А потому леди Неквер в конечном итоге стала для него чем-то вроде отдушины, и он привык к их регулярным беседам.
"Настолько привык, что сегодняшний день кажется мне пустым, словно бочонок после хорошей попойки", - уныло подумал Лайам. Он уже сидел за столиком в довольно приличной таверне и ожидал, когда подадут обед. Собственные слезливые мысли внушали ему глубокое отвращение, а потому, как только перед ним появилась тарелка с дымящимся супом, он с радостью принялся за еду.
Обед был плотен и стоил соответственно много. После супа - густого бульона, приправленного пряностями, - и рыбы в жгучем соусе Лайаму удалось наконец-то отрешиться от докучливых размышлений и задвинуть их в дальний угол сознания. Он бездумно ел, стараясь не торопиться, однако солнечный луч все равно полз по полу со скоростью хромой черепахи, и как Лайам ни тянул время, трапеза отняла у него не более часа.
Лайам мысленно выругался. Свободного времени все равно оставалось хоть пруд пруди, и его мысли, словно настырные вороны, снова принялись виться над добычей - сведениями, полученными от Доноэ. Согласно ее словам, Тарквин соблюдал обет целомудрия. Если эта новость соответствовала действительности, она полностью уничтожала гипотезу о том, что таинственная женщина, кутавшаяся в глухой плащ, могла понести от старого чародея.
Или все же могла?
Тут в мозгу Лайама словно бы что-то щелкнуло - он понял, чем может заняться хотя бы в ближайший час. Он быстро расплатился по счету и двинулся в сторону Норсфилда. Желудок Лайама возмущенно заныл, но его хозяину уже было не до него.
Виеску сидел у себя в аптеке и явно этим томился. Когда дверь отворилась и Лайам вошел внутрь, аптекарь с грохотом отодвинул от себя ступку и пестик.
- Иерарх Кансе! - неприветливо проскрипел он.
Мастер Виеску. Простите, что я опять бес покою вас.
Аптекарь пожал плечами, словно желая сказать: "А, пустяки!", но жесту его недоставало подвижности.
Я хотел бы задать вам еще несколько вопросов касательно убитого чародея и беременной женщины, которая упоминала о нем.
- Боюсь, у меня нет на это времени, иерарх, произнес аптекарь странным тоном, граничащим с мольбой. Мне нужно приготовиться к участию в шествии.
Ах да, шествие в честь Урис! - радостно воскликнул Лайам. - Похвально, похвально! Вы уже принимали участие в предыдущих процессиях, или сегодня пойдете впервые?
В каждой процессии, иерарх, я возглавляю ряды мирян, - почти жалобно отозвался Виеску. Лайам впился взглядом в его глаза.
- Похвально, похвально. Мне хотелось бы, чтобы побольше людей следовало вашему примеру. Но я вынужден вас задержать - всего на минуту-другую, не более. Вы же знаете, все, о чем я хлопочу, имеет очень большое значение для нашего храма в Торквее.
- Как вам будет угодно, - нервно согласился Виеску. К некоторому своему удивлению, Лайам заметил, что аптекаря бросило в пот.
- Дело касается той женщины, которая при вас упоминала имя Тарквина. Я подумал, что мог неверно истолковать ваши слова. Мне показа лось, будто вы намекнули, что эта женщина понесла от старика чародея. Но я располагаю сведениями, что этот маг давал обет целомудрия.
Виеску содрогнулся, как от удара. Аптекарю пришлось сделать заметное усилие, чтобы взять себя в руки.
- Прошу прощения, иерарх, - запинаясь, произнес он, - но я вовсе не это имел в виду. Девушка понесла не от него. Он не спал с ней.
- Приятно слышать. Значит, отец ребенка кто-то другой? Не Тарквин?
- Нет, иерарх. Не Тарквин.
- Видите ли, я пытаюсь разобраться, что же случилось на деле, потому что услуга мага была для нас очень важна, - пожалуйста, поймите меня верно. Скажите, а эта женщина не просила вас достать для нее кровь девственницы?
Виеску явно опешил, он покачал головой с таким видом, словно чего-нибудь недопонял.
- Вы сказали - кровь девственницы, иерарх?
- Ладно, неважно. Она просила у вас только сантракт?
Виеску закивал головой, показывая, что иерарх попал наконец-то в точку. На этот раз он вообще гораздо охотнее шел на контакт, и Лайам за думался - а чем, собственно, это вызвано?
- А как принимают сантракт?
- Растолченным в порошок, иерарх, - мгновенно отозвался аптекарь. Его разводят в вине или сидре, чтобы заглушить неприятный привкус. Но я ей ничего такого не продавал! - быстро добавил он. Во взгляде Виеску промелькнуло секундное колебание. Он словно хотел было что-то добавить, но передумал. Лайам выждал пару мгновений, потом, разочаровавшись, продолжил.
- И она хотела получить эту траву, чтобы прервать свою беременность, так?
Виеску снова кивнул.
- Должно быть, она очень глубоко закоснела во грехе, мастер аптекарь. Очень глубоко.
Лайам постарался придать вескость своим словам и вложить в них столько благочестия, сколько только могло исходить от сановного жреца из Торквея. При этом Лайаму казалось, что выглядит он по-дурацки, словно принимает участие в плохом пародийном спектакле студенческих лет. Однако Виеску, по-видимому, так не считал.
Аптекарь попытался было что-то сказать, сбился, умолк и пристально вгляделся в лицо Лайама, словно надеясь найти там какой-то отклик. Лайам постарался придать своему лицу бесстрастное выражение, надеясь, что аптекарь отыщет в нем то, чего ждет. Но, очевидно, чаяния аптекаря не сбылись, и Виеску ограничился тем, что произнес:
- Да, иерарх, очень глубоко. - И замолчал.
- А вы сами знаете эту женщину?
Нет, иерарх, - твердо ответил Виеску. Так твердо, что Лайам понял, что он лжет. - Я ни когда прежде ее не встречал.
Тут по улицам города разнесся звук рога, и Виеску встревожено засуетился:
- Процессия! Иерарх, мне пора идти, если я не хочу опоздать! Я приношу вам свои извинения.
Лайам отстраненно взмахнул рукой, хотя в глубине души он был совершенно взбешен. Аптекарь явно готов был вот-вот сказать ему нечто важное, и тут этот рог! Глядя, как Виеску торопливо снимает испачканный фартук, Лайам мысленно выругался. Ведь он почти вывернул этого сморчка наизнанку! Осталось лишь чуть нажать.
- Мне нужно подняться наверх, чтобы переодеться, - сказал аптекарь, вешая фартук на крючок, и ткнул пальцем в сторону потолка. - А вы разве не должны приготовиться к шествию, иерарх?
- Я освобожден от исполнения ритуалов на время этого праздника, пояснил Лайам и мысленно поздравил себя с тем, что заранее продумал этот ответ. - Я буду на храмовой службе, конечно, но дело, с которым меня прислали, имеет исключительное значение.
- Не сомневаюсь. Но мне, однако, следует приготовиться.
Лайам понял, что пора уходить.
- Конечно-конечно. А можем ли мы поговорить с вами попозже?
- Боюсь, я уже сказал все, что мог, иерарх.
- Ну что ж... Тогда мне пора.
Лайам повернулся и двинулся к выходу, но, уже взявшись за дверную ручку, остановился.
Мастер Виеску, - сказал он и дружелюбно улыбнулся, хотя ему сейчас больше всего на свете хотелось схватить этого сморчка за ворот и трясти до тех пор, пока тот не выложит все. - Мои молитвы будут всегда с вами.
Хотя аптекарь ожидал и не этого, так пристально вглядываясь в лицо Лайама минуту Назад, но эти слова все-таки определенно пришлись к месту. Угрюмая физиономия Виеску смягчилась, и он кивнул.