- Не перестреляйте друг друга, идиоты!
Команда запоздала. Один из грумманцев затих на палубе с пулей в груди.
Прежде чем мертвое тело Хидди Арана успело коснуться палубы, Дункан метнулся к убитому курсанту с Чусука, вырвал из его тела стрелу и бросился к ближайшему грумманцу. Противник попытался поразить Айдахо шпагой, но Дункан обманным движением проскользнул под клинком и ударил врага стрелой под подбородок, проткнув твердое небо. Чувствуя, что попал в цель, он обхватил умирающего противника поперек груди, развернул его и подставил содрогающееся в агонии тело под три разом прогремевших выстрела.
Размахивая деревянным мечом, Хий Рессер издал устрашающий вопль и с такой силой ударил по голове ближайшего грумманца, что у того раскололся череп. Впрочем, меч тоже треснул. Развернувшись, Рессер схватил острую щепку, отколовшуюся от игрушечного меча, и воткнул ее в глаз еще одному нападающему, пробив тонкую кость глазницы и поразив противника в мозг.
Еще один оставшийся в живых курсант, Уод Седир, племянник короля Ниуша, ударом ноги едва не выбил пистолет из руки какого-то грумманца. Противник выстрелил, но промахнулся. Уод ударил его пяткой под подбородок, переломив шею, потом схватил его пистолет, направил на стоявшего рядом грумманца и спустил курок, но вместо выстрела раздался тихий щелчок. В пистолете не было больше ни одного заряда. Спустя долю секунды Седира сразила стрелка из стрелочного пистолета.
- Это должно показать вам, - назидательно произнес Грие, - что стрелок, в конечном счете, всегда побеждает фехтовальщика.
Вся схватка продолжалась не больше тридцати секунд. Дункан и Хий Рессер, единственные оставшиеся в живых курсанты, стояли бок о бок, прижатые к борту судна.
Убийцы Моритани начали подступать к своим жертвам, бряцая оружием. Они колебались, поглядывая на своего предводителя и ожидая команды.
- Ты хорошо умеешь плавать, Рессер? - спросил Дункан, оглянувшись на вздымавшиеся за бортом волны.
- Лучше, чем тонуть, - ответил рыжеволосый.
Он посмотрел на противников, поднимающих пистолеты, раздумывая, не стоит ли рвануться вперед и увлечь с собой хотя бы одного из врагов, но потом отмел эту мысль как неосуществимую.
Грумманцы прицелились, держась на безопасном расстоянии. Неожиданным ударом Дункан свалил Рессера в море и сам бросился вслед за ним в пучину. Оба упали в бушующие волны, не видя земли, и в это время на фальшборт обрушились пули и стрелы грумманцев. Снаряды падали в море, шипя, как рассерженные осы, но молодые люди были уже невидимы для врагов, уйдя глубоко под воду.
Вооруженные грумманцы бросились к сломанному фальшборту и уставились на волны бушующего моря. Одна мысль о том, что для преследования придется нырять, повергла их в ужас.
- Двоих мы упустили, - сказал Трин Кронос, скорчив недовольную гримасу и поглаживая вывихнутое запястье.
- Так точно, - согласился его громадный бородатый отец. - Нам придется выбросить за борт тела остальных, когда найдутся эти.
***
Всякая технология подозрительна и должна рассматриваться как потенциально опасная.
Джихад Слуг. "Наставление для наших потомков"
Пришедшая на Салусу Секундус страшная весть застала Гурни Халлека среди развалин, высившихся поблизости от города-тюрьмы. Решив побыть один, Гурни удалился за город и принялся сочинять балладу об этой заброшенной планете, ударяя по струнам балисета. Кирпич стен превратился в остекленевшую округлую массу, расплавленную жаром прошедшей здесь в древности волны ядерного взрыва.
Оглядывая холмы и остатки стен, Халлек пытался представить себе роскошный императорский дворец, высившийся здесь в незапамятные времена. Грубоватый, но звучный голос Гурни разносился над жестким кустарником и сухой пустыней, сопровождаемый унылыми звуками музыки. Халлек на мгновение замолчал, сменил регистр на более минорный, чтобы усилить настроение, и снова начал перебирать струны.
Тучи нездоровых испарений и туманный воздух погрузили Гурни в нужное расположение духа. Его меланхолическая музыка действительно была навеяна погодой, хотя люди, сидевшие в подземной крепости, на все корки кляли капризный климат Салусы Секундус и ее внезапные бури.
Однако даже эта адская дыра была лучше, чем работные ямы Гьеди Первой в самую распрекрасную погоду.
С юга приблизился серый орнитоптер без опознавательных знаков. Это была машина контрабандистов. Топтер подлетел ближе, неистово работая крыльями, и приземлился на соляное озеро поблизости от древних руин.
Халлек сосредоточился на образах, которые хотел вывести в своей балладе: блеск и пышность церемоний императорского дворца, странные люди, прибывшие с дальних планет, блистающие нарядами и куртуазными манерами. Все это кануло в вечность. Погрузившись в свои мысли, Гурни потер шрам, оставленный на его лице ядовитой лозой. Эхо прошедших времен начало окрашивать мрачную действительность Салусы в яркие тона былой славы.
Вдали послышались громкие возгласы, и Гурни, подняв голову, увидел человека, бегущего к нему вверх по склону холма. Это был Борк Казон, повар базы. Он размахивал руками и что-то кричал. Передник его был запачкан пятнами соуса.
- Гурни! Доминик погиб!
Опешив от неожиданности, Гурни повесил балисет на плечо, уронил его, поднял и начал торопливо спускаться вниз. Он едва удержался на ногах, когда Казон поведал ему трагическую весть о том, что Доминик Верниус и все его товарищи погибли во время атомного взрыва на Арракисе, скорее всего подвергшись нападению сардаукаров.
Гурни не мог в это поверить.
- Сардаукары применили атомное оружие? Едва только эта новость достигнет Кайтэйна, как император разошлет по всем планетам своих курьеров, чтобы все хорошенько запомнили, что Доминик Верниус - опасный преступник, не прекращавший своей деятельности все прошедшие годы.
Повар тряс головой, глаза его были красны от слез, губы безвольно обвисли.
- Я думаю, что Дом сделал это сам. Он планировал использовать семейный атомный арсенал для атаки на Кайтэйн.
- Это же безумие.
- Он был в отчаянии.
- Атомное оружие против имперских сардаукаров. - Гурни горестно покачал головой, но потом понял, что принимать окончательное решение придется именно ему. - Мне кажется, что этим не кончится, Казон. Нам надо покинуть лагерь и рассеяться. Теперь начнется охота за нами. Император обязательно начнет мстить.
Весть о гибели предводителя тяжело сказалась на настроении людей. Все были потрясены. Так же, как мир Салусы никогда не сможет возродить былого блеска и славы, так же не сможет существовать и группа контрабандистов. Люди не смогут обходиться без Доминика. Граф-отступник был душой и движущей силой своего воинства.
С наступлением темноты все собрались за столом, чтобы обсудить, что делать дальше. Несколько человек предложили Гурни Халлеку заменить графа Верниуса и стать новым предводителем после того, как погибли Доминик, Асуйо и Иодам.
- Оставаться здесь очень опасно, - сказал Казон. - Мы не знаем, что известно имперским чиновникам о наших операциях. Что, если они возьмут и допросят заключенных?
- Нам надо сменить дислокацию и продолжать работу, - предложил кто-то другой.
- Какую работу? - не скрывая сарказма, спросил его один из старейших ветеранов. - Мы собрались вместе, потому что нас позвал Доминик. Мы жили здесь с ним и для него. А теперь его больше нет.
Контрабандисты спорили, а Гурни вдруг поймал себя на том, что улыбается, думая о детях павшего вождя, живущих при дворе герцога Атрейдеса. От улыбки лицо его сморщилось и в старом шраме вспыхнула короткая острая боль. Халлек выбросил из головы ненужную мысль и стал вместо этого думать о том, что своей свободой он обязан герцогу Лето Атрейдесу, который в такой подходящий момент заказал для своего дворца партию синего обсидиана...
Гурни принял решение.
- Я не пойду с вами на новую базу. Нет, я собираюсь отправиться на Каладан. Хочу предложить свои услуги герцогу Лето Атрейдесу. Там живут Ромбур и Кайлея Верниус.
- Ты спятил, Халлек, - жуя пропитанную смолой щепку, произнес Сциен Траф, поведя своими могучими вислыми плечами. - Дом всегда заклинал нас держаться подальше от Каладана, чтобы не навлекать опасность на его детей.
- Опасность умерла вместе с Домиником, - возразил Халлек. - Члены этого семейства стали считаться отступниками более двадцати лет назад. Гурни прищурил свои синие глаза. - Все зависит от того, насколько быстро будет действовать император. Может быть, я успею приехать на Каладан раньше, чем дети графа услышат искаженную Шаддамом версию истории жизни их отца. Наследники Доминика имеют право знать правду о том, что случилось с их отцом, правду, а не тот бред, который скоро разнесут по всем галактикам императорские курьеры.
- Они уже не дети, - заметил Борк Казон. - Ромбуру уже лет тридцать пять.
- Да-да, - согласился Пен Барлоу. Он глубоко затянулся сигарой и выпустил в воздух клуб синеватого дыма. - Я помню их, когда они были меньше кресел-собак. Такие маленькие ежата, бродившие по дворцу Гран-Пале.
Гурни встал и повесил балисет на плечо.
- Я отправляюсь на Каладан и все расскажу наследникам и герцогу. - Он поклонился всем на прощание. - Некоторые из вас, несомненно, продолжат свое дело. Я от души желаю вам удачи, и не забудьте вывезти отсюда все оборудование, а я.., я больше не хочу быть контрабандистом.
Прибывший в муниципальный космопорт Кала Гурни имел с собой только смену белья и горсть соляри - свою долю в доходах от контрабанды - и свой любимый балисет. Привез он также рассказ о судьбе Доминика Верниуса и воспоминания о нем. Он рассчитывал, что этого будет достаточно для того, чтобы попасть в герцогский замок.