Грейс вопросительно посмотрела на рыцаря, но тот покачал головой и жестом указал на открытые двери:
- Лучше один раз увидеть. Прошу вас, миледи.
Она первой переступила порог. Эйрин и Дарж последовали за ней.
Новоприбывших было четверо. Это сразу бросилось в глаза Грейс, которая ожидала увидеть лишь одного. Они стояли кучкой в дальнем конце зала, о чем-то совещаясь с лордом Олрейном. Грейс сразу подумала, что ей еще ни разу не доводилось встречать более пестрой компании.
Говорил в основном высокий мужчина с посеребренными сединой черными волосами и волчьей физиономией, одетый в голубой плащ, такой же выцветший и потускневший, как глаза его обладателя. Рядом с ним стояла женщина, чьи волосы были еще темнее, чем у короля Бореаса. Грейс не сомневалась, что лорд Олрейн без труда распознает в ней королевскую кровь. Хотя наряд ее не блистал роскошью и нес на себе следы долгих странствий, гордая осанка и уверенные манеры говорили о том, что эта женщина рождена повелевать, а не повиноваться. Кожа ее отливала медью, глаза светились желтым блеском полированного янтаря.
По левую руку от музыканта стоял рыцарь. Высокий, жилистый, широкоплечий, облаченный в кольчугу и вооруженный длинным мечом в ножнах. Его редеющие светлые волосы ниспадали до плеч. Четвертый и последний в этой стран-ной компании держался сзади и вообще как-то выпадал из привычных рамок. Он тоже был высок, хотя заметно уступал ростом рыцарю да еще постоянно сутулился. Судя по его поношенной одежде (явно с чужого плеча), нечесаным волосам и бороде и угрюмому, настороженному взгляду, Грейс пришла к заключению, что этот малый, по всей видимости, выполняет обязанности слуги. Эйрин наклонилась к ней и прошептала на ухо:
- Смотри, это королевский племянник!
- Который? - автоматически спросила Грейс, хотя уже догадалась, каким будет ответ. Ястребиный нос и хищный профиль говорили сами за себя. И хотя рыцарь был столь же ярко выраженным блондином, как Бореас - брюнетом, и значительно уступал королю внешней привлекательностью, несомненного сходства между ними не заметил бы только слепой.
- Белокурый, тот, что слева, - ответила баронесса. - Его зовут Бельтан. Я была еще совсем девчонкой, когда видела его в последний раз. Он все такой же высокий, как раньше. Только волос поубавилось, а шрамов прибавилось. Бельтан - бастард старшего брата Бореаса, Бельдреаса, предыдущего короля Кейлавана.
Грейс поразило, с каким невозмутимым спокойствием произносит слово "бастард" ее юная подруга. С другой стороны, в этом мире кровь и наследственность шли рука об руку с силой и властью, так что, вероятно, для баронессы и самого Бельтана этот термин вовсе не являлся оскорбительным и заключал всего лишь констатацию факта.
- А что случилось с Бельдреасом? - спросила она.
Обычно веселое и жизнерадостное личико Эйрин опечалилось.
- Он был убит семь лет назад вот в этом самом зале. После его смерти в Кейлаване начался разброд, потому что непонятно было, кому достанется трон. Его мог занять Бельтан, несмотря на его статус незаконнорожденного принца, но он поклялся Ватрисом, что не успокоится, пока не отыщет и не покарает убийцу отца. В результате королем стал младший брат, Бореас.
Грейс еще раз пригляделась к светловолосому рыцарю. Его высокий лоб пересекали многочисленные складки - слишком глубокие для человека, который никак не мог быть старше нее.
- Он отыскал? Убийцу отца, я имею в виду?
- Еще нет. Но я слышала, что он до сих пор занят поисками.
Грейс покачала головой. Ну почему, почему живые так тяжело забывают мертвых? Я уверена, что у мертвых с этим нет никаких проблем! Впрочем, высказать свою крамольную мысль вслух она не решилась и вместо этого спросила:
- А кто остальные?
- Тот темноволосый с лютней - странствующий бард Фолкен Черная Рука. Рядом с ним леди Мелия. Я никогда их раньше не видела, но слышала о них немало.
Грейс хотела было уточнить, что именно слышала Эйрин, но в этот момент почувствовала легкое прикосновение к руке.
- Идемте со мной, - сказал Дарж.
- Куда? - растерялась Грейс, совсем позабывшая о присутствии эмбарца.
- Я хочу познакомить вас с Фолкеном. Эйрин аж рот разинула от удивления:
- Дарж! Неужели вы знаете Сурового Барда? Тот кивнул:
- Знаю. Однажды мне довелось путешествовать вместе с ним. Правда, случилось это очень давно, когда я был совсем еще глупым и зеленым юнцом.
Грейс стиснула зубы. Это не смешно, Грейс! Это совсем не смешно!
- Конечно, он меня вряд ли вспомнит, - продолжал рыцарь. - Скорее всего взглянет, как на пустое место, и пошлет куда-нибудь подальше, но с моей стороны было бы невежливо не попытаться.
Эйрин, словно не слыша его слов, все еще взирала на Даржа с каким-то благоговейным страхом. А рыцарь тем временем уверенным шагом направился к путешественникам. Дамы потянулись за ним. Когда они приблизились к возвышению, лорд Олрейн как раз закончил переговоры и раскланивался.
- Я сейчас же распоряжусь, чтобы для вас, миледи, и для вас, милорд, подготовили помещение. А вам, лорд Бельтан, полагаю, придутся по душе ваши прежние покои.
- Мы благодарим вас, лорд Олрейн, - присела в реверансе леди Мелия.
Достопочтенный сенешаль попрощался и заспешил к выходу, а Грейс снова принялась изучать новоприбывших. С Бельтаном все было ясно: в его жилах текла королевская кровь, и Олрейн, естественно, относился к нему с подчеркнутым уважением. Но и к Мелии с Фолкеном сенешаль обращался с той же почтительностью, из чего следовал вывод, что оба они - весьма важные персоны, хотя их ранг и положение пока оставались для нее загадкой. Слуга же - Грейс только сейчас обратила внимание на его очки в проволочной оправе, что тоже показалось ей необычным, - вел себя как-то странно. Насупившись и сгорбившись, он развлекался тем, что пинал разбросанную по полу солому заляпанными грязью сапогами и не проявлял ни малейшего намерения заняться нуждами хозяев.
Дарж помедлил, откашлялся и шагнул вперед.
- Прошу прощения, лорд Фолкен, - заговорил он. - Едва ли вы меня вспомните, но...
Бард стремительно развернулся на голос, и его волчья физиономия, за секунду до того усталая и осунувшаяся, вдруг озарилась радостной улыбкой, сразу омолодившей его лет на двадцать.
- Клянусь Орлигом, Дарж! - воскликнул он, с силой хлопнув рыцаря по плечу; в следующее мгновение лицо его перекосила болезненная гримаса.
- Что с тобой, Фолкен? - испугался Дарж.
- Ничего, - буркнул бард, тряся кистью. - С вами, рыцарями, вечно одна и та же история. Предупреждать надо, когда кольчугу под плащ надеваешь.
Эмбарец озабоченно посмотрел на ушибленную руку старого приятеля.
- Мне очень жаль, Фолкен. Ты, наверное, так сильно покалечился, что никогда больше не сможешь играть на лютне. На лице барда отразилось недоумение.
- Ты чего это несешь, Дарж, дружище? Я всегда считал, что ты совсем не похож на своих земляков. Раньше ты, помнится, отсутствием чувства юмора не страдал. Что произошло?
Теперь уже Грейс в недоумении уставилась на рыцаря. Дарж и чувство юмора? Невероятно!
- Когда мы впервые повстречались, - заговорил тот, переминаясь с ноги на ногу и пряча глаза, - я был мальчишкой, у которого только начинали пробиваться усы. А сейчас я взрослый мужчина, давно переваливший порог зрелости.
Выражение лица Фолкена смягчилось. Он сочувственно взглянул на эмбарца, как будто только сейчас заметив вплетения серебряных нитей в волосах и суровые, словно топором высеченные черты - отпечаток лет проверенных в битвах и странствиях.
- Ну да, конечно, я совсем забыл, - прошептал он. - Больше двадцати лет прошло...
Грейс его реакция показалась странной. Даржу, по ее прикидкам, было лет сорок - сорок пять, а Фолкену - где-нибудь в районе пятидесяти. Тем не менее последний вел себя так, будто рыцарь годился ему если не во внуки, то в сыновья. Впрочем, в этом мире возрастные грани значительно отличались от привычных ей земных представлений. Она сама, к примеру, в свои тридцать лет - уже старая дева, по здешним понятиям. И нет ничего удивительного в том, что девятнадцатилетняя Эй-рин искренне считает глубоким стариком эрла Стоунбрейка., чей возраст на Земле соответствовал бы самому полному расцвету духовных и физических сил.
Улыбка вернулась на лицо Фолкена. Быть может, веселости в ней поубавилось, но теплота и искренность остались прежними. Он схватил рыцаря за руку и с чувством пожал.
- Все равно я ужасно рад снова тебя увидеть, Дарж!
- И я тебя тоже, Фолкен, - кивнул эмбарец. Бард повернулся к спутникам:
- Позвольте представить вам, друзья, моего старого приятеля, эрла Стоунбрейка из Эмбара. Дарж, это леди Мелия, а это - Бельтан Кейлаванский.