"Да, у Дамблдора определенно не все дома, это уж точно", - гордо заявил Рон.
"Слушай, тебе надо быть завтра на выпускном празднике. Все очки подсчитаны, и Слитерин, конечно, выиграл - ты пропустил последний Квиддитч, а без тебя Рэйвенкло раскатал нас вчистую - но поесть можно будет хорошо".
В этот момент к ним подошла мадам Помфрей.
"Вы тут уже почти пятнадцать минут, так что ПОРА", - твердо сказала она.
Хорошо поспав ночь, Гарри почувствовал, что почти вернулся к нормальному состоянию.
"Я хочу пойти на праздник, - заявил он мадам Помфрей, приводившей в порядок его многочисленные коробки сладостей. - Можно?"
"Профессор Дамблдор говорит, что тебе можно, - ворчливо ответила она, как будто по ее мнению Профессор Дамблдор не отдавал себе отчет, насколько опасны могут быть праздники. - И к тебе еще один посетитель".
"Боже мой, - воскликнул Гарри. - Кто же это?"
В этот момент в дверь бочком протиснулся Хагрид. Как обычно, когда он стоял в дверях, он выглядел непозволительно громадным. Хагрид присел рядом с Гарри, глянул на него и разрыдался.
"Это все... моя... проклятая... вина! - прорыдал он, спрятав лицо в ладони. - Я сказал тому мерзавцу, как пройти мимо Пушка! Я рассказал ему! А это была единственная вещь, которой он не знал, и я рассказал! Ты же мог умереть! И все из-за драконьего яйца! Я бросаю пить! Меня стоит выгнать и оставить жить как Маггла!"
"Ну, Хагрид! - успокаивал его Гарри, шокированный видом Хагрида, трясущегося от горя и угрызений совести и льющего крупные слезы себе в бороду. - Хагрид, он бы все равно узнал, ведь мы же говорим о Волдеморте, он бы узнал, даже если бы ты ему и не сказал ничего".
"Ты же мог погибнуть! - хныкал Хагрид. - И не называй этого имени!"
"ВОЛДЕМОРТ! - крикнул Гарри, и Хагрид настолько остолбенел, что перестал плакать. - Я встретил его и называю его по имени. Выше голову, Хагрид, мы спасли Камень, он исчез, и Волдеморт не сможет им воспользоваться. Съешь шоколадную лягушку, их у меня вагон..."
Хагрид утер нос рукой и сказал - "Я вспомнил, у меня для тебя подарок".
"Не твой фирменный сэндвич?" - озабоченно спросил Гарри, а Хагрид наконец-то сделал попытку засмеяться.
"Не-а. Дамблдор дал мне вчера выходной, чтобы я сделал это. В натуре, ему следовало бы меня выгнать - но, вот я тебе привез..."
Подарок с виду был красивой переплетенной в кожу книжкой. Гарри с любопытством открыл ее. Она была полна волшебных фотографий. С каждой страницы ему улыбались и махали руками отец и мать.
"Разослал сов ко всем школьным приятелям твоих родителей, с просьбой прислать фотографии... я ведь знал, что у тебя ни одной нет... нравится?"
Гарри не мог ничего ответить, но Хагрид понял его и так.
В этот вечер Гарри в одиночестве спустился на выпускной праздник. Его задержала мадам Помфрей, которая суетилась вокруг него и хотела еще раз провести осмотр, поэтому, когда он вошел Большой Зал был уже полон. Зал был убран в цвета Слитерина - зеленый и серебристый, в знак того, что Слитерин уже седьмой год подряд выигрывал школьный кубок. Огромное полотнище со Слитеринской змеей покрывало стену над Высоким Столом.
Когда Гарри вошел в зал, внезапно повисла тишина, и тут же все сразу громко заговорили. Он проскользнул на скамейку между Роном и Эрмионой за Гриффиндорским столом и попытался проигнорировать то, что все привставали, чтобы глянуть на него.
К счастью, всего несколько секунд спустя появился Дамблдор. Гомон сразу затих.
"Ну, вот и прошел еще один год! - бодро начал Дамблдор. - И мне придется подокучать вам моей стариковской болтовней, прежде чем мы вонзим зубы в изумительные яства. Ну и год же это был! Надеюсь, ваши головы стали чуточку полнее, чем были раньше... в конце концов, у вас впереди все лето, чтобы опустошить их до начала следующего года...
"А теперь, как я понимаю, школьный кубок ждет вручения, и очки распределились следующим образом: на четвертом месте - Гриффиндор с тремястами двенадцатью очками; на третьем - Хаффлпафф с тремястами пятьюдесятью двумя; Рэйвенкло получил четыреста двадцать шесть, а Слитерин четыреста семьдесят два".
Буря радостных криков и топанья ногами донеслась со стола Слитерина. Гарри заметил, как Драго Малфой стучит по столу своим кубком. Зрелище было тошнотворное.
"Да, да, хорошая работа, Слитерин,- сказал Дамблдор. - Однако следует принять во внимание недавние события".
Зал замер. Улыбки Слитеринцев слегка потускнели.
"Гхммм - откашлялся Дамблдор. - Я должен раздать несколько последних очков. Так, так, так..."
"Во-первых - господину Рональду Висли... - Рон покраснел и приобрел цвет редиски, получившей солнечный ожог. - ... за игру в шахматы, лучше которой Хогвартс не видел многие годы, я награждаю Гриффиндор пятьюдесятью очками".
Радостные крики Гриффиндора полетели под волшебный потолок; звезды над ними, казалось, задрожали. Все слышали, как Перси хвастается остальным префектам, "Это ж мой брат! Младший брат! Выиграл у гигантских шахмат МакГонагалл!"
Наконец снова установилось молчание.
"Во-вторых, мисс Эрмионе Грангер... за использование перед лицом огня холодной логики, я награждаю Гриффиндор пятьюдесятью очками".
Эрмиона закрыла лицо руками; Гарри всерьез подозревал, что она расплакалась. На всех концах стола Гриффиндорцы были просто вне себя - они только что поднялись на сто очков.
"В-третьих, господину Гарри Поттеру... - продолжал Дамблдор. В зале воцарилось гробовое молчание. - ... за крепость духа и непревзойденную храбрость, я награждаю Гриффиндор шестьюдесятью очками".
Шум был оглушающим. Те, кто сохранил способности к сложению, надрывая до хрипоты глотку, кричали, что у Гриффиндора теперь было четыреста семьдесят два очка - в точности столько, сколько и у Слитерина. Они бы выиграли школьный кубок, если бы Дамблдор дал Гарри хоть на одно очко больше.
Дамблдор поднял руку. Зал мало помалу успокоился.
"Есть разные виды храбрости, - сказал Дамблдор, улыбаясь. - Требуется большая храбрость, чтобы выступить против своих врагов, но не меньше ее требуется и чтобы выступить против своих друзей. Поэтому я присуждаю десять очков господину Невиллу Лонгботтому".
Если бы кто-то в эту минуту стоял за дверями Большого Зала, он мог бы с полным правом подумать, что произошел взрыв, столь громкий шум донесся с Гриффиндорского стола. Гарри, Рон и Эрмиона вскочили, чтобы криками подбодрить Невилла, побледневшего от шока, который скрылся под кучей учеников, бросившихся его поздравлять. Ему еще никогда не доводилось добыть для Гриффиндора ни единого очка. Гарри, все еще крича от радости, ткнул Рона под ребра и указал на Малфоя, который вряд ли имел бы более застывший и испуганный вид, если бы подвергся Заклятию Окаменения.
"Что означает, - прокричал Дамблдор сквозь бурю аплодисментов, ибо даже Рэйвенкло и Хаффлпафф радовались падению Слитерина, - нам надо немножко поменять декорации".
Он хлопнул в ладоши. Через мгновение, зеленые драпировки стали ярко красными, я серебряные превратились в золотые; гигантский змей Слитерина исчез, а на его месте появился вставший на задние лапы Гриффиндорский лев. Снэйп с ужасной, вымученной улыбкой пожимал руку Профессору МакГонагалл. Он поймал взгляд Гарри и тот понял, что чувства Снэйпа к нему не изменились ни на йоту. Но это не беспокоило Гарри. Жизнь, кажется, обещала снова стать нормальной в будущем году или, по крайней мере, настолько нормальной, насколько она вообще может быть в Хогвартсе.
Это был лучший вечер у Гарри в жизни - лучше даже, чем вечер после выигрыша в Квиддитч, чем вечер на Рождество или вечер победы над горным троллем... - этот вечер он никогда, никогда не забудет.
Гарри почти забыл, что еще должны быть объявлены результаты экзаменов, но их объявили. К их огромному удивлению, и он, и Рон, получили хорошие оценки; Эрмиона, конечно, стала лучшей среди всех первокурсников. Даже Невилл ухитрился перейти на следующий год, поскольку его хорошая оценка по Травоведению компенсировала невероятно низкий балл по Алхимии. Они надеялись, что Гойла - глупого почти настолько, насколько гнусного, могут исключить, но и он тоже прошел. Это был просто ужасно, но, как заметил Рон, нельзя получить от жизни абсолютно все.
И вот вдруг их шкафы опустели, чемоданы упаковались, жаба Невилла отыскалась в углу туалета, всем ученикам были розданы записки с напоминанием не использовать магию на каникулах ("Я всегда надеюсь, что они забудут нам их дать", - посетовал Фред Висли); Хагрид провел их к лодкам, и они поплыли через озеро, и уселись в Хогвартский Экспресс; пока они смеялись и болтали, пейзаж за окном становился все зеленее и опрятнее; проезжая города Магглов, они ели Бобы с Любым Вкусом Бетти Ботт, снимали свои колдовские мантии и натягивали куртки и пиджаки; и, наконец, высыпали на платформу девять и три четверти на вокзале Кинг Кросс.
Немного времени им понадобилось, чтобы покинуть платформу. У турникета стоял пожилой морщинистый смотритель, выпускавший их по двое и трое через ворота, чтобы они не привлекали внимания, разом появившись из сплошной стены и не встревожили Магглов.
"Вы оба должны заехать погостить у меня этим летом, - пригласил Рон, Я пошлю вам сову".
"Спасибо, - ответил Гарри, - мне же надо будет ждать чего-то приятного".
Вокруг них все толкались, пока они пробирались к воротам обратно в мир Магглов. Некоторые их окликали:
"Пока, Гарри!"
"Увидимся, Поттер!"