145230.fb2
Только сейчас Грейс обратила внимание на ужасный вид своего спасителя. Он едва стоял на ногах. Тунику и изодранный в клочья плащ покрывали алые и черные пятна. На лице и руках кровоточили многочисленные порезы, царапины и рваные раны.
Логрен, прижимая к тунике окровавленное запястье, в бешенстве повернулся к Даржу:
- Что ты со мной сделал, идиот?! Эмбарец окинул его задумчивым взглядом.
- Не совсем то, что хотел, милорд, - вежливо ответил он, - но это мы сейчас исправим.
С этими словами он взмахнул мечом, но усталость и кровопотеря заметно ослабили рыцаря и замедлили его движения, тогда как Логрен, несмотря на страшную рану, полностью сохранил свою нечеловеческую силу и реакцию. Укороченной правой рукой он молниеносно отбил в сторону сверкнувший над головой меч, а кулаком левой нанес Даржу сильнейший удар в грудь. Карие глаза эмбарца широко раскрылись от боли и удивления. Пушинкой взлетев в воздух, он с ужасающим грохотом врезался спиной в стену, сполз на пол, да так и остался в сидячем положении, успев лишь прошептать, перед тем как закрыть глаза и окончательно потерять сознание:
- Простите, миледи...
Рот Грейс искривился в мучительном беззвучном вопле протеста: "Нет!"
Логрен вихрем обернулся к ней.
- Теперь вы, надеюсь, усвоили, как глупо и безнадежно противиться моей воле? - прошипел он, затем, больше не обращая на нее внимания, сделал несколько шагов вперед и остановился на краю возвышения. - Вы все безмозглые глупцы, если думаете, что можете меня победить! - выкрикнул советник, обращаясь ко всем собравшимся в зале.
Грейс без сил прислонилась к стене. Логрен был прав: сопротивление бесполезно. Мелия из последних сил удерживала невидимый барьер. Обезьяноволки обнаглели и уже неоднократно пытались атаковать баррикаду. Фолкен и гвардейцы пока успешно отмахивались ножами, но всем было ясно: как только незримая преграда окончательно рухнет, волна нападающих моментально захлестнет и сметет жалкую горстку защитников. Клыками и когтями фейдримы в мгновение ока разорвут в клочья и барда, и волшебницу, а затем доберутся до королевского стола и растерзают Бореаса, Иволейну, Кайлара и всех остальных монархов.
Грейс закрыла глаза. Шум в зале отдалился, и мозг ее погрузился в темноту - знакомую и привычную, потому что уже не в первый раз позволяла она овладеть ею скрытому в глубине сознания злому началу.
Она вновь ощутила себя маленькой девочкой, сжавшейся в комочек под тонким одеялом и наивно верящей - как это умеют только дети, - что, если она накроется с головой, они пройдут мимо и не тронут ее. Напрасные надежды! Сначала шаги - мягкие, осторожные, почти невесомые. Вслед за шагами вкрадчивый шепот. И наконец тянущиеся из мрака руки - холодные, жесткие, безжалостно нащупывающие под одеялом беззащитную плоть. А потом только страх, стыд, отчаяние и жалобные детские стоны, перемежающиеся довольным уханьем ночных сов.
Воспоминания подернулись рябью, заколебались и исчезли, уступив место другой картинке. Та же девочка, но уже старше, стоит в одной ночной рубашке посреди бушующего огня. Языки пламени, окружив ее кольцом, весело пляшут вокруг и с жадностью лижут стены и потолок, как будто те пропитаны каким-то горючим составом. Перекрывая оглушительный рев ненасытного огненного монстра, до ушей ребенка доносятся крики, вопли и мольбы о помощи взрослых мужчин и женщин. Никто из них не может выйти из своих комнат - еще до начала пожара все дверные замки непостижимым образом расплавились. Порыв раскаленного воздуха обжигает бесстрастное лицо девочки. Пора уходить. Она поворачивается и медленно идет к открытой двери. Щупальца пламенного зверя послушно отступают с ее пути. Все правильно: ведь это ее зверь. Она позвала, и он откликнулся на ее зов.
И опять смена декораций. Вместо живого огня лампы дневного освещения, поблескивающие мраморные столы. Ряды одинаковых металлических ячеек. Взрослая женщина в белом халате выдвигает один из длинных оцинкованных ящиков. Внутри лежит человек. Сквозь полупрозрачный кокон его темная кожа кажется серой и безжизненной. Но глаза открыты и смотрят на нее в упор.
Ты должна жить, Грейс! Ради меня. Ради других. Как бы ни было больно и страшно, ты обязана выжить и победить!
Яркий свет вспыхивает за спиной. Женщина оборачивается. Она уже не в прозекторской, а в холле приемного отделения экстренной помощи. Со всех сторон распахиваются двери, и санитары выкатывают из них каталки. Десятки, сотни каталок, и на всех заходящиеся криком от боли и ужаса израненные, искалеченные люди. Одна из каталок останавливается перед ней. Она откидывает покрывало. На нее устремлен до жути знакомый взгляд золотисто-зеленых глаз.
- Доктор, исцели себя! - шепчет пациентка на каталке. Видение треснуло и осыпалось осколками разбитой хрустальной вазы. В уши проник рокочущий гул толпы. Грейс вновь очнулась в большом пиршественном зале Кейлавера и с удивлением обнаружила, что перед глазами у нее серебряный браслет с магнитным брелком из метеоритного железа - подарок Трифкина-Клюковки. Брелок вел себя странно: вращался кругами то в одну, то в другую сторону.
Между прочим, знаменитый Малакорский магнетик, который ныне украшает большой пиршественный зал в Кейлавере, имеет то же происхождение.
В памяти всплыла вдруг полузабытая реплика Даржа, и вместе с воспоминанием к ней пришло озарение. Наконец-то Грейс поняла, как можно одолеть Логрена.
Вскинув голову, она быстро оглядела зал. Мелия чуть не падала с ног от усталости. Аура вокруг ее фигуры больше не светилась ровным голубым огнем, а слабо мерцала, лишь изредка судорожно вспыхивая на секунду-другую, чтобы тут же померкнуть. Вот она пошатнулась и осела на руки успевшего подхватить ее в последний момент Фолкена. Фейдримы, злобно зашипев, пошли на приступ баррикады. Защищающие завал гвардейцы сомкнули ряды, выставили перед собой кинжалы и приготовились к отражению решающего штурма.
Грейс отыскала глазами малакорский артефакт. Огромное черное кольцо, закрепленное между двумя массивными деревянными стойками, висело параллельно полу в дальнем углу. Одновременно внимание ее привлекла маленькая фигурка в платье цвета морской лазури. Баронесса только что проникла в зал через боковой выход и теперь растерянно озиралась по сторонам, еще не успев разобраться в том, что творится вокруг. Лицо девушки было белее мела. Не успев толком осознать, что она делает, Грейс мысленно нащупала животворную сеть, потянула на себя один конец паутинки, а другой направила в сторону подруги.
Эйрин!
Баронесса вздрогнула и растерянно завертела головой.
Ты меня слышишь, Эйрин?
Грейс?
Ответный сигнал был слабым, но вполне различимым.
Ты в порядке?
Пауза.
Я... не знаю... скажи лучше, чего ты хочешь от меня, Грейс?
Грейс уже не сомневалась, что с баронессой случилось что-то ужасное, потрясшее ее до глубины души. Но выяснять, что именно, придется позже сейчас на это просто не было времени.
Эйрин, ты должна повернуть артефакт.
Что?
Малакорский магнетик. Повернуть так, чтобы отверстие кольца оказалось направленным на королевский стол. Одной тебе не справиться: попроси помочь кого-нибудь из мужчин.
Бедняжка Эйрин никак не могла сообразить, чего от нее хотят. Грейс решила изменить тактику. Сосредоточившись, она сформировала в голове не фразу, а мысленный образ того, что нужно сделать. Это сработало. Баронесса понятливо закивала.
Хорошо, Грейс, сейчас попробую!
Время неумолимо утекало, подобно струйке песка в песочных часах. Логрен повернулся к Грейс и неторопливо направился к ней. На этот раз она не сдвинулась с места и бестрепетно встретила его взгляд.
- Приготовься умереть, ведьма! - прорычал он. - И не надейся, что тебя опять кто-нибудь спасет! С твоим паршивым защитничком я расправился, а больше тебя защитить некому!
- Ты ошибаешься, Логрен! - холодно возразила Грейс.
Советник нахмурился: видимо, его несколько насторожили ее слова. Он открыл рот, порываясь что-то сказать, но в этот момент его повело вбок и развернуло, как марионетку в руках неопытного кукловода. Он пытался сопротивляться, упираясь ногами в пол, но неодолимой силой его притягивало все ближе и ближе к краю подмостков.
Грейс бросила взгляд в угол зала. Эйрин и несколько мужчин хлопотали вокруг черного кольца. Совместными усилиями им удалось развернуть гигантский магнит в вертикальное положение, и теперь зияющее в центре кольца отверстие было направлено прямо на упирающегося из последних сил Логрена. Грейс посмотрела на свой браслет. Намагниченный брелок больше не отклонялся в сторону железного сердца эриданца, а указывал строго в центр малакорского артефакта. В зале творилось нечто невообразимое. Ножи, кинжалы, ложки, пряжки и прочие металлические предметы выскальзывали из рук владельцев, с треском отрывались от одежды и устремлялись по воздуху через весь зал, чтобы прилипнуть к поверхности кольца-магнита. Перепуганные люди шарахались в разные стороны, уклоняясь от этого смертоносного града.
- Нет! - заревел Логрен, дрожа от невероятного напряжения. Сапоги его безудержно скользили по гладким каменным плитам. Иногда ему удавалось на мгновение задержаться, уперевшись каблуками в пол, но потом его снова сдергивало с места и влекло дальше. Глухие клокочущие звуки вырывались у него из горла, из уголков рта вытекали две тоненькие струйки крови.
Грейс подошла поближе и остановилась в нескольких футах от эриданца, бесстрастным взором врача-клинициста наблюдая за его потугами. Заметив краем глаза ее приближение, Логрен повернул голову и умоляюще прохрипел:
- Спасите меня, миледи! Пожалуйста!
Грейс пристально всмотрелась в перекошенное дьявольской гримасой лицо и удовлетворенно кивнула. Теперь она твердо знала, что научилась контролировать Зло - в том числе таящееся внутри нее. И еще поняла, что случилось это не вопреки пережитым ею мукам и страданиям, а благодаря им. Глядя прямо в глаза существу, давно переставшему быть человеком, она громко и раздельно произнесла:
- Боюсь, милорд, без хирургического вмешательства не обойтись.
Глаза Логрена в ужасе расширились, но Грейс недрогнувшей рукой подтолкнула его в спину. Раскинув руки в стороны, подобно развернутым крыльям ворона, он еще мгновение балансировал на краю, но удержаться уже не смог. Издав дикий вопль, бывший главный советник Эриданского доминиона сорвался с подмостков и упал вниз головой.
Вырванное из его груди железное сердце пулей пронеслось над опрокинутыми столами и сплющилось в лепешку о поверхность великого Малакорского магнетика.
105
Трэвис, то и дело проваливаясь по колено в нетронутый снег, спускался в ущелье Теней. Прямо перед ним угрожающе нависали гигантскими черными клинками остроконечные горные пики.