Пришел червь.
Тамалан, наблюдавшая по собственному каналу, подумала, что червь этот - средних размеров. "Примерно пятидесяти метров в длину", - прикинула Тамалан. Шиэна стояла всего лишь в трех метрах от его распахнутой пасти. Наблюдателям были ясно видны всполохи пламени из внутренних топок червя.
- Скажешь ты мне, зачем ты это сделал? - осведомилась Шиэна.
Она не отпрянула от жаркого дыхания червя. Песок поскрипывал под чудовищем, но она ничем не показывала, что слышит это.
- Ответь мне! - приказала Шиэна.
Червь ничего ей вслух не ответил, но Шиэна, как будто прислушивалась, склонила голову набок.
- Тогда ступай, откуда пришел, - сказала Шиэна, взмахом руки отсылая червя.
Червь покорно развернулся и ушел в глубь песков.
Целыми днями, пока Орден с великим весельем наблюдал за ними, жрецы обсуждали эту короткую беседу. Шиэну спрашивать нельзя, иначе она узнает, что ее подслушивали. Как и прежде, она отказывалась обсуждать что-либо, связанное с посещением пустыни.
Стирос продолжал свои коварные происки. И результат был именно таков, какого ожидал Орден: без всякого предупреждения Шиэна могла однажды проснуться и заявить:
- Сегодня я отправляюсь в пустыню.
Порой она использовала тампер, порой танцем призывала червя. Из песков, далеко за видимостью из Кина или другого населенного места, к ней приходили черви. Шиэна в одиночестве стояла перед червем, разговаривала с ним, пока другие слушали. Тамалан находила отчеты, проходившие через ее руки перед отправкой на Дом Соборов, восхитительными.
- Мне бы следовало тебя ненавидеть!
Какое же смятение это вызывало среди жрецов! Туек хотел затеять открытую дискуссию: "Следует ли нам всем ненавидеть Разделенного Бога и в то же время любить его?"
Стиросу кое-как удалось не допустить этого, ссылаясь на то, что пожелания Бога не были высказаны ясно.
Одного из своих гигантских посетителей Шиэна спросила:
- Позволишь ли ты мне опять проехаться на тебе?
Когда она приблизилась к червю, тот подался назад и не позволил ей взобраться на себя.
В другой раз она спросила:
- Должна ли я оставаться со жрецами?
Этому червю она задавала множество вопросов и среди них:
- Куда деваются люди, когда ты их проглатываешь?
- Почему люди лживы со мной?
- Следует ли мне карать плохих жрецов?
Тамалан рассмеялась при последнем вопросе, подумав, какое смятение он вызовет среди людей Туека. Ее шпионы должным образом доложили об испуге и унынии среди жрецов.
- Как он ей отвечает? - спрашивал Туек. - Кто-нибудь слышал ответ Бога?
- Может быть он говорит ей прямо в душу, - осмелился заметить советник.
- Вот оно! - Туек ухватился за это предложение. - Мы должны спросить ее, что Бог велит ей делать.
Но Шиэна не давала втянуть себя в подобные обсуждения.
- Она отлично оценивает свои силы, - докладывала Тамалан. - Она не собирается слишком часто бывать в пустыне, несмотря на подстрекательства Стироса. Как мы и могли ожидать, притяжение ослабело. Страх и восторг будут нести ее как раз до того, как это потускнеет. Она, однако, обучилась и эффективному приказанию: "Убирайся прочь"!
Орден отметил это, как важное достижение - раз даже Разделенный Бог подчиняется, то никакой жрец или жрица не будут сомневаться в ее праве на такое приказание.
- Жрецы строят башни в пустыне, - докладывала Тамалан. - Они хотят больше безопасных мест, из которых могли бы наблюдать за Шиэной, когда она в пустыне.
Орден предвидел такое развитие событий и даже сам несколько подстрекнул к тому, чему следовало произойти. У каждой башни были свои собственные ветроловушки, штат обслуги, водяной барьер, сады и другие элементы цивилизации. Каждая была небольшой общиной, распространяющей населенные области Ракиса дальше и дальше в царство червя.
Деревушки первопроходцев перестали быть необходимостью, и заслуга этого приписывалась Шиэне.
- Она - НАША жрица, - говорили в народе.
Туек и его советники балансировали на кончике иглы:
ШАЙТАН и Шаи-Хулуд в одном теле?
Стирос жил в ежедневном страхе, что Туек открыто такое провозгласит. Советчики Стироса, после всех дискуссий отвергли предложение, что Туека следует ПЕРЕВЕСТИ. Другое предложение - чтобы со Жрицей Шиэной произошел несчастный случай - было встречено всеми с ужасом, и даже Стирос счел слишком рискованным.
- Даже если мы устраним эту занозу, Бог может нас подвергнуть более жестокому вторжению, - сказал он. И предостерег:
- Самые старые книги говорят, что нас поведет малое дитя.
Стирос совсем недавно оказался среди тех, кто взирал на Шиэну как на нечто, не совсем смертное. Не только Каниа, но и другие окружающие заметили, что стали ее любить - она была так простодушна, так жизнерадостна и отзывчива.
Многие наблюдали, что всевозраставшая привязанность к Шиэне распространяется даже на Туека.
Для людей, затронутых этой силой, у Ордена было твердое определение. Боне Джессерит дал ярлык этому древнему эффекту - "распространяющееся поклонение". Тамалан докладывала о глубинных переменах, распространявшихся по Ракису по мере того, как люди на всей планете начинали молиться Шиэне вместо Шайтана или даже Шаи-Хулуда.
- Они видят, что Шиэна стоит за самых слабых, - докладывала Тамалан. - Все это знакомый образец, все идет, как положено. Когда вы пришлете гхолу?
Внешняя поверхность надувного шара всегда больше центра этой треклятой штуковины! Вот в чем самая суть Рассеяния!
Ответ Бене Джессерит на предложение икшианцев о засылке новых разведывательных отрядов к Затерянным
Один из самых быстрых лайтеров Ордена доставил Майлза Тега на транспорт Союза, зависший на орбите Гамму. Ему было не по душе покидать Оплот в такой момент, но он ясно видел, насколько это важно. У него было и внутреннее предчувствие, что ждет его в этой вылазке. За три столетия своего жизненного опыта Тег научился доверять своему внутреннему чутью. Дела на Гамму складывались не очень-то хорошо. Каждый патруль, каждый доклад сенсоров дальнего слежения, сообщения шпионов Патрина из городов - все подогревало беспокойство Тега.
Выкладки ментата Тега делали для него ощутимым движение сил внутри и вокруг Оплота. Его подопечный - гхола - под угрозой. Однако приказ явиться на борт транспорта Союза, будучи готовым к применению силы, исходил от самой Таразы - шифр-индикатор ее личности на посланиях не оставляли места для сомнений.
На лайтере, уносящем его вверх, Тег приготовился к бою. Все приготовления, которые он мог сделать, сделаны. Лусилла предупреждена. Он испытывал доверие к Лусилле. Шванги - другое дело. Тег был намерен обсудить с Таразой - некоторые существенные переделки в Оплоте Гамму, но прежде, однако, ему надо выиграть очередную битву. Тег не имел ни малейших сомнений о готовящейся серьезной схватке.