Хилл повернулся и показал жестом на Джима.
- Ты похитил его ребенка.
- А хоть бы и так, - спокойно сказал король. - Тебе-то что до этого, племянник?
- В руках этого человека моя Удача! - воскликнул Хилл.
- Твоя Удача? - король на мгновение опешил, а затем беззвучно рассмеялся. - Ты действительно глуп, племянник. Как может глупое существо, называющее себя "человеком", держать в своих руках Удачу стуканца?
- Сначала моя Удача была у морского дьявола, - ответил Хилл. - Подумай сам, разве смог бы я без посторонней помощи выбраться из-под горы... Морской дьявол помог мне, однако он оказался не в силах доставить меня в Надгорье. Тогда он передал меня этому человеку, - Хилл снова показал жестом на Джима, а вместе со мной он передал ему и мою Удачу. Этот человек вовсе не глуп. Он маг и сумел добраться сюда.
- Его магия в моем королевстве бессильна. Здесь владычествует лишь одна магия, моя собственная, дарованная мне Троном и Мантией. В этом легко убедиться.
Король повернул голову вправо и махнул рукой. От стен ниши отделилось два блока. Они подались в разные стороны, и в нишу въехала каменная плита. На ней лежал Роберт Фалон. Ребенок махал ручонками, сучил ногами и, казалось, плакал навзрыд, хотя из ниши не доносилось ни звука.
Джим рванулся к Роберту и с разбега у самой ниши налетел на невидимую каменную преграду.
Король сардонически рассмеялся.
- Хорош маг! Попался на простейший прием. Постой за этой стеной, глупец. Она прозрачная. Полюбуйся в волю на своего несмышленыша. Неужели ты решил, что я отдам тебе ребенка? Нет, я отдам его леди, впрочем, такой же глупой, как и ты.
Губы короля сжались, а затем искривились в презрительной улыбке.
- Посмотри на этого недоумка, возомнившего себя магом, племянник. Он, видишь ли, решил, что я отдам ему младенца. Да разве для того мне самому пришлось отправиться за этим ребенком после того, как мои стуканцы вернулись ни с чем, одни, напуганные ошалелыми воплями глупых людишек, а другие шнырявшим повсюду волком?
В голове у Джима гудело, он едва соображал, о чем говорил король, и все-таки до него дошло главное: тот собирался отдать Роберта какой-то леди.
- Какой леди ты собираешься отдать ребенка? - через силу спросил Джим короля. - Как ее зовут? Агата Фалон?
Король не ответил. Внезапно неведомая сила отбросила Джима назад, и он бы упал, если бы его не подхватил Брайен. Джим побелел, взгляд его помутился, лишь в ушах жужжали еле различимые голоса: король о чем-то говорил с Хиллом.
- Как ты себя чувствуешь, Джеймс? - спросил Брайен.
Джим потряс головой, опомнился.
- Не беспокойся, Брайен, я чувствую себя хорошо.
Джим огляделся. Хилл все еще разговаривал с королем, но теперь он стоял в круге из драгоценных камней.
- Признаться, Брайен, - снова заговорил Джим, - я некоторое время не контролировал ситуацию. Произошло что-нибудь новое?
- Да ничего нового. Эти двое парней продолжают спорить. Тот, кто называет себя королем, похоже, берет верх. По правде говоря, Хилла я недолюбливал, но сейчас, клянусь Богоматерью, я бы помог ему, если бы знал как.
- Выходит, ты слышал, о чем они говорили, - удивился Джим. - Может быть, ты вообще слышал все, о чем говорили в этой пещере?
- Да нет, - недовольно ответил Брайен. - Голоса этих парней я услышал совсем недавно. До того они лишь шевелили губами. Я сам удивился, когда услышал их разговор. Оказывается, когда хотят, они могут говорить, соблюдая приличия. Этот чертов король грозит снова замуровать Хилла, если малый не покорится ему. А Хилл стоит на своем, как настоящий мужчина. Послушай сам, о чем они говорят.
- Но как он сумел... - не закончив фразы, Джим прислушался. - Они и впрямь говорят разборчиво. Внезапно его осенило.
- А теперь послушай меня, Брайен, - проговорил Джим. - Я сейчас скажу тебе кое-что.
Джим вошел в круг из драгоценных камней, повернулся к Брайену и произнес по-латыни:
- Gladiator Hill, amor Fortunae.
- Разделяю твою надежду, Джеймс, - ответил Брайен, - только не возьму в толк, с какой стати ты отошел от меня. Ты что, проверяешь мой слух?
Джим вышел из круга и повторил латинскую фразу.
- Отчего ты шевелишь губами, Джеймс? - озадаченно спросил Брайен. - Ты хочешь, чтобы я понял тебя по губам?
- Извини, Брайен. Я сказал, что Хилл настоящий боец и Фортуна не оставит его.
- Ты и до этого сказал то же самое. Фортуной пренебрегать нельзя, я согласен. Но главным образом судьба каждого существа находится в его собственных руках. Эти парни слишком долго болтают. Англичане уже давно бы взялись за оружие. Да ты послушай.
Брайен был прав. Хилл с королем продолжали выяснять отношения.
- ..Кто, как не ты, совершил это гнусное злодеяние? - вопрошал Хилл.
- Убил твоего отца? - возмутился король. - Говорю тебе: старикашка сам упал со скалы и отправился к праотцам. Впрочем, этому мошеннику туда и дорога.
- Ты лжешь, что мой отец случайно разбился.
- Выбирай слова, племянник.
- А разве ты выбираешь слова? Ты назвал моего отца "мошенником". Ты сам мошенник и братоубийца.
- Ты забываешься, племянник. Думай, что говоришь. Я видел собственными глазами, как твой отец упал со скалы.
- Нет, это ты убил его. И ты за это ответишь! Король рассмеялся.
- Не ты ли хочешь потягаться со мной? С твоими-то силенками?
- Я не один. Со мной человек, который оберегает мою Удачу.
- Глупец, о котором ты говоришь, тебе Удачи не принесет. Разве он сам удачлив?
- А разве нет? Он необыкновенно удачлив - у него есть ребенок. К тому же, он маг и, значит, удачлив вдвойне.
- Маг? И ты думаешь, мне с ним не справиться? Да я справился и не с таким магом. Хочешь на него посмотреть?
Король повернул голову влево и снова махнул рукой. В нишу въехала железная клетка, а в клетке, уцепившись за прутья, едва держась на ногах, стоял Каролинус.
- Уходи! - вскричал маг. - Джим, УХОДИ!
***