Лайам замялся на мгновение и уже совсем было решился рассказать эдилу о Фануиле, но что-то остановило его.
"Ты был пьян".
- Понимаете, я был пьян,- выдавил Лайам из себя.- А когда я увидел его, я... э-э, растерялся, упал и ударился головой.
"Покажи ему шишку".
- И набил изрядную шишку.- Лайам ткнул пальцем в собственный затылок и только теперь ощутил, что там и впрямь имеется изрядная выпуклость.- Я пришел в себя только утром.
- Хватили лишнего, да?
Эдил улыбнулся, и Лайаму чуть полегчало, хотя лицо его оставалось по-прежнему красным.
- Должно быть, это единственная причина, которая может заставить доброго человека глухой ночью отправиться в гости к магу.
Кессиас вышел из библиотеки и двинулся к коридору, ведущему в сторону спальни. Лайам, злясь на весь свет, поплелся следом за ним. Интересно, известно ли маленькой твари, что этот тип заподозрил Лайама в убийстве?
"Я знал, что это возможно,- возник в его сознании ответ. Лайам оступился от неожиданности и замер посреди коридора.- Именно поэтому я и хотел, чтобы он прихватил с собой искательницу теней".
Кессиас толкнул дверь кабинета и оглянулся:
- Не хотите присоединиться?
Лайам взял себя в руки и поспешно нагнал эдила. Тот уже стоял возле стола, на котором лежал Фануил.
- А это что? Домашняя ящерица Тарквина?
Кессиас осторожно и медленно протянул руку к дракончику, стараясь всем своим видом выказать дружелюбие. Фануил внимательно за ним наблюдал. Эдил коснулся шеи рептилии, намереваясь ее почесать, но тут голова дракончика вскинулась и Кессиас потрясенно отдернул руку.
- Ах ты тварь! - воскликнул эдил, потирая руку, словно дракончик и вправду его укусил. Но Лайам знал, что Фануил даже не прокусил кожи.
- Жаль, что этот зверек не умеет говорить. Думаю, он многое мог бы нам рассказать.
- Увы,- пробормотал Лайам, снова краснея.
- Здесь ничего не тронуто,- сказал эдил, бросив косой взгляд на макет Саузварка, и, резко развернувшись, вышел из кабинета. Лайам задержался, глядя на маленького уродца. Потом протянул к нему руку - медленно, как это только что делал эдил. Фануил позволил Лайаму почесать себе шейку и даже выгнулся от удовольствия. Мягкая чешуя его опять удивила Лайама, и он несколько мгновений мял ее пальцами. Никаких новых мыслей при этом в его сознание не вошло, а потому Лайам погладил Фануила еще раз и вышел.
Кроме тех помещений, которые они уже осмотрели, в доме обнаружилась лишь еще одна комната, с таким же куполом, как и в библиотеке, но - в отличие от нее - с огромными окнами. В лучах неяркого света кружились пылинки.
- Что-нибудь пропало? - спросил Кессиас.
- Не знаю. Я здесь никогда прежде не бывал.
Комната была похожа на склад, ее заполняли странного вида предметы. Они были прикреплены к белым оштукатуренным стенам и лежали в ящиках из темного полированного дерева с застекленными крышками. В одном из таких ящиков хранилась коллекция тонких жезлов, покрытых искусной резьбой, в другом тускло мерцали монеты неведомой Лайаму чеканки, в третьем посверкивали драгоценности причудливой формы: кольца, браслеты, перстни. На глухой стене висел искусно вышитый гобелен размером с каминный коврик - со стилизованным изображением орла, величественно парящего над пурпурными горными пиками. С шеи орла свисала круглая лютня без струн. Ниже на той же стене, рядом с рогом, оправленным в серебро, помещались меч и щит - меч выщерблен, щит изрядно помят.
- По правде говоря,- сказал эдил,- не похоже, чтобы тут что-то украли. Так что возиться дальше нет смысла.
Он развернулся и двинулся к выходу. Лайам удивленно посмотрел на него:
- Простите?
- Возиться дальше нет смысла.
Лайам смотрел на Кессиаса все так же вопросительно, и потому эдил произнес, отчетливо выговаривая каждое слово:
- Здесь ничего не украдено, Лайам Ренфорд. А значит, дальнейший осмотр не поможет найти убийцу.
- Э-э, да, конечно! Понятно.
Лайама уже интересовали не умозаключения эдила, а таинственные предметы, собранные Тарквином. Он медлил, ему не хотелось из этой комнаты уходить.
- Раз воровство исключается,- продолжал эдил,- остаются лишь личные счеты. Были ли у покойного враги? Ненавидел ли его кто-нибудь до такой степени, чтобы убить?
Лайам покачал головой:
- Не знаю. Не думаю, чтобы у него было так уж много знакомых в Саузварке - ну, конечно, кроме меня.
- О, нет, знакомых у старика хватало. Ходят слухи, что кое-кто совсем не гнушался вести с ним дела. Я это проверю и посмотрю, оставил ли он завещание.
- Завещание?
- Ну да, завещание.
Кессиас, кажется, решил, что Лайам, как чужак, не очень-то хорошо разбирается в тонкостях южного диалекта, и потому счел за лучшее пояснить:
- Он мог составить завещание и зарегистрировать его в канцелярии герцога. Многие горожане так делают.
Лайам промолчал; по его мнению, Тарквин был не из любителей составлять завещания.
- Теперь встает вопрос о похоронах. Кто-то должен этим заняться.
Эдил выжидательно взглянул на Лайама.
"Ты обо всем позаботишься".
- Я обо всем позабочусь,- произнес с натугой Лайам, побледнев от столь наглого вторжения в его мысли.- Мы как-то обсуждали с ним что-то такое. Теоретически, конечно. Мне бы и в голову не пришло...
На лице эдила промелькнуло удивление, и Лайам занервничал. Дракончик устраивал дела на свой странноватый лад и толкал его на такие дорожки, по каким ему еще не доводилось ходить. Но Кессиас истолковал замешательство Лайама по-своему.
- Сколько вам лет, Лайам Ренфорд?
- Тридцать,- отозвался Лайам.
- Тридцать...- пробормотал эдил. Он был старше Лайама лет на десять. Суровое лицо Кессиаса немного разгладилось.- Вы что, никогда не видели мертвецов?
Лайам нахмурился. Мертвецов он повидал предостаточно. Наверно, куда больше, чем бравый эдил, и, пожалуй, в гораздо более худших видах.