- Артуса?
- Это он, - подтвердил Мирддин. - И ты понимаешь, что ты должен сделать, Марк.
- Я? Но почему не ты?
Марк прекрасно понимал, что Питер, будучи военным, лучше него разбирается в том, что нужно сделать, чтобы изгнать из этого мира душу Селли.
- Закон Сохранения Реальности, Марк. Порой нужно о нем вспоминать. Марк, мы же отлично знаем, что случилось с Артуром - Артусом в конце концов, верно?
- Он был убит, - отозвался Марк, напряженно вспоминая все, что ему было известно. Научные статьи, жутковатые видеофильмы...
Мирддин мрачно проговорил:
- Он был убит Мордредом. Медраутом, Марк. Бланделл шаркнул подошвами, оттянул тугой ворот сикамбрийской туники. В гардеробе Медраута совсем не было удобных вещей (ни римских тог, ни шотландских килтов). Марк чувствовал себя препаршиво, наряжаясь в одежду Медраута. Тут жало, там кололо... В конце концов он сделал вывод, что Медраут - человек подавленный, притесняемый.
- Это не совсем убийство, ты же понимаешь, - сказал Мирддин.
- Как это - не совсем? Это самое настоящее убийство!
- Ты смотришь на это с не правильной точки зрения, - возразил Мирддин. Ты убьешь тело Артуса, но ведь это тело принадлежит не тебе. Рука, которая прикончит Артуса, - не твоя рука, а рука Медраута. А он так или иначе собирается убить Артуса.
Бланделл принялся обкусывать ноготь, стараясь не сбиваться с четкой масонской логики. "Где-то есть правый путь, а где-то не правый, но в последнее время я их все время путаю". Марк вспомнил о призрачном лесе, наложившемся на лабораторию Уиллкса, о тучном полковнике Купере, о брате Смите. "Я давал клятву всегда помогать брату-масону в беде", - вспомнил он.
Однако Мирддин, равнодушный к смятению Марка, продолжал:
- Между тем сама Селли не умрет.
- Не умрет?
- Конечно, нет. Как только ты убьешь Артуса, Селли вернется в свое собственное тело, лежащее на полу в лаборатории.
- Но тогда она снова вернется сюда и предпримет новую попытку.
Мирддин вытаращил глаза.
- Тогда ты арестуешь ее, балда! Обратись к тому старому хрену из СВВ, который явился, как только я смылся сюда.
- Полковнику Куперу?
- Да-да, к старине Купу. Пусть Купер схватит ее и засунет в тюрьму, как только она очнется.
- Но у нас нет против нее никаких улик! Ничего такого, что могло бы быть сказано в суде!
- Кому нужны улики? Кому нужны какие-то там доказательства? Этот СВВшник может просто запереть ее в камере и проглотить ключ. Что, разве мало было таких дел? Пойми, сейчас мы связаны только законами военного времени, но обладаем правами англичан.
- Но...
- Ты просто скажешь Куперу, что она из ИРА. Этого хватит, чтобы ее упрятали за решетку до конца ее дней.
- Гм-м-м. Питер, у меня для тебя очень плохие новости.
- Какие?
- Ну, может быть, не самые плохие, но...
- Да?
- Еще хуже. Хуже просто не бывает.
"Господи, как же сказать ему? Мягко - не получится".
- Ты повторяешься.
- Это точно, но это все из-за тебя.
- Ты, а-а-а...
- Ну?
- Умер.
Мирддин вздернул кустистые седые брови.
"Интересно, как Питеру нравятся борода, спутанные волосы и лысина? Что же, у него масса времени, чтобы привыкнуть к ним".
- Кое-что произошло, когда Селли когнипортировалась. Сбой в микросхеме.
- В какой подсистеме?
- Микроутечка в блоке двадцать три. Это тебе о чем-нибудь говорит?
Мирддин на миг задумался.
- Нет-нет, пожалуй, ни о чем не говорит. Ты сказал, что я умер?
Марк вздохнул поглубже, стараясь унять бешено бьющееся сердце. Как-то раз ему пришлось рассказывать матери своего оксфордского однокашника о том, что ее сын погиб во время яхтенной регаты. Он отправился на регату пьяным вдребезги, и упав за борт, не смог доплыть до берега, а до него было всего-то футов сто.
Вспоминать о том, как тяжело ему было говорить с матерью Нерила, Бланделл не любил и сделал все, чтобы забыть об этом. Однако воспоминания возвращались к нему не реже чем раз в месяц, во сне.
Сейчас Марк чувствовал себя примерно так же, как тогда. Так же гадко сосало под ложечкой. "Теперь я понимаю, что чувствует врач, когда должен сказать пациенту, что у того СПИД".
- Питер, - проговорил Марк негромко, но решительно. - Мы пытались вытащить тебя, но произошло короткое замыкание. Ты умер, Питер. Твое тело мертво. Ты.., ты никогда не сможешь вернуться обратно. Никогда.
Мирддин принял новость на удивление спокойно. Старик-волшебник погладил бороду и медленно-медленно выдохнул. Только прикрыл глаза и зажмурился - одним этим и выдал владевшие им чувства.
- Я мертв, вот как?