Этлон задумчиво посмотрел на темное отверстие входа, где исчез прадешианец.
- Вы думаете, что Хан'ди планирует этот взрыв заранее?
- Несомненно.
- Я только надеюсь, что мы не сгорим в его пламени, - проворчал Бреган. Остальные молча кивнули в знак согласия.
11
Три дня они провели в ожидании, сидя в своем шерстяном убежище, и эти дни были для них очень томительными. Закрытое пространство было подобно тюрьме для людей, привыкших к просторам равнин. К тому же они боялись привлечь чье-нибудь любопытное внимание чересчур громкими разговорами или движением. Их навещал Сенги, приносил еду и питье, сообщал все новости, которые знал, словом, всячески старался устроить их поудобнее, но он не мог успокоить все возраставшей тревоги.
Хан'ди передал им записку, сообщая, что он жив и продолжает начатое дело. Однако сам он прийти не смог. Габрия очень беспокоилась за него и за его друзей.
Мысли были в постоянном напряжении, все чувствовали себя неважно. Но особенно Габрия тревожилась за Пирса. Старый лекарь проводил большую часть времени, потягивая вино Сенги и разговаривая сам с собой. Он сидел на полу у стены, устремив неподвижный взгляд в одну точку, и вся его фигура была воплощением скорби, согнувшаяся под тяжестью воспоминаний. Габрия молила богов, чтобы их ожидание поскорее кончились.
Вечером третьего дня, когда дом полностью опустел, Хан'ди наконец вернулся. Он принес с собой карту дворца. С ним был пожилой, бедно одетый человек с кожей, изборожденной морщинами.
Роскошное платье Хан'ди исчезло, уступив место кольчуге, кожаным штанам и ярко-голубой накидке с вышитым золотом дельфином. Его обычно сдержанные черты горели оживлением. Он протянул руки и крикнул:
- Этой ночью мы вступаем в войну!
Путешественники, повскакав с мест, сгрудились вокруг него, одновременно задавая вопросы и восклицая. Пирс с трудом поднялся с пола и тоже подошел к ним.
- Потише, пожалуйста! Сейчас я все объясню.
Хан'ди пытался перекричать их всех. Наконец они замолкли. Хан'ди кратко объяснил им план атаки дворца и взятия в плен Бранта. Когда он закончил, все переглянулись и посмотрели на него так, будто видели его впервые, пораженные дерзостью его замыслов.
- Вы это серьезно? - спросила Габрия.
- Абсолютно. Все пункты плана до сих пор были выполнены в точности.
- Ты слишком рассчитываешь на свой план, - сухо заметил Пирс.
Глаза Хан'ди сверкнули:
- Этот план не провалится.
- А ему можно доверять? - спросил Этлон, указывая на человека, который не произнес до сих пор ни слова.
- Он из одного древнего племени, что населяют Холмы Красного Камня. Он дал слово, что все, что он знает, - правда и что он проведет вас, куда будет нужно. Он скорее умрет, чем нарушит клятву, - ответил Хан'ди.
Этлон поскреб подбородок.
- Звучит красиво, - он замолчал. - Но вы-то дадите нам клятву?
Дворянин посмотрел прямо в глаза вождю:
- Я клянусь вам перед богом, клянусь честью моей семьи: я подниму людей на такую войну, какой еще не видывал этот город.
Вождь пристально посмотрел на Хан'ди и, казалось, был удовлетворен тем, что он прочел в его взгляде. Затем сказал торжественно:
- А я клянусь перед лицом наших Богов, что мы будем следовать вашему плану и сделаем все, что в наших силах, чтобы найти Бранта.
- И убьете его, если будет нужно, - добавил Хан'ди. - Не оставляйте его в руках этой женщины.
Этлон кивнул:
- Хорошо.
- А что насчет мэра? - спросила Габрия.
- Если все пойдет как нужно, вам не придется беспокоиться. Она будет слишком занята войной и бунтом народа.
Пирс колебался. Он один понимал, какому риску подвергал их всех Хан'ди, поднимая весь Пра-Деш на вооруженный мятеж.
- А ты уверен, что армия пойдет за нами?
Хан'ди хлопнул рукой по рукоятке меча, пристегнутого к поясу:
- Да, я уверен. Личные войска мэра - нет, но основная масса армии не желает войны с другим государством, это принесет им лишь новые бедствия и трудности.
Пирс качнул головой:
- Мой друг, твоя дерзость поразительна. Да пребудет с тобой Элайя.
- Того же и тебе, лекарь! - Хан'ди окинул их всех взглядом: - Завтра мы встретимся. Удачи вам, друзья.
Он повернулся, чтобы уйти, затем обернулся и сжал руку Габрии.
- Спасибо тебе. Колдунья, - прошептал он.
Когда он ушел, друзья привели в готовность оружие и вещи. Все ненужное им они аккуратно сложили у стенки.
Пирс сменил длинное одеяние лекаря на обычную короткую тунику и шерстяные штаны.
Маленький лекарский саквояжик он прикрепил к поясу.
Сейчас он стоял, глядя в пол и, по-видимому, глубоко задумавшись. Когда Габрия тронула его за рукав, он вздрогнул от неожиданности.
- Все в порядке? - спросила она.
Его лицо было мертвенно бледным. Казалось, что прошедшие три дня состарили его на десять лет.
Лекарь облизал сухие губы:
- Я никогда не думал, что еще раз войду туда, во дворец. Я не говорил тебе, что моя дочь умерла в его подземелье?