Робинтон собирался прибыть в Тиллек пораньше, чтобы побродить в толпе и прозондировать почву. Но Лайтол умудрялся так закопаться, что Т'геллан доставил их к самому началу заседания. Бывший лорд-Оберегающий раздобыл для друга внушительный графин бенденского вина и настоял, чтобы они уселись на одной из скамей, расставленных вдоль стен переднего двора "чтобы оглядеться". Хорошо, что хоть это успели; однако Робинтон предпочел бы смешаться с толпой и уловить общий дух.
- Что ты все суетишься вокруг меня, Лайтол! - ворчал Главный арфист.
- Тебе и так хватит волнений...
- Но здесь есть люди, с которыми я хочу переговорить!
- Ты все равно не сможешь изменить исход заседания за полчаса до его начала, - отвечал Лайтол.
- Зато ты сможешь! - Робинтон знал, что несправедлив к старому другу, который так трогательно заботился о нем.
- Я, арфист, поступаю так, как подсказывает мне здравый смысл. Это всегда полезно. - Тут на глаза Лайтолу попался Блессерел, первенец лорда Отерела, одетый в необычный для него темного цвета и скромного покроя наряд. - Можно подумать, что, взглянув на его унылый вид, все забудут каким щеголем он был все эти годы! - презрительно буркнул старый всадник.
- Что-то я не вижу Рандела, - посетовал Робинтон.
- Вон он слева, у третьего спуска - разговаривает с Сигомалом, показал Лайтол.
- Молодец! Не боится демонстрировать свои достижения, - после краткого раздумья произнес Робинтон. Младший из наследников Отерела был одет в цвета Цеха рыбаков, к своему наплечному шнуру - знаку тиллекского рода - он прикрепил узел подмастерья. - Иста и Плоскогорье оценят столь смелый поступок. И мастер Идаролан тоже.
- Наверняка.
- Если бы только Главным мастерам разрешили голосовать... - сказал Робинтон; ему хотелось подразнить Лайтола и, в то же время, он раздумывал вслух. Лайтол только буркнул что-то себе под нос - странная реакции, если учесть, что раньше он стоял насмерть против такого нововведения. "Может быть, Джексому, наконец, удалось повлиять на своего бывшего опекуна?" подумал Робинтон.
- Идаролан - разумный человек и умеет держать своих норовистых парней в руках, - сказал Лайтол. - Но на сухопутную публику он навряд ли сможет повлиять.
- Сэнджел из Болла не такой уж сухопутный - возразил Робинтон.
- Это не значит, что у него есть голова на плечах, - парировал Лайтол. - К тому же влиять нужно на тех, кто колеблется, - на Сигомала, Нессела и Декстера.
- Декстер оценит переустройство гавани, которое провел Рандел. У него на такие дела глаз цепкий. Ни Блессерел, ни Терентел палец о палец не ударили, чтобы хоть как-то улучшить холд Тиллек.
- Сигомал поддержит Блессерела хотя бы для того, чтобы вернуть деньги, которые парень ему проиграл и не может отдать. Ты же знаешь битранцев - они всегда смотрят в ту сторону, откуда пахнет марками.
Из огромных дверей холда появился трубач и сыграл сигнал, возвещающий о том, что до начала Конклава осталось десять минут. Гул толпы ненадолго стих, потом возобновился с новой силой: пятнадцать лордов стали пробираться ко входу. Лайтол подождал, пока из толпы выбрался Джексом, ведя под руку Шарру, и незаметно поманил его к себе. Джексом увидел рядом с бывшим опекуном Главного арфиста, и лицо его озарилось широкой улыбкой.
- Дорогая моя леди, ты затмила сияние дня, - сказал Робинтон, поднимаясь, и взял в свои руки ладонь Шарры. - Неужели все сговорились обогатить мастера Зурга?
Шарра засмеялась в ответ на столь изысканный комплимент. Несмотря на высокий рост, ей пришлось встать на цыпочки, чтобы коснуться тубами щеки старого арфиста.
- Даже мастер Норист, - шепнула она ему на ухо и со смешком кивнула в сторону Главного мастера стеклодувов, чей наряд сверкал красными и желтыми тонами. - Интересно, кто-нибудь осмелился ему сказать, как много ценных сведений цех мастера Зурга почерпнул у "Мерзости"?
Робинтон громко расхохотался, его раздражение, виновником которого был Лайтол, стало понемногу рассеиваться.
Шарра восхищенно потрогала изящно расширяющийся рукав синего камзола Главного арфиста.
- Вижу, тебе тоже пришлось пострадать на примерках!
- К счастью, обошлось без них, - добродушно усмехнулся Робинтон. - У мастера Зурга есть мои мерки, а этот праздничный наряд он преподнес мне в подарок как знак признательности его цеха за приятное общение с Айвасом.
Шарра притворилась потрясенной.
- А я-то думала, что ты - самый бескорыстный человек на Перне!
- Этого не скажешь даже про Лайтола, - ответил Робинтон, показывая на старого приятеля, который вместе с Джексомом входил в Большой зал, холда. - Но Лайтол, в конце концов, бывший ткач, он всегда любил принарядиться.
- Как жаль, что он не передал эту свою любовь Джексому, - фыркнула Шарра. - Я выбрала такую дивную ткань - один из новых сортов парчи великолепного сине-зеленого цвета, а он даже ни разу не удосужился явиться на примерку!
- Боюсь, что в это время он примерял на себя совсем другие вещи, лукаво ответил Робинтон, не в силах удержаться от остроты.
- Ну, ты и скажешь! - шутливо закатив глаза, рассмеялась Шарра.
"Неподражаемо прелестный смех", - улыбаясь молодой женщине, подумал Робинтон, и сидящий на его плече Заир согласно чирикнул.
В этот миг тиллекский дворецкий закрыл тяжелые двери холда, и их лязг эхом прокатился по двору. Все разговоры мгновенно затихли. Но тут распахнулись двери кухни, и из них ринулись многочисленные слуги, предлагая собравшимся кла, охлажденные фруктовые соки и закуски, дабы хоть как-то скрасить им скуку в ожидании великих решений Конклава.
Лязг дверей послужил для лордов-правителей сигналом занять места у круглого стола. На нем уже были расставлены тонкие стаканы, графины с кла и вином и блюда с сочными плодами.
Накануне вечером Джексом принял участие в особом собрании, предметом которого был он сам. На нем присутствовали Предводители Бендена, Лайтол, мастер Робинтон, Д'рам и Сибел. Джексом был самым младшим из лордов по возрасту и, хотя он ни в чем не уступал своим старшим собратьям - а кое-кого, быть может, и превосходил, - многие все еще не могли смириться с его молодостью.
- Особенно теперь, - сказал Сибел, виновато глядя Джексому в глаза, когда ты так тесно сотрудничаешь с Айвасом.
- Главное - найти повод, - презрительно бросил Джексом. - Кстати, кто из старичья считает Айваса "Мерзостью"?
Сибел усмехнулся, услышав нелестный эпитет.
- Те, от кого ты этого ожидаешь: Корман, Сэнджел, Нессел, Сигомал, Бергамон.
- Получается пятеро? - заметил Джексом. - А это значит, что абсолютного большинства Рандел не получит, и я застряну на Конклаве на целый день.
- Без особого толка, - хмуро вставил Лайтол.
Джексом вскинул руки и, вскочив со стула, стал мерить шагами комнату.
- Долго еще мне предстоит прикидываться идиотом, прежде чем мое слово, - он ткнул себя пальцем в грудь, - будет что-нибудь значить?
- Сегодня важнее, чтобы ты воздержался от слов, - резко ответил Лайтол.
- Лайтол! - вскинув бровь, укоризненно одернул друга Робинтон.
- Его поступки заявляют о себе громче, чем иные слова.
- Хоть они еще больше восстанавливают против меня этих твердолобых старцев, - с горечью проговорил Джексом. - Ладно, ладно! - он замахал руками на собеседников, не желая получить еще один выговор. - Я вполне трезво оцениваю сложившиеся обстоятельства. И ограничусь тем, отдам свой голос тому, кого считаю наиболее достойным. Обещаю вести себя учтиво, когда они будут поносить Айваса и все то, что мы делаем. Но, клянусь Первым Яйцом, я куда больше знаю о правилах и уставах холда, чем они с их дырявыми мозгами!
Хотя он не стал рассказывать об этом совещании Шарре, его все еще донимали неприятные воспоминания - тем более, что настроения вокруг него и Айваса так быстро менялись.
Джексом со сдержанным достоинством занял свое место между лордом Грохом из Форта и Асгенаром Лемосским. Не в его характере было долго злиться или дуться, поэтому он весьма порадовался про себя, увидев, что сторонники Рандела сплотились по одну сторону стола. Вероятно, и те, кто предпочитал Блессерела и Терентела тоже держались вместе, но Джексом точно не знал, сколько сторонников у каждого из старших сыновей.