Хотя со времени молниеносной атаки грумманцев прошло больше суток, на развалинах продолжали работать спасатели и пожарные. Поисковые собаки и специально обученные хорьки, принюхиваясь, старались обнаружить в завалах признаки жизни. Но под завалами осталось лишь несколько выживших.
Величественный фонтан, бывший некогда украшением площади, был изрешечен шрапнелью до полной неузнаваемости. Вокруг громоздились лишь дымящиеся руины. Даже свежий морской бриз не мог развеять едкого запаха дыма и пепла.
Солдаты Моритани преднамеренно совершили молниеносную атаку; их задачей было ударить и бежать; нападавшие не были готовы ни морально, ни материально к длительным сражениям. Как только защитники Гиназа пришли в себя после первого потрясения, войска Моритани бежали с поля боя, бросая убитых и раненых. Были также брошены боевые машины и орнитоптеры. Выполнив свою задачу, грумманцы бежали с Гиназа на ожидавших их фрегатах. Не было никакого сомнения, что виконт Моритани уже успел выступить с самооправданиями по поводу этой подлой акции, но втайне праздновал победу, несмотря на кровь, которую пролили в этом бою его собственные люди.
- Мы изучаем и преподаем боевые искусства, но Гиназ - не воинственная планета, - сказал Уитмор Бладд. Его костюм сейчас не отличался изяществом. Покрытые пятнами крови и копоти камзол и сорочка превратились в безобразные лохмотья. - Нам так нравилось оставаться вне арены политических интриг и конфликтов.
- Мы стали пленниками своих предрассудков, и нас застали врасплох, проговорил Дже-Ву, на этот раз направив свой обычный сарказм против себя самого. - Нам следовало бы убивать даже курсантов за такое слепое высокомерие.
Безмерно уставший Дункан смотрел на людей, которые когда-то едва не лопались от гордости за свое исключительное положение, и удивлялся тому, насколько жалкими выглядели они сейчас.
- Гиназ никогда не должен был становиться целью военного нападения. С этими словами Ривви Динари наклонился, чтобы поднять с мостовой искореженный кусок металла, бывший когда-то элементом украшения башенных часов. - Мы полагали...
- Вы полагали, - жестко произнес Дункан, и никто из старых мастеров не нашел нужных слов для ответа.
***
Дункан и его рыжеволосый друг нашли тело Кроноса и бросили его в бушующий прибой недалеко от главного тренировочного центра - на том самом месте, где напавшие грумманцы выбросили тела четырех убитых ими курсантов. Этот жест был вполне оправдан, нес в себе символическое значение, но ни Дункан, ни Рессер не испытали ни малейшего чувства удовлетворения.
Собравшись вокруг разрушенного административного корпуса, воины сокрушенно качали головами, осматривая руины. Дункан мысленно дал себе клятву никогда не забывать уроков самомнения, проявленного Оружейными Мастерами Гиназа, которое навлекло на них самих столько бед. Даже древние понимали вред самодовольства и высокомерия, зная, что это кратчайший путь к падению. Неужели человечество ничему не научилось за прошедшие десятки тысяч лет?
Как и все его товарищи, Дункан был теперь одет в форму цвета хаки и носил на голове красную бандану - одежду Оружейных Мастеров. На левой руке, как и у других, была повязана полоса черного крепа - знак траура по более чем сотне Оружейных Мастеров, погибших при отражении нападения грумманцев Моритани.
- Мы надеялись на то, что имперский закон защитит нас, - слабым и бесцветным голосом произнес раненый Морд Кур. Сейчас он не был похож на того человека, который учил молодых курсантов драме эпической поэзии и исторгал у них слезы, зачитывая куски древних сказаний о подвигах героев. Обе руки Кура были перевязаны. - Но грумманцам было все равно. Они оскорбили самые святые традиции, наплевали на самые основы империи.
- Не все в этой жизни играют по правилам, - сказал в ответ Дункан, не в силах скрыть горечь. - Трин Кронос сам сказал об этом. Просто мы не слушали и не слышали его.
Широкое лицо Ривви Динари залилось краской.
- Дом Моритани, конечно, получит по рукам, - сказал Дже-Ву, и губы его сложились в саркастическую улыбку. - Их оштрафуют или даже наложат эмбарго, но все будут по-прежнему смеяться над нами.
- Как можно дальше уважать мощь Школы Гиназа? - горько усмехнувшись, спросил Уитмор Бладд. - Школа обесчещена. Мы понесли громадный моральный урон.
Морд Кур взглянул на затянутое дымкой облаков небо. Его длинные седые волосы жидкими косицами свисали на плечи.
- Мы должны воссоздать Школу. Так же, как сделали это последователи Йоол-Норета после его смерти.
Глядя на седого Оружейного Мастера, Дункан вспомнил бурную жизнь этого человека, который бежал в леса Хагала после того, как убили все население деревни, где он жил, который отыскал тех бандитов, присоединился к ним только затем, чтобы уничтожить мерзавцев, убивших всех его близких. Кто смог бы совершить все это? Кур смог.
- Мы никогда больше не будем столь беспомощными, - убежденно произнес Ривви Динари. - Наш премьер-министр пообещал разместить здесь две дивизии, а мы дополнительно потребовали эскадру мини-субмарин для патрулирования вод Гиназа. Мы оружейные мастера, мы полноправные подданные империи, гордые своим предназначением - и что же? - враг застал нас неподготовленными! Какой стыд! - Изящным движением Ривви пнул кусок металла, и тот отлетел к стене дома. - Честь превращается в ничто. Куда катится империя?
Подавленный собственными мыслями Дункан обошел лужу застывшей крови, которая блестела под теплым дождем. Рессер наклонился и принялся рассматривать ее, словно кровь могла что-то рассказать ему. Кому она принадлежала? Кто стал жертвой? Враг, друг или случайный прохожий?
- Нам предстоит ответить на множество вопросов и решить массу проблем, - сказал Бладд, полный мрачных подозрений. - Нам придется глубоко копать, чтобы выяснить, что произошло в действительности. - Он выпятил грудь. - И мы сделаем это. Я прежде всего солдат и только потом учитель.
Его товарищи дружно кивнули в знак согласия. В куче щебня что-то блеснуло, Дункан подошел к развалинам, чтобы посмотреть, что это. Нагнувшись, он вытащил из кучи мелких камней серебряный браслет. Айдахо вытер безделушку о рукав. На ремешке были тесно нанизаны очаровательные штучки: маленькие мечи, корабли Гильдии, орнитоптеры. Присоединившись к остальным, Дункан протянул браслет Динари.
- Будем надеяться, что этот браслет не принадлежал ребенку, - сказал великан.
Дункан уже видел тела четырех убитых детей, то были сыновья и дочери служащих Школы. Всего число погибших исчислялось тысячами. Может ли это быть связано с исключением грумманских курсантов, которое было оправданным актом в ответ на нападение Моритани на мирных жителей Эказа, которое, в свою очередь, явилось следствием убийства посла на Арракисе, а это последнее стало следствием порчи урожая на Эказе?
Но ведь грумманские курсанты сами сделали свой выбор: уйти или остаться. Какая бессмыслица. Трин Кронос лишился жизни, как и многие из тех, кто пришел с ним. Когда все это кончится?
Рессер все еще был намерен вернуться на Грумман, хотя для него такое возвращение могло оказаться самоубийственным. На родине рыжеволосому предстояло встретиться со своими демонами, и Дункану оставалось лишь надеяться, что товарищу удастся уцелеть после столкновения с ними и прибыть на Каладан к герцогу Лето. В конце концов, Рессер ведь был Оружейным Мастером.
Некоторые Оружейные Мастера почти всерьез собирались отправиться на Эказ, чтобы служить эрцгерцогу в качестве наемников. Другие же считали, что надо сначала восстановить Школу. Для того чтобы восполнить потери преподавательского состава, Гиназу нужны были опытные бойцы. Знаменитой академии предстояло долго залечивать полученные раны.
Но хотя Дункан испытывал глубокое чувство потери и скорбел о том, что произошло, все же его первейшей обязанностью была служба Дому Атрейдесов. Восемь лет Дункан закалялся в огне, как благородный клинок, и принадлежал этот клинок герцогу Лето.
Оружейный Мастер Дункан Айдахо должен вернуться на Каладан.
***
Зачем искать смысл там, где его нет? Пойдешь ли ты путем, который заведомо ведет в никуда?
Вопросник Школы Ментатов
Кошмары беспамятства были страшны, но пробуждение оказалось стократ ужаснее.
Лето пришел в себя среди ночи, лежа на больничной койке, и дежурный санитар, приветливо улыбнувшись, сказал, что герцогу необыкновенно посчастливилось остаться в живых. Однако Лето совсем не чувствовал себя счастливым. Видя хмурое выражение на лице больного, санитар в тяжелых очках сказал:
- Для вас есть одна хорошая новость. Принц Ромбур жив. Лето судорожно вздохнул. Легкие вспыхнули огнем, словно вместе с воздухом герцог вдохнул пригоршню битого стекла. Рот наполнился железным привкусом крови.
- Что с Виктором? - Слова были почти неразличимы. Санитар горестно покачал головой.
- Мне очень жаль. - Потом он помолчал, прежде чем снова заговорить. Вам необходим покой. Я не хочу говорить сейчас о заложенной в дирижабль бомбе. Для этого мы найдем время позже. Туфир Гават ведет расследование.
Санитар сунул руку в карман халата.
- Позвольте я дам вам снотворного.
Лето отрицательно помотал головой, выставив вперед руку.
- Нет, я засну сам.
Виктор мертв!
Недовольный отказом, но вынужденный соблюдать вежливость по отношению к царственному пациенту, санитар попросил Лето хотя бы не вставать. Активируемый человеческим голосом микрофон висел прямо над койкой. Лето достаточно было заговорить, чтобы его услышали на посту.
Виктор мертв. Мой сын! Лето знал это и раньше, но сейчас, в полной тишине, страшный факт встал перед ним во всей своей неумолимой реальности. Бомба. Кто мог это сделать?
Несмотря на медицинские предписания, упрямый герцог не стал спать, а проследил, куда отправился дежурный. Видимо, к другому больному. К Ромбуру? Со своей койки Лето мог видеть только часть дверного проема другой палаты.
Превозмогая боль, герцог сел на койке. Двигаясь, как поврежденный иксианский манекен, он повернулся на хрустящих простынях, ощутив противный запах собственного пота и хлорной извести, свесил ноги с края кровати и коснулся босыми ногами пола.
Где Ромбур? Все остальное может подождать. Он должен видеть своего друга. Кто-то убил моего сына! Лето ощутил минутную вспышку гнева, от которой тут же сильно заболела голова.