— Ставлю на то, что боярин Федор Жаботинский будет умолять коротышку, стоя на коленях, что бы тот пощадил его и сохранил жизнь.
Я сказал это очень дерзко, внятно выговаривая каждое слово.
Раздался громкий хохот мужиков, сидевших за столами.
— Слышали? Умолял…хахахах, — заливались слезами некоторые из смеющихся.
Староста тоже смеялся до слез. Когда он успокоился от предложил мне коэффициент один к трёмстам.
Я, не раздумывая, положил на заклад еще несколько крупных серебряных монет.
Он попробовал монеты на подлинность зубами, и, убедившись, что они настоящие, принял мою ставку.
У него мелькнули сомнения, но видимо решив, что даже в случае проигрыша он выставит мелкого сопляка ни с чем за дверь, снова хищно улыбнулся и спросил:
— Желаешь еще ставить?
Я молча отрицательно покачал головой. Тогда он, удовлетворённо вздернув вверх подбородок, сообщил мне, что больше не держит меня.
Я кивнул и пошел в следующий кабак. Глупый староста даже и не подозревал, что я не собирался сам идти за выигрышем.
Все эти закладные расписки я намеревался передать Губе в счет уплаты за поместье. А уж он то был мастер вытрясать все до сухого остатка из таких богомерзких контор.
В следующем кабаке история повторилась.
Везде мою ставку принимали на ура, считая, что уже заработали на мне легкие деньги. Никому даже в голову не приходила мысль о том, что, хоть и малая, но вероятность проигрыша Жаботинского существует. Они ни хрена не знали об истории Давида и Голиафа.
Лишь один старик, в пустующем кабаке пытался отговорить меня от неминуемой потери денег. Предлагал отнести монеты домой родне, вместо того, чтобы просаживать их на ставках.
Посетовал, что возраст игроков лудоманов молодеет с каждым годом. И этот мир катится в тартарары.
Я очень проголодался и решил поесть в его трактире.
На копейку я заказал себе еды. Очень скоро старик принес мне огромные порции.
Я очень плотно поужинал.
Все, что я не сумел съесть, было убрано в котомку.
Я запомнил этот кабак и его закладную расписку отложил отдельно. Мне не хотелось, чтобы Васька разорял этого гостеприимного и сердобольного старика.
Наконец, я обошел достаточное количество кабаков для того, чтобы набрать нужную сумму.
Представлял какие будут лица у этих стяжателей, совершающих прикрытое воровство, когда за деньгами придут люди Васьки Губы.
Мне нужно было найти какое-то место для ночлега. Идти в монастырь к матушке я не хотел, так же, как и возвращаться в училище.
В ночлежках появляться было опасно, потому что там меня могли найти агенты Жаботинского. Все владельцы ночлежек отчитывались о постояльцах в опричную службу при Великом Князе. Вдруг у моих врагов там связи?
Я был уверен, что меня разыскивают.
Поэтому решил найти какой-нибудь укромное место вдали от людских глаз, где я мог бы переночевать.
Таким местом могла служить «яма» — большой ров вокруг столицы. В «яме» ночевали ямщики, привозившие товар из близлежащих уездов и городов.
С другой стороны, если бы я искал беглеца подобного мне, то я начал бы с прочесывания «ямы»
Немного поразмыслив, я решил переночевать под большим мостом недалеко от Кремля. Добравшись до места, я понял, что не я один выбрал это временное убежище на ночь.
Под мостом уже расположились местные бездомные и бедолаги.
На меня никто не обратил внимания кроме, морщинистого мужика, предложившего блохастое одеяло в аренду на ночь за четверть копейки.
После того, как я отказался, он потерял ко мне всякий интерес.
Некоторые грелись у костра, другие лежали прямо на земле, сообразив себе постель из опавших листьев.
Несмотря на достаточно опустившуюся публику, под мостом было относительно чисто. Я не увидел куч мусора или остатков человеческой жизнедеятельности.
Моя персона не вызвала особого интереса.
Видимо двенадцатилетние бродяжки были в этом мире обычным явлением.
Я натаскал себе хвороста и пожухлой травы, благо этого добра в округе было навалом.
Соорудил себе импровизированный матрас, вытащил покрывало и улегся на свое ложе, подложив котомку себе под голову вместо подушки.
Надо было хитро завязать веревочные концы таким образом, чтобы никто не смог ночью вырвать или утянуть мой вещевой мешок.
Я закрепил шнурки вокруг запястья, спрятал за пазуху новый нож, купленный за грош. Это был хороший дорогой клинок, приятно умещающийся в моей ладони.
Он отлично подходил как для метания, так и для активной самообороны.
Им можно было резать хлеб, потрошить рыбу и птицу, освежёвывать туши, разделывать другую еду.
Клинком можно было проделывать отверстия в дереве, в толстой коже.
Одним словом, незаменимый инструмент для городского искателя приключений себе на мягкое место, коим я сейчас и являлся поневоле.
После того, как я прилег, я почувствовал сильную усталость.
Две женщины среднего возраста тихонько затянули старинную казацкую песню.
Я смотрел на желто-оранжевый огонь костра, догорающего у их ног, и почувствовал полную безмятежность и покой.
Как дома в детстве. Я не заметил, как мои веки сомкнулись
Мне снилось, что я иду по глубокому горному ущелью, покрытому снегом.
Я видел красивейший пейзаж. Местами каменистые, местами покрытые лесами, горные склоны ущелья сохраняли первозданную непорочность.
Будто бы здесь никогда не ступала нога человека, и этих скал и лесов никогда не касался человеческий взгляд.
Какая-то неведомая сила влекла меня в дорогу. Идя по этому горному ущелью, я ощущал, что у меня есть цель.
Я попал сюда не просто так. Здесь что-то должно было произойти.
Цель манящая, опасная, скрывающая новые возможности, а может быть и мою погибель.
Дойдя до излучены, где смешивались два речных русла: чистые голубые воды первого с мутным, серым горным потоком, я остановился и посмотрел на небо.
Справа, на одной из горных вершин я увидел очень интересную скалу, имеющую форму топора.
На ум пришло слово карма. Топор Карм?
Внутреннее чувство подсказывало, что мне надо выходить из ущелья и направляться в сторону топора. Я так и поступил.
Путь наверх был нелёгким.
Видимо, я даже потел во сне и почти физически ощущал, как у меня болят ноги от постоянного подъёма вверх в горной местности.
Наконец, я добрался чуть ли не до самой вершины. Ландшафт вокруг полностью изменился.
Теперь я вышел почти на ровное плато.
Скалы покрывал нежный густой туман. Интуиция подсказывала мне что я пришёл и мне надо чего-то ждать.
Вдруг я увидел, как по близлежащим камням, покрытым снегом скользит огромная крылатая тень. Адреналин бил в кровь, заставляя пульсировать вены на моих висках. Мне не было страшно.
Но я на всякий случай приготовился к отражению атаки. Я смотрел вокруг, но больше ничего кроме тумана не видел.
Внезапно, через мгновение, из густой серой туманной ваты проступили контуры гигантской птицы.
Размах её крыльев достигал метров тридцати. Это был огромный иссиня-чёрный ворон.
Он приземлился на сопки напротив меня и посмотрел на меня своим умным янтарным глазом.
Внешне он сильно отличался от того, которого я видел в монастыре во время битвы с вайтами.
Я благоговейно смотрел на него, восхищался его красотой и ожидал что же будет дальше.
Вдруг, рядом с ним, из тумана стала видима женская фигура.
Она приближалась ко мне до тех пор, пока я не сумел разглядеть ее лицо
Она была одета в диковинную, несвойственного этому миру одежду. На женщине тридцати пяти лет были надеты свитер, штаны и куртка. Из прошлого мира.
Я пригляделся к ней и тут же узнал её. Это была молодая Гаврильевна.
Оказывается, в молодости она была очень красивой.
Я хотел было подойти поближе, но она жестом остановила меня.
Я остался стоять на месте.
А затем ворон гортанно прокаркал.
Даже скорее протяжно прохрипел слова на каком-то неизвестном для меня языке.
— Илья, Дух Ворона приветствует тебя, — её голос был мягок и мелодичен, — Ворон знает, что ты вобрал себя сущности Саввы и Девитта. Он рад, что ты принял его приглашение и согласился его навестить.
Выходит, что Гавриловна работала переводчицей без неё я не сумел бы понять, что именно хочет донести до меня ворона.
— У ворона мало времени. Ворон желает говорить. Он желает тебя поблагодарить за чёрный сапфировый глаз. С его помощью он может видеть теперь не только в этом мире, но и в мире откуда пришли вайты. Ворон пошлет тебе прозрачность.
Я стоял и слушал, как завороженный. Хрип ворона перешел в воркование, похожее горловое пение шаманов. Звуки вибрировали и вызывали чувство неизведанной радости от общения и от того, что я теперь понимаю птицу.
— Ворон говорит, что сила к тебе вернется, ищи источник. Но остерегайся не врагов, а новых друзей. Тебе придется делать выбор между белым и черным.
— Что значит между белым и черным? — громко спросил я. Это было лишним, гигантская птица отвернулась.
— Ворон не отвечает на вопросы, разве тебя не учили? Если ты задаешь вопросы, то значит ты не слышишь пения ворона, — она сурово посмотрела на меня.
Я был несколько сбит с толку ее замечаниям. Еще пару дней назад я не знал о существовании ворона. Откуда мне было знать, как с ним общаться.
Внезапно я заметил, что со мной стало происходить нечто странное. Мое сознание будто превратилось темноту. Я больше не чувствовал себя человеком.
Я тенью растёкся по близлежащим деревьям и каменным валунам. Я двигался, туда и обратно, не останавливаясь ни на минуту. Я покрывал собой округу.
Зрелище моего собственного передвижения захватил меня. Тень, в которую я превратился, теперь извивалась, танцевала и закручивала красивые спирали.
Она вызвала у меня головокружение и чувство какой-то эйфории. Я как будто бы не управлял своей волей. Внезапно тень метнулась в сторону огромного ворона и прикоснулась к его иссиня-черным перьям. Неожиданно для меня, женщина выступила вперёд, как бы прикрывая собою ворона, и гневно обратилась ко мне:
— Да как ты смеешь?! Как ты смеешь, пробовать подчинить себе Дух Великого Ворона? Ты забыл, кем он тебе приходится? — она растворилась в тумане, а после я почувствовал, как нежные перья птицы погладили меня по щеке.
Я резко проснулся и открыл веки.
В темноте я увидел, как двое крепких мужчин ходят с факелами в руках под мостом между спящими бродягами и кого-то ищут.
Третий и четвертый стояли у выходов из-под моста, с каждой из сторон.
Они не были похожими ни на головорезов Губы, ни на княжеских опричников или дружинников — служивых людей Жаботинских.
Они были одеты в черные сутаны, словно католические монахи.
Кого еще принесла нелегкая?
У меня мелькнула догадка, но отбросил эту мысль, как абсолютный бред. Доктор Сьерра вряд ли станет искать меня здесь. Он сам попал сюда совсем недавно и скорее всего еще не успел обустроиться. Неспящим здесь тоже делать нечего. Они не могли попасть сюда. Хотя люди с факелами внешне очень напоминали бойцов клана Девитта.
Думать было некогда. Похоже, что они пришли именно за мной. В этом случае, мне нужно было незаметно отползти и укрыться.
Я трезво оценил свои шансы. Дать бой им я не смогу.
Если они профессионалы, а выглядели они именно так, то двенадцатилетнему мальчику было бы чрезвычайно сложно справиться с ними.
Если бы это были опричники или бандиты, то сейчас отовсюду неслись бы проклятия и недовольное ворчание.
Но ни один из бродяг не рискнул даже пискнуть, настолько грозно и подавляюще выглядели ночные пришельцы.
С двумя я может быть и схлестнулся бы, но не имея магической силы разумнее было свалить.
Я аккуратно осмотрелся и увидел, что мой единственный путь к спасению лежит через воды Москвы-реки.
Да, сейчас холодно. Да, я не знаю умеет ли мое тело плавать. Да, это очень рискованно. Возможно. Но я готов был рискнуть.
Конечно, четыре пары глаз профессиональных киллеров выискивали меня в темноте.
Но лучше попробовать, чем дожидаться пока меня схватят.
Выходит, что Ворон снова меня предупредил об опасности.
Если бы он хотел, чтобы меня схватили, то он бы не разбудил меня. Значит шансы свалить велики.
Я медленно потянулся, но вдруг почувствовал, как кто-то сзади, из-за спины положил мне руку на плечо и очень тихо прошептал:
— Лежи не двигайся, я сделаю так, что они тебя и меня не узнают. Ты главное молчи и ни слова не говори.
Я узнал голос Фимы Гагариной. Она читала какое-то заклинание. Я даже не понял, как она оказалась у меня за спиной.
Когда эти двое подошли к нам и приблизили факелы к нашим лицам. Я услышал Фимин изменённый голос.
Она говорила старческим хрипящим голосом, жутко окая.
— Чегой-то, надоть? Ходють всякие! Леший вас побери!
— Помолчи бабка, от греха подальше.
— Ты-то мне рот-то не затыкай. Не испугаешь. Пуганные мы. — огрызнулась Фима, той же интонацией
Киллеры внимательно разглядывали нас.
— Что ты пристал к бабушкам? — один из них присел на корточки прямо возле меня держа факел в правой руке, — с ними нужно вежливо.
Бабушкам? Она что нас замаскировала под старух?
— Доброго здоровья, бабоньки. Вы не видели тут мальца лет двенадцати? — он описал меня и мою одежду. Интуиция не обманула, они искали меня.
— Может и видали, — ответила за нас двоих Фима и вопросительно замолкла.
Тот, который сидел на корточках передо мной, обернулся к своему спутнику. Ему достали из кошеля четвертину копейки.
Он протянул ее Фиме, но не отдал, зажав ее крепко большим и указательным пальцами, как бы намекая, что оплата зависит от ценности предоставляемой информации.
— Говори, — обратился он к ней, внимательно разглядывая мое лицо.
— Был тут отрок, такой, как ты глаголешь. Но полежал, поспал, подремал. Да и ушел с двумя бабами.
— Что за бабы? Кто такие?
— Пошто, знаю. Я ему мамка чтоль?
— Как одеты были?
— Четвертак гони, — я увидел грязную, старческую женскую руку с нестриженными ногтями, обмотанную в тряпки вместо варежек.
Человек на корточках протянул овальную монетку с буквицей Фиме, и, кивая на меня, спросил.
— А эта что молчит? — он придвинул огонь поближе, желая убедиться еще раз, что перед ним не мальчишка.
— Немая она. С детства. Сестрица моя, вон так вот всю жизнь хожу с ней.
Я что промычал для убедительности.
Это произвело впечатление на преследователя. Он смягчился и расслабился.
— Так, что за бабы были с пацаном?
Фима убедительно по-крестьянски описала несуществующих женщин.
Люди в черных сутанах остались довольны. Правда, они добросовестно обошли оставшихся бродяг, чтобы убедиться, что среди них не было разыскиваемого мальчика.
Когда они удалились я поймал на себе внимательный взгляд мужика, предлагавшего мне одеяло в аренду.
— Што уставился? — гаркнула на него Фима, — смотри ослепнешь…
Мужичонка спешно отвел глаза, но было видно, что он старается припомнить двух старух, которых тут до этого не было.
— Ты не можешь ему память стереть? — пошутил я так, чтобы никто не слышал.
Но она ответила так же тихо со всей серьезностью.
— Нельзя. За нами могут следить издалека, — я отметил про себя ее осторожность, — больше никакой магии, пока мы не отойдем на безопасное расстояние.
— Дай мне твой ночной «заработок», — я протянул ей свою ладонь.
Она недоуменно посмотрела на меня, но вложила в нее овал, который успел почернеть.
Я подошел к мужику, что-то промычал и отдал ему монету. Серебро имеет магические свойства и считается лунным металлом.
Черненое серебро служило оберегом, помогало владельцу скрыть свою личность, обезопасить себя от сглаза.
Мужик обрадовался подарку, заулыбался и порывшись в своей котомке, нашел почти целый сухарь. Он был яркого янтарного цвета, я бы даже сказал цвета спелой пшеницы, и ароматно пах ванилью.
Он протянул его мне в знак благодарности. Я принял и убрал гостинец
Я трижды поклонился ему, и мы с Фимой засобирались.
Мужик демонстративно отвернулся, всем своим видом показывая, что ему нет никакого дела до нас.
Мы молча выждали примерно час, после чего я тихонько сходил на разведку.
Киллеров нигде не было видно.
Жаль, что мой радар не работал. Он бы сейчас очень помог.
Я внимательно и въедливо осмотрел близлежащие здания, чердаки, слуховые окна и доступные укрытия.
Было ранее утро, судя по всему — часа четыре. Мы тихонько покинули место моего ночного приюта и убедившись, что за нами не наблюдают направились в сторону Лубянки.
Я никак не мог привыкнуть, что в этом времени люди прекрасно обходились без часов.
Вопросов было больше чем ответов. В том, что это была настоящая встреча с Духом Ворона, а не сон, я не сомневался.
Но что означало место, в котором мы встречались. Что означал Топор Кармы?
Ворон сказал, что мне надо искать источник для того чтобы вернуть себе силу. Что это за источники где его искать?
Гаврильена сказала, что Ворон кем-то приходится мне кем? Я не пытался покорить дух ворона, но то странное ощущение, когда я превратился в Тень, говорили о том, что какая-то часть моего сознания мне не подвластна
Что это было? Кто были те люди, которые меня искали? Каким образом фирма Гагарина оказалась у меня за спиной? Как она меня нашла?
Фима прочитала новое заклинание и сняла с нас морок. Мы снова выглядели, как обычно.
— Сейчас же выбрось тот сухарь, — Фима сказала это тоном не терпящим возражения.
— Но почему? — с улыбкой спросил я.
Она строго Посмотрела на меня.
— Ты что маленький? Совсем не понимаешь?
Я отрицательно покачал головой.
— Это магический Маяк. Тот человек хочет проследить за нами, чтобы продать информацию о нашем местонахождении подороже.
Если на тебе останется хоть крошка, то он сможет чувствовать, где именно ты находишься. Тебе надо вытряхнуть всю свою одежду.
Мы остановились на набережной было безлюдно. Столица только-только просыпалась, выходя из ночной спячки.
Мы остановились и мне пришлось оголиться по пояс. Я заметил, что процесс быстрого метаболизма начал давать свои результаты.
Мое взросление ускорилось. Я немного подрос. и моё тело мускулы стали более объёмными и рельефными. Я заметил, как Фима с интересом разглядывала меня.
— Тебе нравится мой торс? — улыбнулся я. Фима смущённо опустила глаза.
— Дурак! — она улыбнулась в ответ, и ответила: — мал ты ещё, о таких вещах думать.
Девушки во ве времена одинаковы.
— Ну мал, так мал, — я был удовлетворён её реакцией.
Я понимал, что теперь моё тело опережало мой возраст примерно на 2 года. Оно выглядело, как тело четырнадцатилетнего спортивного поджарого подростка.
— Как ты меня нашла? Снова магия?
— Нет. Эти четверо приходили в училище. Жаботинский старший трепетал перед ними, словно осиновый лист.
— Кто они, одарённые?
— Нет они не маги. Иначе, они вычислили бы нас на раз. Они искали именно тебя. Такое ощущение, что Жаботинский уже пожалел, что с тобой связался.
— Они просто люди?
— Ну как видишь, не просто.
— Вижу. А как ты меня нашла?
— Я следила за ними с того самого момента, как они уши из училища. Они обошли полгорода прежде, чем прийти к месту, где ты ночевал. Под мост.
— И тебя не заметили.
— Нас учили маскировке, ты уже убедился в этом
— Они выглядят, — я подбирал понятное для Фимы слово, — необычно. Такое ощущение, что они люди не местные.
— Да это нездешние люди.
Я вопросительно глянул на Фиму.
— Что это значит? Они иностранцы?
— Нет, я так не сказала. Точнее, я не знаю. Просто, я ощупывала их ауру поняла, что они не отсюда.
Сложно понять, что она имела ввиду.
Для меня это могла означать всё что угодно. Они могли быть из другого мира, другого времени и из другой сраны.
Я не знал для чего я им нужен.
Но понял, что пока мне лучше держаться от них подальше.
— Фим, спасибо тебе. Я тебя отблагодарю, при первой возможности. Но сейчас нам лучше расстаться. Тебе опасно находиться рядом со мной. Это может иметь серьёзные последствия для твоего клана и семьи.
— Почему?
— Я же мешаю не только же Жаботинским. Твой род может очень серьёзно пострадать. Будет лучше, если мы встретимся, когда разберусь со всеми.
— Иван просил тебе передать, что всё придумал. Он распределил роли и распланировал действия, если дуэль пойдет не по правилам. Мы все твои друзья, и будем помогать тебе. Мы не можем оставить тебя одного.
Иван Горохов — молодец. Организовал учеников училища, симпатизировавших мне. Но в душе боролись два желания. Принять или отказаться от помощи?
Мне не хотелось подвергать их риску и подвергать риску их семьи и рода.
Мне нужно было учиться принимать помощь от своих друзей и близких. Так я стал бы намного сильнее.
Она остановилась и посмотрела мне в глаза я.
— Я тебе сейчас кое-что скажу. Моя бабушка предсказала, что я тебя встречу училище.
— Что, прям так и предсказала?
Я улыбнулся. Но Фима была серьезной.
— Она говорила, что ворон вернётся и спасёт всех. А Ворон это…