- Напрасно вы смотрите с таким удивлением, камарадо! - улыбнулось существо, ранее известное как Феклуша. - Посмотрите на мой нос. Он гораздо длиннее вашего, к тому же ваш забавно задран кверху!
- Нос? При чем здесь нос?!
- При том, что "нос" - именно то слово, которое скрывается за тремя звездочками секретного пароля. Так придумал Траян Держатель. А вы что подумали, камарадо?
- А мы думали - "ухо"! - с ненавистью сказал я и отвернулся.
В тот же миг пудреница затрещала и начала слегка подпрыгивать на гладкой столешнице:
"Разрешение на коннект получено. Связь через 05 сек.".
- Ну вот и чудно, - хрюкнул я, усаживаясь поудобнее. - Давно хотел потрепаться с батькой Траяном по правительственной спутниковой связи!
Хлобысь! Экранчик на мгновение просиял всеми пятнами радуги, издал краткий торжествующий вопль и... высветил совершенно удивительное лицо.
Я замер, пораженный неземной красотой Траяна Держателя. Признаться, именно так я представлял себе самого могущественного славянского божка (после Сварога, разумеется). О, это было восхитительное лицо. Длинные черные как смоль косицы ниспадали на высокую грудь, упруго вздымавшуюся под влажной тканью пронзительно-сиреневого купального топа. Прекрасная жирная темно-фиолетовая кожа и черные глаза - огромные, мудрые, властные... Пухлые чувственные губы и чуть приплюснутый нос с жадными, страстно раздувающимися ноздрями. В ноздре крошечное колечко. Так я и думал. Траян Держатель был женщиной - прекрасной мулаткой!
- О Великий Траян! - зычно кликнул я, восторженно тараща очи на темнокожую богиню. - Дозволь обрушиться к твоим ногам мне, простому смертному скомороху, ибо я предан тебе сердцем и душой! Дозволь мне...
- Погоди немного, камарадо, - сухо оборвала Фекла. - Это секретарша.
Мулатка на экране сожмурилась и плотоядно улыбнулась, эротично поигрывая кончиком розового языка меж блистающих снежно-белых челюстей.
- Хи-хи! - отчетливо сказала она, слегка шепелявя.
- Кхм, - поспешно сказал я. - Барышня, соедините с вашим начальником. Да поживее!
- Как вас предштавить? - сладко простонала шепелявая мулатка, жмурясь от редкого удовольствия видеть такого красивого белого мужчину, как аз.
- Скажите, что Бисер на срочной связи! - ответила за меня Фекла, голос ее сделался совсем сухим и покалывающим. - Я убедительно прошу вас, вила Ром, сделать это немедленно. У нас критическая ситуация. Прямая агрессия противника.
- Я поштараюсь убедить хозяина, - неприязненно сожмурилась вила Ром и - щелк! - исчезла. Экран драматически потемнел, покрылся чахоточными пятнами... И вот наконец нам дали эксклюзивный кодированный коннект. Сквозь тесную тусню полутеней проступили тяжкие очертания огромной черной фигуры... Я вздрогнул и ощутимо напрягся. Что-то колючее и железное, хладно поблескивая, предстало моему взору - огромный мрачный рыцарь! Стальное решетчатое забрало, казалось, испускало струйки холодного дыма... Страшные красноватые огоньки тлеют в узких глазницах рогатого шлема. Вот он, чудовищный вельможный Держатель! О да, подумалось мне, с таким корки плохи... Вот так дон Эстебан Техила... А что, если под древним доспехом голый иссохший скелет? Или вообще - ожившая пустота?
- Какого хрена ты делаешь в кабинете хозяина, старая железяка? гневно воскликнула Текила. - Опять картинки тыришь?
Рыцарь содрогнулся и мелко завибрировал.
- Я... чисто случайно. Зашел на минутку, - прогудел железный великан, смачно клацая забралом.
- Это всего лишь Акундин, младший жрец, - пояснила Текила, мягко похлопывая меня по плечу. - Снова забрался в хозяйский кабинет смотреть порнуху по "Вязи". Ишь, как глазки раскраснелись!
- Хозяин в голубой спальне! - пролязгало забрало. - Щас переключу.
Клик! Картинка резко сменилась, я глянул - и увидел совершенно развратную картину. О ужас! Даже зажмурился на пару секунд, ибо считаю, что глазам смертного человека нельзя созерцать подобное... Представьте себе ворохи, целые горы золотисто-желтых лилий, рыхлые клумбы одуряюще благовоняющей флоры, а среди цветов - огромную белоснежную кровать под тончайшей паутиной пухового полога, а на кровати - россыпь нежно-розовых, нежно-голубоватых пузатых подушечек, а на подушечках - восхитительно стройную хрупкую девушку в легкой ночной сорочке с милой простонародной вышивкой, с распущенными волосами цвета орехового дерева, и волосы эти ниспадают по нежным, но сильным плечам, и глаза ее, глубокие карие, с влюбленной тоской и обожанием глядят на полуголого, наглого, кривоногого, неряшливо одетого балбеса, который, видите ли, положил свою вшивую безмозглую головенку девушке на колени и заставляет ее расчесывать золотой расческой свои грязные всклокоченные патлы цвета выцветшей желтоватой занавески!
Моему благоговению не было предела.
- Здорово, грязная тварь! - едва сдерживаясь, сказал я Траяну Держателю. - Ничего, что я вас беспокою, драть тебя?! Я просто хотел покорнейше извиниться, что я тут дозваниваюсь до него, засранца, битый час, а он, тля такая, с бабищами на подушках отдыхает!
- Ах... это ты, Славик... - удивленно промямлил Стенька Тешилов, вскидывая голову с девичьих колен. - Ой, привет! Рад тебя слышать...
- Короче так, негодяй, - быстро и деловито приказал я. - Резко кинул все дела и прям щас метнулся ко мне во Властов, понял?! Меня тут враги атакуют, бабы злые наседают! Я тебя, гада, научу, как друзей забывать. Зазнался, хмырь моржовый, рожа толстая?! Наплевать тебе, что старых друзей убивают?!
- Славик, я страшно обрадован... Я не знал, что тебя убива...
- Я сказал - быра! Сейчас велю принести пива, и чтоб ты был здесь через десять минут как штык-нож, гнида белобрысая! Через десять минут со всеми своими девками, холопами и рыцарями! Три дня не виделись! Поговорить надо!
Я раздраженно хряпнул по столу кулаком:
- И огнеметы захвати. Пригодятся.
* * *
Нет, он не приехал. А еще друг!
Обильно мылясь, парясь и охая, Стенька жевал мочалку, юлил и слезно жаловался, что не может покинуть свою подземную резиденцию под Татраньскими горами. Дескать, вся его волшебная силища сразу иссякнет, причем насякать новую силу будет уже невозможно, ибо в его отсутствие пещеру обязательно захапают алчные конкуренты.
Тогда я плюнул и выпил все пиво сам.
Ну и не приезжай, гад ты после этого. Ик. Не хочешь обняться-нажраться со старым другом после трех дней разлуки? И хрен с тобой. Вот Стенька, кстати, всегда так: динамо-машина, а не собутыльник. Хорошо помню, в прежней, московской жизни - договоришься с ним разные жидкости пить, он придет, скушает двести грамм - и деру. Нельзя так поступать, я считаю. [Если среди прочих читателей эти строки сейчас видит А.Ю.Провоторов, пусть ему тоже станет стыдно. - Примеч. М. Бисерова].
Впрочем, я все-таки надавил на Стенькину психику - по спутниковой связи. Раз уж ты - Траян, то будь добр, помоги боевому товарищу выжить. Мы с Феклухой в лицах и красках рассказали притихшему Стеньке о страшном наезде краснокожих бабищ. Стенька крепко озаботился. Даже побурел от волнения Навел справки по своим божественным каналам и вскоре выяснил: так и есть. На меня накатили старухи из ведьмацкого клана ночных лихорадок. А конкретно - полуночица Водянка, передовая киллерша в банде Плены Кибалы и старшая кузина моей Метаночки. Щедрая бабка засандалила в мое рыхлое тело убийственную дозу порчи. Уже к вечеру вашего покорного слугу должно было раздуть, как недетский воздушный шарик. Не жахни я вовремя осинового самогону, уже сейчас можно было подыскивать комфортабельную урну для моего праха. И заказывать престижное место в мемориально-курганном комплексе племени стожаричей.
Негодуя, я попросил Стеньку разведать побольше про страшную Пленищу Кибалищу, с чьей подачи меня решили урыть. Выяснилось, что тетя Кибала, жутко древняя сволочь, обитающая неподалеку от Стеньки, в голимых и жутких Муравских горах. На службе у Плены вкалывают штук двенадцать летающих ведьмочек, а также, по непроверенным слухам, несколько сот подземных скелетушек, лесных упыриков и блохастых вервольфиков-волкодлакчиков. Считается, что старая леди Плена обладает убойным магическим опытом, ибо живет на свете добрых триста - четыреста лет. За это время недобрая тетя почти совершенно усохла, загнобилась и скуксилась; внешне якобы напоминает египетскую мумию, а потому рядится в стильную паранджу от Версаче, выставляя наружу лишь выразительные истошно-черные глазища с характерным молодым блеском безумия в бездонных зрачках.
- Кибала - самая опасная идолица в сферах Вырия, - подытожил Стенька, грустно глядя на меня с экранчика Феклушиной пудреницы. - Боюсь, тебе гайки. Уж если Плена всерьез захочет тебя сгноить, даже я не смогу помешать...
- Все фигня, - хмыкнул я. - На каждую гайку в парандже найдется болт с лазерной накачкой.
- Кибалу нельзя уничтожить! Говорят, все ее тело покрыто магической татуировкой - она защищена рифмованными гипертекстами древних оборонительных заговоров...
- Не трепещи, Степаша! - Я хитро улыбнулся - Твоя задача - обеспечить огнеметы. И финансовую поддержку. А у меня есть план. Не в смысле план, а в смысле талантливый план. Обещаю: через неделю Плена Кибала прибежит к нам, размахивая в качестве белого флага собственными панталонами, сильно уделанными с перепугу.
- Что ты замудрил? - с тревогой поинтересовался Стенька, искоса поглядывая на зеленоватые мониторчики, вмонтированные в стену его пошлой буржуазной спаленки. - Ты становишься шибко агрессивным, Бисер. Хочешь тягаться с тетей-профи, у которой трехсотлетний стаж подковерных колдований? Неужто ты вправду намерен объявить Плене войну?!
- Война - фигня, главное - маневры! - солнечно оскалился я, задорно играя бровями. - Главное в нашем деле - искусно маневрировать попой. То есть энергично двигать телом. И все будет ай как хорошо. Да, Стеня, мы будем мочить Кибалу. Не важно, кто она такая - все равно ей теперь капец.
- Ты с ума рухнул, Бисер, - мрачно констатировал Стенька, зябко кутаясь в пушистый халатец. - Это жутчайшая страховыдра на свете, она нас всех сгрызет. Чем ты будешь биться? Кого мобилизуешь? Гнедана и Лито?
- Спокойно. - Я хитромудро сощурился. - Воевать будут лозунги. К штыку я приравнял перо, ура! Мочить старух пора, пора!
- Да ты... поэт! - ревниво скривился Стенька.
- Я - реалист. Сбираются тучки в небесной лазури! Мы чувствуем гром новорожденной бури! Фанфары, салют, барабанная дробь! Скорее богиню Кибалу угробь!
Феклуша подобострастно зааплодировала. Я выпятил грудак, надул щеки и торжественно объявил: