– МГ? – пробормотала она. – Не помню. Это было давным-давно.
Она поцеловала его в шею, в плечо, затем коснулась губами его мягкой, туго натянутой на ребра кожи, и взяла губами мочку уха.
– О, милый, как хорошо. Ты знаешь, чего я хотела вчера вечером?
– Чего ты хотела?
– Я хотела в точности того, что и случилось. Я хотела, чтобы мы выкурили по сигарете, немного поболтали, а затем легли спать. Может быть на пару часов, а может быть до утра.
– Ну, мы проспали почти до полудня, – зевнул Гарри. – Мы быстро вчера вырубились.
– Я знала как все будет. Я проснусь, думая, что вот, я опять одна, а потом повернусь на другой бок и увижу тебя, и будет суббота, и нам не нужно идти на работу, и мы можем слоняться без дела столько, сколько захотим, правда ведь? О, это так замечательно, когда утром рядом с тобой кто-то есть.
– Да, – кивнул он. – Я понимаю, что ты имеешь в виду.
– Просто я так часто бываю одна. Видишь ли, это совсем не идет мне на пользу. У меня от этого внутри все болит. Но когда со мной рядом кто-нибудь есть, мне хочется считать каждую минутку.
– Но уснула ты первой, милая, – подколол он ее. – Бог мой, только что ты со мной разговаривала, а в следующую минуту уже спишь.
– Да, я знаю. Просто я очень устала. Зато я отлично выспалась и сейчас чувствую себя великолепно. Я хочу есть.
– Хорошо, – сказал Гарри. – Сейчас посмотрим. Мы купили молоко, яйца, сыр, грибы, копченую колбасу и песочный торт у «Хорна и Хардарта». Сейчас я встану и приготовлю нам завтрак.
– Чуть позже, – прошептала она. – Не вставай пока.
Он запустил пальцы в ее светлые кудри, и потянув за них, чуть отклонил назад ее голову. А потом он поцеловал ее, крепко приникнув к ее губам.
– Гарри, – едва слышно выдохнула она. – Боже мой, милый…
Его пальцы ощущали упругость ее тела. Он гладил ее, сжимал ее крепкую грудь, обхватывая стройные плечи и обнимая ладонями упругие ягодицы.
А потом они любили друг друга. Они делали это смеясь, катаясь по кровати, кусая и облизывая друг друга. Они купались в неярком осеннем солнце, благоговейно отдаваясь любви.
Наконец, они замерли, ощущая усталость и приятное тепло.
– Элен, – пробормотал он. – Милая моя, любимая…
Она потерлась щекой о его плечо и начала делать ладонью круговые движения над его ягодицами не касаясь кожи, но задевая короткие волосики и ощущая исходящее от него тепло.
Потом она слегка отстранилась от него и тихо засмеялась.
– Думаешь, это надолго? – спросила она. – Думаешь, так и будет?
– Нет, – он покачал головой. – Это пройдет. Просто кратковременное увлечение.
– Думаешь, это не сможет заменить баскетбол?
– Ну, – он всерьез задумался, – тут нужно пять человек…
Но она прижалась к его рту губами, не дав договорить. Она яростно впивалась в его губы. Потом руки их опустились, и они умолкли, откинувшись на спины. Элен закурила сигарету, и оба стали смотреть как дым клубится в лучах солнечного света.
«Надо изобрести новый сорт сигарет с черным дымом», – неожиданно подумала она.
– Милый, – вдруг спросила Элен, – тебе хорошо со мной?
Он повернулся к ней, прижался губами к ее волосам и положил руку ей на грудь. Он чувствовал, как она дышит, и, задержав выдох, подстроился под ее ритм, так что они стали дышать в унисон, и их грудные клетки стали вздыматься и опускаться одновременно.
– Мне замечательно с тобой, – сказал он.
– У меня перехватывает дыхание, когда я тебя вижу, – вздохнула она. – Правда. Мне не бывает с тобой скучно.
– Ты гораздо лучше меня, – откликнулся он. – Мне за тобой никак не угнаться, малыш. Ты даешь, а я беру. Все время.
– Милый, перестань говорить глупости, – рассмеялась она и запустила пальцы в его шевелюру. – Честное слово, мне хорошо с тобой. Просто быть с тобой. Ты такой милый и глупый, и все время пытаешься делать невозмутимый вид, хотя на самом деле, ни черта не понимаешь, что происходит. Ну и зануда ты! Ну и тупица!
– Точно, я такой.
– Нет, вовсе нет. Когда ты рядом, я становлюсь остроумной и начинаю ощущать уверенность в себе. Это твое влияние. Так что не волнуйся.
– Ты слишком много отдаешь, – пробормотал он. – Отдаешь и отдаешь, и однажды отдашь себя всю, и ничего от тебя не останется.
– О, боже, – насмешливо простонала Элен, гася окурок. – Дорогой мой Гарри, не забывай, что я всего лишь бедная, необразованная деревенская девушка из Огайо, и я не понимаю, о чем ты говоришь.
Он рассмеялся и обхватил ее обнаженную талию. Она упала, и они покатились по скрипящей кровати, смеясь и целуясь, потом замерли и снова слились в поцелуе. Они целовались, целовались и целовались без конца.
– Я люблю тебя, малыш.
– Скажи еще раз.
– Я люблю тебя, – повторил Гарри Теннант.
Она задохнулась от восторга и прижалась к нему, обняв за плечи.
– Это звучит так здорово. Так здорово и так искренне.
– Это здорово, Элен, и это правда.
Она села на кровати, взяла его лицо в свои ладони и заглянула в его удивленные глаза. Она так приблизилась к нему, что они чуть не соприкоснулись носами; он ощущал ее дыхание на своих губах.
– Послушай, – сказала она, – на счет этой пижамы… Я правда не помню кто такой МГ. Тебя это волнует?
– Нет, – ответил он, сам поражаясь тому, что это так. – Меня это совершенно не волнует. Меня не волнует, что ты делала до того, как я тебя встретил.
Она вздохнула, отпустила его и снова упала на кровать.
– Не могу сказать, что у меня было много мужчин, но и не могу сказать, что мало. Но все это было в прошлом, а я никогда не забочусь о том, что прошло.