В Сигтуне было тихо: людей на улицах было мало, а йлокков видно не было. Но они здесь побывали - по улицам было разбросано достаточно товаров, и разбитые витрины магазинов говорили о том, что здесь происходили грабежи. Мы увидели несколько мертвых чудищ и одного мертвого человека - толстого парня в форме сельского констебля.
Из переулка выехала штабная машина с флажком службы слежения и остановилась, ожидая нас. Когда я высунулся, ко мне подошел парень, которого я видел в штаб-квартире наблюдения Сети в Стокгольме, и отдал честь. Он был небрит.
- Докладывает капитан Аспман, сэр, - сказал он. - У меня здесь в ресторане командный пункт. - Он указал на здание с флоксами на окнах. - Мы уже были готовы начать беспокоиться, полковник, - добавил он.
- Продолжайте, капитан, и можете теперь беспокоиться, - ответил я ему. - Кажется, здесь ситуация контролируется, - добавил я.
- Надеюсь, сэр, - сказал Аспман. - Мы сюда добрались раньше, чем они, и легко их отбили. Но те немногие сведения, которые я получил об остальной части страны, не могут порадовать. Они захватывают и используют все: электростанции, аэродромы, склады топлива и вещей. Похоже, они планируют тут жить. И, сэр, они - каннибалы! Они стараются захватить как можно больше пленных - наверное, чтобы съесть!
- На самом деле нет, капитан, - поправил я его. - Они - не люди, поэтому поедание людей для них не каннибализм.
- Я знаю, сэр, но они съедают и своих убитых и даже раненых. - По голосу чувствовалось, что он потрясен. - Я пристрелил одного, чтобы он не мучился. Его ранило в живот, и собственные товарищи отъели его левую руку! Мне омерзительны такие вещи! Что мы с ними будем делать? - Видно было, что он действительно этого не знает.
- Успокойтесь, капитан, - сказал я. - Мы организуемся и уничтожим их или загоним туда, откуда они явились.
Аспман кивнул.
- Конечно, сэр... но...
- Сколько человек у вас здесь, капитан? - спросил я. Он точно не знал. Я велел ему выяснить это и дать мне полный список имеющихся запасов плюс полную информацию о гражданских лицах, оставшихся в городке, и, конечно, все, что удалось узнать о силе йлокков, осадивших Сигтуну. Он козырнул мне без особого энтузиазма и убрался восвояси.
Я нашел пустую комнатку в задней части здания отеля-ресторана и велел принести мои пожитки, чтобы устроить рабочий кабинет. Через несколько минут начали прибывать посыльные от Аспмана с обрывками информации, которая была мне нужна - либо в устных сообщениях, либо нацарапанными на обрывках бумаги. Я вызвал Аспмана.
- Собирайте всю информацию по мере поступления, систематизируйте и обобщите ее и пришлите мне ясно отпечатанный текст, - сказал я ему. Поторапливайтесь, капитан, - добавил я, - у нас сейчас нет времени для бардака.
Он вышел, что-то недовольно бормоча себе под нос. Тут как раз вошла Барбро: я оставил ее помочь местным женщинам с детьми, которым нужны были пища и кров. Она бросила взгляд на гору бумажных обрывков у меня на столе и сразу же принялась за нее. Через пять минут у меня в руках оказался прекрасный аккуратный список имеющихся вооружений и амуниции, а еще через пять - список гражданских или принадлежащих частным лицам продуктов, материалов, одежды и свободных помещений. Аспман вернулся с еще одной кипой каракулей.
- Это невозможно, сэр! - жаловался он. Барбро взяла из кипы одну бумажку, разгладила ее, просмотрела и сказала:
- Эти одеяла - только то, что лежит у герра Борга в витрине. На его складе - еще двенадцать дюжин под брезентом, - сообщила она отрывисто.
- У меня не было времени... - начал было Аспман. - И вообще, кто?.. Он замолчал, возмущенно глядя на мою великолепную рыжеволосую жену.
- У меня к вам все, мистер, - сказал я. - Можете сдать свои капитанские знаки отличия прямо сейчас, и я постараюсь найти вам какое-нибудь полезное занятие в конторе. - Я взглянул на бумаги в коробках красного дерева у меня на столе. - Может, выносить мусорные корзины, - предложил я.
- Послушайте! - выпалил Аспман. - Мой чин я получил от его королевского величества! Никакой иностранец его у меня отнять не может!
Барбро подошла к нему и сказала:
- Сэр, несомненно, успех дела важнее личных чувств. Пожалуйста, исполняйте приказ.
Он уставился на свои башмаки и пробормотал что-то. Я схватил его за предплечья и поднял так высоко, чтобы можно было заглянуть ему в глаза.
- Я не могу себе позволить терпеть некомпетентность, мистер, - сказал я ему. - Мне нужен адъютант, который может добиваться, чтобы дело делалось, и делалось как надо - и быстро. А сейчас убирайтесь!
Я отшвырнул его почти до самой двери, и он поспешно ретировался. Я взглянул на Барбро:
- Мне пришлось это сделать, - извинился я, - идет война.
- Но, Брайан, - возразила она, - кем ты его заменишь?
- А как насчет тебя? - предложил я. - Мне нужно собрать и складировать эти запасы - и по-быстрому!
Она иронически откозыряла мне (у нее был чин капитана запаса) и исчезла, не задавая вопросов.
Следующие два часа были кошмаром. За время своего командования Аспман не предпринял ничего конструктивного. Военнослужащие (двести резервистов) пребывали в состоянии полной растерянности и не знали ни своих подразделений, ни командиров. Большинство из них не получили ни формы, ни оружия, ни даже регулярной кормежки. Горожане держались отчужденно и отказывались помогать из-за бесцеремонного и заносчивого поведения Аспмана. Он выкинул местного банкира из его виллы и присвоил ее себе. Мне с трудом удалось добиться того, чтобы хоть кто-то из горожан согласился поговорить со мной. Было очевидно, что большинство не имеет представления о том, что происходит Некоторые даже не видели захватчиков. Неудивительно, что они восставали против бесцеремонных методов Аспмана. Поэтому я произнес речь.
4
- Люди, мы оказались перед лицом самой страшной катастрофы, которая когда-либо грозила империи: вторжение - в очень широком масштабе нелюдей, которые, видимо, намерены захватить наш мир. Они находятся во всех крупных городах, с которыми нам удалось связаться. Но мы отнюдь не бессильны. У нас есть силы обороны и обученные, хорошо вооруженные войска. Они скоро сюда прибудут. Тем временем мы делаем все, чтобы сдержать противника. Сигтуна избрана в качестве штаб-квартиры нашей обороны в этой провинции. Другие войска разворачиваются в других районах. Я поставлен командовать обороной здесь, и мне нужна помощь надежных мужчин и женщин. Прежде всего я должен реквизировать запасы, чтобы обеспечить наши усилия по обороне. У меня здесь списки, которые я через несколько минут раздам. А сейчас я жду добровольцев для работы на сборных пунктах.
Заговорил полный пожилой мужчина:
- Собирать что? - потребовал он ответа.
- То, что имеется в городе полезного для нашей борьбы с йлокками, сказал я ему.
- Что еще за "локи"? - осведомился он.
- Мы выяснили, что "йлокки" - это имя, которым называют себя захватчики-нелюди.
- Не ЧТО? - проорал кто-то.
- Йлокки - не человеческие существа, - объяснил я. - Похоже, это грызуны, потомки высокоразвитых крысоподобных предков, уходящих корнями в меловую эпоху.
- Я видела одного парня, на мой взгляд - это человек, - проверещала худая женщина. - Это просто предлог, чтобы убивать безобидных чужаков!
- С какого расстояния вы его видели? - прервал я ее.
- Через полквартала, - проворчала она. - Такой же человек, как и я. На нем было пальто и все такое прочее!
- Если бы видели его так же близко, как я, вы бы знали, что они - не люди, - уверил я ее. - В любом случае, мы не собираемся стоять и смотреть, как они завоевывают нашу страну!
Встал крупный молодой парень.
- Я видел, как двое из них выломали дверь бакалейной лавки, - сказал он. - Свалили человека. Я слышал изнутри крики и взрыв. Люди они или нет, но мы не можем мириться с такими вещами прямо здесь, в нашем собственном городе. Я готов быть добровольцем, полковник, и сделать, что могу, чтобы помочь вышвырнуть их вон.
Начали высказываться другие - кто за, кто против. Несколько человек, получше рассмотревшие крысолюдей, пытались рассказать о них остальным, но встретили удивительно сильное сопротивление, основанное на теории, что правительство преследует иммигрантов. Наконец я прервал дебаты, обрушив стул на двух сурового вида мужичков, которые незаметно подобрались ко мне и пытались оттеснить. Стул был складной, из легкой стали, но они вынуждены были отступить и произвести перегруппировку. Потом мне пришлось вытащить свой табельный пистолет и всадить несколько пуль в потолок, чтобы привлечь всеобщее внимание. В комнате шла чуть ли не свалка, но все быстренько успокоились, когда прозвучали выстрелы. Упитанный парень с расквашенным носом пробился вперед, чтобы схлестнуться со мной.
- Ну, давай, застрели меня! - вызывающе кинул он. - Твои фашистские штучки здесь не пройдут!
- Пойди подлечи нос, - ответил я ему. - Я не собираюсь стрелять ни в кого, кроме противника. Я никогда не был фашистом. Муссолини давно уже помер.
Он фыркнул и, повернувшись лицом к собравшимся, начал речь. Я развернул его лицом к себе, схватив за ворот.
- Я не знаю, жирный, кто ты, - сказал я ему, - и мне на это наплевать. Сядь и заткнись. - Я хорошенько пихнул его в нужном направлении. Он не удержался на ногах, упал на спину и лежал, глядя вверх и пронзительно визжа.