Решившись на последнюю авантюру, Бартан громко расхохотался, используя все свои вокальные способности, чтобы смех его звучал как можно естественней. Покрытая седой щетиной челюсть Тринчила отвисла, демонстрируя крайнюю степень изумления патриарха. Недовольное бормотание остальных членов секты разом прекратилось.
- Не вижу ничего смешного в нашем положении, - процедил Тринчил. - А в твоем - и подавно, - зловеще добавил он.
- Ну, извини, извини. - Бартан фыркнул и картинно зажал себе рот костяшками пальцев, будто человек, борющийся с приступом неподдельного веселья. - Переборщил я, но, знаешь, просто не могу удержаться от невинных шалостей. Да ты бы сам посмотрел на свое лицо, когда решил, что все предприятие пошло коту под хвост! Приношу свои искренние извинения.
- Ты что, совсем спятил? - Тринчил угрожающе подбоченился. - А ну-ка выкладывай!
- С превеликим удовольствием. - Бартан театрально обвел рукой болотистую равнину. - Все вы будете весьма рады услышать, что вон та бадья заплесневелой каши и есть заветный ориентир, к которому я вел вас с самого начала. По другую ее сторону, сразу за теми холмами, вас ожидает вдоволь самой что ни на есть плодородной земли, раскинувшейся на многие мили во всех направлениях, куда ни кинь взгляд. Друзья мои, наше путешествие вот-вот подойдет к триумфальному завершению. Вскоре вашим тяготам и лишениям наступит конец, и вы сможете застолбить себе...
- Хватит трепаться! - прикрикнул Тринчил, взмахом руки обрывая раздавшиеся было среди зрителей восторженные возгласы. - Мы уже вдосталь наслушались твоих россказней в прошлом. С какой стати нам верить тебе на этот раз?
- Вот я и говорю, - выступил вперед Рэйдран, - давайте свернем на север. И чем раньше - тем лучше! Зачем нам транжирить время, кружа по топям, по прихоти какого-то шута горохового?
- Шут - мягко сказано, - вмешалась Фиренда, дородная жена-стажерка Рэйдрана. После секундной заминки она выдала более подходящее, по ее мнению, определение, вызвавшее одобрительный вздох у некоторых ее товарок и бурю восторга у ребятни.
- Ну, знаете, сударыня, - обиделся Бартан. - Если б не то, что вы женщина... - В глубине души он сомневался, что продержится хотя бы несколько секунд в схватке с этой великаншей, и - вот ведь напасть! - она и впрямь принялась энергично мять в своих кулачищах внушительный узел на поясе.
- Значит, тебя останавливают лишь мои юбки? - проскрежетала Фиренда. Тогда мы быстро...
- Предоставь-ка это мне, женщина! - Тринчил выпрямился во весь рост, наглядно демонстрируя, кто здесь хозяин. - Мы тут все благоразумные люди, и, стало быть, нужно решать наши споры разумным путем. Согласен со мной, господин Драмме, а?
- Целиком и полностью! - с облегчением воскликнул Бартан, подозревая, правда, что Тринчил вовсе неспроста сменил гнев на милость. Поверх голов собравшихся незадачливый проводник заметил, как златовласая Сондевира приоткрыла полог фургона и занесла ножку над бортом. Похоже, до сих пор она не решалась показаться на глаза, смекнув, что жених попал в новую переделку, и не желая усугублять его замешательство своим присутствием. На ней была зеленая безрукавка и плотно облегающие штаны в темную клетку - вполне обычный наряд для молодой женщины в сельской общине, но Бартан мог поклясться, что Сондевира носит свою одежду с особым вкусом, отличавшим ее от всех остальных девушек секты. И пусть кто-нибудь скажет, что это не есть признак ее редких умственных способностей! Даже в нынешней весьма затруднительной ситуации Бартан не мог не испытать острого удовольствия, краем глаза наблюдая, как его невеста с томной грацией соскальзывает по борту фургона на твердую землю.
- Так вот, господин Драмме, в сложившихся обстоятельствах, - продолжал Тринчил, поворачиваясь лицом к фургону Бартана, - думаю, самое время растолкать твою задремавшую попутчицу и стребовать с нее положенную плату за проезд.
С первых дней экспедиции Бартан из кожи лез, чтобы отдалить сей момент.
- Но... это вызовет уйму хлопот.
- Не больше, чем если бы мы перевалили за те холмы и нашли там очередное болото или пустошь.
- Да, конечно, но...
- Что такое? - Тринчил дернул за грязный полог фургона. - У тебя там воздушный корабль, и ты умеешь им управлять, разве нет? Если окажется, что ты заморочил голову моей племяннице, то я очень рассержусь. Ты еще не знаешь, каким я бываю сердитым. Даже не представляешь.
Бартан взглянул на приближающуюся Сондевиру - и опешил: невеста смотрела на него с откровенным любопытством, если не сказать - сомнением.
- Да, конечно, у меня тут воздушный корабль, - произнес он скороговоркой. - Ну, корабль - слишком громко сказано, это, скорее, лодка, но могу тебя заверить, что в небе я как рыба в воде.
- Корабль, лодка, корыто - без разницы. Хватит с нас отговорок. Тринчил принялся расстегивать полог, другие мужчины взялись ему помочь.
Бартан не решился возразить и следил за ними с нарастающим унынием. В свое время тяга к полетам настолько овладела его отцом, что даже погубила старшего Драмме, и в наследство сыну досталась одна-единственная ценная вещь - корабль. Воздухоплавательное искусство Бартана было в высшей степени сомнительным, но он не стал об этом распространяться, когда предлагал Тринчилу свои услуги. Воздушная разведка - великое подспорье для каравана, напирал он, возьмите меня с собой, жалеть не придется, - и Тринчил скрепя сердце выделил для корабля место в фургоне. Как назло, в пути иногда возникали ситуации, когда воздушная разведка была бы не лишней, и всякий раз изобретательность Бартана испытывалась на предельные нагрузки; он ломал голову, выдумывая убедительные причины, чтобы остаться на земле. Но теперь, по всей видимости, его час пробил.
- Глянь, как им не терпится, - сказал он, приблизившись к Сондевире. Для них это развлечение. Бьюсь об заклад, они не верят в мои пилотские способности.
- Скоро ты покажешь, на что способен. - В голосе девушки было меньше тепла, чем хотелось бы Бартану. - Надеюсь, пилот из тебя получше, чем проводник.
- Сонди!
- А что? - без тени раскаяния откликнулась она. - Ты не можешь отрицать: за что бы ты ни брался, получалась только распрекрасная свиная задница.
Бартан оторопело глянул на нее и залился краской. Наверно, за всю свою жизнь он не видел девичьего лица прелестнее. Эти широко расставленные синие глаза, идеальный носик, изящно очерченные чувственные губки заставляли его сердце трепетать, и инстинкт подсказывал ему, что у Сондевиры есть и другие, скрытые достоинства - под стать внешним. Но то и дело с ее губ срывались словечки, приличествующие только этим грубиянам и неряхам, среди которых она выросла. А что, если она это делает не случайно? Может быть, таким образом Сондевира - на свой манер - предостерегает Бартана, что судьба селянина, которую он себе уготовил, - не для маминых сынков?
В следующее мгновение его мысли вернулись к более насущным проблемам.
- Осторожно! - закричал он, бросаясь к фургону. Один из фермеров вознамерился скинуть за борт зеленый ящик. - Там же кристаллы!
Фермер равнодушно пожал плечами и отдал ящик Бартану.
- Давай заодно и пурпурный. - С двумя ящиками под мышками он отошел в сторонку, к плоскому валуну. Зеленые кристаллы пикона и пурпурные - халвелла (и те, и другие извлекались из почвы корнями бракки) не были опасны, если их не смешивать в замкнутом пространстве. Они стоили дорого и за пределами больших поселений встречались редко, поэтому Бартан пуще глаз берег отцовские припасы.
Понимая, что от полета, как и от связанных с ним опасностей, уже не отвертеться, Бартан взялся руководить распаковкой и сборкой воздушного корабля. Маленькая гондола, несмотря на ее исключительную легкость, тревоги не вызывала, а газовая горелка из древесины бракки практически не знала износа. Больше всего Бартан беспокоился из-за оболочки. Еще до отъезда каравана пропитанная лаком парусина выглядела неважно, и уж явно она не стала лучше, пока тряслась в задней части фургона. Когда оболочку расстелили на земле, Бартан проверил швы и крепежную тесьму и пришел к неутешительным выводам. На ощупь ткань казалась не прочнее бумаги, а тесьма была так истрепана, что напоминала бахрому.
"Это безумие, - подумал Бартан. - Я не дам себя угробить! Ни за что!"
Но как это сделать - вот вопрос. Выбор был небогат: либо пойти на попятный и тогда иметь дело с Тринчилом, либо тайком испортить шлюпку, продырявив оболочку.
И тут он заметил, что переселенцев будто подменили. Люди спрашивали о конструкции и предназначении разных деталей корабля и с интересом выслушивали его ответы. Присмирели даже самые непослушные дети. Постепенно до Бартана дошло, что переселенцы еще ни разу не прикасались к действующему летательному аппарату и у них возникло предвкушение чуда. Шлюпка с ее загадочными механизмами была прямо перед глазами, доказывая, что ее хозяин на самом деле воздухоплаватель. В считанные минуты Бартан обрел авторитет, он был уже не фермером-новичком, всеобщей обузой, а хранителем тайного знания, редчайшего искусства, обладал божественным даром парить среди облаков. Их уважение было весьма отрадным, но, увы, недолговечным. В этом Бартан почти не сомневался.
- Сколько тебе нужно времени, чтобы добраться на этой хреновине до холмов? - спросил Тринчил без тени обычной снисходительности в голосе.
- Минут тридцать. Что-то около этого.
Тринчил присвистнул.
- Ничего себе! И не страшно?
- Ничуточки. - Бартан вздохнул, жалея, что не может больше откладывать признание. - Видишь ли, в мои намерения совершенно не входит испытывать на прочность это...
- Бартан! - Рядом возникла Сондевира в ореоле золотых кос и обвила рукой его талию. - Молодчина! Я тобой горжусь!
Огромным усилием воли он заставил себя улыбнуться.
- Я должен кое-что...
- Хочу пошептаться. - Она пригнула вниз его голову и прижалась теплой грудью к его ребрам, а лобком - к бедру. - Прости, что я была такая грубая, - выдохнула она ему в ухо. - Испугалась за нас, очень уж дядя Джоп рассердился. Если бы свадьба сорвалась, я бы этого не пережила. Но теперь снова все в порядке. Бартан, покажи им всем, какой ты молодчина. Хотя бы ради меня.
- Я... - Голос Бартана поблек, когда он поймал на себе инквизиторский взгляд Тринчила.
- Ты хотел что-то сказать. - Казалось, застарелая злоба в глазах фермера вспыхнула с новой силой. - Насчет того, что не собираешься лететь.
- Не собираюсь лететь? - Бартан почувствовал, как рука Сондевиры скользнула по его спине и остановилась на ягодицах. - С чего ты взял? Я имел в виду, что не боюсь, потому что не собираюсь испытывать корабль на прочность. Слетаю на разведку и вернусь, а рекордов скорости или воздушной акробатики от меня не жди. Сам знаешь, для меня воздухоплавание - всего лишь работа.
- Рад слышать, - ухмыльнулся Тринчил. - Провалиться мне на этом месте, если я начну давать советы такому доке. Но все-таки можно я тебе дам один-единственный пустяковый советик?
- Пожалуйста. - Бартан недоумевал, почему его совершенно не успокаивает стариковская улыбка.