-- А... что такое?
-- А то такое: скормлю щас одну одному девилу! Угадай -- кому!
Саттарис наморщил лоб, незаметно потирая глаз и сводя свеженький бланж. Потом взгляд его просветлел:
-- А-а-а, Абу-Али Джамаль ибн-Сина аль-Басри! Какие претензии, родной?
-- Ты-ы-ы! Ты клялся мне туфлями Пророка, что ни один сын шакала и гиены не заточит меня в долбанный пустой сосуд!
-- Клялся. Так и что?
-- Как что?! А это вот? Это Сулейман ибн Дауд запаковал меня в этот образчик винной тары!
-- Простите, дорогой сэр, но... -- Саттарис ненароком перепутал вновь эпоху и страну, но джинн привык и не к такому... -- Все по контракту! С Ваших слов записанному! Во-первых, премудрый царь Соломон бен Давид не был ни сыном шакала, ни сыном гиены, да и в родстве с э-э-э... мумаком он тоже не состоял... А во-вторых -- бутыль сия кованая, а не выдолбленная. Так что никаким боком контракт не нарушен!
-- И почему я к Корнееву не продался? -- задумчиво сам себя спросил джинн...
-- Потому что щекотки боишься! -- мгновенно парировал Саттарис.
-- Убедил.
-- Ну и?
-- И что? Ты же меня за желаниями вытащил? Загадывай! Как всегда: стандартная поставка на три желания и стандартные же ограничения. Хочешь -разрушу город или построю дворец?
-- Фиг тебе! Кстати -- а где "Слушаю и повинуюсь"?
-- Сам догадайся. Я плохой поэт... Так я слушаю...
Саттарис хмыкнул:
-- Я не поэт, но я скажу стихами: Иди ты к Манвэ мелкими шагами! Э, стоп! Стоп! Это не желание!..
-- Остряк... Один тут мой коллега рассказывал -- ему мужик с белыми волосами еще не то присоветовал... первым желанием... поэт!.. Так слушаю!
-- Не будет ли любезен многоуважаемый джинн... просьбочку вот как желание... -- было не понятно: издевается Саттарис или всерьез. -- Так вот, первое мое желание: пусть оставшиеся желания сторицей возрастут! То есть стократно! В количестве!
-- Слушаю и повинуюсь! Исполнено!
-- Отлично! -- Саттарис ухмыльнулся: он был просто удивлен, как никто до него не додумался до такого простого и очаровательного решения... -- А теперь -- желание номер один из двухсот: перенеси меня туда, где сейчас находится Лорд Лат в нынешнем своем состоянии!
-- Не могу -- далеко! -- равнодушно ответил джинн...
-- А его -- сюда?
-- Не могу -- далеко...
-- Но ты хоть знаешь, где он находится?! -- начал терять терпение девил.
-- Знаю! Тебе в звездных координатах или относительно Скут-Полюса? Распечатать или на песке начертить?
-- Не надо. Не дождетесь! Так значит, перебросить меня к нему...
-- Не могу -- далеко...
-- А ты не боишься, что я тогда пожелаю тебе то, что Беловолосый твоему товарищу присоветовал, а?
-- Не могу -- сложно.
-- А как насчет разрушить город?
-- Не могу. Сложно. Дом устроит?
-- А построить дво... Впрочем, кажется -- догадываюсь и сам! Не можешь! Сложно. Фонтан с золотой камбалой предложишь, с односторонней! Я прав?
-- Угадай!
-- Так ты что, это... хотя стоп: а поближе, чем до цели, перебросить меня можешь?
-- Могу.
-- А скачками, скачками -- и до самого Лорда?
-- Могу.
-- И за сколько прыжков?
-- За сто!
-- Ну и сделай сто прыжков!
-- Могу! Это -- сто желаний по одному прыжку в каждом!
-- Так ты что, крючкотвор, количество увеличил, а качество убыло?!
-- Ага, автоматически! Закон сохранения...
-- Прыгай, зараза! -- и мысленно добавил: "Джинн у девола портянки украл!.."
Прыжки были неровными: перегрузки при старте, толчки при торможении, да еще этот занудный голос: "Сорок третье желание... Сорок четвертое..." Саттарис уже успел помянуть всуе большую половину персонажей "Жития Святых", когда прозвучало довольное: "Сотое! Приехали! Понадоблюсь -- разбудишь. Или того, что в посудине напротив: у него всего одно желание, но зато какчественное... Качественное, оговорился... Спасибо что воспользовались "Призраком" нашей фирмы!"
Саттарис отряхнулся, поправил берет и сунул бутыль за пояс. И только затем присмотрелся к высокой черноволосой фигуре впереди, что отработанными каратистскими движениями рассекала каменные глыбы, разыскивая что-то в обломках.
Видимо -- это "что-то" не находилось... Саттарис подошел к Лату, и хотя вокруг было безвоздушное пространство крохотного астероида, в пустоте громче выстрелов х-вингов прозвучал его голос: "У Вас -- Товар, у нас -- Купец!"
Лат медленно обернулся к говорившему.