- Вот это очень хорошо!
- И все же, - сказал я, - перечитывая написанное, я порой удивляюсь, правда ли все это.
- Ясно, - как бы сам себе кивнул Кихезипп. - А сегодня ты уже что-нибудь записывал?
- Да, пока мы ждали аудиенции у регента.
- А не было ли у тебя искушения написать ложь? Я спрашиваю, не лгал ли ты, а всего лишь - не испытывал ли ты подобного искушения?
Я покачал головой.
- В таком случае вряд ли ты когда-либо лгал, делая записи в книге. Ложь - это, знаешь ли, дурная привычка вроде пьянства. Ты писал правду - такую, конечно, какой представлял ее себе, но ведь у каждого, так или иначе, своя правда, верно?
- Видимо, ты прав.
- Ты должен помнить: у каждого человека в жизни случается порой нечто столь необычное, что это способны скрыть лишь самые талантливые и изобретательные лжецы. Вот, например, великое сражение при Микале... ты уже слышал о нем? - Мы с Ио сказали, что нет. - Регент лишь сегодня получил известие о нашей победе, и благородный Пасикрат, узнав об этом от моего хозяина, сразу же зашел ко мне. - Старик помолчал, собираясь с мыслями. - Микале - местечко на азиатском побережье. Царь Леотихид обнаружил, что варвары сушат там свои суда. Ситуация складывалась благоприятная, и Леотихид приказал немедленно атаковать. Команды судов были усилены воинами из Суз (*134). Бой был жаркий, однако построившиеся цепью варвары так и не смогли противостоять нашим дисциплинированным и хорошо обученным фалангам, и их цепь была прорвана. Естественно, наши окружили противника, однако варварам и кое-кому из наших бывших союзников удалось добраться до городской стены и закрыть ворота. Впрочем, это означало их конец. Мы сожгли больше трех сотен персидских кораблей! - Он с удовлетворением потер руки. - Представляете? Команда всего ста небольших судов умудрилась сжечь три сотни кораблей, уничтожить целую армию! Кто этому поверит лет через сто? Великий царь, конечно, построит еще корабли и соберет новые армии, но уже не в этом году. И даже не в следующем.
- А пока у него каждый воин будет на счету, - сказал я.
- Вот-вот, - кивнул Кихезипп.
Когда старый врач ушел, уже почти стемнело. Я велел рабам приготовить ужин, и за трапезой к нам присоединилась та странная женщина в пурпурном плаще.
- Ты не возражаешь, если я тоже с вами поем? Невозможно удержаться, чувствуя такие запахи! Мы ведь теперь соседи - ты знаешь?
- Нет, - сказал я. - Понятия не имею.
- Я сейчас живу в одной палатке с красавчиком Пасикратом. Только он куда-то ушел, а мне его рабы подчиняться не желают.
Еды было маловато даже для нас с Ио и Басием, так что я сходил к палатке Пасикрата, где его рабы готовили себе ужин, и сумел отловить двоих (один, правда, удрал), которым велел сперва накормить нас, а уж потом заботиться о себе, да пообещал, что в следующий раз суну их мордой в костер, если они не будут слушаться женщины, которая живет в одной палатке с их хозяином.
Когда я вернулся, женщина в пурпурном плаще сказала:
- Ну вот, все вышло по-моему - каша из ячменя да бобы! После такой еды и бычья кровь покажется вкусной. Впрочем, нет лучше пищи для мертвых, чем бобы!
Я спросил, не собирается ли она умирать.
- Нет пока, однако все мы движемся в этом направлении. Разве ты не слышал, что сперва мы идем в Спарту, чтобы высокорожденный Павсаний смог наконец разделить ложе со своей женой, а потом отправимся на берега Ахерона (*135), где он хочет посоветоваться с духами мертвых. Интересный поход, ничего не скажешь.
- Так мы идем в гости к мертвым? - спросила Ио.
Странная женщина кивнула, и я подумал вдруг, что ведь еще совсем недавно считал ее совершенно непривлекательной, однако теперь, в свете костра, лицо ее казалось мне просто прелестным.
- По крайней мере, мы с регентом хотели бы заглянуть к ним. Вы бы видели, как он обрадовался, когда ему сообщили обо мне! И сразу послал за мной. По-моему, он вполне мог попросить меня прямо здесь вызвать из Царства мертвых кое-кого из духов.
- А до этого Ахерона далеко? - снова спросила Ио.
- Разумеется, нет. Всего лишь по ту сторону могилы.
Я сказал ей, чтобы она не шутила так с девочкой.
- Ах так, - поправилась она, - вы имеете в виду длинную дорогу? Впрочем, и она не очень длинна. Два-три дня пути до Спарты, и немногим дольше - оттуда до Ахерона, особенно если в заливе нам удастся сесть на корабль. Между прочим, нет ли у тебя расчески?
Весьма неохотно Ио протянула ей маленький костяной гребень. Женщина стала расчесывать свои черные спутанные волосы, которые, казалось, никогда в жизни не знали расчески.
- Я их отращиваю, - сообщила она. - Все спартанцы носят длинные волосы, вы заметили? И непременно причесывают их перед битвой. Да, кстати, видели? Никаких отравленных шпилек!
Рабы Пасикрата принесли нам еще миску бобов, немного вяленой рыбы, ковригу ячменного хлеба и миску с вином. Я велел Ио посмотреть, поел ли Басий. Она сбегала к нему и вернулась с сообщением, что он хочет пить. Я дал ей чашу вина с водой и половину хлеба.
- Ты бы лучше сам поел, - заметила женщина. - Иначе никогда не поправишься.
- Поем, - пообещал я. - Но сперва позволь задать тебе один вопрос. Дело в том, что ты говоришь на чужом мне языке, и порой мне кажется, что я недостаточно хорошо понимаю его.
- Это естественно.
- В таком случае скажи, почему все называют тебя Эвриклом? Это ведь мужское имя.
- Ну... это очень личный вопрос, - засмущалась она.
- Ты мне на него ответишь?
- Если и ты позволишь мне задать тебе один вопрос.
- Да, конечно.
- Потому что никто не догадывается о моей истинной природе. Все считают меня мужчиной. И ты тоже так считал, но теперь уже забыл об этом.
- А что, если я раскрою твою тайну?
- Если хочешь, можешь говорить о ней совершенно открыто, - улыбнулась она.
Тут как раз вернулась Ио и принесла назад чашу, наполовину пустую.
- А хлеба он не хочет совсем, - сказала она. - Я поговорила с его рабами и отдала хлеб им. Они сказали, что и из их рук он тоже есть отказывался, но все же выпил немного бульона.
Женщина по имени Эврикл вздрогнула.
- Раз ты не возражаешь и даже хочешь, чтобы тайна твоя была раскрыта, то как же теперь называть тебя? - спросил я. - А почему бы не Дракайной, как предложил однажды ты сам? Дракайна из Милета. А ты, между прочим, уже слышала о последнем сражении? И о том, как поступили жители Милета?
- Нет, о Милете я ничего не слышал. Разве их всех не сослали в центральные области пасти коз? Так нам сказал регент.
- О нет! Сослали только нескольких граждан из знатных семей. И вовсе не коз пасти, а в Сузы, в качестве заложников. Но едва жители моего прекрасного города услышали о Микале, они снова восстали против варваров и перебили весь гарнизон.
- Будучи сам варваром, я не уверен, что это так уж замечательно.
- Я тоже, - согласилась Дракайна. - Однако случившееся ставит меня в двусмысленное положение, не правда ли? И мне это даже нравится. - Она встала и вернула Ио гребень.