась с ними. Возничий покачивая маленьким, с кулак, узелком, мельком посмотрел на странников, оценивая насколько опасными могут оказаться люди, встреченные на лесной дороге. Избор безразлично ответил взглядом на взгляд, но тут в глазах возчика плеснула радость узнавания. Он весело охнул и закричал: - О! Здорово, богатыри! Как добрались? Опять нам судьба свидится... От неожиданности Избор встал и возчик, чтобы не вырваться вперед, потянул вожжи на себя. Воевода смотрел на него, потом на телегу, стараясь вызвать в памяти хоть какой отклик. - Не узнаете? - спросил возчик, веселым, хоть и чуть обиженным голосом. - Нет, - честно ответил Гаврила. - А ты нас? - А что такое? - спросил хазарин, опуская руку на кинжал. - Может, было что промеж нас? Так мы... - Было, было, - широко улыбнулся возчик. Он осторожно поставил свой узелок рядом с собой. - Мы с вами... - Что? - спросил Гаврила, готовый к любому повороту. Человек в телеге был один, а куда одному против всех? Тот махнул рукой, словно движение этим отбрасывал несуразность их поведения. - Да хватит вам шутить... Что ж вы забыли как у князя Голубева любимое чудовище загубили? Они переглянулись. На каждом из трех лиц мелькнуло одинаковое выражение попытка вспомнить хоть что-нибудь, хоть отдаленно похожее на то, о чем говорит этот непонятный встречный и отчаяние. - Мы? - спросил Исин, перестав бороться со своей памятью. - Ты! Исин дернулся, словно перст возчика ткнул его в грудь и глазами заморгал. Сераслан заметил это и тогда уже с недоверчивой насмешкой спросил: - Может быть ты и про княжну забыл? Хазарин открыл, было рот, но быстро соображавший Избор тронул его за плечо и сказал оглядываясь: - Слушай, проезжий... Похоже, что ты кое-чего о нас действительно знаешь. Рассказал бы нам про нас... Мы заплатим. Тот посмотрел на него, неуверенно улыбнулся. - Да что с вами? Вы что, и вправду меня не помните? Я Сераслан! - Расскажи, что знаешь, - мрачно сказал Гаврила, опираясь на тележку. В шесть глаз они смотрели на него с непонятной надеждой и Сераслан перебирал вожжи, не зная что делать. В растерянности он пристально заглянул каждому в глаза и понял, что они не лгут. Он прикусил губу, соображая что предпринять, и мял ее зубами, пока позади не звякнула уздечка. Лошадь кивала, словно приглашала его к откровенности. Чувствуя себя последним дураком он пожал плечами и показал на телегу. - Ладно... Садитесь! Он сделал движение, что бы повернуться, но Избор останови его, положив руку на плечо. - Погоди, Сераслан, постой. Я боюсь по себя такое услышать, что на ногах не устою, так что давай-ка лучше на землю присядем... Чуть помедлив Сераслан кивнул и теперь Гаврила прикусил губу, заранее ужасаясь тому, что услышит. Они уселись под кустами, отведя лошадь с тележкой в сторону. - Много я вам не скажу, потому как знаю я вас не долго, - сказал наконец Сераслан. - С неделю тому назад встретились мы на дороге в Липовец - стольный город князя Голубева. Вы трое, оружные, на конях... - Оружие это же было? - Избор вытащил меч и положил перед волхвом. Тот всмотрелся, покачал головой. - Не знаю. Не помню. Вроде бы нет... - Не перебивай его, - попросил Гаврила. - Пусть рассказывает.
Глава 47
Исин повернулся к нему. - Тебя зовут Гаврила Масленников. Ты мне крышу на тележке проломил. Он кивнул, показывая куда нужно смотреть. - Кто ты не знаю. Может быть и тот самый Гаврила... Гаврила нахмурился. - Какой это "тот самый"? - Есть, говорят, в Киевской дружине, у князя Владимира, богатырь Гаврила Масленников. Про него и песни поют и былины сложены... Когда свара началась... - Какая свара? - спросил теперь сам Гаврила. - Ты, друг, давай как-то по порядку. А то у меня в ушах звенеть начало... Исин глубоко вздохнул и начал с самого начала: - На дороге, где мы встретились, по велению князя Голубева собрались поединщики с чудовищем воевать. Гаврила с Исином переглянулись. - Что, и мы с ними? - Нет. Вы как раз по своим делам мимо ехали, вроде в Киев. Так вот, когда свара началась и народ разбежался то пришлось вам с чудовищем разобраться. Сераслан повернулся к Гавриле и вспомнил. - Да! У тебя с рукой что-то интересное... Как-то ты по ней стучишь и большие врагам от этого неприятности выходят... Гаврила с интересом посмотрел на ладони, сжал- разжал пальцы в кулаки. - Так вот Исин, сотник Пинского князя Брячеслава, это чудище убил. Гаврила с Избором с сомнением посмотрели на удивленного хазарина - уж больно он не походил ни на сотника, ни, тем более, на победителя чудовищ. Это так ясно нарисовалось на его лице, что Сераслан, чтобы не показаться лжецом признался: - Ну и я, конечно, помог малость. Ну да это не в счет, между нами... - Про меня все? - спросил Исин, уже получивший от жизни больше, чем мог рассчитывать. - Нет еще. Ты просил от всех вас привет журавлевскому князю Круторогу передать. Это уже походило на издевательство и хазарин нахмурясь переспросил: - Я что, еще и журавлевского князя знаю? Сераслан в своих словах издевки не усмотрел и спокойно ответил. - Выходит, знаешь... Хазарин восхищаясь сам собой покачал головой. То, что он узнавал о себе уже переставало радовать и начинало пугать. Чуть высокомерно он посмотрел на Избора.
- Просто привет и все? Сераслан прикрыл глаза припоминая. - Просил сказать, что привет от тех, кто в прошлом году у него летучий корабль одалживал.... Обещал, что вы еще как-нибудь к нему загляните, что бы, значит, готовился... Да! И еще! Поскольку ты чудовище угробил, то теперь должен на княжеской дочери жениться. Это было уже чересчур. Исин отчетливо щелкнув зубами закрыл рот. Потом открыл, потом снова закрыл. Сераслан посмотрел на Избора. - Про тебя ничего не скажу. Знаю только что зовут тебя Избор и вот им, - он кивнул на обездвиженного счастьем и удивлением хазарина, - командуешь. Во всяком случае ты его ругал, а он тебя нет... Огрызался правда. Избор отмахнулся. Не это сейчас было главным. - После свары мы разъехались и все? - После свары вы к князю Голубеву попали, а вот потом... Той же ночью на терем враги налетели на коврах самолетах... Гаврила стукнул себя кулаком по коленке. - Я же говорил волшба... Не может такого быть чтоб в этом деле без колдовства обошлось! - И что мы? - перебил его Исин, приготовившийся выслушать новую порцию славословий. - Вы и тут встряли. Вороги терем зажгли, а Гаврила вот их кулаком своим прямо в небе расплющивал... - Как я это делал-то? - спросил Гаврила с интересом, глядя на руки. - Не запомнил, часом? Сераслан развел руками. - Какая-то волшба у тебя есть, а какая - не разобрать... Да и это я со слов говорю. Я-то во двор вышел, когда вы исчезли... - Что, прямо так и исчезли? - с интересом спросил Исин. Он представил как растворяется в воздухе при почтительном молчании большого скопления князей, бояр, красивых женщин и простого люда. Это было достойно. - Да нет... Как врагов отбили, так и ушли за ворота, да пошли по своим делам. Он повернулся к Избору. - Ты все говорил дело у вас важное да срочное в Киеве... Торопитесь... Сераслан шевелил губами, вспоминая подробности. Гаврила смотрел на него, размышляя что такое случилось с его рукой, если она может делать такие чудеса. - Ну, все рассказал? - Да почти все... После этого князь наш, да воевода Слепень искали вас... - Жаль, что не нашли... - сказал хазарин, представляя себя рядом с красавицейкняжной. Сераслан засмеялся. - Если бы! Нашли. Только взять не сумели. Он кивнул на Гаврилу, задумчиво разглядывавшего свои руки. - Вон Гаврила рукой своей мост через реку сломал, да ушли вы от погони. Наши-то все же переправились, а тут вы как увидели, что вас догоняют, так колдовством гору сделали и ушли за нее, как в воду канули... Избор глотнул. Гаврилова правда выплывала наверх. Вокруг них ходили такие силы, что впору было шапку снять и выматериться... Он не сделал ни того ни другого, а только спросил: - Не врешь? Брови у Сераслана сдвинулись. Он все еще думал, что богатыри притворяются. - А вы-то и вправду сами ничего не помните? Избор неловко замолчал. Потом вымолвил: - Извини.... Мой рассказ твоего покороче будет. Мы вчера проснулись, как родились заново. Никто ничего не помнит. Хорошо хоть имен не забыли... Сераслан молчал долго, качал головой, а потом, подытоживая невеселые мысли, сказал: - Видно сильным людям вы поперек дороги встали... Избор кивнул. - Вот Гаврила тоже так думает. Гаврила сидел мрачный, а Исин улыбался так, словно происходящее его не касалось. Избор подмигнул хазарину. - Ну, что, ясно стало, кто ты есть на этой земле? - Ясно стало, что не червь, не улитка, а человек князьям заметный... - с достоинством ответил Исин. - Не забудь еще, что я вроде бы твой начальник. - Ну это только "вроде бы". Обрывая опасный разговор хазарин обратился к Сераслану. - Ты сам то куда направлялся? - Я? К Старцу еду... Князь просил грамоту отвезти. А потом уж к Хайкину, в Журавлевское княжество. Он произнес слово Старец так, что всем стало понятно, что это не рядовой старик, а Старец. С заглавной буквы - Что за Старец? - Есть тут такой... Он все знает. Избор прищурился, наклонил голову, словно плохо слышал. - Что знает? - Все, - ответил Сераслан. - Все на свете.... На любой вопрос ответ дать может. Они переглянулись. Мысль, пришедшая в голову Избору одновременно заскочила и в две других... - Это как? - Никто не знает как, а только кто к нему с вопросом придет, так обязательно с ответом вернется. Исин наклонился вперед, глаза заблестели. - Вот кто нам поможет! Раз все знает, то и про нас расскажет. Они посмотрели на Сераслана, а тот, поняв, что разговор затянется, поднялся и пошел к тележке. - Возможно. Давайте-ка мы это на сытое брюхо обмозгуем.... Вы не емши, я - не жрамши... А у Старца, если и попадем туда, не накормят. Волхв растряс мешки, достал хлеба и мяса, высыпал десяток репок. - Угощайтесь, чем есть... Глядя на тающее на глазах угощение он задумался. - Попробовать можно... Только все это не просто будет. Ведь незваными едете... А к старцу, между прочим просто так не попасть - к нему столько народу едет, что очередь... - Неужто? - Да. Он князей там принимает разных. Конечно и простого человека не отталкивает, но придется в очереди недели две постоять... Богатыри помрачнев переглянулись. - А есть у нас эти две недели? - сказал за всех Гаврила. - Не знаю... - Придется вламываться и старичка уговаривать, - сказал Исин поглаживая рукоять меча. - Мне, почему-то кажется, что это в нашей жизни не первый раз будет. - Вряд ли выйдет. Избор свысока посмотрел на Хазарина. - Неужто не вломимся? - насмешливо спросил тот. - Вломиться-то вломимся... И перепугаем всех, кого сможем, только будет ли нам от этого прок и польза? Станет ли он с нами вообще разговаривать? Я бы не стал... - Я бы на его месте тоже, - неожиданно согласился с Избором Гаврила. - Только не забывай, что в этот момент мы будем на своем месте, а он - на своем. Он поднялся и ветки ударили его по плечам, словно приглашали сидеть под ними и дальше. - Ни чести тут ни славы не высидишь... Пошли Старца искать. Далеко это хоть отсюда? - Раз везти начало, то не остановится...- сказал Сераслан. - Довезу. Тут рядом. Теперь у них появилась цель. Уместившись в тележке они направились к Старцу. На ходу Сераслан просветил их насчет того, что последнее время творилось на Руси. В разговорах прошло больше часа, а когда лес расступился и отхлынул за спину Сераслан остановил лошадь. - Смотрите. Он показал на небо впереди, располосованное дымами костров. - Что это там? - спросил Исин. - Люди костры жгут. - Объяснил Сераслан. - Обычное дело. Своей очереди дожидаются... Хазарин не поленился и пересчитал сколько их там. С правой стороны, куда сворачивала дорога, огибая большую группу сосен, он насчитал их почти полтора десятка, а слева они вообще сливались в дымную пелену. - А не пожар? Сераслан тронул лошадь вперед. - Тут всегда так... Когда деревья расступились перед ними они оказались на широкой поляне. У дальнего конца ее стоял невысокий, всего в два поверха дом. Он был широк и от этого казалось, что он приник к земле, словно зверь перед прыжком. Вокруг дома широкой дугой, а может и кольцом - отсюда не было видно - расположился простецкий плетень с воротами. Внутри охваченного им земляного круга, рядом с домом стояли какие-то хозяйственные постройки. По другую сторону плетня поле сверкало огоньками костров. Там стояли повозки, шатры и шалаши, в которых ждали своей очереди желающие поведать Старцу о своих бедах и прикоснуться к его мудрости. - Людно тут, - удивился хазарин. - Бойкое место, - согласился Сераслан. - Да и Старец никому не отказывает. Если есть что сказать - обязательно скажет. - Как это "если есть что сказать"? - насторожился Гаврила. - Ты же говорил, что он все знает? Он додумал эту мысль до конца и добавил. - То есть может и не сказать? - Лично я о таком не слышал, - честно сказал Сераслан. - Но не может же он и в самом деле ВСЕ знать... Боги и то, верно, всего не знают... Не Бог же он... Порыв ветра принес запах навоза - где люди, там и лошади... - Да, - согласился Исин поморщившись. - Был бы он Богом, то он бы себе для житья другое место выбрал... По намеченному тысячами ног кругу они обогнули дом и подъехали к воротам. Опершись на копье там стоял стражник. Каждому из проезжающих видно было, что стоял он тут для красоты - плетень вокруг дома был настолько низким, что перелезть его в любом месте не составляло никакого труда, но поставили его именно в этом месте. Скорее всего, он даже ничего не охранял, а был этаким указателем - проезжать следовало тут, а не где-то рядом. Около копейщика тележка встала. Страж посмотрел на них безразлично, но ничего не сказал. Тогда Гаврила слез и пошел открывать ворота. - Стой! - окликнул его страж - Куда? - А еще вопросы есть? - спокойно спросил Гаврила отводя в сторону толстую жердину, загораживавшую проезд. Страж, удивленный невиданным тут прежде нахальством ответил: - Как не быть? Грамоту покажи... - Какую грамоту? Услышав вопрос страж отпрыгнул и выставил перед собой копье. - Грамота где? Гаврила сложил пальцы в кулак и погрозил владельцу копья. - Вот она у меня в кулаке зажата... Он грозно покачал кулаком, но страж не испугался, а только крепче вцепился в древко. Переводя взгляд с одного на другого страж выбирал момент, чтобы позвать на помощь. Опережая его Сераслан махнул скрученной в трубку грамотой. - Вот тебе грамота. Мы от князя Голубева. Страж тут же потерял к ним интерес. - А чего встали тогда? Проезжай, не задерживай! - А то что? - нахально спросил Исин. Страж посмотрел на них и не стал связываться. - А то опоздаете...
Глава 48
Утоптанной дорогой они подъехали к дому. Старец жил богато - широкое крыльцо, крытое тесовой крышей, резные столбы. Лестница во всю ширину крыльца вела вверх к огромным, как ворота, дверям. На лестнице через три ступени стояли воины охраны. В дверях их остановили. - Куда кучей претесь? Гаврила сбросил чужую руку со своего плеча. - Да уж не к тебе... Сераслан, не давая встрече превратиться в драку быстро закончил за богатыря. - ... а к хозяину твоему. Ему послание от князя Голубева. - Что за письмо? - страж грозно сдвинул брови. - О чем? - Не знаю, - ответил Сераслан. - Я вежеству обучен - чужих писем не читаю... В его словах Гаврила услышал упрек, понятный только им двоим - Сераслану и стражнику. - Я тоже, - быстро откликнулся стражник. - А я знаю, - улыбаясь своим мыслям и смотря стражу прямо в глаза сказал волхв. - Только ты не себе это в заслугу ставь, а лени своей. Ты ведь все людей резал и читать-то не научился... В словах Сераслана было столько притворной жалости, что страж заскрипел зубами и отошел в сторону. - Проходите... Сераслан вошел первым. Гаврила вторым, задев стража плечом. Тот задираться не стал, только проводил колючим взглядом. В полутемных сенях воздух пах едой и теплом. Избор глотнул и толкнул в бок зазевавшегося хазарина, уже готового пустить слюни. Появившийся из полумрака человек сказал: - Нечего рот разевать. Раз пришли - проходите... Ждут вас. Поднявшись на второй поверх они пошли по длинному коридору. Где-то тихо свиристел сверчок и в такт ему скрипели не плотно подогнанные доски пола. Сераслан, чуть поотстав от провожатого сказал: - Вы первыми его спросите, а уж я следом.... - А не... - Нет, - быстро оборвал Сераслан Гаврилу. - Я хоть чужих писем не читаю, а о чем речь в послании идет догадываюсь... Он усмехнулся... - Боюсь, прочитав его Старец сильно огорчится.... За поворотом их опять встретили воины. Гаврила с Избором переглянулись. Кем бы ни был этот Старец, а о себе он позаботиться умел. Ребята у двери стояли плечистые, улыбчивые - видно нравилось им на стариковских харчах силу себе нагуливать. - Кто такие? - Князя Голубева посланники! - Никак ты, Сераслан? - Спасибо, что узнал, Шупша. - Старый ты стал, худой какой-то... Силу, вижу, растерял, - сказал страж, оглядывая спутников Сераслана. - Теперь уж и ты без охраны не ездишь... Сераслан улыбнулся. - Да, Шупша, твоя правда... Сил у меня поубавилось... Я ведь тут с молодой сошелся, так все силы теперь ей отдаю. На врагов ничего не остается. Шупша покивал, соглашаясь с неизбежным, и подошел поближе, посмотрел в лицо Гавриле. - Оружие тут оставьте... - С какой стати? - спокойно спросил тот. - К старцу с оружием не ходят. Он произнес это будничным голосом, и богатыри поняли, что это - непреложный порядок. Гаврила молча отстегнул меч, и кивнул стоявшим за спиной Исину и Избору. Страж осторожно ткнул его в грудь коротким копьем. Кольчуга не звякнула, но Шупша оказался достаточно опытен, что бы почувствовать, что Гаврила носит под курткой. - Это тоже снимай. Зачем тебе? Глядя на наконечник перед собой Гаврила ответил: - Не люблю, когда мне в спину острым тычут... Он ухватился за копье и отломил стальное жало. - И когда свет загораживают тоже не люблю... Нахмурившись, богатырь повернулся и два копья скользнув по спине уперлись ему в грудь. Также легко он обломил и их. - А уж когда без дела задерживают... - Так куда ж, ты торопишься? - немного обалдевший от увиденного спроси Шупша. - К Старцу вашему, за мудростью, - явно зло издеваясь ответил Гаврила. Стражник набычился, наклонил голову. - Ты чего? - спросил Избор Масленникова. Ссориться с начальником стражи было явно лишним - не последним он тут был человеком. - Какая тебя муха укусила? - Слишком уж все легко... - сказал Гаврила сквозь зубы. - Слишком уж все просто... Дверь без скрипа распахнулась, и они очутились в большом зале, плотно забитом разномастно одетыми людьми. Хоть народу там было - не протолкаться, Старец царил над всем этим сборищем. И дело было не в том, что сидел он на возвышении, а в том, что все головы в этом зале оказались повернуты в его сторону. "Ученики?" - подумал Гаврила. - "Или ищущие мудрости?" - Это он? - шепотом спросил Исин у Сераслана. - Мог бы и не спрашивать. И так видно, - отозвался за волхва Исин. Створки дверей со стуком сомкнулись и старец поднял взгляд на них. Он привстал и горестно вопросил. - Опять? - Он что, тоже нас знает? - спросил Гаврила Избора. - Вишь, мир какой тесный не спрячешься... Все нас тут знают. - Нет, - отозвался Избор - Скорее он Сераслана знает. Не знаю кто я на самом деле, но по таким местам я не ходок... Мудрецы вообще скучные люди - не пьют, не дерутся... Сераслан подтолкнул их в спины. - Идите, спрашивайте, а то потом не до вас будет... Они вошли в толпу, как медведи в воду. Люди перед ними расступались, давая им подойти к Старцу и смыкалась за спиной. Вблизи тот выглядел еще более солидно. Был он не высок и не плечист, но крупная голова и глаза, горевшие каким-то внутренним огнем, выделили бы его из любой толпы. Они подходили, а он смотрел на них, словно читал книгу. - Какие же вы посланцы? - наконец сказал он. В голове его слышалась почти детская обида - Вы обманщики... - Мы не обманщики. Сераслан говорил за себя, а мы - нет. Мы - сами по себе. К тому же ты не просил нас назваться. - И не нужно... Для меня нет тайн. - Это хорошо... У нас есть вопрос к тебе. - У всех есть вопросы ко мне... - спокойно, без похвальбы ответил старик. Он закрыл глаза и говорил отстранено, словно из другого мира. - И вы не исключение, а правило. Есть вопросы, требующие ответов, есть тайны, нуждающиеся в разгадках, есть события, заслуживающие объяснений... - Вот-вот, - сказал молчавший до сих пор Исин. - У нас как раз именно это. Кто-то украл нашу память и мы ничего не помним... - Мы не знаем кто мы, - добавил Гаврила глядя в закрытые глаза мудреца. Скажи нам об этом, мудрый... Шум у них за спинами стих и в наступившей тишине Старец воздел руки к потолку и замер в ожидании озарения. Он сидел так несколько минут, пока затекшие руки обессилено не опустились ему на колени. - Не знаю! - удивленно вскричал Старец. Он поднялся их кресла и забегал по помосту. - Ничего не знаю... - Как же так? - Взвился Избор. - Неужели на этот вопрос нет ответа? Старец вспомнил, наконец, что он не один и остановился. - Есть конечно, - сказал он медленно, почти по слогам. Его мозг искал опору в рассуждениях, но не находил. - На любой вопрос есть ответ. - Какой? - Хазарин подумал, что ответ все-таки был, но он его почему-то не услышал, и на всякий случай поковырял пальцем в ухе. - Вы его получили... - "Не знаю"? - Не знаю, - подтвердил Старец натянуто улыбаясь. - Это тоже ответ и ответ исчерпывающий... Гаврила смотрел в лицо старику и читал там уже не только страх и замешательство, но и желание без ущерба для репутации выкрутиться из создавшегося положения. Масленников видел, что он удивлен и напуган до смерти, но держится молодцом. Сам богатырь испытывал сейчас нечто вроде странного облегчения. Его предчувствие оправдалось, что подтверждало силу их врагов, а это говорило об их значимости в этой жизни, ибо чем же как не врагами измеряется значение человека в этом мире? Он первый понял, что в этом месте они не получат ответа на свой вопрос. Масленников повернулся, уступая место Сераслану и пошел к выходу. Он не сказал бы тут ни единого слова, но хазарин не удержался. - Дурак! Старец побледнел как смерть и упал в кресло. Сразу несколько голосов завопило:
- Стража! Стража! - Что-о-о-о? - взревел Избор, только и ждавший возможности выплеснуть на кого-нибудь горечь разочарования - Стража? А вот я вашего старикашку! Ни мгновения не раздумывая он бросился на Старца. Вставшие на его пути искатели мудрости и ученики покатились в стороны. - Вниз! - закричал перепуганный Старец. - Я же не виноват! Кресло вместе со Старцем резко ушло вниз и тот пропал под полом. Кто бы растерялся, но Избор тут поступил как собака - от него бежали и он бросился следом. Кто-то вцепился в руку, кто-то в плечо. Ноги отяжелели от налипших на них людей, но неодолимое стремление наказать мерзавца толкало Избора вперед. Но и ученики у Старца оказались не робкого десятка и вскоре вокруг него налип здоровенный комок вопящих на разные голоса тел. Гаврила с Серасланом задумчиво шли назад, к двери, и оставшийся один Исин вертел головой, решая что следует сделать - пойти за ними или помочь Избору. Несколько мгновений он колебался, а потом прыгнул в кучу, что с головой накрыла товарища. Тут двери зала, словно сами собой распахнулись и внутрь бросились вооруженные люди. Это уже были не последователи и ученики. Эти и сами готовы были поучить кого угодно. Сераслана сшибло открывшимися створками и стража не обратила на него никакого внимания. Глядя поверх стрел на копошащуюся кучу лучники искали в ней нарушителей спокойствия, но обнаружили только Гаврилу. - Вот он! Гаврила почувствовал, как холодок страха затекает под кожу. Он качнулся в одну, в другую сторону, но хищные клювы стрел не отпускали его от себя, ловя любое движение. От первого десятка стрел он увернулся, закатившись под подвернувшуюся кстати лавку. Она же приняла на себя и следующий десяток стрел. Теперь у него оставалось несколько мгновений, ровно столько, сколько необходимо доброму лучнику, что бы выхватить из колчана стрелу, наложить ее на тетиву и оттянуть ее... Едва тупой стук, впивавшихся в сухое дерево стрел смолк, как Гаврила вскочил и на всякий случай крутанув лавку бросил ее в сторону двери. Лучники, что готовились пустить в него по второй стреле, попадали на пол - кто от неожиданности, а кто и от скамейки. Сераслан, уловив этот момент, выскочил из-за двери и первым из тех, кто не хотел драться оказался в дверях. На секунду задержавшись он показал Гавриле на дыру в полу, в которой исчез Старец. После этого он ткнул себя рукой в грудь, что без всякого сомнения означало, что Гаврила смело может и в дальнейшем на него рассчитывать и... исчез в дверном проеме. Богатырь опустил взгляд чуть ниже. Стражники, сбитые скамейкой, уже поднимались на ноги. Кто стоял на коленях, а кто и лук уже натягивал. Позади вопила на разные голоса куча учеников и последователей Старца, облепивших Избора и хазарина. Куча медленно, но неотвратимо подползала к провалу в полу. Его друзья стремились туда с упорством муравьев, несущих домой богатую добычу. Время на размышления у Гаврилы не было и он начал действовать. Вылущивать из такой кучи друзей по одному у него никакой возможности не было и он решил одним разом сплавить всю кучу вниз, подальше от лучников и там разобраться. Забежав сбоку он присоединил свою силу к силе Избора и Исина. Гаврила закричал от отчаяния и напряжения и из кучи переплетенных меж собой тел ему ответил Избор. Под этот рев куча сдвинулась и, словно подстегнутая криком, как огромный снежный ком покатилась к люку. На краю комок задержался, словно раздумывал что лучше сделать - упасть или вознестись и все же решился на первое только после того, как Гаврила подналег на него плечом. Он оказался наверху кучи, открытый всем стрелам. С гоготом, хрустом и воплями люди словно песчинки в песочных часах начали просыпаться вниз и Гаврила цепляясь за чью-то одежду съехал вниз. Пол в нижней комнате шевелился. Там никто уже не и не помышлял о драке и люди кто плача, кто смеясь расползались в разные стороны. Гаврила поискал глазами Старца, но тот как сквозь землю провалился. Зато нашлись Исин и Избор. Хазарин стоял около двери с тяжелым железным засовом в руках: - Бежим! Сейчас стража спустится и тогда все по настоящему будет... Он ногой выбил дверь и они выскочили на лестницу. Промчавшись в темноте сквозь половину дома они выбежали на крыльцо. На их счастье оно оказалось безлюдным. Все, кто совсем недавно стоял там встречая их в это мгновение были на пол пути между крыльцом и верхним залом, куда их собрал крик Старца о помощи. Вверх по лестнице несся топот сапог и от этого дом уже не походил на убежище мудрого Старца, а больше напоминал подожженную врагами казарму. Не переглянувшись они бросились вниз. Две ступени, пять ступеней, десять ступеней. За спиной послышался грохот распахиваемой двери и азартные крики лучников. Конец лестницы был уже близок. Он обозначался двумя резными столбиками по обеим сторонам. Избор всей шкурой своей ощутил как вытягиваются из колчанов стрелы, как натягиваются тетивы луков, как луки дрожат в ожидании того мгновения, когда им будет позволено разогнуться и метнуть стрелы в беззащитные спины наглых пришельцев. Избор взвыл и от отчаяния прыгнул вперед. Гаврила услышал его уханье и посторонился. Воздух у него над ухом колыхнулся и мимо пронесся Избор. Налету он ударил плечом в столб, что у самого конца лестницы поддерживал крышу над крыльцом и та начала заваливаться вниз. Гаврила, оттолкнувшись от последних ступеней снес столб со своей стороны и крыша над крыльцом, ничем более не удерживаемая, обрушилась на преследователей. Тем, кто хотел стрелять, в эту секунду стало не до стрельбы - уберечь бы головы. Исин, камнем просвистевший мимо них, приземлился около Сераслановой тележки с криком. - Слава Богам! Мы целы! - Пока! - поправил его Избор. - Только пока!
Глава 49
Крыша упала очень удачно. Она не развалилась на части, а осталась на ступенях деревянным домиком. Вряд ли там кого убило - под крышей хватило бы места куда как большему числу людей. Один край ее упирался в землю у ног богатырей, а другой загораживал дверь, не давая ей открыться. Теперь если кто и захотел бы подраться смог бы сделать это только спрыгнув со второго поверха. Поглаживая плечо Избор спросил Гаврилу: - Надолго? Масленников не успел ничего сказать. Раздался сухой треск и один меч, блеснув на солнце пробил крышу, следом за ним проклюнулись еще два. Стук и треск заполнили двор, словно под крышей сидели не крепкие мужики, обученные и вооруженные, а стая дятлов. - Нет, не надолго... Крыша старая, долго не продержится. - Поехали, - сказал Сераслан. На глазах у смотревших сверху людей он бросил на крышу так и не переданное княжеское послание. - Нечего нам тут делать... Других неприятностей у них во дворе не случилось. Под треск разрубаемой крыши они уселись в тележку и не спеша поехали к воротам, около которых по-прежнему маялся сторож. Когда они подъехали к воротам он спросил, заглядывая им за спины.
- Чего там? Опять что ли старцев медведь с привязи сорвался? Медленно проезжая мимо Сераслан бросил: - Три медведя... Страж закивал и тележка поехала дальше. Сераслан потихоньку прибавлял ходу, а Гаврила шарил по тележке. - Ежели догонят, и отбиться нечем будет... - Не догонят. Гаврила посмотрел назад, где старческий дом скрывался за лесом. - Струсили? - Старец не пустит. Ему сейчас не до нас. Он усмехнулся и объяснил. - В нем теперь волшебства не больше чем невинности в Александрийской шлюхе! Сераслан одобрительно кивнул, а Гаврила с Исином переглянулись. Под их взглядами он и сам задумался, что сказал язык. - А Александрия это где? .... Солнце уже взлетело вверх, словно подброшенное кем-то яблоко. Наступило то время дня, когда оно устав подниматься неподвижно застыло на небе не решаясь ни залететь немного повыше, ни опуститься пониже. Минута равновесия, за которыми последует неизбежный спуск солнца к земле и вечер, разделили день пополам. - Полдень! - сказал Избор. И точно. Их тени съежились у них под ногами и нипочем не желали вылезать оттуда. Но главными сейчас были не они и не солнце, а горы. Их каменные громады нависали над лесом острыми зелено-коричневыми волнами. Высоко в небе смешивались громады камня и брызги леса. Деревья на склонах казались зеленой пеной и обрывками водорослей, поднятых бешеной водой со дна водоема. Да и сами горы были подобны волнам - кое-кто из них имел даже белоснежный гребень - ледяную или снежную шапку. Сложив ладонь козырьком Избор смотрел на все это каменное великолепие с некоторой нерешительностью. Вершины гор - то зеленые, то коричневые, то снежно-белые простирались и вправо и влево. Дорога еще какое-то время катилась вперед, но и даже им, беспамятным, было ясно, что потом она свернет в сторону и словно река, потечет вдоль горной цепи, отыскивая ущелье или горку пониже, чтобы перевалить на другую сторону. Сераслан поглядывал на них и тележку вперед не гнал - понимал, что его новые друзья думают над своей дорогой. Неловко себя чувствовал не только он. - Куда едем? - не выдержав молчания спросил Исин. - Куда лошади везут... - отозвался Избор. Они надолго замолчали, наблюдая как на них наплывают деревья, ровняются с ними и убегают назад. Избор повернулся к Гавриле. - А ведь хазарин прав. Пора определяться. А то ведь не мы едем, а нас везут...
Он не стеснялся, что Сераслан слышит его. Гаврила из-под бровей посмотрел на возчика. - Послушай, Сераслан... Ты теперь куда? - В Журавлевское княжество, - отозвался он. - Куда же еще? Гаврила пожал плечами. Слова "Журавлевское княжество" были для него пустым звуком. Это ни о чем ему не говорило. Сераслан, понял это и бросив вожжи повернулся. Лошадь, почувствовав слабину пошла медленнее. - Я конечно вам не советчик... Не знаю как вы решите, но по моему разумению нужно вам со мной ехать. - Зачем? Жизнь по-прежнему не имела цели. То есть конечно цель-то была, только кто-то так упрятал ее от них, что никто не мог отыскать концов. - Там Хайкин сход Русских волхвов собирает. Может кто из них вам и поможет? Там мудрецы. Он посмотрел на богатыря, но тот уже отвлекся. Его глаза настороженно смотрели на вершины деревьев, выискивая опасность. - Кричит кто-то... - сказал вдруг Гаврила, поднимая руку и призывая всех к тишине. Сераслан остановил повозку и теперь все услышали далекий человеческий голос. - Поют? - с некоторым колебанием сказал Избор. Звук был слаб и единственное, что можно было сказать так только то, что он был. - Вот они неприятности, - пробормотал Исин оглядываясь по сторонам. - Ни меча, ни копья. Дубины подходящей и то нет... - Откупишься... - зло сказал Гаврила, прикидывая какую в случае чего оглоблю у телеги сподручнее выворотить - левую или правую. - Хватит каркать! - одернул их Избор. Он несколько мгновений вслушивался в налетавший ветер, а потом не очень уверенно предположил: - Может просто радость у человека?... Может это он от радости орет? Гаврила встал, и словно от этого стал лучше слышать. - С радости? От такой радости волосы дыбом становятся! Наверняка ведь какой-нибудь людоед кричит. - Ну, с людоедом-то вы справитесь... - сказал Сераслан. - Людоед - это же не чудовище... Это нам на один зуб. Он легонько шевельнул вожжами и тележка покатилась навстречу крику. Богатыри уже не разговаривали между собой, а слушали далекий вопль. Лес был чист. За шелестом листьев и птичьим звоном не было слышно ни лошадиного скока, ни скрипа натягиваемой тетивы, а вот неведомый голос становился все слышнее и слышнее. С каждым шагом, что приближал их к голосу, все яснее становилось, что Избор оказался прав. Неведомый путник пел. Подъехав поближе они разглядели старика, сидевшего в очерченном на земле круге. Рядом с ним светился маленький костер, над которым коптился старый котелок. Не прерывая пения старик что-то бросал в него и помешивал. - Бог в помощь, путник, - сказал Сераслан принюхиваясь. Из котелка не пахло, а воняло. - Громко поешь! В руках у него трепыхался шерстяной комок. - Душа поет, - улыбнулся старик. - А душа так должна петь, что бы Богам было слышно... - Можешь быть спокоен, - сказал Гаврила глядя в кусты позади старика. - Раз мы тебя услышали, то и Боги тоже. - Далеко ли путь держишь? - спросил Сераслан. - Друзей ищу... - ответил старик, откровенно весело разглядывая богатырей. Они к Старцу здешнему отправились. Да и мне к нему же нужно зайти, посоветоваться... Масленников оторвался от кустов. Старик тут был один. Сколько Гаврила не слушал - так ничего и не услышал, а бесшумных засад не бывает. Это он знал наверняка. - Он тебе насоветует...- мрачно сказал Избор. - На простые вопросы ответить не может, а туда же... А Исин усмехнулся. - Не до тебя ему нынче. Мы только что от него. Там такое твориться.... Переполох! - Так вы от Старца? - обрадовался почему-то старик. - Получили ответ на свои вопросы? Нашли, что искали? - Никакой он не Старец, - сказал Исин, - а просто старый дурак! Морочит головы людям ... Старик наклонил голову и странно, одним глазом, словно курица посмотрел на них. - Ага! - непонятно сказал он. - И ему значит тоже из тех же кустов... Никто не успел удивиться, как он вдруг весело спросил. - А что у вас за дело к Старцу было-то? Я, конечно не он, да вдруг помогу? Избор насторожился и в упор посмотрел на старика. Слишком смело он себя вел. Не написано же у них на лицах, что они еще не знают кто им друг, а кто враг? - Ты кто? - Я-то? Я колдун... - спокойно объяснил старик. - Ну, тогда, может и впрямь поможешь.... Вещь мы одну потеряли, найти не можем. Колдун удивленно всплеснул руками. - И вы из-за такой мелочи Старца беспокоили? Пустое... Если хотите я вам сам пособлю! - Как? - спросил Исин. - Есть средство! Колдун наклонился к мешку, что лежал под ногами и вынул оттуда блюдо. - Спрыг-блюд! - торжественно сказал он. - Ручная работа. Двестипятьдесят лет делал! Ежели с умом подойти он все показать может: и прошлое, и настоящее... С особым бережением он аккуратно поставил блюдо на колени и вопросительно посмотрел на Гаврилу. - Ну, что смотреть будем? - А что можно? - спросил Исин. - Мы вроде бы тут какое-то чудовище придавили.... - Да погоди ты с чудовищем своим, - отмахнулся Избор. - Показал бы ты нам, любезный, вчерашний день... Очень нужно. Колдун, прикрыв губы сложенными лодочкой ладонями, что-то еле слышно пробормотал и зашевелил пальцами над блюдом. Он шлепал губами, щелкал пальцами, но... Избор, не смотря на разочарование, усмехнулся: - Видно зря я на тебя, старик, понадеялся... Старик только косо взглянул, а потом хлопнул рукой по лбу и пробормотал: - Что ж я, старый дурень... Защита же... Несколько мгновений он сидел подергивая себя за бороду - думал и потом предложил. - Ну-ка вспомните место, где вы нынче проснулись. Оттуда пойдем. Он требовательно посмотрел на Гаврилу и тот прикрыв глаза стал вспоминать неприметную полянку, а старик все понукал его. - Вспоминай, богатырь, вспоминай.... В раздражении Масленников открыл глаза и вдруг слова застряли у него в горле он увидел самого себя, бегающего по поляне. Старец довольно хмыкнул. - Ну, раз место знаем, то дальше легче будет... Достав из недр халата горсть порошка он сыпанул его на блюдо. После этого его поверхность стала словно жидкой, потом подернулась туманом, но в одно мгновение туман разошелся и они увидели себя рубящихся с... самими собой. От ударов над блюдом звенел воздух и наружу, в сегодня, выплескивались позавчерашние искры. - Что это? - Когда это? Гаврила первым сообразил, что в блюде кроме них самих уместился еще десяток человек в таких же доспехах, что сейчас были на них. - В этом месте мы, должно быть, доспехами, что сейчас на нас и разжились. Мы тут почти голышом... - Да. Дня два или три назад... Несколько мгновений они смотрели как в блюде вокруг них льется кровь и падают люди. - С доспехами разобрались, - насмотревшись на сечу сказал Избор. - Вот тут мы их и позаимствовали. Что дальше было? - А я где? -обиженно спросил не нашедший себя в зеркале хазарин. - Мня там что ли не было? Почему меня не видно... Старик быстро-быстро замахал руками и картинка в блюде изменилась. Невидимый глаз, смотревший в прошлое поднялся над поляной и показал Исина. - Вот он я! - довольно сказал узнавший себя хазарин. - А кто это там рядом-то? Старик хихикая ткнул пальцем в блюдо. Рядом с Исином стоял он сам и возмущенно тряс руками. - Ты? - Я! Лицо старика вдруг потеряло благостность и превратилось в страшную гримасу. Исин отшатнулся, занес над ним кулак. - Я - колдун Муря! А вы дурни беспамятные! Опять талисман проворонили? Так и не ударив Исин опустил руку. В голосе старика было что-то, что заставляло верить ему. - Ты чего, старик? Какой талисман? Он потихоньку начал отходить назад, но колдун злым голосом остановил его. - Стой, дурак! За черту не выходи, а то опять.... Избор подхватил старика за ворот, приподнял над землей. Тот мгновенно повернулся к нему, но не увидев в глазах богатыря злобы, остыл. - Ты нам сам все объяснишь, или правду из тебя вытряхивать придется? Старик что-то шепнул и Избор почувствовал как его пальцы сами собой разжимаются и старик выскальзывает из них. Пока Избор ошеломленно смотрел на не желающие сгибаться пальцы, старик поправил воротник и нарочито медленно сел на место, давая всем время освоиться, что рядом с ними не простой старик, а колдун и что ни руки, ни ноги, но даже оглобля, на которую временами оглядывался Гаврила, тут не помогут. - Объяснять вам - только время тратить... Он наклонился к котелку, понюхал варево. Не глядя на них нарвал из-под себя травы и опустил в кипяток. - Вояки... Садитесь лучше. Сейчас буду вас в ум возвращать... Муря зачерпнул своего варева и осторожно, стараясь ни капли не пролить протянул Избору. - Выпей! Избор чашку взял, пить не стал. Вместо этого он осторожно спросил: - Что это? Старик не стал выеживаться, а просто и доходчиво объяснил: - Твоя память. Избор принюхался и лицо его своротило на сторону. - Что бы моя память так пахла? Да никогда не поверю! Избор смотрел на колдуна, не зная что делать. Морда у старика была хитрая, мало ли что... По лицу было видно, что такой не только отравить может, но и ножом в спину, и серпом.... и добрым словом. - Пей, пей... - понял его колебания старый колдун. - Ежели я тебя отравлю вот они мне голову отвернут. Избор мимоходом вспомнил только что испытанное ощущение безвластия над своим телом и усмехнулся. Такому умельцу ни ножа не нужно, ни яду... Он с облегчением вдруг понял, что в эти минуты все они находятся во власти старика и бояться уже нечего - хуже не будет. Тогда, поднося чашку ко рту проговорил: - Как же... Будет мне потом от этого легче... Он напрягся, готовясь удержать в желудке дрянь, приготовленную колдуном, но к его удивлению то, что было налито в чашку, не смотря на запах, напоминало вкусом малиновый взвар. Он успел удивиться, как он вспомнил этот вкус, но тут же отбросил эту мысль, ощутив как рушится стена у него в голове. Сознание затопили тысячи образов, запахов, звуков и он пошатнулся. Сераслан удержал его. Гаврила в оба глаза смотревший за ним потащил меч, но замер, остановленный стариковским голосом. - Ну что? - насмешливо спросил колдун. - Живой? Избор качнулся к нему. - Мало я тебя уродовал.... Старик замахал руками. - Меня, вижу, вспомнил, а талисман? Избор сунул руку за пазуху и вспомнил вчерашнюю ночь. - "Паучья лапка"! Муря кивнул. Налив своего варева еще в две чашки он повелительно протянул их Гавриле и Исину. - Пейте! Тут счет на часы пошел. Мы сидим, они идут... Гаврила с Исином переглянулись. Они еще не понимали, что колдун имел в виду, зато Избор озабоченно кивнул. - Летят поди... Ему уже все было ясно. Только вот друзья ошалело ворочали глазами не поспевая за происходившими переменами. - Пейте! - настойчив повторил Муря. От нетерпения он похлопывал по земле ладонями. Исин, уже поднесший, было, чашку к губам, вдруг отстранил ее. - Это же его память, - возмутился хазарин. - А моя где? Что ж я, выходит никогда и не вспомню как чудовище завалил? Где моя? - В чашке. Муря еще терпел, но уже из последних сил. Исин недоверчиво крутил чашку. Смерти он уже не боялся, но зачем ему чужая память? - Вас заставили забыть, - терпеливо объяснил ему колдун. - Когда выпейте варева - вспомните. Вон как он вспомнил. Избор кивнул. - Хоть и пьете из одного кувшина, зато каждый вспомнит свое. Пока хазарин раздумывал Гаврила сделал несколько глотков и память вернулась, гвоздем вонзившись прямо в темя. Еще лежа на земле он спросил: - Иосиф!? Злобно-весело старик успокоил богатыря. - И до него дело дойдет. Еще поглядим, как вас, троих взрослых дурней, мальчишка вокруг пальца обвел... - Как? - Это тоже сейчас посмотрим, - отозвался Муря. Он посмотрел на Сераслана, молча наблюдавшего за происходящим, потом на свой котелок. Там еще что-то оставалось на самом дне и он спросил его. - А тебе, проезжий, мозги вправить не нужно? Заодно уж... Сераслан усмехнулся. Он сунул узелок, что тетешкал в руках в тележку и, отряхивая пальцы, сказал: - Обойдусь... Тебе с ними бы разобраться... - А с ними уже все...
Глава 50
Богатыри смотрели друг на друга, заново осознавая мир и привыкая к нему. И не было горечи по утраченному миру. Им уже не нужно было ничего вспоминать. Каждый помнил все, что было с ними до этой минуты - и удачи и поражения и самое главное... - Где талисман? - спросил Гаврила. - Ты нашел его? Муря с удивлением посмотрел на богатыря и кивнул на горшок с варевом... - Тебе что, добавить? Забыл, что его ни волшебством, ни магией найти нельзя? Гаврила заскрипел зубами, кивнул. - А мальчишку? - Если он не рядом талисманом, то сейчас увидим... Подняв блюдо, Муря прошелся по нему рукавом, стирая невидимую пыль. - Погоди! Избор положил ему руку на плечо. - Покажи сперва как все это вчера было. Муря жестко ответил: - И это не выйдет. - Это-то почему? - Потому же самому, - озлился колдун. Богатырское тугодумие выводило его из себя. - Талисман вчера еще был с вами. Избор растерянно кивнул, соглашаясь, но потом как-то сообразил: - Погоди, погоди... Ну, а вот только что...Ты же показывал. - И в этот раз, и в прошлый, когда я вас у дерева голыми нашел вы хоть место указать могли. Раз место есть - дальше все просто. А если места не знаешь - то талисман ничего показать не даст. - Хорошо. - Смирился Избор. - Тогда мальчишку. Муря любовно провел по блюду рукавом. - Садитесь... Да смотрите у меня! Дно блюда словно провалилось и они почувствовали себя вознесенными на огромную высоту. Оттуда, сквозь редкие облака, они увидели равнину и горы. Несколько мгновений глаз кружил над степью, словно коршун выискивающий добычу. В блюде то и дело появлялись то тонкая нитка дороги, то предгорья, то сами горы, покрытые лесом. Богатыри смотрели во все глаза, но степь под ними казалась пустой. - Где они? - не выдержал Исин. - Где? Муря не ответил. - Где они? - уже грозно спросил Гаврила, тряхнув колдуна за плечо. - Ищу... - сквозь зубы ответил Муря, сбрасывая богатырскую длань. - Вы только руки не распускайте... Сейчас найдем.... Глаз нырнул вниз и прорвав пелену облаков снизился над дорогой. Сперва они увидели облачко пыли, а потом двух всадников. Глаз налетел на них, на мгновение выделив лица и Гаврила признал мальчишку. - Он! Стелясь у земли глаз развернулся и пустился вдогонку. Прорываясь сквозь сплетение трав он догнали коней и Муря, уравняв скорость глаза и лошадей, дал им возможность рассмотреть всадников. - Он. Точно он! Они молчали, пока Муря не сказал. - Да... Сделал дело - гуляй смело... Как он вас обвел-то! О-о-о-о-о! Колдун обидно зачмокал губами. - Сами разнюнились.. "Сирота, сирота.... До дому доведем... Сопли вытрем...". А он нож в спину с поворотом, - отозвался Избор, кусая губы. Обида была черна и жгла сердце, словно кузнечный уголь. Добро бы богатырь, умный, хитрый, коварный, а то... Мальчишка. - Предатель, - сказал, как плюнул Исин и посмотрел на молча сидевшего рядом Гаврилу, рассчитывая, что тот добавит что-нибудь покрепче... - Предают свои, - сказал тот. - А он чужой... Яблочко от яблони. Неужто к вам память еще не вернулась? На второго-то посмотрите. Избор с трудом оторвав глаза от мальчишки посмотрел на второго всадника. Ненависть туманила разум и он никак не мог сосредоточиться. Стук копыт, что доносился с блюда толчками гнал в голову кровь и гнев. - Отец! - Донеслось издалека. - Отец! Далеко еще? Исин наклонился, но не к блюду, а к Масленникову, который явно видел больше других. - Отец? - Это же барон... Помните... Ну, лисицемордый... Чуть нас в Булгаре, в прошлом году, не угробил... Злясь их короткой памяти он щелкал пальцами, подстегивая их воображение. Сераслан, про которого впопыхах все забыли, сказал: - Я что-то не все понимаю... Объяснять все то, что случилось, значило бередить старую рану. - Нам понятливых и без тебя хватает, - осадил его Гаврила. Сераслан нахмурился и Масленников смягчился. - Спасибо тебе за помощь, волхв, только тут дороги наши разойдутся. Езжай куда ехал и скажи Белояну, что "Паучью лапку" у нас украли, но что мы живы не будем, ели ее не вернем. Сераслан насупясь смотрел на него и Гаврила вдруг совсем непохоже на себя, мягко как-то спросил. - Ну, сам подумай, куда мы тебя с телегой на ковер возьмем? - Это на какой такой ковер? - спросил Муря и без улыбки прищурился. - На твой, конечно. В голосе Гаврилы не было ни капли сомнения, что все обстоит так, как он говорит. - Или ты сюда пешком пришел? Колдун непроизвольно бросил взгляд в кусты, Исин побежал туда и с радостным криком вытащил край летающего чуда. - Я тебя знаю. Ты пешком не ходишь, - удовлетворенно сказал Масленников. Он наклонился, ища взгляда колдуна. - Пойдешь с нами? Муря не отвел взгляда. Он раздумывая смотрел на богатыря и Гаврила представил, как в это старой, полулысой голове взвешиваются возможности их и остроголовых. - Нет! - наконец сказал колдун. - Я налегке нынче, да и колдовство мое они "Паучьей лапкой" перешибут... Не с руки мне туда влезать. - Пойдем! - Нет, - уже твердо сказал Муря.- Второй головы в запасе нет. - А талисман? - Безголовому и талисман не нужен. Довезти - довезу, а там уж сами. Гаврила чуть разочарованно вздохнул: - Ну, гляди.. . Вся слава нам. - Вам слава - вам и шишки...- Муря притворно закряхтел, показывая немощность. - Куда мне, старому, за вами? Нет уж. Без меня... Конечно, колдун в таком деле был бы хорошим помощником, - воевать с магами дело не простое, но поди, сдвинь его... Гаврила дал знак и хазарин притащил ковер поближе. Масленников глянул на Избора. Тот едва заметно пожал плечами. Перегибать палку и стращать колдуна было опасно. - Ладно, - сказал богатырь. - Довези хоть... - Денег с ваз взять что ли? -сказал Муря почесываясь. В голосе его было согласие. - А то возишь вас, возишь... Ни прибытку, ни спокойствия. - Зато интересно, - напомнил Избор. - То мордой в грязь, то спиной, то боком... Чего стоим? Тот толкнул хазарина в спину, что бы шел побыстрее. Тот ногой развернул загнувший угол. - Чудно... В голосе Исина слышалось и удивление и глубоко спрятанный страх. - Летучий корабль - понятно... - Что тебе понятно? - насмешливо спроси Муря. Исин на мгновение задумался. - Ну, там хоть парус есть, чтобы летать. - А ковер тот же парус, - нашелся Избор. Он подтолкнул его плечом, заставляя ступить на ковер. - Только он плашмя лежит, как ты после доброй выпивки... - Садитесь, садитесь... - насмешливо сказал Муря. - Довезу в целости... Исин вдруг посмотрел на Гаврилу и лицо у него сделалось твердым. Он даже сделал шаг назад. - Нет, - сказал он. - Не полечу! - Боишься? - сощурился воевода. - Сейчас и ты бояться начнешь, - пообещал хазарин и поднял палец над головой, привлекая внимание. - Мы взлетим. Муря кивнул. Хазарский палец описал полукруг и показал на Гаврилу. - Он вспотеет... Куда с ковра убежишь? Избор почесал в затылке. Вспотевшего Гаврилу он видел всего дважды, но оба этих раза запомнились на всю жизнь - Да-а-а-а, - протянул он глядя на Гаврилу. - Задача.... - Может связать его? - посоветовал Сераслан. - У меня веревка есть... Исин ухмыльнулся так, что Сераслан, не видевший Масленникова потным, понял, что сказал глупость. Гаврила ничего им не ответил, а первым ступил на ковер. - Садись, не бойся... Не вспотею. Исин на ковер не пошел, а остался стоять где стоял. - Это ты тут говоришь. Обещать-то ты горазд, а там поздно будет. - Садись! - уже прикрикнул Гаврила. - Я высоты не боюсь. Это страх для меня не страх... Это я в себе выжег. Хазарин все же не трогался с места и Гавриле пришлось объяснить: - Я бывало, мертвой воды напьюсь и со скалы вниз.... - На ковре? - не поверил хазарин. Масленников смотрел на него как в иные времена смотрел на приблудного дурака с раздражением и жалостью. - Откуда же у меня ковер? Без ковра, конечно. Исин побледнел и шагнул вперед. Что-что, а удивить Гаврила умел. Первое время они только и делали, что следили за руками, вцепившимися в мягкий ворс ковра. Чуть позже, когда оторопь прошла они начали смотреть по сторонам. Муря, уже привычный к полетам, сидел молча, хоть и хотелось ему отпустить парочку едких замечаний, но он, помня о первой встрече с Избором, благоразумно сдерживался. Земля проплывала под ними красивая и недоступная как настоящая красавица, но богатырям было не до земных красот. Ковер плавно и не быстро летел под самым краем тучи, иногда влетая в редкий туман, от которого на ковре становилось холодно и сыро. Муря никуда не торопился, а улегшись на ковре свесил голову вниз и наблюдал за окрестностями. - Куда правишь? - наконец спросил Гаврила. - К горам. Есть у них где-то логово... - Где-то? - повторил презрительно Исин. - Колдуном еще называешься... Презрение в голосе помогло забыть о страхе. - Когда искал вас через блюдо видел. Суета там какая-то... Ковры летают, песиголовцы... - А ты их колдовством пощупай, - предложил Избор. - Ты их только найди, а там уж... Муря почесал в затылке и ковер от этого повело в сторону. - У них там защита... Если колдовство применить, то мы себя обнаружим. - Драться будем! - заявил Исин. - Не за тем ли летим? Он попробовал оторвать руку от ковра, но пальцы, живущие вроде как сами по себе, не захотели отпустить ворс ковра. Муря даже не повернулся. - Если они нас найдут, то и драки не будет. Им всего-то и нужно будет - только ковер уронить. Тогда Исин, сокрушая свой страх, наклонился и посмотрел вниз. Отсюда, с высоты пяти или шести попришь, земля казалось мягким одеялом, но каждому было ясно, что все это только кажется и что приветливая зелень скрывает за собой и жесткие древесные стволы, и сучья, и камни, покрытые мягкой придорожной пылью. - Что костей не соберем? - спросил он так, словно сомневался в этом. - Собирать некому будет... Земля внизу все чаще заволакивалась клочьями раздерганных облаков. Муря быстрее задвигал руками. - Тучи идут! - сказал колдун озабоченно. - Как бы нас дождем не залило... Гаврила передернул плечами, представляя холодные струи, шарящие по всему телу.
- Так быстрее давай. Может, успеем? Насквозь проскочим. Муря пожал плечами и наддал. Внутри тучи было сыро и сумрачно. Все, что творилось вокруг напоминало прохладное летнее утро, залившую землю окрест туманом, в которое они залетели сразу после полудня. Туман вокруг двигался иногда закручиваясь в жгуты и протекая между людьми. Пройденный путь в тумане не ощущался и в этом безвременье они летели довольно долго, пока спокойный полет не прервался неожиданной встречей с чужим ковром. Встреча действительно оказалась неожиданной для всех. Ковры как по команде рванулись вверх и выскочив из тумана так же как по команде встали. На вражьем ковре соображали быстрее. Рослый песиголовец, сидевший на корточках подскочил и закричал: - От солнца, от солнца заходи! Ковер послушно рыскнул в сторону и плавно пошел по кругу, не приближаясь к ним на длину меча. Волей-неволей Муря развернул ковер так, что солнечный свет ударил Избора по глазам. Он зажмурился, загородился рукой, остро сожалея, что нет при нем ни копья, ни лука, ни швыряльного ножа. Песиголовец, верно сожалел о том же и от того скалил зубы. - Садись! - проорал за спиной Гаврила. - Сейчас я его! Избор присел, ожидая хлесткого удара и грома, но услышал только вскрик, и каким-то чутьем почувствовал, что остался с песиголовцем один на один. Все решили мгновения. Он успел поймать лезвием меча солнечный луч и отбросил его в глаза врагу. Тот замотал башкой, как и сам Избор только что, но все же бросил второе копье. Уворачиваясь Избор присел. Два страха сейчас грызли его страх получить копье в брюхо и страх свалиться вниз. От этого он только присел раскорякой, выставив бесполезный сейчас меч перед собой. Позади едва слышно охнул и потом в голос взвыл Исин, ахнул Гаврила и ковер вдруг повело в сторону. Он нырнул вперед и вниз, под вражеский ковер, подставляя песиголовцу воеводину голову. На глазах Избора песиголовец словно подпрыгнул и над воеводой навис край чужого ковра. Изборовы руки потянуло назад, сквозь слезы в глазах он увидел, что меч его уперся в край ковра. - Руби! - истошным голосом заорал хазарин. - Руби их! Избор, точно в голове у него соскочил какой-то крючок, тут же перехватив меч ударил по ковру с такой силой, словно не тряпку нужно было разрубить, а проломить дубовую бочку. - Ух! Ковер треснул, словно спелое яблоко и распался на две половинки. Наверное в каждой из них оставалась половина волшебства, но двух этих половинок оказалось мало для чуда. Кружась словно листья они летели к земле, а далеко внизу, обогнав их, взблескивая словно пескари сорвавшиеся с крючка, стремительно падали три маленькие, одетые в кольчуги фигурки. - Вы тут что?! - Начал Избор, злой оттого, что воевать пришлось ему одному... Он повернулся к Муре и обомлел. Колдун вовсе не правил ковром, а стоял на карачках, вцепившись в Гаврилову руку. Тот тоже не скучал - цепляясь одной рукой за густой ворс ковра он полувисел в воздухе, держась другой рукой за Исинову ногу. А хазарину было совсем весело - он висел под ковром и рубился там насмерть с врагами, подоспевшими снизу на другом ковре. Как Муря при этом умудрялся еще и ковром управлять было уму не постижимо, зато стало ясно почему Гаврила никак не пускает в дело свой страшный кулак. Масленников, словно почувствовав, что Избор освободился, проорал, заглушая звон стали. - Что встал? Сделай хоть что-нибудь... - Чего? - переспросил удивленный тем, что происходило до обездвижения, Избор. Внизу завизжал Исин и лязгнули сталкиваясь мечи - Либо меня наверх тащи, либо сам сюда спускайся. - Ага! Воевода ухватил Масленникова за руку и вытащил на ковер. Испуганный Муря ощупывал себя, вместо того, что бы делом заниматься и Избор крикнул. - В тучу. В тучу уходи. Достанут... Он видел то, что не видели его товарищи. К ним наперегонки неслись еще два ковра, и на них, что было особенно неприятно, сидели лучники.
Глава 51
- Хазарин где? А Исину было плохо, едва ли не хуже всех. Все еще размахивая мечом он упал на чужой ковер. Гаврила заорал, поминая всех Богов, понимая чем это закончится для хазарина и Боги не подвели! Каким-то чудом, вопреки их обычной удаче, тот не устоял на ногах, а покатился к краю ковра. Он орал, взвизгивал и размахивал руками. Жалеть ему тут было некого и руками и ногами он крутил всерьез и от того, когда его сапог попал в спину застывшего на краю ковра маленького человечка, тому не поздоровилось. Враг вскинулся от боли и попал под меч песиголовца. Тело упало вниз, а ветер подхватил капли крови и бросил их в лицо Исину. Песиголовец еще не успел подумать кто спустит его на землю и с хохотом поднял меч над человеком. Избор увидел как хазарин побледнел и дернулся назад. За спиной у него была бездна, в которую он и канул с коротким воплем. Гаврила еще не успел подняться с ковра и только Избор видел, что приключилось с сотником. Тот висел, намертво вцепившись в край, а над ним серебром блестел меч песиголовца. Хазарская жизнь теперь была только в воеводиных руках. Ухватившись за край ковра Избор перевернулся и обеими ногами со всей силы нанес удар песиголовцу по плечам. Зверочеловек не устоял, его отбросило к краю ковра, а там то ли порыв ветра, то ли собственная неосторожность заставила его сделать лишний шаг, ценой которого стала жизнь. Уронив меч в бездну зверочеловек несколько мгновений балансировал над орущим от ужаса Исином, но тут, ловчее кошки, Избор прыгнул на ковер и поддев ногой волосатое седалище сбросил врага вниз. - Висишь? У хазарина не было сил ни ответить, ни кивнуть. Не тратя времени на разговоры Избор ухватил хазарина на шиворот и втянул обратно. Тот лежал, не находя сил подняться. Он лежал, а воевода стоял над ним, понимая как трудно тому встать на ноги. Над их головами парил Мурин ковер и оттуда свешивались головы друзей. Избор посмотрел на них, помахал рукой в ответ присел на корточки рядом с хазарином. - Может, ты дальше один полетишь? Тогда вся слава тебе достанется. У хазарина не хватило сил ответить, но силы выругаться и встать он нашел. Муря опустился пониже и Гаврила помог Избору перетащить Исина на их ковер. - Это ты правильно решил, - одобрил его воевода, мельком глянувший на мелко дрожащие ноги сотника. - Ковер! - крикнул Муря. - Ковер захватите! Воеводе было не до ковра. - Нечего на чужое рот разевать... Тем более вон и хозяева летят. Избор озабоченно смотрел как еще несколько ковров спешат им наперерез, но в его озабоченности оказалась изрядная доля самоуверенности. Он ощущал себя воеводой, у которого в засаде сидит никак не меньше двух сотен воинов. И вот прямо сейчас полные сил и боевого задора мордовороты выскочат оттуда и начнут крушить врагов вдоль и вширь. Он оглянулся и увидел ухмыляющегося Гаврилу. Воевода и сам ухмыльнулся в ответ, представив, что сейчас тут начнется, когда Гаврила пустит в дело свой кулак. - Гаврила! Давай! Он взмахнул рукой, но из засады никто не выскочил. Масленников сквозь дырку в кулаке продолжал смотреть на врагов и беззвучно шевелить губами. - Рано! - обронил он. - Далеко слишком. На коврах, между тем, так не считали. Там уже поднимали луки. Фигурки лучников застыли прицеливаясь - Давай! -заорал воевода. - Чего ждешь? Казалось его первыми услышали на коврах. Луки там разогнулись и плюнули стрелами. - В тучу уходи, - тотчас взревел воевода. Он лучше других понимал какую цель они сейчас представляют. - В тучу! Быстро! Муря послушался мгновенно. Ковер рывком поднялся вверх и простор вокруг сменился сумраком. От толчка Избор не удержался, сел на ковер, а тот не останавливаясь поднимался все выше и выше. Туман становился плотнее - уж и рук не было видно и чтобы успеть совершить задуманное воевода перекатился поближе к колдуну и ухватил того за воротник. - Ты чего молчал старый козел? Пальцем пошевелить не мог? Вся злоба, что душила воеводу прилила к рукам и к губам. - Не мог, - просипел колдун. - Тебя, дурня, пожалел. Лицо его стало багровым и Избор коротко выругавшись ослабил хватку. - Примени я.... колдовство.... они бы о нас... узнали. Избор вспомнил каким бессильным сделало его единственное слово колдуна, и это разжало его пальцы. Колдун, хватая воздух повалился на ковер, как в воду, и пропал из виду. - А так чего, не узнают? - спросил Избор. Исин, подползший поближе увидел, как Муря крутит головой. Он морщась, но уже спокойно, прохрипел: - Воины узнали - это еще пол беды. А вот если б маги ихние узнали, то нам прямо тут конец бы пришел. Летать-то вы еще не научились... - Чш-ш-ш-ш, - прошептал Гаврила. - Тихо... В покое их не оставили. Ковры закружили внутри облака, стараясь отыскать их в этом киселе. Да где там... В этом мареве каждый видел только себя, да и то... Исин поднес к лицу ладонь с растопыренными пальцами, согнул их на всякий случай, чтобы убедиться, что это не чья-нибудь чужая рука, а его собственная и медленно протянул руку вперед. Рука не успела разогнуться, как там, где только что была ладонь стало темное расплывчатое пятно. "Тут их найдешь, если только столкнешься, " - подумал он. - "Никогда им нас тут не найти..." В шаге от себя он увидел размытую фигуру, что сгорбившись сидела, вслушиваясь в тишину. "Гаврила?" - подумал хазарин, но тут она Изборовым голосом сказала: - Найти их надо. Если их отпустим, то узнают гады.... Гаврила промолчал, видимо соглашаясь и Избор скомандовал невидимому колдуну: - Эй, Муря. Давай-ка медленно по кругу. Исин достал меч. Ничто кругом не изменилось, только по лицу зашарил влажный ветерок. Голоса родились из мрака и пустоты. Они были бестленны, словно принадлежали духам и Исин сделал охранительный знак. - Найдешь их тут... - сказал кто-то совсем рядом. - Тише! Если так орать будешь, тебя самого найдут. В разрыве облаков мелькнуло что-то более плотное, чем туман. Исин увидел как Гаврила вскинул руку, но ударить не успел - облако сомкнуло прореху и белое марево вновь затянуло окрестности туманом. - Дракона бы сюда... - прошелестел удаляющийся голос. - Да. Этот бы их живо нашел. Звук в тумане расплывался, словно мед в кипятке и голоса причудливо меняли свое положение. Гаврила зло тряхнул головой и сделал Муре знак, чтобы летел быстрее. Колдун кивнул и ковер прибавил скорость. Голоса продолжали кружить вокруг, словно сплетая вокруг богатырей ловчую сеть. Все также молча Гаврила поднял три пальца. "Три ковра", - понял Исин и для чего-то кивнул. В тоже мгновение кто-то прямо у них над головой громко прочистил горло. Настороженный ожиданием Гаврила тут же вскинул кулак и ударил по нему ладонью. Туман над ними всколыхнулся и оттуда выпал остроголовый. Он еще не успел сообразить что к чему и поэтому летел молча. Тут же следом мелькнул еще один и еще... - В сторону! - не таясь более закричал Гаврила. - Завалят. Ковер повело влево, но тут один из прыгунов свалился прямо к ним. Он упал перед Исином и тот еще не сообразив что к чему, вскочил и с криком: - И так ступить негде! -ударом меча плашмя сбросил счастливчика вниз. Голоса в тумане грозно взревели и каждый из тех, кто стоял или сидел упали на ковер, спасаясь от стрел. Избор упал навзничь и видел как пролетающие стрелы, словно червяки в яблоках, прогрызают в тумане прямые ходы. Он тихонько повернул голову. Лежали все, и только Муря, рискуя получить стрелу в голову, смотрел вниз, но ему и полагалось - если кто и должен был вытащить их отсюда, так это он. Сквозь туман его было еле-еле видно, и Избор поблагодарил Светлых Богов за то, что это облако оказалось сделано так добротно. Погоня была где-то рядом. Их злые голоса перекликались в тумане и прислушиваясь к ним, Муря уводил ковер подальше от неприятностей. Сперва пропали стрелы, а потом исчезли и голоса. - Ушли? - поднимаясь на локте спросил Гаврила. - От одних ушли.... - Что значит "от одних"? От вторых и третьих тоже... Муря оскалился, что сошло за улыбку. - До вторых мы еще не добрались. А уж до третьих... Как это не странно, но колдун оказался прав. Песиголовцы на коврах оказались настырнее, чем думал воевода. Их голоса возникли внезапно и проплыли совсем рядом. Гаврила вскинул руку, но ударить не решился. - Давай! -прошептал Избор, словно почувствовал, что богатырю не хватило мужества нанести удар. Гаврила услышал его, но только головой дернул. Осторожно, осторожно он перебрался на середину ковра и закрутил головой по сторонам. Избор поежился. Такое не часто увидишь - невидимки охотились друг за другом. Голоса в тумане глохли и вряд ли кто мог бы разобрать где тут что, но Гаврила решил, что терять им нечего. Он чуть-чуть наклонил кулак и очень быстро пять раз ударил по нему. На глазах у Исина туман под ударами промялся, словно там пролетели стрела, толщиной с доброе бревно и тишина раскололась криками. Над ковром пронеслось еще несколько стрел и Гаврила стремительно и точно развернувшись ударил еще дважды. Избору показалось, что там вспухло красное облако и туман, как вурдалак, всосал в себя чужую кровь. Исин обрадовано хлопнул в ладоши, но Избор шикнул на него. Торжествовать еще было рано. - Наследили... - сказал Муря. - Нет. Теперь не подступиться. Колдуну никто не возразил. Даже Избор. Он только вдохнул, что бы что-то сказать, но так ничего и не произнес. - Давай-ка вниз. Я хоть в глаза тебе посмотрю, - вздохнул Гаврила. Муря фыркнул и ковер опустился так быстро, что стало тошно. Небо вокруг было чистым, без ковров и драконов, но каждый из тех, кто сидел на ковре понимал, что все это очень не надолго. Пройдет совсем немного времени и в этом кусочке неба станет тесно от остроголовых и их ковров. - Ну и дальше-то что? Оказалось, что Муря не сидит на корточках, как все, а расположился на ковре по-восточному поджав ноги. Гаврила задумчиво смотрел на скалы под собой и молчал. После того, что случилось он уже не рассчитывал на колдуна. Привез - и на том спасибо. - Не колдун ты, а извозчик какой-то... - Ну, какой из меня извозчик ты еще не знаешь... Он тряхнул головой, принимая решение. - Вот сейчас и проверим.... Давай-ка на другую сторону. К лесу. ...Ковер упал около леса, словно и сам истосковался по земле и траве. Богатыри неуклюже встали и прихрамывая на отсиженные ноги пошли к лесу. Муря, поднявшийся последним крикнул им в спины. - Точно тут? Не перепутали? Исин повернулся, и, не останавливаясь, ответил: - Тут. Довез. - Я же говорю - извозчик... - Найдете? - Найдем... Их не было всего несколько минут. Они едва скрылись за деревьями, как раз - и вновь вышли, размахивая руками. Только Гаврила шел степенно, едва покачивая заветным мешком. Муря оглянулся на ковер и сделал несколько шагов навстречу чтобы не случилось, подвергать опасности ковер ему не хотелось. Масленников протянул мешок колдуну, но тот поостерегся и не взял его. Сперва наклонившись он прислушался, а потом даже понюхал его. - Не трусь, - как-то устало сказал Гаврила. - Бери. Нет там не змеи, ни капкана... - Откуда знаешь? - Знаю. В прошлый раз все сам укладывал. Муря осторожно провел ладонями вокруг мешка, пытаясь что-то уловить. - Все доставали? - Все достали и все назад уложили. Гаврила поднял мешок повыше, к самым стариковским глазам. - Вон и узел на горловине мой. - Развяжи! - приказал Муря. Гаврила развязал. - Вынимай! Гаврила вынул. Как и в прошлый раз он расстелил рогожку, что лежала сверху и начал неспешно выкладывать на нее свертки. Муря стоял рядом и с нескрываемым любопытством разглядывал то, что появляется из неведомых глубин. - Стой! - вдруг сказал он. - Достань! Гаврила вытащил маленький - с кулак - глиняный горшок. - Это? - Это. Муря безбоязненно взял горшок и взвесил на руке, улыбнулся. Избор спросил. - Чего это? - То, что нужно, - ответил колдун. - Там еще две дощечки должны быть. Гаврила сунул руку поглубже и начал чем-то греметь. Муря побледнел и отскочил назад. - Ты... ты... ты...чего? - Доски тебе ищу, - удивился Гаврила вынимая руку. - Ты же просил. Колдун вытер разом вспотевшие ладони о халат. - Видно дурака просил... Угробишь ты нас всех тут. Поосторожнее нельзя? Богатырь пожал плечами. - Эта что ли? Вытянув голову из-за его плеча Избор разглядел дощечку, шириной с ладонь, толщиной в палец и длинной в локоть. Муря выхватил ее, поднес к глазам и забормотал. - Перун, Стрибог, лист ивы, правый завиток, Ормун... По все длиннее доску украшали вырезанные и выжженные узоры и фигуры. - Вторую найди. С тем же хладнокровием, что и секунду назад богатырь загремел колдовскими пожитками в поисках другой доски. В это раз Муря не успел и испугаться, как доска оказалась в его руках. Так же внимательно он осмотрел ее, а потом, составив углом, положил на землю. - Ну, что это? - Это- то, что нужно! Гаврила тряхнул колдуна за плечо. - Ты, старик не заносись. Толком объяснись. - Нам тут много умных без надобности, - поддержал Гаврилу Исин. Масленников нахмурился. - Да чего там объяснять, -быстро сказал Муря. - Скоро сами все увидите. Мы теперь до самого ихнего логовища незаметно доберемся. - Ну, смотри. А с этим что делать? Гаврила кивнул на волшебные стариковские пожитки. - Не все сразу. Дайте разобраться.
Глава 52
Движением руки он отослал их подальше и среди богатырей не оказалось ни одного, кто бы его не послушался. Усевшись под деревьями друзья не без интереса наблюдали, как колдун перекладывает вещи с места на место. - Мудрец, - сказал Исин и Гаврила с Избором почувствовали хазарскую зависть. - У умных людей учился, наверное, - сказал Гаврила. - Вот попал бы ты в хорошие руки, может и из тебя ... - Какие там "умные люди"? -Хазарин раздраженно всплеснул руками. - Как он нас в память-то ввел, помните? Дал настойки из жаб выпить - и все в порядке! На колдунов так же учат. Я точно знаю. Выпьешь, говорят, кувшин какой-нибудь дряни и уже колдун! - Неужто завидуешь? - Княжеский зять никому не завидует! - гордо ответил Исин, но ему никто не поверил. - Смолоду к мудрым людям идти следовало бы. Теперь, глядишь, на ковре бы летал, -продолжил назидательно Гаврила - В сапогах-скороходах бегал бы, - добавил Избор. - Мне и без сапог ваших тошно. Меня там невеста ждет, а тут бегай. Отвечать ему никто не стал - уж больно интересными вещами начал занимался Муря. Несколько минут все было чинно, а потом... В одно мгновение над стариком вспыхнула радуга, раздался тонкий звон. Колдун подпрыгнул и метнулся в сторону. Звонко щелкнула пробка и колдуна отбросило назад. Он закашлялся, замахал руками и до богатырей долетела волна несусветной вони. - Что это! - зажав нос спросил Избор. - Подойди да спроси, если смелости хватит. - Смелости-то хватит, а вот духу - нет... Они замолчали, прислушиваясь то к звону, то к опасливым причитаниям колдуна. Потом тот бросил копаться в мешке и надолго застыл над разложенными богатствами.
Старик молчал и молчал и Исин решил осторожно нарушить его мысли. - Ну и что тут? - крикнул он. - Годится тут что-нибудь? Муря вздрогнул и поманил к себе. - В чужом колдовстве как разберешься? - Это мы и без тебя знаем, - сказал Избор. - Сами в первый раз не разобрались.
Муря, словно не услышал его, продолжал. - Но все же каким бы ты колдуном не был, а что-то общее между всеми нами есть.