- В этом смысле мне проще, - грустно согласился Зверко - Моих обормотов хоронить не надо. Свалил в кучу, облил каменным маслом - и жди, пока прогорит...
- Что же делать!? Надо оцепить местность...
- Да стоит ли оцеплять - Зверко пожал плечами - Плескун не станет убегать среди бела дня. У него больные ноги. Скорее всего Затаился где-нибудь среди развалин. Лежит себе, как ворох старой тряпки, и ждет ночи. А ночью его заберут...
- Эвакуируют? - Лисей выпрямился, глядя в упор. - Прилетят вертолеты от Сварога и возьмут горбуна на борт? Так?
- Почти. У них там есть кому прилететь. Плескун ждет ночи. Он не дурак. Вокруг сотни наших людей. Кроме того, он прекрасно знает, что при солнечном свете я мгновенно засеку его в движении. Хотя бы с помощью ворона...
- Серьезно? Ты умеешь использовать своего ворона в качестве ищейки?
- В книге "Вранограй" есть целый раздел. Нужно дать птице клочок ткани, проникнутой запахом беглеца...
- Изрядно вы начитались волшебных книг, любезный Данила, - поморщился Лисей. - Однако... не исключено, что Плескуна уже эвакуировали. Судя по всему, наш пленник ухитрился нацарапать магический символ и вызвать на выручку очаровательную леди Крамолу...
- Ага. Крамола прилетела, притворилась шамаханской царицей и заставила охранников порешить друг друга, - усмехнулся Зверко.
- Напрасно смеешься, - хмыкнул Вещий Лисей. - На то и богиня усобицы, чтобы ссорить союзников... Потом богиня освободила Плескуна от кандалов - и вынесла на свободу.
Наследник Зверко устало прикрыл веки:
- Это невозможно, Алеша Никаких богинь тут не было. У этих тварей особый запах, кисло-сладкий. Они выделяют аромат тщеславия, который держится в воздухе очень долго, несколько суток. Несозревшие семена Белоярицы должны на этот запах реагировать и разбухать. Видишь, они по-прежнему маленькие и сухие. Это как лакмусовая бумажка.
- Хорошо, богини не было. Тогда как ты объяснишь все происшедшее, любезный Данила? - с плохо скрываемой досадой поинтересовался князь Лисей. Нервно раздергал ремешки, стащил с головы шлем. Темные волосы смешно топорщатся на висках. - Если не было божественного вмешательства, как горбуну удалось бежать? Из каменного мешка - безоружному, раненому и слабому? Неужто он и впрямь управился собственными силами? Загипнотизировал охранников... и натравил друг на друга?
Наследник Зверко, сутулясь под сводчатым потолком, склонился над трупами. Несколько мгновений молча водил лобастой головой влево-вправо, переводя взгляд с одного тела на другое. Наконец покосился на князя Лисея:
- Допустим, Плескун успешно зомбировал Кожана. Несчастный Кожаня, как лунатик, бросился на Сергиоса и с первого удара прикончил его. Однако и Сергиос не лыком шит. Успел выдернуть меч и принять Кожана на лезвие. Оба рухнули. Сергиос помер сразу, а Кожан перед смертью вдоволь наползался по камере - отсюда кровавые полосы на полу.
- Да не могло этого произойти! - воскликнул князь Лисей и с хрустом затушил свою лучинку о каменный пол. - Не могло! Берубой предвидел такой сценарий. Поэтому с самого начала жестко потребовал: рядом с пленником будет только один сторож - Кожан!
- А Сергиос?
- А Сергиосу я приказывал запирать Кожана в камере вместе с колдуном. Запирать дверь снаружи, понимаешь?! После этого Сергиос поднимался на самый верх лестницы, чтобы охранять внешнюю дверь на выходе из башни.
Зверко хмыкнул. Склонившись, потрогал пальцем изрубленный клинок в мертвой руке Кожана.
- Неувязочка получается, - сказал он наконец. - В таком случае, Сергиос должен валяться мертвый наверху лестницы. А он здесь, внизу. Что заставило беднягу спуститься?
- Ты прав, любезный, - сказал князь Лисей - Что-то принудило Сергиоса спуститься. Он имел право сойти вниз и отпереть дверь камеры только в двух случаях...
- Первый случай, разумеется, - это шум в камере. А второй?
- Если слуга принес еду для пленника.
- Еду... - задумчиво протянул Данила. И покосился на плошку в углу.
- Кто приносит еду и как часто? - быстро спросил он.
- Пищу приносит служанка, славянская невеста одного из моих катафрактов, - ответил князь. - Очень милая девушка. Я повелел кормить пленника на рассвете, в полдень и на закате.
- Следовательно, последний раз пищу приносили рано утром. Около пяти часов назад. Гм. Как я вижу, горбун к ней и не притронулся. - Наследник задумчиво почесал спину под рубахой. - Пять часов назад служанка спускалась сюда в сопровождении Сергиоса - и все было в порядке?
- Да. Еще час назад мне доносили, что катафракт Сергиос жив, здоров и бодро отзывается патрульным сторожам из-за запертой двери.
Зверко стоял молча, в упор глядя на плошку. Князь Лисей еще раз прошелся из угла в угол, хрустнул пальцами и тряхнул головой, будто собираясь с мыслями.
- Еще час назад Сергиос был жив, - пробормотал он. - Стало быть, побег Плескуна произошел совсем недавно, в течение последнего часа. Ясно, что девушка, приносившая еду за четыре часа до побега, здесь ни при чем.
Князь достал платок и вытер повлажневшее лицо.
- Предлагаю версию. Итак, пять часов назад пленнику приносят завтрак. Однако Кожан склонен еще немного подремать и потому решает пока не развязывать колдуну рот для завтрака.
- Угу. Это похоже на Кожана, - невесело улыбнулся Зверко.
- Кожан дремлет еще часа четыре, а связанный Плескун сидит на цепи, не в силах дотянуться до плошки с остывающей едой. Все это время невредимый Сергиос бодро отвечает на оклики часовых из-за запертой двери. Наконец, примерно час тому назад, Кожан, выспавшись, решает все-таки развязать горбуну рот, чтобы тот мог позавтракать. Вместо трапезы горбун начинает...
- Провоцировать Кожана!
- Точно. У него ведь открыт рот! Предположим, Плескуну это удается. Разозленный Кожан бросается на Плескуна и начинает избивать его. Заслышав шум, сверху спускается Сергиос Псуми. Он отпирает дверь и видит страшную картину: Кожан пытается задушить драгоценного пленника. Сергиосу приходит в голову мысль, что Кожан сознательно пытается устранить плененного "языка". Катафракт решает нейтрализовать Кожана, чтобы впоследствии прояснить свои подозрения. Так начинается схватка между охранниками...
- Да. Бредятина полная, - хмыкнул Зверко. - Два здоровых мужика, будучи прекрасно осведомлены о подлых способностях гнома, позволяют так легко себя провести! Как Плес кун сумел так раззадорить Кожанушку? Вспомни, ведь это был совершенно отмороженный парень, глыба-человечище... И все-таки Плескун замутил ему мозги?
Лисей внимательно посмотрел на наследника:
- Плескун - очень сильный гипнотизер. Он мог сладить даже с Берубоем...
- Жаль Кожана, - негромко молвил Зверко. - Какой боец был... Камень. Невелик ростом, зато в жилах - железо. И как его убили одним ударом, не пойму... Запросто, как барана закололи...
- Да и Сергиос мой - тоже не хлюпик был, - заметил князь Лисей. Посмотри: рост почти два метра, под Медовой дрался как лев... А убили с одного удара. Он даже не прикрылся, не оказал сопротивления! Будто спал...
Зверко склонился над телом.
- Странно, - сказал через минуту негнущимся голосом. - У него удивленные глаза.
Князь Лисей не стал смотреть, отвернулся.
- И еще одна странность, - пробормотал Зверко. - Почему Сергиос лежит головой к порогу? А ноги его на две ступеньки ниже головы! Такое впечатление, будто он...
- Скатился по лестнице? - вздрогнул князь.
- Именно. Его ударили не здесь! Не возле порога. Его ударили наверху лестницы!
- Ну конечно! - Лисей всплеснул руками. - Мы с тобой полные идиоты: забыли про плащ! Плащ Сергиоса! Плащ с пятнами крови! Помнишь, он лежал наверху, на середине лестницы!
- Плащ, белый плащ... греческий плащ с вышивкой... - быстро прошептал Зверко, тиская пальцами гудящие виски. - Стоп! У твоего Сергиоса не было плаща. Сегодня утром, когда мы ходили на первый допрос, я запомнил рваную прореху. Да, точно. Доспех на спине Сергиоса был рассечен, будто от удара саблей! Я еще подумал, что если бы удар пришелся чуть выше, в плечо... Короче, не было у него плаща.