- Я никого не собирался пугать, - откликнулся Повелитель акул. - Страх рождается внутри испуганного тела. Он в тебе. И в ней. Изгоните страх, и вас никто не сможет испугать. Я знаю, вы пытаетесь сделать это, К'ииит и Х'Нииит. А мое имя Эд'Ахррумрашш.
- В этом имени слышится хруст зубов, - сказала Нита.
Бледный кинул на нее заинтересованный взгляд.
- Это так, - скрипнул он. - Ты умеешь слышать. Может быть, ты не Молчаливая, а Слушатель?
- Слушатель еще не выбран. Бледный, - вмешалась Ш'риии. - А нота Молчаливой должна исторгаться из глотки Волшебника опытного, который уже испытан в борьбе с Одинокой Силой, и все же достаточно молодого, чтобы удержать долгий звук и длинную ноту. Х'Нииит именно такая Волшебница.
- Значит, это и есть те двое, кто поднялись против Одинокой Силы там, на острие Пронзающих Небо? Кажется, люди зовут их Манхэттен, - Властелин устремил свой неподвижный холодный взгляд на Кита. - О, не гуди так удивленно, К'ииит! Я достаточно хорошо знаю человеческие слова и названия. В конце концов, вы те, кого мы едим.
Нита задохнулась.
- Ну, ну! - Теперь уже Ниту смерили своим темным, каменным взглядом. Умерь свой страх, юная Х'Нииит. Твои сородичи, люди, говорят, что я "Убивающая Машина". Мне нравится это имя. Я именно такой. - Ужасный смех вновь зашипел в пузырящейся воде, - Но я машина, наделенная разумом, и не уничтожаю без цели. Те, кого я ем, человек ли, кит или рыба, дают мне жизнь... Но не будем об этом. Я рад, что ты привела их, Ш'риии. Если Сердце Моря, о котором постоянно толкуют Волшебники, существует, тогда эти двое, пожалуй, могут проникнуть в него. Это нам необходимо.
Впервые с начала разговора Ш'риии вдруг выказала легкое раздражение.
- Оно существует, Бледный. Сколько раз ты исторгал вместе с нами ноту Двенадцатой и до сих пор не уверился...
- Много, много нот, много больше, чем ты, молодая китиха, - фыркнул Властелин, - но потребуется еще и еще, чтобы убедить меня в том, что не видно никому, кроме вас, Волшебников. Покажи мне Сердце Моря, эту Сердцевину Времени, о которой вы толкуете, и я соглашусь, что оно существует.
- И ты отрицаешь, что там, именно там рождается волшебство, оттуда оно исходит и черпается? - Голос Ш'риии звучал крайне раздраженно.
- Возможно, - сказал Властелин - это и так. Не взъяряйся без причины, Ш'риии. Вы, теплокровные, такие горячие. Но лишь мы, акулы, обладаем холодным разумом. Вы верите даже в то, что не видели. Я верю в то, что ем или вижу своими глазами. Да, я не отрицаю вашей силы. Я видел действие ее. Просто я не знаю еще, откуда она к вам приходит. Зато я знаю одно - где-то в глубине наших вод таится беда. Эта беда для всех нас, и потому мне стоит присоединиться к Песне, к вашим волшебным нотам-заклинаниям, откуда бы они ни прилетали. А теперь слушайте меня, услышьте то, что ведомо мне. Если все будет продолжаться и идти к тому, к чему стремится, то Высокий и Сухой вскоре станет Низким и Влажным, а те, кто мне подвластны, будут уничтожены...
Глава седьмая. ПЕСНЯ БИТВ
- Да, - повторил Бледный, - те, кто подвластны мне, уничтожат тех, кто в моей власти...
- Кто это? - спросил Кит. - Неужто кальмары? Эд'Ахррумрашш глянул на Кита и принялся медленно, словно бы рассеянно кружить перед ним.
- Ты угадал, - сказал Властелин акул. - Что ж, для человека ты достаточно осведомлен о нашем мире.
- Я знаю и то, что гигантские кальмары выводят потомство в этом году, прогудел кашалот. - Они крупнее обычных. Нам говорили о них наши Верховные Волшебники. В глубинах моря они могут достигать размера кита или даже подводной лодки.
- От них-то и собирался я вас остеречь, - сказал Бледный. - Мои сородичи нередко страдают от этих коварных жителей Дна. Однако акула, не умеющая сама защитить себя, не имеет права на покровительство Властелина. Знаю, вы, теплокровные, защищаетесь сообща. И все же я предостерегаю вас в благодарность за ту любезность, которую вы оказали моим сородичам в тот раз.
- Спасибо, - ответила Ш'риии и, не останавливая свой ровный ход, чуть наклонилась всем телом.
- Странно, - вслух размышлял Бледный, - очень странно, что в Море осталось так мало Волшебников Высокого Уровня, что приходится приводить сюда людей.
- Это не странно, а страшно, Бледный, - ответила Ш'риии. - Советники и Верховные Волшебники в последнее время погибали чуть ли не чаще, чем съедобные моллюски на Мелководье.
- Будто кто-то не хочет допустить, чтобы Песня прозвучала, - согласился Властелин, и голос его вдруг стал тише и слабее. - Я вспоминаю о Песне, что текла... да, точно, сто тридцать тысяч лун тому назад. Тогда Дно содрогалось, как и теперь, а Одинокая Сила проиграла Битву Деревьев. Волшебники опускались вниз через Ворота Моря, и один из них был смертельно ранен и погребен под обвалом камней. А когда они все-таки начали Песню, то сначала Убивающий, а потом и сам Синий Кит в самый важный момент захлебнулись собственными заклинаниями. А ты ведь знаешь, Ш'риии: когда Песня дробится между поющими и каждый стремится петь на свой лад...
Эд'Ахррумрашш умолк. И все четверо продолжали плыть некоторое время в молчании.
- Эд... Эд...ах...ррум... - Нита смешалась, не в состоянии выговорить длинное и такое трудное для кита-горбача имя, в котором звучит скрежет зубов. - Послушай, можно я буду звать тебя просто Эд'рум?..
Холодный, пустой взгляд обратился на нее.
- Ну, я хочу сказать, - пролепетала Нита, - что уж коли мы собираемся петь вместе, то, может, стоит быть друг с другом попроще...
- Как ты произнесла? Эд'рум? Этот обрывок имени годится разве что для коротенькой кильки, - сухо откликнулся Властелин. - Кличка для малька, а не для меня. Властелина. - Он испустил короткий, сухой смешок. - Ладно. Тогда ты Килька, а я Эд'рум. - И он снова хмыкнул.
Нита еще никогда не слышала, чтобы смех звучал так устрашающе.
- Отлично, - сказала она, стараясь быть спокойной. - Итак, Эд'рум, что же произошло потом? Ну, в той Песне, когда все пошло не так, как надо, и кто-то из поющих пострадал?
- Поющие были внутри круга-заклинания и надежно защищены... Сломать круг невозможно... если, конечно, Песня не расстроится или не умолкнет один из поющих. Песня требует полной отдачи. Стоит одному ослабить усилия, и Одинокая Сила, которую пытаются окружить заклинанием, высвобождается. А в результате дно Моря на сотни миль вокруг бывает неузнаваемо разворочено и разрушено. Оживают вулканы, бушуют землетрясения... Тогда, сто тридцать тысяч лун тому назад, здесь была суша, большой остров в самом центре вод. Вы знаете, должны знать об этой стране, потому что именем ее назван людьми океан. Тот остров утонул. На нем были люди. Они исчезли вместе с погрузившимся под воду островом. Зато, - вдруг снова издал он жутковатый смешок, - моим сородичам досталось много еды. Все, находящиеся под моим владычеством, процветали...
- Сто тридцать тысяч лун назад... - выдохнул Кит. - Это десять тысяч лет!
- Атлантида! - догадалась Пита.
- Аф-фа-лон, - подтвердила Ш'риии, называя страну на своем китовом языке. - Там были Верховные Волшебники и Советники, - печально добавила она. - Очень много. Но, даже объединив свои усилия, они не смогли остановить того, что произошло. Землетрясения начались одновременно с потоплением Аффалон. Они были такими ужасными, что разорвали крепкую Сушу-под-Морем, которую двуногие, кажется, называют Земной Корой. Аффалон рассыпалась на кусочки и ушла прямо в пылающую Бездну Земли. Она исчезла. Но ваша Суша поколебалась. Плоскости континентов с тех пор медленно перемещались, словно бы пытаясь укрыть подводную могилу острова. Но и после гибели Аффалон беды не кончились. Еще много лет воздух был плотным и серым от пепла, выброшенного вулканами. Наступили холода, и все живое на земле вымерло, потому что не хватало еды. Прошли тысячи лун, прежде чем все стало вновь оживать. Вот почему сегодня так нужна Песня. Помните слова: "Чтобы Море не стало Сушей, чтобы Суша не стала Морем..."
- А кальмары размножаются... - вставил вдруг Бледный, - Ладно. Забудем пока. Я же поплыву сейчас к Северному Разрезу. Чую сладкий запах беды...
"Кто еще из живых существ может услышать запах чужой беды на расстоянии двухсот миль и порадоваться этому?" - с неприязнью подумала Нита.
- Остерегайся, Килька, - сказал Эд'рум. - Только мертвая акула не может услышать ЭТОЙ твоей мысли! Если ты хочешь сблизиться со мной без опаски, опасайся показывать мне свои недружественные чувства. Думай лучше о том, что соединит нас. Не то узнаешь меня настолько близко и так скоро, как и не ожидаешь...
Челюсти акулы работали ровно и грозно. Бледный вдруг снова холодно усмехнулся.
- ...Не пугайся. Все течет пока как надо. Увидимся позже... Становится темно и...
- Темно! - Нита и Кит одновременно огляделись вокруг. Вода, поначалу мутно-зеленая, разбеленная облаком света, теперь была почти черной.
- Солнце заходит, - с тоской проговорил Кит. - Вот-вот сядет.
Нита согласно присвистнула.
- Властелин акул, - сказала она, пытаясь скрыть волнение, - нам надо возвращаться, э-эээ, в наши дома, туда, где мы питаемся. И как можно скорее. Наши родители ждут нас до наступления темноты.
Эд'рум равнодушно посмотрел на Ниту своим тусклым черным глазом.
- Как знаете, - откликнулся он и ускорил свой и без того стремительный ход. - Но мы сможем оказаться под Голубым Сводом лишь после того, как выплывет множество звезд и появится Луна.
- Я знаю, - прошептала Нита. Внутри ее все трепетало, и трудно было сохранять беззаботный тон. - Может быть, ты поплывешь вперед и успокоишь их? - обратилась она к Киту. - Скажешь, что я уже иду...
- Нет, - прогудел Кит, тоже стараясь не выдать своего беспокойства. - Я тебя не оставлю. Или вместе, или...
- Эй, Килька, - пренебрежительно фыркнул Эд'рум, - очень странно, что ваши родители в чем-то ограничивают вас, когда вы творите волшебство такого уровня.
- Они не знают, что мы Волшебники, - тихо пояснил Кит.