- Да? - сказал он спокойно. - Да, Тея?
Верхушки деревьев, издалека казавшиеся мягкими, теперь тянулись к ним своими сучковатыми пальцами, пытаясь проколоть крылья планера, но совместными усилиями им удалось провести аппарат над лесом и направить его к поляне, покрытой травой и ранними желтыми златоцветниками. Удар был таким сильным, что ремни лопнули, и они кубарем покатились на землю. Похожие на лилии златоцветники смягчили их падение.
- Тея, посмотри, - зашептал Икар, - кто-то следит за нами.
Она посмотрела на кромку леса и увидела лицо.
- Ее уши, - произнес Икар громко, забывая про шепот, - такие же, как у нас.
- Нет, - быстро ответила Тея. - У нее они покрыты шерстью. А наши просто острые. И потом, у нее руки больше похожи на лапы!
Лицо скрылось за деревьями.
- Мы ее спугнули, - вздохнул Икар.
- Что-то другое напугало ее.
Ахейцы. Около десятка их вышло на поляну.
- Мы тоже можем спрятаться, - воскликнул Икар.
- Нет, - сказала Тея. - Лучше ахейцы, чем звери.
ГЛАВА II
МИНОТАВР
Его шлем поблескивал в лучах солнца, проникавших через окна, расположенные под самым потолком. Бронзовая кираса спускалась ниже бедер. Кряхтя, он с облегчением освободился от наголенников9. Мощные волосатые ноги, как бревна, торчали из сапог, сшитых из сыромятной кожи. Tee он показался старым, ему, наверное, было около сорока. Затем он снял шлем волосы были спутанные и потные - и повернулся к юным пленникам, ожидавшим решения своей судьбы в одном из залов захваченного особняка, принадлежавшего ранее знатному критянину. Воина звали Аякс. Это его солдаты поймали Тею и Икара рядом с планером.
С фресок, украшавших стены, смотрели голубые обезьяны, резвившиеся на поляне, заросшей крокусами. Красные, расширявшиеся кверху колонны заканчивались округлыми капителями, поддерживавшими крышу, а гипсовые плиты пола соединялись друг с другом полосками красной штукатурки. Буйство цвета, движение, свобода и веселье были немыслимо чужды грубым завоевателям с их щитами и мечами. И они, казалось, чувствовали свою неуместность и робко стояли на белом, как пена, гипсе, опасливо поглядывая на обезьян, будто боясь, что те вот-вот обрушат на них поток насмешек.
Тея нащупала руку брата и почувствовала его ответное пожатие. Нежность, будто теплота, исходившая от раскаленного очага, обогрела ее, но на смену ей пришел озноб раскаяния, словно очаг внезапно погас. Это из-за нее они попали в плен, она предпочла знакомых варваров незнакомым зверям.
Аякс вздохнул и плюхнулся на стул со спинкой, украшенной резными грифонами. Для такого человека, подумала Тея, война - не работа, а сама жизнь. Он не герой, а сильное, тупое, в меру храброе животное, воюющее потому, что ему лень сеять хлеб или вести корабль.
На лбу у Аякса рдела небольшая клиновидная ранка.
- Это вы, критяне, постарались, - сказал он, показывая на нее. - Хоть и маленькие, а коготки у вас острые. Вот, полюбуйтесь на работу хозяйки этого дома. - Он засмеялся: - Она была наказана за это.
Жестом он приказал Tee и Икару подойти. Икар вышел вперед:
- Я не позволю тебе обижать сестру.
- Обижать? Никто и не подумает это делать, если она развлечет меня как следует, - проворчал он довольно миролюбиво, продемонстрировав при этом отсутствие переднего зуба. Голос его был высоким и тонким и совершенно не подходил к громоздкой фигуре, казалось, что лев запищал, как котенок. Но жестикулировал он и раздувал ноздри так, будто был самим верховным богом Зевсом.
- Мои люди заметили ваш корабль, когда он стал снижаться. Вы чуть не оказались в Стране Зверей.
- Жаль, что не оказались, - сказал Икар.
- Ты так думаешь? - засмеялся Аякс. - Ты хочешь, чтобы твоя сестра досталась минотавру? А знаешь, что он сначала забавляется с девицами, а потом сжирает их братьев? Такого мальчишку, как ты, он проглотит и не почувствует, разве что голова в глотке застрянет.
- Он живет в лесу, где мы приземлились? - спросил Икар, абсолютно не испугавшись.
Молодой воин, оба уха у которого были обрублены, как грибы, под самый корешок, опередил своего начальника:
- Его пещера чуть западнее. Местные жители носят ему ягнят и телят, чтобы он не трогал их детей. Когда мы ворвались в этот дом, хозяева проклинали нас его именем.
Брань Аякса заставила воина замолчать:
- К Гадесу все это! У критян проклятья такие же беспомощные, как и их богини. А теперь отведи детей в комнату с дельфинами и проследи, чтобы девчонка могла принять ванну и переодеться.
Он взглянул на растрепанные волосы Теи, и она инстинктивно поспешила прикрыть уши.
- Да у тебя острые ушки! - Он явно заметил это впервые. - И у твоего брата тоже. Вы что, из леса?
Тея сердито поправила свои локоны:
- Мы критяне, а не звери. У зверей кончики ушей покрыты шерстью.
- Ну, моя девочка, у которой ушки без шерсти, я загляну к тебе через часик. И оденься, как женщина, а не как ребенок, а то ты напоминаешь мне дочь.
Комната с дельфинами, подобно большинству комнат в просторных критских дворцах, была небольшой, уютной и веселой. Еще незажженные терракотовые светильники в стенных нишах напоминали примостившихся на ветке птиц, от складных стульев, сделанных из цитрусового дерева, исходил приятный аромат, а на приподнятой каменной платформе высились горы подушек, набитых гусиным пером. В одном конце комнаты между двумя колоннами открывался выход в световой колодец, где высилась черная деревянная колонна в честь Великой Матери. С противоположной стороны в помещении с более низким уровнем пола была установлена небольшая глиняная ванна, снаружи украшенная рисунками, изображавшими нахальную мышь, преследующую испуганного кота. В центре комнаты стоял сундук, вокруг которого, подобно морским сокровищам, выброшенным волной на берег, валялось его содержимое. Здесь были золотые подвески с целым роем янтарных пчелок, голубые лайковые сандалии, одежда из шерсти и кожи, а также льняные платья с пышными, расширяющимися книзу юбками. Безухий Ксанф указал Tee на платья и замер в ожидании, явно надеясь, что она начнет раздеваться прямо при нем. Из-за того что критские женщины не прячут свою грудь, их иногда считают бесстыдными.
Но, несмотря на наглое поведение Ксанфа, Тея не могла обойтись с ним так строго, как он того заслуживал. Голова без ушей выглядела совсем голой, и от этого он казался каким-то жалким. Тея вежливо улыбнулась и легонько подтолкнула его к двери. Одного прикосновения было достаточно, чтобы Ксанф сдвинулся с места и пошел перед ней, как корабль, подгоняемый ветром.
Оставив Икара любоваться дельфинами на фресках, Тея залезла в ванну, повернула краны, сделанные в форме лягушек, и с наслаждением опустилась в горячую воду. В больших особняках на крышах были установлены резервуары для дождевой воды, которая затем подогревалась и по терракотовым трубам подавалась в ванную комнату. Критским водопроводом восхищались даже в Египте. Тея задремала и больше уже не оплакивала прошлое и не боялась будущего. Тревога сошла вместе с пылью, потом и следами травы и цветов.
Она проснулась оттого, что кто-то громко лакал воду.
- Пить хочет, - сказал Икар.
Он стоял около ванны на коленях и держал пьющего Пердикса, чей раздвоенный язычок мелькал прямо у руки Теи.
Тея отпрянула в противоположную сторону. Она не стеснялась брата - они часто вместе купались раздетыми, - но ей вовсе не хотелось быть укушенной своим прапрадядюшкой. Хотя критские змеи и не были ядовитыми, но некоторые, в том числе и Пердикс, обладали очень острыми зубами.
- Неужели его нельзя попоить в другое время? - воскликнула она.
- Ты же знаешь, что он любит горячую воду. Она напоминает ему подземные источники.
Когда Пердикс напился, Икар поднял его от воды. Обращался он с ним небрежно, как с куском веревки или с цепью.
- Я выбрал для тебя платье, - продолжал он. - Мойся быстрее и иди одеваться, а то вода остынет. Мы с Пердиксом тоже хотим выкупаться.
Икар и Пердикс заняли освободившуюся ванну. Слива в ней не было, и, чтобы наполнить ее вновь, слугам Аякса пришлось бы вычерпывать воду. Пока Икар плескался, сетуя на медлительных сестер, из-за которых приходится мыться в холодной воде, Тея рассматривала платье, которое он для нее выбрал. Оно было очень смелым - малиновая юбка, расшитая золотыми головами Горгон, на пышных рукавах змеи, а открытый лиф обнажает грудь. Тея улыбнулась, подумав о том, какой у ее брата вкус, и выбрала более скромный наряд. Грудь прикрывала тонкая прозрачная ткань. Рукава шафранового цвета доходили до локтей, а юбка, поддерживаемая обручами, расширялась книзу, как аметистовый колокол.
- Он будет разочарован, - заметил Икар, входя в комнату. - Он ведь просил, чтобы ты оделась, как женщина.