- Абсолютно ничего! - вскричал Андров. - Уж не думаете ли вы, что я оставил бы их в своей труппе, знай я об этом?
- Мы очень осторожны, - заверил Гар соглядатая. - Согласись: ты бы ведь не заподозрил нас ни в чем, если бы не сшивался по городу в поисках вражеских лазутчиков, верно?
Соглядатай снова покраснел.
- Но я ведь услышал вас, вот и вернулся, чтоб арестовать! Тайное всегда становится явным, или вы этого не слыхали? - Он махнул своим людям. - А ну, ребята, бери их всех!
Солдаты угрожающе придвинулись к актерам, и тут Кьяра повернулась к Коллу.
- Подлый предатель, змей подколодный! Мы тебя приняли, пригрели на груди, а ты в ответ нас всех под угрозу подставил, растлевая честный народ! Слов нет! Думаешь, мы тебе игрушки для забавы, пешки в игре? Как ты мог, Колл? Нет, как ты мог?
Колл побледнел, но не отвечал, только расправил плечи.
- Ага, молчишь? Нечего сказать, так? Ты подставил нас всех, а теперь тебе нечего нам сказать? Теперь, когда мы все пойдем в тюрьму к герцогу, а все из-за тебя! Да из-за твоих речей нас всех повесить могут!
- Но ты же ни в чем не виновата! - не выдержал Колл. - Никто из вас не виноват! Мы держали все это в тайне от вас, вы и знать-то ничего не знали! Я и в голову не брал, что вас могут арестовать вместе нами!
- Для актеришки у тебя воображения маловато, - присмотрелся к Коллу соглядатай. Колл резко повернулся к нему.
- Никакой я тебе не актер, черт подери!
- Это правда, - вмешался Гар. - Мы все трое - не актеры.
- Я наемник, солдат, - заявил Дирк. - Скажи, ты видел, чтобы мы играли на сцене? Нет! Ну, мы носили копья на сцене, но больше держали господских лошадей, утихомиривали зрителей - зарабатывали на пропитание! Нет, ты скажи: ты слышал, чтобы мы произнесли со сцены больше четырех слов?
- Ну, тут ты, может, и правду говоришь, - нехотя согласился соглядатай и повернулся к Кьяре. - Считай, ты меня убедила, красотка. Это все они, поганцы, происки чинили, но никто из ваших.
Кьяра изумленно уставилась на него, потом повернулась к Коллу и смертельно побледнела.
- Я ни о чем не просил, кроме справедливости, - сказал он ей. - Ты же невинна, за что ж тебя наказывать? - Он опустил голос до шепота. - Ты все сделала как надо.
Она беззвучно всхлипнула и отвернулась, закрыв лицо руками. Мать обняла ее, Кьяра спрятала лицо у нее на груди и разрыдалась.
- Как трогательно, - заметил соглядатай с гадкой ухмылкой. - Но, боюсь, нам некогда любоваться этой милой сценкой. А ну, руки за спину! Эй, сержант! Свяжи-ка им запястья! И вот этому тоже. - Он ткнул пальцем в Колла. - Он тоже один из них. Я видел, он все время сшивался возле того, длинного! - Он повернулся к Андрову. - Он ведь из них, верно?
Андров покосился на свою трупу, явно прикидывая, кого он может спасти, а кого - нет.
- Ну, да, - прохрипел он.
- А ну пошел, мужлан! - Соглядатай схватил Колла за плечо и толкнул к солдату, который придержал его, пока другой связывал ему руки за спиной. Можешь гнить в тюряге, пока герцог не поправится и не будет готов тебя повесить! Веди их, ребята!
Соглядатай обнаглел до такой степени, что даже толкнул Гара в спину. Впрочем, здоровяк безропотно шагнул за солдатами; кисти его рук уже покраснели, так туго стянула веревка его запястья. Дирк с Коллом заковыляли следом. Странное дело, но сердце Колла пело от победы - неполной, но победы. Мать с Дицеей остались с актерами, и соглядатай даже не заподозрил, что они имеют отношение к нему, Дирку или Гару! Благословен будь Андров: он ведь не выдал их ни единым словом. Что ж, хоть мать с сестрой в безопасности. И Кьяра...
Глава 12
Тюремщик отодвинул тяжелый засов, отворил дубовую дверь, и солдаты втолкнули их в темницу. Все трое покатились, не удержавшись на ногах.
- Проповедуйте свою смуту здесь! - бросил им вслед соглядатай и издевательски расхохотался, но захлопнувшаяся дверь заглушила его смех.
Колл инстинктивно отпрянул от холодной грязи под руками и поднялся сначала на колени, потом на ноги, - задыхаясь от вони. Он старался дышать ртом, но и это почти не помогало. Он и не подозревал, что вонь может быть такой! В темнице воняло человеческими испражнениями, немытыми телами и еще неизвестно какой гадостью. Даже воздух казался липким - это, возможно, потому, что довольно большое помещение освещалось единственным зарешеченным оконцем в противоположной от двери стене. В тени у стен угадывались человеческие фигуры; еще несколько узников бесцельно слонялись по полутемной камере. Впрочем, при появлении новичков они сменили направление и шаркающей походкой, но угрожающе, приблизились к ним.
Колл нервно сглотнул и придвинулся ближе к Дирку, которому только теперь удалось подняться на ноги.
- Чего будем делать?
- Не знаю, - признался рыцарь. - Что делать, Гар?
- То, что посоветовал нам тот ублюдок, - невозмутимо отвечал Гар. Проповедовать крамолу, - Не уверен, что это самая восприимчивая паства в мире, - заметил Дирк. - Что-то они не слишком похожи на тех, кто любит проповеди.
- Напротив. - Гар наконец тоже поднялся на ноги. - Судя по их виду, им как раз придется по душе то, что я собираюсь им сказать. Эй, ты! - Он шагнул навстречу самому рослому из надвигавшихся на них узников. - Ты вроде смышленый парень!
- Достаточно смышленый, чтобы поставить тебя на место, - буркнул тот. Он был на голову ниже Гара, но шире в плечах. По массивности он напоминал дубовую тюремную дверь. - Звать меня Старшой, и как я скажу, так оно здесь и будет.
- Скажи точнее - "было", - посоветовал ему Гар. - А то, что было, забудь и выбрось в окно. - Он покосился на источник света. - Ну да, окно у вас тут есть. Короче, теперь здесь заправляю я.
Старшой не сказал больше ничего - он просто замахнулся тяжелым кулачищем, целясь Гару под дых. Удар его был стремителен, но Гар опередил его - как, Колл разглядеть не успел. Он блокировал кулак Старшого обеими руками и ударил сам, угодив тому по уху. Голова Старшого дернулась вбок, а Гар уже наносил новый удар, и еще один, и еще - в живот, в зубы, снова в живот... Старшой сложился вдвое, но все же успел загородиться от очередного удара и даже сам заехал Гару по лицу. Впрочем, голова его почти сразу же дернулась назад, и он пошатнулся, с трудом удержав равновесие. Гар не оставлял его в покое, колотя его до тех пор, пока тот не поднырнул под его кулаки и не провел два точных удара в живот и в челюсть Гару. Новый удар уложил бы Гара, если бы тот, в свою очередь, не бросился вперед, перехватив узника одной рукой за плечо, а другой - за куртку. Бросок через бедро - и тот полетел на пол.
Гар удержал его за руку, и тот приземлился на бок. Старшой взревел от ярости, вскочил на ноги, но Гар не стал дожидаться, пока тот восстановит равновесие, отбил его неверный удар и с силой врезал под дых. Старшой согнулся - и тут же выпрямился от мощного апперкота. Взгляд Старшого остекленел, он пошатнулся и осел на пол.
Тяжело дыша, с начинавшими уже наливаться кровью ссадинами на лице, Гар повернулся к остальным узникам. Он улыбнулся, хотя улыбку его вряд ли можно было назвать приятной.
- Я сказал, здесь теперь заправляю я. Кто-нибудь не согласен с этим?
Узники неуверенно пошептались.
- Ну? - рявкнул Гар.
Они повернулись к нему.
- Нет, милорд, - пробормотал один, и остальные согласно закивали. - Ты теперь Старшой.
Гар медленно кивнул, перестав наконец улыбаться, и ткнул лежавшего на полу противника носком башмака.
- Если я теперь Старшой, кто тогда он?
- Просто Лиам-кузнец, милорд, - отвечал другой узник с каменным выражением лица.
- А вот и нет. Он мой сержант. А это, - Гар кивнул в сторону Дирка, мой лейтенант, и если кто из вас поморщится на его слова, он уделает любого почти так же быстро, как это сделал бы я.
Дирк шагнул к нему, позволив себе улыбнуться.
- Кто-нибудь в этом сомневается? - Голос Гара прозвучал резко, как удар кнута.
- Н-нет, милорд, - пробормотал другой узник, отступая на шаг.
Гар медленно кивнул.