Танабе изящно пожал плечами и улыбнулся.
- Вверх.
Дверь лифта закрылась.
Генерал Якубиан закурил сигару и сидел, с гневной подозрительностью щурясь на произведение современного искусства - разноцветные электрочувствительные газы, заключенные в прозрачную пластиковую оболочку в форме жертвы автомобильной аварии, - когда дверь позади стола с легким шипением отворилась.
- Знаешь, эти штуки не очень полезны для твоего здоровья.
Якубиан перевел неодобрительный взгляд со скульптуры на говорящего худощавого мужчину с морщинистым лицом и жесткими седыми волосами, облаченного в поношенный свитер и просторные брюки.
- Иисус Сэмюэл Христос, - пробурчал генерал, - ты что, опять решил врубить свою дерьмовую шарманку на тему "бросайте курить"? Что ты вообще об этом знаешь?
- Наверное, кое-что знаю, - мягко отозвался Уэллс. - В конце концов, в следующем месяце мне исполнится сто одиннадцать лет. - Он улыбнулся. - И даже сама мысль о возрасте меня утомляет. Пожалуй, я тоже присяду.
- Не расслабляйся. Нам надо поговорить.
Уэллс приподнял бровь:
- Так говори.
- Не здесь. Не обижайся, но есть некие темы, на которые я не желаю говорить ближе чем на полмили от любых подслушивающих и записывающих устройств, а если не считать твоей электронной фермы, то такую их плотность на квадратный дюйм можно отыскать разве что в вашингтонском посольстве некой страны третьего мира, из которой мы собраемся вышибить дух на этой неделе.
Уэллс улыбнулся, но улыбка вышла холодноватой.
- Так по-твоему, я не могу без опаски разговаривать в собственном кабинете? Ты что, действительно полагаешь, что кто-то способен пробиться в "Телеморфикс"? У меня имеется оборудование, о каком правительство может только мечтать. Или же ты хочешь сказать, что не доверяешь мне, Дэниел?
- Когда дело касается этого, я не доверяю никому - ни тебе, ни себе, ни кому бы то ни было, кто может на нас работать. Не доверяю "Телеморфиксу", правительству Соединенных Штатов, военно-воздушным силам или отделению американских бойскаутов в Эмпории, штат Канзас. Ты все понял? И не воспринимай это слишком лично. - Он вынул сигару изо рта, с рассеянным раздражением обозрел влажный и изжеванный кончик, потом снова сунул ее в рот и стал раскуривать, пока противоположный кончик не затлел. Уэллс, нахмурившись, взглянул на облако густого дыма, но промолчал. - А теперь мое предложение. За полчаса мы можем долететь до Портленда. Разговор в самолете я тоже не считаю безопасным, если тебя это утешит, так что до посадки мы будем беседовать о погоде. В городе ты выбираешь район, а я - ресторан в этом районе. Так мы получим гарантию, что никто из нас не пользуется подслушкой.
Уэллс нахмурился.
- Дэниел, все это... весьма удивляет. Ты уверен, что такое необходимо?
Якубиан поморщился, вынул изо рта сигару и погасил ее в пепельнице в стиле "art deco", тем самым впервые за полвека использовав ее по назначению. Недовольство хозяина от него не укрылось.
- Нет, Боб, я прилетел сюда, потому что подумал: а хватает ли в твоей диете белков? Черт подери, я ведь сказал - нам надо поговорить. Прихвати с собой пару охранников. Пусть они вместе с моими проверят заведение и убедятся, что там чисто.
- И мы вот так просто придем и сядем? Вместе... вместе с посетителями?
- Господи, так ты испугался, что ли? - рассмеялся генерал. - Нет, мы их всех вытурим. А владельцу оплатим убытки. Журналисты же меня не волнуют, хотя их можно и припугнуть слегка. Я просто хочу поговорить пару часов, не опасаясь, что кто-то нас услышит.
Уэллс все еще колебался.
- Дэниел, я уже и не припомню, когда в последний раз обедал в общественном месте. И не покидал этих стен с тех пор, как летал в Вашингтон получать "Медаль свободы", а это было почти пять лет назад.
- Значит, тебе это пойдет на пользу. Ты ведь владеешь почти половиной мира - так неужели тебе не хочется хотя бы взглянуть на него?
Для человека со стороны - вроде нервничающей молодой официантки, которая, явившись на работу, узнала, что сегодня вечером у нее будет всего два клиента, - сидящие за столом мужчины казались почти ровесниками. Примерно в таком возрасте ждут первых внуков. Однако далеко не всем дедушкам специальная команда предварительно стерилизует в ресторане стол и стулья, а еду готовят под внимательными взглядами полудюжины телохранителей.
Моложавому на вид генералу уже исполнилось семьдесят. Он был невысок и крепок; за долгие годы, проведенные на Ближнем Востоке, его кожа приобрела оттенок кофе с молоком. Во время учебы в академии ВВС он занимался борьбой и до сих пор сохранил экономную скользящую походку.
Его высокий собеседник также выглядел загорелым, хотя цветом своей кожи он был обязан искусственно повышенному содержанию меланина в клетках защите против старящего эффекта ультрафиолетовых лучей. Глядя на его стройную фигуры и крепкие мышцы, официантка - раздосадованная тем, что не смогла узнать никого из двоих явно важных посетителей, - предположила, что он младше генерала. То была простительная ошибка. Лишь легкая неуверенность движений и желтоватый оттенок белков глаз намекали на многочисленные операции и болезненные ежедневные процедуры, поддерживающие в нем жизнь и позволяющие ему считать эту жизнь более или менее нормальной.
- Я рад, что мы так поступили. - Уэллс осторожно глотнул вина, потом поставил стакан и коснулся губ салфеткой, совершая каждое движение с педантичной четкостью. Казалось, он был сделан из хрупкого стекла. - Как хорошо побывать... в другом месте.
- Верно, и если наши парни делают свое дело, то здесь мы можем поговорить спокойнее, чем в бункере под твоим кабинетом. Да и еда здесь тоже ничего. На восточном побережье этакого лосося не попробуешь. Наверное, после той эпидемии такое понятие, как лосось с восточного побережья, уже перестало существовать. - Якубиан отодвинул тарелку с косточками и снял обертку с сигары. - Начну с главного. Я больше не доверяю Старику.
Уэллс едва заметно улыбнулся.
- Поосторожнее со словом "старик".
- Не трать время попусту. Ты знаешь, о ком я и о чем.
Владелец самой мощной в мире технической компании секунду разглядывал партнера, потом повернулся: к столу приближалась официантка. Несколько рассеянное выражение его лица внезапно сменилось суровым. Молодая женщина, отважившаяся наконец выйти из кухни, чтобы забрать пустые тарелки, увидела лицо Уэллса и замерла в нескольких футах от стола.
Генерал услышал, как официантка испуганно вдохнула, и поднял на нее глаза:
- Если ты понадобишься, мы дадим знать. Посиди на кухне или еще где. Сгинь!
Официантка торопливо ушла.
- Не секрет, что ты его не любишь, - проговорил Уэллс. - Не секрет, что я его тоже не люблю, хотя испытываю вынужденное уважение к тому, что он сделал. Но, как я только что сказал, это не секрет. Тогда из-за чего вся эта канитель?
- Потому что кое-что пошло не так. Ты прав, я его не люблю, и, если честно, от всех его египетских выпендриваний меня давно выворачивает. Но если бы все шло по плану, я бы и слова не сказал.
- О чем ты говоришь, Дэниел? - Уэллс напрягся. Его странные глаза, ярко-голубые на фоне старой слоновой кости, казались еще ярче на лишенном эмоций лице. - Что пошло не так?
- Тот, кому удалось сбежать, - "субъект", как его называет наш бесстрашный вождь. Я попросил кое-кого из своих людей провести модельные симуляции - не волнуйся, я не сказал им ничего конкретного, сообщил лишь набор весьма неопределенных параметров. И они неизменно получали один и тот же результат. Короче, такое не могло произойти случайно.
- Случайное не существует. Для этого и нужна наука - я объяснял тебе это уже много раз, Дэниел. Есть лишь пока неизвестные нам параметры.
Якубиан скомкал салфетку.
- Не смей со мной умничать, Уэллс. Я тебе сказал, что это не случайность, а лекция мне не нужна. Моя информация свидетельствует о том, что кто-то наверняка помог этому случиться.
- Кто-то в... группе? Сам Старик? Но почему? И как, Дэниел? Это пришлось бы проделывать прямо у меня под носом.
- Теперь ты понял, почему я не хотел говорить у тебя в кабинете?
Уэллс медленно покачал головой.
- Это косвенное доказательство, Дэниел. Я и сейчас считаю, что наиболее вероятное объяснение - случайность. Даже если твои аналитики скажут, что вероятность внешнего вмешательства 99,99 процента, - и я лишь предполагаю, что у них были точные исходные данные, - все равно остается один шанс из десяти тысяч, что это случайность. Никто из моих людей в этом не сомневается, а ведь именно моим инженерам пришлось все исправлять. Я куда охотнее поверю в то, что мы сорвем в игральном автомате "джек-пот" с такой вероятностью - а она не столь уж и мала, - чем в то, что кто-то пробрался в проект "Грааль" со стороны. - Еще одна холодная улыбка. - Или в проект "Ра", как любит его называть наш бесстрашный вождь. Плесни мне еще немного. Это чилийское?
Якубиан наполнил стакан собеседника.
- Годами не вылезал из своего чертова бункера, а теперь решил надраться за мой счет. Юнец столетний.