- Как красиво...
Страх испарился из сердца Фитиля: она проявила интерес к его святым, на которых никто раньше не обращал внимания. Дора спросила:
- Это все твое?
Фитиль кивнул и улыбнулся. Потом показал ей все свои сокровища: иконы, катехизис, четки, все-все. Дора рассматривала их с неподдельным интересом и улыбалась. А Профессор не сводил с нее близоруких глаз. Фитиль рассказал историю о святом Антонии, который находился в двух местах одновременно, чтобы спасти от висилицы своего ни в чем не повинного отца. Он говорил с таким воодушевлением, с каким Профессор читал героические истории о мужественных и непокорных моряках. И Дора слушала с таким же вниманием и интересом. Разговаривали они вдвоем, Профессор молча слушал. Фитиль рассказывал о своей вере, чудесах святых и доброте падре Жозе Педро:
- Он тебе понравится, вот увидишь...
Дора была в этом уверена. Фитиль уже забыл, что она может ввести в грех своей юной грудью, своими голыми коленками, белокурыми волосами. Теперь он разговаривал с ней как со взрослой женщиной, которая слушала его с пониманием и сочувствием. Как мать... Только сейчас это пришло ему в голову. И в ту же минуту ему захотельсь сказать ей, что он хочет стать священником, что в этом его призвание, потому что он слышит в своей душе глас Божий. Об этом можно рассказать только матери. И она стояла перед ним.
- Знаешь, я хочу стать падре, - проговорил Фитиль.
- Вот здорово! - ответила Дора.
Фитиль прямо просиял. Посмотрел Доре в глаза и спросил взолнованно:
- Думаешь, я заслуживаю? Господь добр, но он может и наказать...
- За что?
- Разве ты не видишь, что наша жизнь полна греха? Каждый Божий день...
- Разве в этом наша вина? - возразила Дора,- ведь у нас никого нет.
Но теперь у Фитиля была она - его мать. И он счастливо рассмеялся:
- Падре Жозе Педро говорит то же самое. Может быть... - Он снова рассмеялся, Дора тоже улыбнулась, радуясь за него.- ... может быть, я когда-нибудь стану падре.
- Обязательно станешь.
- Хочешь взять себе Христа-младенца? - предложил он вдруг. Так ребенок угощает свою мать лакомством, которое она же ему и купила. И Дора приняла этот дар, как мать берет конфету у любимого сына, чтобы порадовать его.
И Профессор видел перед собой мать Фитиля, хотя и не знал, какой она была. Он видел ее на месте Доры. И почувствовал зависть к счастью Фитиля.
Они нашли Педро Пулю на берегу. Вожак капитанов песка не вернулся этой ночью в склад. Он лежал на мягком песке и глядел на луну. Дождь уже кончился, теплый ветер разогнал тучи. Профессор лег рядом с Пулей, Дора села между ними. Педро Пуля наблюдал за ней краешком глаза, сильнее надвинув кепку на лоб.
- Вчера ты защитил нас с братом...- обратилась к нему Дора.
- Ты должна уйти отсюда, - ответил Пуля.
Она ничего не сказала, только опустила голову.
Тогда Профессор сказал:
- Нет, Пуля. Она останется. Она нам как мать. Да, как мать.
И повторил:
- Она как мать... Для всех...
Педро Пуля сел, сдвинув кепку на затылок. Посмотрел сначала на Профессора, потом на Дору. Она ответила ему полным нежности взглядом. Для него... Для него она была всем: матерью, сестрой, возлюбленной.
Он смущенно улыбнулся Доре:
- Я думал, из-за тебя все будут с ума сходить... (Она решительно замотала головой). А потом, когда нас не будет, воспользуются случаем...
Дора рассмеялась, а Профессор еще раз повторил:
- Нет. Она нам как мать.
- Ладно, оставайся пока,- сказал Педро.
Дора улыбнулась ему. Это был Он. Тот, кого она ждала всегда, всю жизнь. Даже не осознавая этого, в глубине души она знала, что придет день, и она обязательно встретит Его. Она любила его как сына, лишенного ласки, как отважного брата, как возлюбленного, единственного на всем свете. Профессор заметил, как они улыбаются друг другу, и сказал еще раз, с ударением:
- Она как мать!
Он произнес это с печалью в голосе, потому что для Профессора она тоже не была матерью. Для него Дора тоже была Любимой. ДОРА, СЕСТРА И НЕВЕСТА
Платье мешало ей принимать участие во многих "делах" капитанов, и Дора сменила его на брюки, которые дали Бузотеру в одном доме в Верхнем городе. Брюки были непомерно велики негритенку, и он предложил их Доре. Но и ей пришлось их укоротить, чтобы были как раз. Дора подвяза-
ла брюки веревкой, как это делали все капитаны, а платье служило блузой. Если бы не длинные белокурые волосы, да не наметившаяся грудь, ее можно было бы принять за мальчишку, одного из капитанов песка. Когда она предстала в такой одежде перед Педро Пулей, тот просто покатился со смеху. Наконец он сумел выговорить:
- Какая ты смешная.
Она опечалилась. Педро Пуля перестал смеяться.
- Несправедливо, что вам приходится кормить меня. Теперь я быду участвовать в ваших делах.
Удивлению его не было предела:
- Ты хочешь сказать...(Дора спокойно ждала, когда он закончит фразу). ... что пойдешь с нами на улицу, воровать?
- Вот именно, - ее голос был полон решимости.
- Ты с ума сошла!
- Почему это?
- Ты что, не понимаешь? Тебе нельзя. Это занятие не для девчонок. Это дело для настоящих мужчин.
- Как будто вы взрослые мужчины. Вы - мальчишки.
Педро Пуля задумался.
- Но мы, по крайней мере, носим брюки, а не юбку...