Майер добродушно кивнул и уселся в кресло.
- Я тоже должен извиниться, Дороти, - сказал он. - Я с этими чертями всю жизнь работаю, должен бы знать; и все-таки временами они застают врасплох даже меня. Вот как сегодня. Это я виноват, что позволил Дугу тебя использовать. И я буду вставлять ваши имена в проекты каждый раз, как удастся, но вы же тоже должны понимать, что это не всегда возможно. Нельзя допустить, чтобы у клиента создалось впечатление, будто мы недостаточно компетентны. Ладно, давай посмотрим на ситуацию с другой стороны. Ты побывала на предварительной встрече клиента с творческой группой. Это, можно сказать, решающий момент для их взаимоотношений. Ты вынесла оттуда что-нибудь полезное для себя?
Дороти посмотрела на него озадаченно. Ее опухшие глаза мало-помалу прояснялись.
- Ну, в общем, да. Я чувствовала, как они нащупывают, чего она хочет. Это было не так-то просто. У клиентки уже был какой-то свой образ, и все, что ей предлагали, с этим образом не совпадало. Было довольно тяжело. К тому же она не способна увидеть в грубых набросках то, что из них может вырасти в результате. Ей нужны готовые макеты.
- Толковая мысль. А они рассчитали, сколько она может потратить на рекламу?
- Угу. Я так думаю, что немного. Поэтому ей нужна не просто реклама, а акция, заранее ориентированная на определенную аудиторию. Значит, нам предстоит выяснить, кто станет покупать ее продукцию и как до этих людей достучаться. Мы успели поработать в отделе исследований, и я знаю, во что могут обойтись некоторые виды рекламы, поэтому я примерно представляю, что она получит за свои деньги.
Майер одобрительно кивал.
- И насколько они окупятся, благодаря удачным находкам дизайнеров и удачному размещению рекламы. Да, это непросто, но ты уже начинаешь понимать, с чего начинается рекламная кампания. Вот видишь? Опыт никогда не бывает лишним. Ну как, полегчало тебе?
Дороти посмотрела на Пола с благодарностью:
- Полегчало...
- Вот и замечательно. - Майер взглянул на часы. В блестящем циферблате отразились красные и желтые огоньки из окна. - Ладно, ребята, я побежал. До завтра.
Он встал, дружески хлопнул Кейта по плечу и вышел.
- Славный парень этот Пол, - сказал Кейт, когда дверь за ним закрылась.
- Да, славный, - согласилась Дороти. - И ты тоже. Спасибо, что посидел со мной. Скажи, а почему ты стараешься мне помочь? Мы ведь конкуренты. Если кто-то из нас выиграет, другой проиграет, сам знаешь.
- Ну подумаешь, не получу я эту работу! - беспечно сказал Кейт. Как-нибудь перебьюсь. Я не боюсь проигрывать. У нас масса других вариантов. Слушай, не хочешь перекусить, а? Я все равно опоздал на свою электричку, так что мне лучше поужинать здесь.
- Пошли! - сказала Дороти. Щеки ее снова заблестели, как обычно, и на губах появилась улыбка. - Только подожди, я сперва умоюсь. А то я небось страшнее атомной войны!
"Петля", деловой район Чикаго, по вечерам быстро пустеет. Большинство забегаловок, где обычно обедали практиканты, уже закрылись. Кейту с Дороти пришлось забраться на самый верх торгового центра. Они сидели у окна и смотрели сверху на город. Полосы красных огоньков - это автомагистрали с потоками машин, едущих в пригороды. Река, змеящаяся среди небоскребов, поблескивает отражением закатного неба. Над горизонтом, на западе и юго-западе, виднелись крошечные самолетики - вечерние рейсы из аэропортов "О'Хейр" и "Мидуэй". Замысловатый узор из цепочек желтых, как сера, фонарей - улицы к северу от Петли. Кейт и Дороти сидели в дружелюбном молчании, пока им не принесли ужин.
- Прав был Пол, - призналась наконец Дороти. Проглотив несколько кусков, она вновь сделалась самой собой: энергичной и уверенной. - Эта практика пошла мне на пользу. И работа мне нравится куда больше, чем я думала.
- И мне тоже, - сказал Кейт, - Знаешь, я прежде никогда не задумывался, кто и как пишет рекламные объявления и все такое. Мне казалось, будто реклама появляется сама собой. А теперь я хожу и невольно подбираю слоганы для всего, что вижу. Вот, например: "Рекламные щиты "Балони" - полный простор для самых великих замыслов!" Или, скажем, недавно я придумал рекламу для часов - только вряд ли она кому-то понадобится.
- Какую? - спросила Дороти.
- Ну, представь себе: огромные наручные часы, надетые на Пизанскую башню! И слоган: "Есть время и вдохновение!"
- Здорово! - рассмеялась Дороти. Смеху нее был очень приятный: низкий, грудной, похожий на мурлыканье. - Да, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я и сама так делаю. Мне это нравится. Я рисую макеты рекламных роликов и всякие рекламные плакаты. У меня целые альбомы такой шушеры. - Тут она внезапно сделалась серьезной. - Я действительно хочу получить эту работу, Кейт, Это значит попасть сразу в большой бизнес, вместо того чтобы начинать в задрипанной фирмочке в каком-нибудь мелком городишке.
- Ну ладно, так и быть, - усмехнулся Кейт. - А когда я закончу колледж, можешь взять меня на работу.
- Ну да, хороший составитель рекламных объявлений мне не помешает! сказала Дороти, глядя на Кейта свысока, с надменным видом, подобающим будущей работодательнице.
- А что, с твоими мозгами и моим обаянием мы можем далеко пойти! шутливо продолжал Кейт. - Представляешь, какая карьера нам светит?
Сам он вполне представлял Дороти в кабинете руководителя творческой группы. Уж наверняка она сможет командовать людьми не хуже этого Дуга Констанса! Он представил ее с Азраи на руках, двое крепких мужчин держат ее за плечи... Да нет, это не Дороти, это Дола с ребенком на руках! Кейт потряс головой. Потом обернулся к окну.
За стеклом, над головой Дороти, кружила стайка духов. Один из них отделился и подлетел к самому окну, показывая, что видение принадлежит ему. Долу с ребенком выводят из большого грузовика с цистерной и ведут в кирпичное здание двое мужчин. Лица мужчин были видны неотчетливо. Кейт попытался продолжать разговор, пока не заметил, что Дороти смотрит на него как-то странно. Он сообразил, что мелет чушь. Кейт улыбнулся, задал ей какой-то вопрос, что-то об искусстве, он сам не понял, что именно. Духи метались из стороны в сторону. Очевидно, они были так же возбуждены, как и он сам. Они ее нашли! Они знают, где находятся дети!
- Что случилось? - спросила Дороти. Кейт сперва побелел как мел, потом покраснел как рак.
- Так, вспомнил об одном важном деле. - Кейт отодвинул стул, встал, схватил счет. Он ужасно боялся, что Дороти обернется и увидит то, что видит он. - Мне надо срочно бежать. Извини, пожалуйста. До понедельника!
Перебросив пиджак через руку, он выскочил из ресторана, остановившись только затем, чтобы бросить на стойку счет и несколько купюр. Удивленная Дороти пожала плечами и снова взялась за ужин, о котором оба они забыли, начав строить воздушные замки. Что ж, по крайней мере, он повел себя как джентльмен. Не просто сбежал, а придумал достойное оправдание. Однако почему он так заторопился?
- Может, у меня изо рта дурно пахнет? - гадала девушка. А закатное небо между тем было чудесное. Дороти решила, что непременно надо его нарисовать, когда она поужинает.
А четыре духа, парившие за окном, отплыли от здания и разлетелись в четыре стороны. Их полупрозрачные хвосты прощально развевались, их видения были полны закатом.
Глава 11
- Мне все это не нравится, и плевать мне, кто это услышит! - угрюмо повторял Пилтон. Он сидел на оранжевом стуле, поставив локти на колени, и смотрел в пол. - Мне не положено работать по субботам! Я в другой смене!
- Можно подумать, мне очень нравится тут торчать! - отозвалась Дола, не оборачиваясь. - Если бы нас тут не было, то и тебе не пришлось бы.
Она пеленала Азраи, а той вдруг приспичило изобразить танец живота. Малышка никак не желала лежать спокойно, но, стоило ее попке соскользнуть с пеленки на холодный стол, она издала протестующий вопль. Дола ухватила ножки Азраи и проворно спеленала ее, прежде чем малышка снова принялась крутиться.
- Да знаю, знаю, - вздохнул Пилтон. - Но что делать-то? Отпустить вас нельзя, Хозяйка не разрешает.
- Но почему?! - возмутилась Дола. Она одним движением закутала малышку в одеяльце и уселась с ней на пол, на спальник. Азраи уже соглашалась пить детское питание из бутылочки, не видя над собой иллюзорного лица матери. И на том спасибо. Дола взяла подогретую бутылочку из кувшина от кофеварки, попробовала ее и протянула соску Азраи. Та принялась жадно есть.
- Не знаю. И не спрашивай. Не могу тебе сказать.
- Ты здесь и в воскресенье сидеть будешь! - многозначительно предупредила Дола.
- Черт бы все это побрал! - выругался Пилтон, взмахнув руками. - Ну, теперь-то уж что поделаешь. Кстати, я тебе на обед принес яичного салата. И вот еще морковные котлеты, и кусок кекса.
Дола кивнула. Она склонилась над Азраи. Малышка сосала, радостно причмокивая.
- Мне скучно! - заявила Дола. - Дома у меня есть игрушки, игры всякие, домашняя работа, друзья...
Пилтон выпрямился:
- Ну хочешь, поиграем? Только во что?
Маленькая эльфийка не выдержала. Заточение, неудобство, невозможность постирать одежду - переодеться-то не во что, - этот дурацкий спальный мешок, который пахнет так, словно в него много раз писались, а потом выстирали в апельсиновом соке, да еще эти глупые тюремщики... Она разрыдалась.
- Я домой хочу!
Пилтон упал на колени рядом с ней.
- Ну-ну, маленькая, не надо плакать! Пожалуйста! Я просто не знаю, что придумать, чтобы ты не грустила!