В нашем движении было нечто необычное.
Я пытался услышать прежнее цоканье копыт, но мой рыжегривый скакун мягко и беззвучно мчался по ночным улицам столицы.
Посадские уже разбрелись по домам. Редкие дозорные у знатных домов прохаживали взад и вперед с бердышами — лунообразными топорами на длинных древках. Они так же не видели меня, пролетающего мимо них.
Люди ушедшие с улиц сегодня получили зрелищ. Они еще неделю будут обсуждать казнь Аввы и мой поединок с Жаботинским.
Я почувствовал, что птица летит надо мной, пропустил ее вперед и последовал за моим вороном.
Он привел меня к училищу. Недолго думая, я снял перстень и обратился вместе с конем обратно в свое прежнее обличье.
С моими руками произошли некоторые изменения. Они показались мне чуть более накачанными и теперь не такими уж детским.
Меня пропустили внутрь без лишних вопросов два архидиакона с серьезными выражениями лиц.
Когда я спешился, они молча затворили за мной ворота, приняли поводья коня и увели его в конюшню.
Я обратил внимание на учеников, выстроившихся во внутреннем дворике монастыря.
Они держали в руках зажжённые факелы и стояли шеренгой в форме правильного прямоугольного каре.
В центре стоял большой стол, на который были выложены праздничные головной убор и одежда протопопа.
Рядом со столом в центре прямоугольника, стоял неизвестный мне маг среднего возраста и приносил речь.
Он мельком взглянул на меня и кивком разрешил присоединиться к остальным ученикам.
— Ты всех нас очень поразил своим умением драться, — тихо прошептала Киття- Уголек, — еще раз спасибо тебе за то, что вступился за меня в том день перед Жаботинским. Ты здорово его уделал.
Жаботинского младшего нигде не было видно.
Те из его дружков, которые еще пару часов назад считали Жаботинских непоедимыми и пытались любыми способами привлечь их расположение стыдливо отпускали головы, увидев меня.
Среди учеников я увидел моих друзей.
На их лицах появилось неподдельное удивление. Тогда я ошибочно связал их с моим появлением.
Они дали мне знать, что видят меня. Но на самом деле их смущал мой внешний вид. Я возмужал после сегодняшних приключений
— Ты был очень эффектен, я даже не знала, что так можно драться, — тихо и восхищенно прошептала Лиона Львова, — надеюсь эти уроды больше никогда сюда не вернуться. Спасибо тебе за это.
— Не за что. Кто это? — я так же отвечал шёпотом и кивком указал на человека в центре.
— Наш новый настоятель. Жаботинского старшего разжаловали сразу после вашего поединка. Кто-то донес о результатах поединка Великому Князю. Говорят, они срочно уехали в Тверь, в деревню отца. Поговаривают, что какой-то губастый Васька ими очень недоволен. И да, отец просил тебе передать, что твой брат свободен. С ним все в порядке.
Я улыбнулся. Жаботинским не отвертеться от этого идиота. Не нужно было трогать моих близких. Вам хана, Жаботинские! Я обещал, что выведу вас из высшей лиги, я не успокоюсь пока этого окончательно не добьюсь.
Думаю, что я пошлю огромный букет в подарок на свадьбу Ваське Губе и их младшей сестре.
Мне нужно было узнать, кто же стоит за четверкой, которая преследует меня. Жалко, я не успел переговорить подробно с Петром Ивановичем Львовым.
Недолго думая, я решил побеседовать с новым наставником. Нам нужно было налаживать взаимоотношения между собой, и в свете последних событий я мог бы ему здорово пригодится.
— Я человек, тут новый, Илья. Меня зовут отец Георгий. Моё почтение. Я наслышан от вашей схватке с вайтами. Не каждый взрослый обученный боевой маг справился бы на твоем месте с этими тварям.
— Да спасибо, батюшка Георгий у меня к вам пара вопросов.
— У нас принято обращаться на ты. Я хотел бы иметь добрые отношения с учениками.
— Хорошо, буду на ты.
— Мне кажется, я знаю, о чем ты желаешь спросить. По твоему имуществу я уже распорядился. Его должны забрать у Жаботинских и перевезти обратно в монастырь. Но мой тебе совет, видишь как бывает. Лучше распредели его по частям. Немного оставь в монастыре, остальное вложи в дело.
— Так и собирался поступить, но вопрос не об этом. Я могу надеяться, что разговор будет между нами?
— Да, конечно.
Мы стояли поодаль от остальных учеников, разбредающихся по своим кельям.
— Меня преследует четверо людей в капюшонах. Вы знаете что нибудь о них? Кто они?
Он встревоженно огляделся по сторонам.
— Нет, нет. Сейчас я ушел от них. Они далеко и не знают, где меня искать. Они конечно могут заявиться сюда еще раз, — я рассказал об их вчерашнем визите, — но вы можете не переживать. Они меня не найдут, и не причинят никому вреда.
— Почему ты так решил?
— Я защищен одним артефактом, — уклончиво ответил я, — они дважды были в шаге от меня. Я видел их лица так же близко как сейчас вижу ваше, но они ничего не смогли мне сделать.
— Но ведь, считается, что на них не действует магия. Ты уверен в том, что говоришь?
— Я сам о них узнал, только сегодня. Но факт остаётся фактом. Я перед вами, они бессильны.
— В чем же твой вопрос?
— Кто стоит за ними? Откуда они пришли, наставник Георгий?
— Мы мало, что он них знаем. Лишь только то, что они не одаренные. Просто люди из плоти и крови. И то, что на них не действует никакая земная магия. Будто бы какие-то очень мощные силы опекают и защищают их от любого магического воздействия. Они приходят и похищают одаренных учеников. Они уничтожают всех, кто этому сопротивляется. Больше ничего о них неизвестно.
— Но ведь все это вы как-то узнали?
— Я с ними никогда не сталкивался. Но, думаю, что тебе дозволено знать, что в прошлом они погубили среднего сына Петра Львова. Возможно, если ты обратишься к Львовым, то они тебе расскажут.
Я вспомнил, как Петр Иванович напрягся, когда слушал мой рассказ.
— Могу ли я завтра с утра отпроситься? Я хотел бы переговорить с Львовым Петром Ивановичем.
///
— Проходи, проходи боярин Воронов. Рад снова тебя видеть в добром здравии, — Петр Ианович мне широко улыбался, в своих палатах на следующее утро
— Я пришел поблагодарить вас, за то, что вы вызвались быть моим секундантом! Это для меня большая честь.
Я сохранял прямую осанку и быстро поклонился головой.
— Для меня это тоже честь, боярин. Знатно ты вчера Жаботинского отделал. У меня прям полил мне медом на сердце.
У Львовых с этими недоносками свои счеты. Они успели всем подгадить.
— Что там за история с Васькой Губой?
Я кратко рассказал про желание бандюгана стать боярином, и мы с Петром Ивановичем немного посмеялись, описывая друг другу «дворянина» Ваську. Все наши враги получили то, что заслуживали.
— Петр Иванович. Капитал имею, пристроить желаю. Как думаете, можем какую-нибудь артель или мастерскую открыть?
— Какую, например?
Я коротко обрисовал свой новый бизнес-план, который очень понравился Львову. Он внимательно меня слушал и был слега шокирован моими знаниями в предпринимательском деле.
— Что ж план-то хорош, Илья. Ты толково говоришь. Да вот работать некому. Ты на учебе, я на службе. Думать надо.
Я понял, что он был прав. Извечная проблема с кадрами, не обошла стороной и этот мир. Я согласился, но на этот счет имел свое решение, о котором не стал говорить.
— Петр Иванович, прошу прощения, если вопрос мой окажется ни к месту. Но не могли бы вы поподробнее рассказать о четверке, которая меня преследовала?
— Я о них, мало что знаю. Сколько не пытался узнать — всё тщетно. Нам, практически, ничего о них не известно. В прошлом году, они забрали сына моего. Никто с тех пор его не видел. Маги некроманты говорят, что нет его среди живых, но и среди мертвых тоже нет. На них не действует никакая земная магия, но они просто люди. Я тебе тут не помощник. Я знаю только то, что я тебе рассказал.
Он грустно опустил глаза и продолжил:
— Я бы все отдал, чтобы среднего сына вернуть. Но боюсь — это невозможно. Что же касается твоего рассказа, то маги сказали, что либо это были не они под мостом, либо они просто не узнали тебя в лицо. Других объяснений этому нет.
Я не стал ему ничего доказывать и ушел от Львова с пониманием, что он испытывал глубокое чувство вины за потерю среднего сына. Он обсуждал эту тему запинаясь.
Было понятно, что он не хотел говорить на эту тему. Я даже не стал ему рассказывать про мой перстень, который полностью перевернул бы его его взгляды.
Магия на четверку действовала. Но… Стоп. Это была иная магия. Магия, связанная с Вороном и вайтами.
Не могло оказаться так, что они ищут не меня, а Ворона? Или даже не Ворона, глаз вайта, из которого сделан мой перстень?
Четверка упустила меня дважды. Под мостом и на Болотной площади. Фима! Вот кто может мне всё рассказать. Как она спасла нас? Я вспомнил, что не видел ее вчера вечером в монастыре.
Я заспешил обратно. По дороге я решил попробовать действие перстня еще раз. Я аккуратно его достал и улучшив момент, когда меня никто не видел надел его на палец.
Я снова увидел голубу электрическую волну, пробежавшую по моему телу и сделавшую мое тело невидимым для других. Сам я видел себя в голубом свечении.
Я мог проходит сквозь людей, предметы стены. Это было приятное легкое ощущение, как омовение теплым морским бризом. Словно ты и есть морской бриз.
Я завернул за угол и снял перстень. Вдруг я увидел свое отражение в оконном стекле.
Я отшатнулся. На меня смотрел четырнадцатилетний юноша. Возраст я определи навскидку. Может быть юноше в отражении было больше лет. Так вот почему на меня так странно смотрели ученики в монастыре.
Каждый раз, когда я одевал перстень — я стремительно взрослел. Не об этом ли говорил Авва, когда рассказывал про пепел убитого мною вайта?
Скорее всего перстень еще больше ускорял взросление. Я фактически догнал физически моих старших школьных приятелей.
Это означало одно — я неминуемо быстро повзрослею, а потом состарюсь и так далее, если буду беспечно пользоваться перстнем.
Это было достаточно неприятное открытие. Единственная доступная магия убивала меня, быстрее чем я планировал. Авва говорил, что у него, есть надежда на решение.
Но теперь я один на один с проблемой. Я даже не знал делился ли он с кем-нибудь моей проблемой.
Новый наставник Георгий ничего толком не знал о четверке. Скорее всего он так же ничего не знал о том, что я прикоснулся к праху вайта.
Я начал думать к кому я еще могу обратиться за помощью и советом. На ум ничего путного не приходило, но я знал, что найду решение. Пока я размышлял я добрался до монастыря.
Встретившись с Иваном за ужином, мы быстро обсудили поединок с Жаботинским и произошедшие события.
Я поблагодарил его за помощь в отражении магических атак. Он напомнил мне, что я спас его жизнь и теперь мы квиты. Я нигде не видел Фимы, она не вышла на ужин.
— Ты не знаешь, где Фима Гагарина? Что-то ее не видно.
— Нет, понятия не имею. Ее не было с той самой ночи, когда ты забрал кафтан, деньги и ушел.
— Странно, разве она не пришла на мономахию, на Лобное Место у Кремля?
— Нет ее не было. Спроси у девчонок, может они знают.
Я понял, что она так и не вернулась в монастырь после нашего расставания. Это очень плохо. Потому что ее могли похитить четверо. Этого мне еще не хватало.
Мне нужно было разыскать ее во чтобы то ни стало
— Слушай, ты как-то изменился после дуэли. Мне кажется ты раздался в плечах, что-ли…
— Тебе показалось, я всегда был крупным. Просто ты не видел меня в свободной одежде.
Иван задумчиво посмотрел на меня, но промолчал.
Скрывать свои возрастные изменения становилось все труднее. Нужно было уходить из училища.
Завтра все начнут говорить об этом. А там слухи дойдут до тех, кто принимает решение жить дальше таким как я или нет.
Зачем им еще одно исчадие ада, если своих проблем по горло?
Закончив ужин, я пообщался с Лионой и Киттей. Девушки смотрели на меня совсем по-другому.
— Ты очень сильный и рослый, — сказала Лиона и, не удержавшись, потрогала пальцами мой бицепс, — я даже, как-то сразу и не заметила.
— Скажи, вот так вот, он маленьким казался, а на самом деле он ростом с меня и тебя, Лион? — удивлено воскликнула Киття-Уголек.
— Девчонки, мне, конечно приятно, что вы меня по достоинству оценинили, но я к вам по делу. Мне нужна Фима.
Они рассказали, что Фима не особо распространялась про то, куда собиралась уехать.
Вроде бы, она отпрашивалась у дежурного архидьякона, потому что пошатнулось здоровье ее матушки.
Я понял, что она ушла вслед за четверкой, нашла меня под мостом и не вернулась.
Как найти ее? Нужно было выяснить, где живет ее семья. Возможно, у них работала родовая связь и он могли дать мне направление поиска.
После ужина я направился в канцелярию, где нашел информацию о семье Фимы.
Табличные формуляры содержали странные данные.
По ним выходило, что Фима сирота и она не принадлежала ни к одному боярскому роду. Но всё же кто-то оплачивал ее пребывание в училище по первому разряду. Такого быть не могло.
Кто-то, возможно Авва, тщательно скрывал ее происхождение.
К кому, как ни к персонажу, досконально разбирающегося в разрядах, мне было обращаться?
Я нашел Прохора Кольцова в корпусе для прислуги. Он был на удивление вежлив и предупредетелен.
— Скажи Прохор, а ты всех учеников из золотого зала знаешь?
— Всех знаю, как не знать?
Прохор играл на противоречиях между кланами, получая свою мелкую выгоду.
Иногда родители просили его присматривать за неспокойными чадами и за небольшую плату докладывать о проблемах с успеваемостью, с поведением и отношениями с другими учениками.
Поэтому он довольно хорошо знал подноготную большинства учеников.
Я достал серебряную монету и подбросил ему. Он схватил ее на лету и сам засиял как таллер.
— А вот скажи мне, Прохор, а может быть так, чтобы круглая сирота, да еще из не знатного рода, шел в училище по высшему разряду.
— Это вы про Серафиму Гагарину говорите, барин? — он хитро прищурился.
— Откуда ты знаешь.
— Прохор много, что знает. Прохора за дурака держат, а Прохор не дурак.
Он говорил о себе в третьем лице, а потом замолк. Я вздохнул и достал еще одну монету, но не отдал ему.
— Мародёр, ты Прохор, рассказывай, что знаешь. А я подумаю, достоин ли твой рассказ еще денег или нет.
Глаза Кольцова загорелись.
— Ничего я не мордодёр, барин. Зря ругаетесь на Прохора.
— Да не ругаюсь я, давай рассказывай не тяни кота за…
Он кивнул и подсел поудобнее
— История с Фимой мутная. Знаю, что она не простая деваха, — он наклонился ко мне и продолжил приглушенным голосом, чтобы нас никто не услышал. — И живет она не под своим именем, и не под своими отчеством и фамилией.
— Как так? Как не под своим именем?
— А вот так!
Прохор запнулся при виде проходившего мимо коллеги по обслуживанию. Он молча проводил его взглядом, а когда тот удалился продолжил:
— Никто не знает ее настоящей фамилии и имени. Даже Авва не знал.
— Разве так бывает?
— Бывает, она дочь каких-то очень сильных сил…
— Дочь сильных архимагов? Мне все еще ничего но понятно.
Прохор заерзал, он явно хотел получить вторую серебряную монету. Но никак не мог решить делится своими знаниями со мной или нет.
Я ждал ответа. После того, как увидел еще большие сомнения на его лице, я стал делано собираться и начал запихивать серебряную монету в кошелек.
На его лице отразился неподдельный страх потерять доход.
— Стойте! Я расскажу.
— Так Архимаги?
— Нет, выше. Но никто вам не скажет точно барин.
— Ты меня еще больше запутал. У нее же птичья фамилия. Гагара покровительствует их роду, я проверял
— Фима записана, как Гагарина, на самом деле, она…
Он обдумывал стоит ли продолжать. Я опять достал монету.
— Кто она?
— Не смейтесь надо мной.
— И не подумаю смеяться над тобой, говори
— Поговаривают, что она дочь из Рода….